ПРАВОСЛА́ВИЕ

ПРАВОСЛА́ВИЕ (каль­ка с греч. ὀρθοδοξία, букв. – пра­виль­ное мне­ние), со вре­мён древ­ней Церк­ви обо­зна­че­ние при­вер­жен­но­сти к ис­по­ве­да­нию ис­тин­ной хри­сти­ан­ской апо­столь­ской ве­ры в от­ли­чие от ере­сей, оп­ре­де­лив­шее по­сле раз­де­ле­ния церк­вей 1054 кон­фес­сио­наль­ное са­мо­име­но­ва­ние со­об­ще­ст­ва вост. церк­вей ви­зант. тра­ди­ции, на­хо­дя­щих­ся ме­ж­ду со­бой в дог­ма­тич. и са­кра­мен­таль­ном един­ст­ве на ос­но­ве вер­но­сти ре­ше­ни­ям Все­лен­ских со­бо­ров и свя­то­оте­че­ско­му пре­да­нию; яв­ля­ет­ся, т. о., си­но­ни­мом пра­во­слав­ной Церк­ви.

История

Ис­то­рия – см. в ст. Хри­сти­ан­ст­во.

Вероучение

Ис­точ­ни­ка­ми ве­ро­уче­ния в П. яв­ля­ют­ся Свя­щен­ное Пи­са­ние Вет­хо­го и Но­во­го За­ве­та (Биб­лия) и Свя­щен­ное Пре­да­ние, хра­ня­щие ис­ти­ны Бо­же­ст­вен­но­го От­кро­ве­ния и пе­ре­жи­вае­мый Цер­ко­вью опыт бо­го­об­ще­ния. В во­про­се о со­от­но­ше­нии Пи­са­ния и Пре­да­ния П. из­бе­га­ет вся­ко­го про­ти­во­пос­тав­ле­ния: ис­хо­дя из по­ни­ма­ния Пре­да­ния как жиз­ни Свя­то­го Ду­ха в Церк­ви и её жи­вой па­мя­ти, пра­во­слав­ное бо­го­сло­вие от­вер­га­ет те­зис про­тес­тан­тиз­ма о фор­маль­ном при­ори­те­те Пи­са­ния над Пре­да­ни­ем, под­чёр­ки­ва­ет их общ­ность, обу­слов­лен­ную внут­ри­цер­ков­ным про­ис­хо­ж­де­ни­ем, и взаи­мо­до­пол­няю­щую це­ло­ст­ность.

В хо­де ис­то­рии, от­ве­чая на бо­го­слов­ские вы­зо­вы, от­цы и учи­те­ли Церк­ви по­сте­пен­но вы­ра­ба­ты­ва­ли оп­ре­де­ле­ния по су­ще­ст­вен­ным во­про­сам ве­ры, со­став­ля­ли ис­по­ве­да­ния, ко­то­рые, бу­ду­чи вос­при­ня­ты все­лен­ской Цер­ко­вью в ка­че­ст­ве вза­им­но со­глас­ных (лат. consensus patrum) и ис­тин­ных, по­лу­чи­ли в П. ста­тус дог­ма­тов. В свя­зи с тем, что глав­ным и не­по­гре­ши­мым вы­ра­зи­те­лем ве­ро­учи­тель­ной ис­ти­ны в П. счи­та­ет­ся со­бор­ный ра­зум все­лен­ской Церк­ви, осн. и выс­шей фор­мой её про­воз­гла­ше­ния, в от­ли­чие от ка­то­ли­циз­ма, при­зна­ёт­ся толь­ко Все­лен­ский со­бор. В ка­че­ст­ве со­бор­но при­ня­тых учи­тель­ных фор­му­ли­ро­вок бо­го­от­кро­вен­ных ос­нов ве­ры и спа­се­ния дог­ма­ты в П. не­из­мен­ны и все­об­щи. По­это­му пре­тен­зии гно­стич. и эзо­те­рич. тол­ка на об­ла­да­ние не­ко­то­ры­ми по­свя­щён­ны­ми людь­ми осо­бым тай­ным зна­ни­ем, имею­щим для из­бран­ных спа­си­тель­ную си­лу, от­вер­га­ют­ся Цер­ко­вью как лож­ные.

Центр. ме­сто в пра­во­слав­ном ве­ро­уче­нии за­ни­ма­ет ут­вер­ждён­ный I и II Все­лен­ски­ми со­бо­ра­ми (325 и 381 со­от­вет­ст­вен­но) Ни­кео-Кон­стан­ти­но­поль­ский (Ни­кео-Ца­ре­град­ский) Сим­вол ве­ры, ко­то­рый ис­по­ве­ду­ет­ся пе­ред при­ня­ти­ем кре­ще­ния, за ка­ж­дой Бо­же­ст­вен­ной ли­тур­ги­ей, в др. мо­мен­тах бо­го­слу­же­ния и вклю­чён в еже­днев­ные мо­лит­вы ве­рую­щих. С 7 в. фор­му­ли­ров­ка Ни­кео-Кон­стан­ти­но­поль­ско­го сим­во­ла как ис­тин­но­го пра­ви­ла ве­ры счи­та­ет­ся не­пре­лож­ной. Важ­ное зна­че­ние име­ют так­же ре­ше­ния не­ко­то­рых по­ме­ст­ных со­бо­ров, дог­ма­тич. тво­ре­ния и ис­по­ве­да­ния ве­ли­ких от­цов Церк­ви, тек­сты док­три­наль­но­го ха­рак­те­ра, упот­реб­ляе­мые в ли­тур­гич. прак­ти­ке. По­сле­до­ват. из­ло­же­ние пра­во­слав­но­го ве­ро­уче­ния пред­став­ле­но в ка­те­хи­зи­сах; сис­те­ма­ти­за­ци­ей и тол­ко­ва­ни­ем ве­ро­учи­тель­ных ис­тин за­ни­ма­ет­ся дог­ма­тич. бо­го­сло­вие. В не­раз­рыв­ной свя­зи с ве­ро­уче­ни­ем рас­смат­ри­ва­ют­ся в П. цер­ков­ные ка­но­ны, яв­ляю­щие­ся при­ло­же­ни­ем дог­ма­тов к прак­тич. жиз­ни хри­сти­ан­ско­го об­ще­ст­ва.

Пра­во­слав­ное уче­ние о Бо­ге вы­ра­ба­ты­ва­лось в пер­вые ве­ка хри­сти­ан­ст­ва в кон­тек­сте спо­ров о смыс­ле и со­дер­жа­нии спа­си­тель­ной мис­сии Ии­су­са Хри­ста (см. в стать­ях Ари­ан­ст­во, Мо­нар­хи­ан­ст­во). При этом дог­ма­тич. вы­ска­зы­ва­ния о Бо­ге и Его ат­ри­бу­тах, имея за­час­тую ут­вер­ди­тель­ную, ка­та­фа­тич. фор­му, в це­лом но­сят апо­фа­ти­че­ский, т. е. им­пли­ци­рую­щий не­воз­мож­ность ра­цио­наль­но­го оп­ре­де­ле­ния, ха­рак­тер, по­сколь­ку в П. по­сту­ли­ру­ет­ся прин­ци­пи­аль­ная не­по­сти­жи­мость Бо­га для че­ло­ве­ка.

Андрей Рублёв. «Спас Вседержитель». Фрагмент. 1410–20-е гг. Третьяковская галерея (Москва).

Ут­вер­ждая Бо­же­ст­вен­ность при­шед­ше­го в мир Спа­си­те­ля (Мес­сии-Хри­ста), П., как и др. хри­сти­ан­ские на­прав­ле­ния, опи­ра­ет­ся на но­во­за­вет­ные сви­де­тель­ст­ва и ви­дит в Нём во­пло­щён­но­го Ло­го­са, пред­веч­но­го Сы­на Бо­жия, по­слан­но­го Бо­гом От­цом ра­ди ис­ку­п­ле­ния че­ло­ве­че­ских гре­хов (см. Бо­го­во­пло­ще­ние, Ро­ж­де­ст­во Хри­сто­во). Св. Дух, ак­тив­но уча­ст­вую­щий в до­мо­строи­тель­ст­ве спа­се­ния и ни­спос­лан­ный Церк­ви от От­ца Хри­стом по­сле Его Вос­кре­се­ния (см. Вос­кре­се­ние Хри­сто­во) и Воз­не­се­ния в не­бес­ную сла­ву (см. Воз­не­се­ние Гос­под­не), так­же в пол­ной ме­ре бо­же­ст­вен. На ос­но­ве бо­го­слов­ско­го син­те­за ран­не­хри­сти­ан­ской (до­ни­кей­ской) тра­ди­ции, твор­че­ски осу­ще­ст­в­лён­но­го свя­ти­те­ля­ми Ва­си­ли­ем Ве­ли­ким, Гри­го­ри­ем Бо­го­сло­вом и Гри­го­ри­ем Нис­ским, в П. в 4 в. со­бор­но ут­вер­дил­ся дог­мат о Пре­свя­той Трои­це (греч. Τριάς) – еди­ном по сущ­но­сти (οὐσία) и тро­ич­ном в Ли­цах (πρόσωπα ), или Ипо­ста­сях (ὑποστάσεις ), Бо­ге (три­ни­тар­ный дог­мат, триа­до­ло­гия). Со­вер­шен­ная рав­но­че­ст­ность Бо­же­ст­вен­но­сти ка­ж­дой из Ипо­ста­сей Трои­цы при от­сут­ст­вии к.-л. внутр. су­бор­ди­на­ции обо­зна­ча­ет­ся тер­ми­ном «еди­но­сущ­ный» (ὁμοούσιος ). Так, с ис­поль­зо­ва­ни­ем бо­го­слов­ско-фи­лос. тер­ми­но­ло­гич. ап­па­ра­та в П. уда­ёт­ся дог­ма­ти­че­ски вы­ра­зить ис­ти­ну но­во­за­вет­но­го От­кро­ве­ния, со­хра­нив при этом вер­ность мо­но­теи­стич. тра­ди­ции Из­раи­ля, ут­вер­ждаю­щей аб­со­лют­ную един­ст­вен­ность Бо­га – су­ве­рен­но­го Твор­ца и Про­мыс­ли­те­ля ми­ра.

Сущ­но­ст­ное и ипо­стас­ное един­ст­во Трои­цы оп­ре­де­ля­ют так­же един­ст­во Её дей­ст­вий во­вне: как тво­ре­ние ми­ра, так и до­мо­строи­тель­ст­во спа­се­ния – об­щее де­ло трие­ди­но­го Бо­га. Ха­рак­тер­ным для П. яв­ля­ет­ся пред­став­ле­ние о не­твар­ной Бо­же­ст­вен­ной энер­гии, ко­то­рая в разл. мно­же­ст­вен­ных про­яв­ле­ни­ях об­на­ру­жи­ва­ет аб­со­лют­но транс­цен­дент­ную Бо­же­ст­вен­ную сущ­ность в твар­ном ми­ре, де­лая её тем са­мым дос­туп­ной че­ло­ве­ку для энер­гий­но­го при­об­ще­ния и толь­ко бла­го­да­ря это­му име­нуе­мой и в не­ко­то­ром смыс­ле по­зна­вае­мой. Веч­но ис­хо­дя из сущ­но­сти, энер­гия не­от­де­ли­ма от неё и по­то­му яв­ля­ет Са­мо­го Бо­га. Наи­бо­лее раз­вёр­ну­то это уче­ние, со­от­вет­ст­вие ко­то­ро­го Пре­да­нию Церк­ви бы­ло под­твер­жде­но кон­стан­ти­но­поль­ски­ми со­бо­ра­ми сер. 14 в. и по­сле­дую­щей ре­цеп­ци­ей во все­лен­ском П., бы­ло сфор­му­ли­ро­ва­но свт. Гри­го­ри­ем Па­ла­мой.

Тво­ре­ние Бо­гом ми­ра, бу­ду­чи во­ле­вым ак­том, энер­гий­ным про­яв­ле­ни­ем Твор­ца, в от­ли­чие от им­ма­нент­ных ипо­стас­ных взаи­мо­от­но­ше­ний, не за­тра­ги­ва­ет Бо­же­ст­вен­ной сущ­но­сти, что вы­ра­жа­ет­ся тер­ми­ном «тво­ре­ние из ни­че­го» (2 Maк. 7:28). Как мир бес­плот­ных ан­ге­лов, так и ма­те­ри­аль­ный мир во гла­ве с че­ло­ве­ком ра­ди­каль­но от­лич­ны от Бо­га в си­лу сво­ей твар­но­сти, а Бог аб­со­лют­но транс­цен­ден­тен по от­но­ше­нию к Свое­му тво­ре­нию в си­лу Сво­ей не­твар­но­сти. При этом кра­со­та и гар­мо­ния ми­ра крас­но­ре­чи­во сви­де­тель­ст­ву­ют о Соз­да­те­ле. Осо­бую пе­чать Твор­ца не­сёт на се­бе че­ло­ве­че­ская при­ро­да: в на­де­лён­но­сти ра­зу­мом, лич­ной сво­бо­дой, бес­смерт­ной ду­шой, спо­соб­но­стью к ду­хов­ной жиз­ни и твор­че­ст­ву ус­мат­ри­ва­ет­ся об­раз Бо­жий в че­ло­ве­ке (ср.: Быт. 1:26–27), слу­жа­щий ос­но­ва­ни­ем его ди­на­мич. воз­рас­та­ния к бо­го­по­до­бию. Од­но­вре­мен­ная при­над­леж­ность че­ло­ве­ка к ми­ру ве­ще­ст­вен­но­му по­зво­ля­ет го­во­рить о нём как о сре­до­то­чии тво­ре­ния, объ­е­ди­няю­щем в се­бе ду­хов­ное и ма­те­ри­аль­ное на­ча­ла ми­ро­зда­ния. Осо­бен­но­сти че­ло­ве­че­ской при­ро­ды свя­за­ны с вы­со­ким пред­на­зна­че­ни­ем лю­дей «об­ла­дать зем­лёю» и «вла­ды­че­ст­во­вать над ней» (Быт. 1:28), воз­делы­вать и хра­нить рай (Быт. 2:15), т. е. быть со­ра­бот­ни­ка­ми Соз­да­те­ля и воз­во­дить че­рез се­бя всё тво­ре­ние к внутр. гар­мо­нии при­род­ных сил и дви­же­ний, на­прав­ляя их к еди­не­нию с Бо­гом. Ис­пол­не­нию этой воз­ло­жен­ной на пер­во­че­ло­ве­ка творч. за­да­чи вос­пре­пят­ст­во­ва­ло его гре­хо­па­де­ние – не­по­слу­ша­ние Бо­жи­ей во­ле (см. Грех пер­во­род­ный), при­вед­шее к раз­ла­ду ме­ж­ду вло­жен­ны­ми в че­ло­ве­ка бла­ги­ми стрем­ле­ния­ми (при­род­ная во­ля) и лич­ным вы­бо­ром (гно­мич. во­ля). В П. след­ст­ви­ем гре­хо­па­де­ния че­ло­ве­ка и при­зна­ком гре­хов­но­го со­стоя­ния его при­ро­ды счи­та­ют­ся пом­ра­че­ние в нём об­раза Бо­жия и склон­ность че­ло­ве­ка ко злу (хо­тя и не окон­чат. ут­ра­та им сво­бо­ды во­ли, как ес­ли бы он со­вер­шен­но не­спо­со­бен был же­лать доб­ро­го), что де­ла­ет не­воз­мож­ным до­сти­же­ние че­ло­ве­ком по­став­лен­ных це­лей и об­на­ру­жи­ва­ет не­об­хо­ди­мость в ис­це­ле­нии от гре­ха, т. е. спа­се­нии.

Икона Божией Матери «Душеспасительница» («Психосострия»). Ок. 1312 – 1325. Галерея икон Национального музея. Охрид (Македония).

Осу­ще­ст­в­лён­ная про­мыс­лом Бо­жи­им спа­си­тель­ная мис­сия свя­за­на с при­ше­ст­ви­ем в мир Хри­ста. Ви­дя во Хри­сте об­ла­даю­щее пол­но­той бо­же­ст­ва Вто­рое Ли­цо Трои­цы, пра­во­слав­ное ве­ро­уче­ние сви­де­тель­ст­ву­ет так­же о пол­но­цен­ной че­ло­веч­но­сти во­пло­тив­ше­го­ся Сы­на Бо­жия. Бу­ду­чи без­на­чаль­ным Бо­гом, Он ро­ж­да­ет­ся в оп­ре­де­лён­ный ис­то­рич. мо­мент, не пре­тер­пе­вая ущер­ба для Сво­его внут­ри­тро­ич­но­го бы­тия и не ут­ра­чи­вая Бо­же­ст­вен­но­го дос­то­ин­ст­ва, по­лу­ча­ет пре­чис­тую плоть вслед­ст­вие дев­ст­вен­но­го за­ча­тия наи­ти­ем Св. Ду­ха от Де­вы Ма­рии, ко­то­рая име­ну­ет­ся в П. Бо­го­ро­ди­цей, Ма­те­рью Бо­жи­ей и При­сно­де­вой. Бог ста­но­вит­ся во всём, кро­ме гре­ха, по­доб­ным че­ло­ве­ку (Евр. 4:15), при­ни­мая на Се­бя свой­ст­вен­ные че­ло­ве­ку ог­ра­ни­че­ния и не­мо­щи (см. Ке­но­сис). Во­пло­щён­ный Ло­гос ус­ваи­ва­ет Се­бе всё че­ло­ве­че­ское, так что бо­же­ст­вен­ная и че­ло­ве­че­ская при­ро­ды со­еди­ня­ют­ся в еди­ной ипо­ста­си, об­ра­зуя еди­но­го Бо­го­че­ло­ве­ка Ии­су­са Хри­ста. IV Все­лен­ский со­бор (451) вы­ра­бо­тал ве­ро­оп­ре­де­ле­ние о «не­слит­ном, не­раз­дель­ном, не­раз­луч­ном и не­из­мен­ном» об­ра­зе еди­не­ния двух ес­теств во Хри­сте, ко­то­рое под­ра­зу­ме­ва­ет взаи­мо­про­ник­но­ве­ние и взаи­мо­об­ще­ние их свойств. След­ст­ви­ем уче­ния о дву­при­род­но­сти Ии­су­са Хри­ста (ди­фи­зит­ст­во) яв­ля­ет­ся дог­мат о при­су­щих Ему двух на­хо­дя­щих­ся в со­гла­сии при­род­ных энер­ги­ях и во­лях (ди­фе­лит­ст­во), при­ня­тый VI Все­лен­ским со­бо­ром (680–681). Со­су­ще­ст­во­ва­ние и взаи­мо­дей­ст­вие Бо­же­ст­вен­ной и че­ло­ве­че­ской при­род во Хри­сте ве­дёт к обо­же­нию по­след­ней и де­ла­ет Хри­ста Но­вым Ада­мом. По­сколь­ку грех осоз­на­ёт­ся в П. боль­шей ча­стью как на­сле­дуе­мая бо­лезнь, рас­строй­ство и ис­ка­же­ние из­на­чаль­но бла­гой при­ро­ды че­ло­ве­ка вслед­ст­вие пра­ро­ди­тель­ско­го не­по­слу­ша­ния во­ле Бо­жи­ей, то пред­став­ле­ние об обо́­же­нии че­ло­ве­че­ской при­ро­ды от­но­сит­ся к од­но­му из фун­дам. след­ст­вий ис­ку­п­ле­ния, по­ни­мае­мо­го как «те­ра­пев­ти­че­ское», «ор­га­ни­че­ское» вос­ста­нов­ле­ние в че­ло­ве­ке спо­соб­но­сти к бо­го­об­ще­нию и бо­го­по­до­бию. По­это­му, от­во­дя центр. ме­сто в до­мо­строи­тель­ст­ве спа­се­ния Стра­стям Хри­сто­вым и Кре­ст­ной смер­ти Хри­ста, П., в от­ли­чие от зап. ис­по­ве­да­ний, не де­ла­ет чрез­мер­но­го ак­цен­та на юри­дич. сто­ро­не Его за­мес­ти­тель­ной Жерт­вы, вы­дви­гаю­ще­го в уче­нии об ис­ку­п­ле­нии на пер­вый план идею не­об­хо­ди­мо­го аде­к­ват­но­го удов­ле­тво­ре­ния Бо­же­ст­вен­ной спра­вед­ли­во­сти за грех (напр., «са­тис­фак­ци­он­ная тео­рия» Ан­сель­ма Кен­тер­бе­рий­ско­го). В тай­не ис­ку­п­ле­ния пра­во­слав­ная со­те­рио­ло­гия вы­де­ля­ет 3 гл. ас­пек­та слу­же­ния Хри­ста Спа­си­те­ля: про­ро­че­ское (пре­по­да­ние но­во­го уче­ния и За­ко­на), пер­во­свя­щен­ни­че­ское (при­не­се­ние Се­бя в ис­ку­пи­тель­ную Жерт­ву ра­ди че­ло­ве­ка) и цар­ское (уп­разд­не­ние гос­под­ства дья­во­ла и воз­глав­ле­ние но­во­го тво­ре­ния). См. так­же Хри­сто­ло­гия, Не­сто­ри­ан­ст­во, Мо­но­фи­зит­ст­во, Мо­но­фе­лит­ст­во.

«Первый Вселенский собор». Икона. 16 в. Монастырь Хиландар. Афон (Греция).

Пло­ды ис­ку­пит. под­ви­га Хри­ста бы­ли пе­ре­да­ны во Св. Ду­хе об­щи­не апо­сто­лов (см. Пя­ти­де­сят­ни­ца). Тем са­мым бы­ло по­ло­же­но на­ча­ло хри­сти­ан­ской Церк­ви, в ко­то­рой всем ве­рую­щим ста­но­вят­ся дос­туп­ны­ми ду­хов­ные да­ры и не­твар­ные энер­гии, бла­го­дат­но при­об­щаю­щие че­ло­ве­ка к жиз­ни Бо­га. Так, бла­го­да­ря Хри­сту, со­еди­нив­ше­му бо­же­ст­вен­ное и че­ло­ве­че­ское, и ос­вя­щаю­ще­му дей­ст­вию Св. Ду­ха, Цер­ковь яв­ля­ет­ся дву­при­род­ным, бо­го­че­ло­ве­че­ским ор­га­низ­мом, в ко­то­ром ис­то­рич. и не­бес­ная, ме­таи­сто­рич. ре­аль­но­сти об­ра­зу­ют не­сли­ян­ное и не­раз­дель­ное це­лое: на­сту­пив­шее Цар­ст­во Бо­жие на зем­ле.

Пресс-служба патриарха Московского и всея Руси Совершение литургии предстоятелями и представителями поместных православных церквей в г. Ниш 6.10.2013.

Со­вер­шаю­щее­ся мно­го­числ. спо­со­ба­ми из­лия­ние ос­вя­щаю­щей бла­го­да­ти с осо­бой си­лой со­сре­до­то­че­но в цер­ков­ном бо­го­слу­же­нии, в та­ин­ст­вах и тай­но­дей­ст­ви­ях (са­кра­мен­та­ли­ях), в ко­то­рых в со­от­вет­ст­вии с ду­хов­но-те­лес­ной при­ро­дой че­ло­ве­ка не­зри­мое бо­го­об­ще­ние осу­ще­ст­в­ля­ет­ся по­сред­ст­вом раз­но­об­раз­ных са­краль­но-сим­во­лич. и ма­те­ри­аль­ных форм. Для пра­во­слав­ной са­кра­мен­то­ло­гии, по­ни­маю­щей та­ин­ст­ва как про­ник­но­ве­ние Бо­же­ст­вен­ной ре­аль­но­сти в зем­ную, яв­ля­ет­ся ха­рак­тер­ным ви­деть в ли­тур­гич. куль­те Церк­ви мис­тич. эпи­центр внутр. об­ра­щён­но­сти и дви­же­ния все­го тво­ре­ния к Соз­да­те­лю и, т. о., дей­ст­вен­ное на­ча­ло эс­ха­то­ло­гич. пре­об­ра­же­ния кос­мо­са.

В куль­то­вом мно­го­об­ра­зии осо­бо вы­де­ля­ют­ся 7 та­инств, ус­та­нов­лен­ных (не­по­сред­ст­вен­но или кос­вен­но) Са­мим Ии­су­сом Хри­стом: кре­ще­ние, ми­ро­по­ма­за­ние, Ев­ха­ри­стия, по­кая­ние, еле­ос­вя­ще­ние (со­бо­ро­ва­ние), свя­щен­ст­во и брак. К важ­ней­шим тай­но­дей­ст­ви­ям от­но­сят­ся об­ря­ды по­стри­га мо­на­ше­ско­го, ве­ли­ко­го ос­вя­ще­ния во­ды в празд­ник Кре­ще­ния Гос­под­ня, ос­вя­ще­ния хра­ма, по­гре­бе­ния. Свя­щен­ст­во име­ет 3 сте­пе­ни – диа­кон­скую, пре­сви­тер­скую и епи­скоп­скую, пред­на­зна­че­но в П. толь­ко для муж­чин, оно на­де­ля­ет спо­соб­но­стью к са­кра­мен­таль­но­му и учи­тель­но­му слу­же­нию на­ро­ду Бо­жию, а так­же пра­вом управ­ле­ния об­щи­ной. Во всех цер­ков­ных свя­щен­но­дей­ст­ви­ях гл. тай­но­со­вер­ши­те­лем и по­да­те­лем бла­го­да­ти яв­ля­ет­ся Бог. При этом су­ще­ст­вен­ным мо­мен­том счи­та­ет­ся сво­бод­ное про­из­во­ле­ние, ак­тив­ное со­дей­ст­вие (συνεργία ) воз­глав­ляе­мых епи­ско­пом или пре­сви­те­ром ве­рую­щих. По­след­нее вы­ра­жа­ет­ся гл. обр. в эпи­кле­зе (ἐρίϰλησις ) – не­пре­стан­ном мо­лит­вен­ном об­ра­ще­нии к Бо­гу, при­зы­ва­нии Св. Ду­ха и ис­пра­ши­ва­нии Его ос­вя­щаю­ще­го дей­ст­вия. Ли­тур­гич. чте­ние фраг­мен­тов из Свя­щен­но­го Пи­са­ния, сло­ва Бо­жия, так­же от­но­сит­ся в П. к яв­ле­нию са­кра­мен­таль­но­го по­ряд­ка.

Центр. ме­сто в са­кра­мен­таль­ной прак­ти­ке от­во­дит­ся та­ин­ст­ву Ев­ха­ри­стии, со­вер­шае­мо­му во вре­мя Бо­же­ст­вен­ной ли­тур­гии, в ко­то­ром по мо­лит­ве Церк­ви хлеб и ви­но ре­аль­но пре­ла­га­ют­ся, пре­су­ще­ст­в­ля­ют­ся дей­ст­ви­ем Св. Ду­ха в Те­ло и Кровь Хри­ста (Мф. 26:26–28; см. Пре­су­ще­ст­в­ле­ние). При­ча­ща­ясь ос­вя­щён­ным Да­рам Ев­ха­ри­стии, ве­рую­щие наи­тес­ней­шим об­ра­зом со­еди­ня­ют­ся с Бо­гом (Ин. 6:56–57), ста­но­вят­ся «при­ча­ст­ни­ка­ми Бо­же­ско­го ес­те­ст­ва» (2 Пет. 1:4), ибо во Хри­сте «оби­та­ет вся пол­но­та Бо­же­ст­ва те­лес­но» (Кол. 2:9; см. При­ча­ще­ние). Так, в Ев­ха­ри­стии Цер­ковь в пол­ной ме­ре яв­ля­ет­ся не про­сто со­б­ра­ни­ем вер­ных, но еди­ным Те­лом Хри­сто­вым (ср.: 1 Кор. 10:17), бо­го­че­ло­ве­че­ским ор­га­низ­мом, Гла­ва ко­то­ро­го – Сам Спа­си­тель (Еф. 1:22–23; Кол. 1:18). Ев­ха­ри­стия но­сит так­же жерт­вен­ный ха­рак­тер, по­то­му что в ней бес­кров­ным об­ра­зом осу­ще­ст­в­ля­ет­ся ис­ку­пи­тель­ная Жерт­ва Хри­ста. На­ря­ду с кре­ще­ни­ем и ми­ро­по­ма­за­ни­ем, Ев­ха­ри­стия счи­та­ет­ся та­ин­ст­вом, не­об­хо­ди­мым для пол­но­цен­но­го хри­сти­ан­ско­го по­свя­ще­ния и всту­п­ле­ния в Цер­ковь, ос­но­во­по­ла­гаю­щим ус­ло­ви­ем лич­но­го спа­се­ния и не­бес­но­го бла­жен­ст­ва: «Ии­сус же ска­зал им: ис­тин­но, ис­тин­но го­во­рю вам: ес­ли не бу­де­те есть Пло­ти Сы­на Че­ло­ве­че­ско­го и пить Кро­ви Его, то не бу­де­те иметь в се­бе жиз­ни. Яду­щий Мою Плоть и пию­щий Мою Кровь име­ет жизнь веч­ную, и Я вос­кре­шу его в по­след­ний день» (Ин. 6:53–54; ср.: Мк. 16:16).

Пред­став­ле­ние об осо­бой экк­ле­зио­ло­гич. ро­ли Ев­ха­ри­стии, с апо­столь­ских вре­мён при­су­щее цер­ков­но­му соз­на­нию, за­пе­чат­лён­ное в Свя­щен­ном Пи­са­нии и тво­ре­ни­ях от­цов Церк­ви, бы­ло за­но­во от­кры­то и пе­ре­ос­мыс­ле­но в пра­во­слав­ном бо­го­сло­вии 20 в. Наи­бо­лее пол­но ев­ха­ри­стич. экк­ле­зио­ло­гия раз­ра­бо­та­на в тру­дах рус. про­то­прес­ви­те­ров эмиг­ра­ции Ни­ко­лая Афа­нась­е­ва и Алек­сан­д­ра Шме­ма­на, греч. митр. Ио­ан­на (Зи­зиу­ла­са) (р. 1931). Со­глас­но это­му уче­нию, ев­ха­ри­стич. об­раз су­ще­ст­во­ва­ния Церк­ви име­ет ос­но­во­по­ла­гаю­щее зна­че­ние для всех сто­рон её жиз­ни, при­да­ёт смысл её ие­рар­хич. струк­ту­ре и оп­ре­де­ля­ет ка­нонич. уст­рой­ст­во. Бу­ду­чи по­сто­ян­ным мис­тич. во­зоб­нов­ле­ни­ем Тай­ной ве­че­ри Хри­ста и Его уче­ни­ков, ка­ж­дое ев­ха­ри­стич. со­б­ра­ние хри­сти­ан есть то­ж­де­ст­вен­ное про­яв­ле­ние еди­ной, не­де­ли­мой Ев­ха­ри­стии, пред­сто­яв­шим на ко­то­рой был Спа­си­тель. Со­от­вет­ст­вен­но ка­ж­дая Ев­ха­ри­стия – это ак­туа­ли­за­ция са­мой сущ­но­сти Церк­ви как ре­аль­но­го при­сут­ст­вия Хри­ста и с Ним всей Пре­свя­той Трои­цы в об­щи­не ве­рую­щих. От­сю­да сле­ду­ет так­же, что гл. суть епи­скоп­ско­го и пре­сви­тер­ско­го ие­рар­хич. слу­же­ния, не­пре­рыв­но пе­ре­да­вае­мо­го во Св. Ду­хе от апо­сто­лов, – в пред­стоя­нии на Ев­ха­ри­стии, а фор­ми­ро­ва­ние цер­ков­но-адм. еди­ниц оп­ре­де­ля­ет­ся объ­е­ди­не­ни­ем ев­ха­ри­стич. со­б­ра­ний во­круг епи­ско­па. На этом ос­но­ва­нии имен­но ев­ха­ри­стич. об­ще­ние, а не струк­тур­но-ор­га­ни­зац. уни­фи­ка­ция, скре­п­ляе­мая уни­вер­саль­ным ав­то­ри­те­том и юрис­дик­ци­он­ным при­ма­том к.-л. вер­хов­но­го гла­вы как пра­вя­ще­го на­ме­ст­ни­ка Хри­ста (ср., напр., экк­ле­зио­ло­гич. мо­дель ка­то­ли­циз­ма), при­зна­ёт­ся в П. пер­во­сте­пен­ным при­зна­ком, са­кра­мен­таль­ным стерж­нем и од­ним из са­мых су­ще­ст­вен­ных фак­то­ров со­бор­но­го един­ст­ва по об­ра­зу Трои­цы, про­яв­ляе­мо­го сре­ди ав­то­ке­фаль­ных пра­во­слав­ных по­ме­ст­ных церк­вей. До­пус­кае­мое в П. по­ня­тие пер­вен­ст­ва ос­мыс­ля­ет­ся экк­ле­зио­ло­ги­че­ски лишь как пер­вен­ст­во в люб­ви и чес­ти сре­ди рав­ных, за ко­то­рым не при­зна­ёт­ся юри­дич. пол­но­мо­чий ис­поль­зо­ва­ния вла­сти в пре­де­лах ка­но­нич. гра­ниц др. ав­то­ке­фаль­ных по­ме­ст­ных церк­вей.

Т. о., един­ст­во Ев­ха­ри­стии и бла­го­да­ти Св. Ду­ха слу­жит за­ло­гом един­ст­ва, свя­то­сти, апо­сто­лич­но­сти и со­бор­но­сти Церк­ви. Счи­тая П. пол­но­тою цер­ков­ной ис­ти­ны и ве­ры, пра­во­слав­ная экк­ле­зио­ло­гия в то же вре­мя не от­ри­ца­ет оп­ре­де­лён­но­го дей­ст­вия бла­го­да­ти и эле­мен­тов свя­то­сти в пре­де­лах др. хри­сти­ан­ских кон­фес­сий. Не вы­но­ся «су­да о ме­ре со­хран­но­сти или по­вре­ж­дён­но­сти бла­го­дат­ной жиз­ни в ино­сла­вии, счи­тая это тай­ной Про­мыс­ла и су­да Бо­жия», пра­во­слав­ная Цер­ковь по­ла­га­ет кри­те­ри­ем оп­ре­де­ле­ния от­но­ше­ния к ино­слав­ным кон­фес­си­ям «сте­пень со­хран­но­сти ве­ры и строя Церк­ви и норм ду­хов­ной хри­сти­ан­ской жиз­ни» (Ос­нов­ные прин­ци­пы от­но­ше­ния Рус. пра­во­слав­ной церк­ви к ино­сла­вию. 1.17). На этом ос­но­ва­нии мо­гут при­зна­вать­ся не­ко­то­рые та­ин­ст­ва (кре­ще­ние, ми­ро­по­ма­за­ние, свя­щен­ст­во), пра­виль­но со­вер­шён­ные вне пре­де­лов П. Кон­ста­та­ция «не­кое­го не­пол­но­го об­ще­ния» с от­де­лив­ши­ми­ся от П. со­об­ще­ст­ва­ми слу­жит за­ло­гом на­де­ж­ды на вос­со­еди­не­ние (Там же. 1.15), а уча­стие пра­во­слав­ной Церк­ви в эку­ме­нич. диа­ло­гах (см. Эку­ме­низм) объ­яс­ня­ет­ся мис­сио­нер­ской не­об­хо­ди­мо­стью сви­де­тель­ст­ва о пол­но­те ис­ти­ны на этом пу­ти.

Дос­ти­же­ние лич­ной пра­вед­но­сти так­же име­ет в П. важ­ное со­те­рио­ло­гич. зна­че­ние, яв­ля­ясь по­ка­за­те­лем дей­ст­ви­тель­но­го ус­вое­ния ка­ж­дым че­ло­ве­ком пло­дов ис­ку­пи­тель­ной гол­гоф­ской Жерт­вы. При этом эти­ка ни­ко­гда не по­лу­ча­ет ста­ту­са са­мо­дов­лею­щей, ин­ди­ви­ду­аль­но ори­ен­ти­ро­ван­ной дис­ци­п­ли­ны, но ос­мыс­ля­ет­ся в не­раз­рыв­ной свя­зи ве­рую­ще­го с жиз­нью в Церк­ви, с ак­тив­ным уча­сти­ем в её мис­сио­нер­ской, ли­тур­гич. и ас­ке­тич. прак­ти­ке. Пра­во­слав­ное ве­ро­уче­ние от­ри­ца­ет аб­со­лют­ную пре­до­пре­де­лён­ность че­ло­ве­ка не толь­ко к веч­ной по­ги­бе­ли, но и к спа­се­нию (см. Пре­до­пре­де­ле­ние). По­лу­чая от Бо­га при всту­п­ле­нии в Цер­ковь бла­го­дат­ную сво­бо­ду и воз­мож­ность са­мо­оп­ре­де­ле­ния к бла­гу, кре­щё­ные при­зва­ны пред­при­ни­мать не­пре­стан­ные во­ле­вые и мо­лит­вен­ные уси­лия к дос­ти­же­нию доб­ро­де­те­ли, ибо «Цар­ст­во Не­бес­ное си­лою бе­рёт­ся» (Мф. 11:12). Пло­дом борь­бы со стра­стя­ми и очи­ще­ния серд­ца от гре­ха долж­но стать, по пра­во­слав­но­му уче­нию, не от­вле­чён­ное нрав­ст­вен­ное со­вер­шен­ст­во, но об­ре­те­ние хри­сти­ан­ской свя­то­сти: пре­об­ра­же­ние че­ло­ве­ка в но­вую тварь, в но­во­го Ада­ма по об­ра­зу Хри­ста, «стя­жа­ние Свя­то­го Ду­ха» (по вы­ра­же­нию прп. Се­ра­фи­ма Са­ров­ско­го), обо­же­ние. Под­твер­ждён­ный как мно­го­числ. при­ме­ра­ми пра­вед­но­сти в мир­ской жиз­ни, так и в осо­бен­но­сти мо­на­ше­ским опы­том «ум­но­го де­ла­ния» и «доб­ро­то­лю­бия» (фи­ло­ка­лии), до­стиг­шим пре­дель­ных вы­сот в иси­хаз­ме, этот путь при­знан в П. фак­ти­че­ски един­ст­вен­ным ис­тин­ным пу­тём ве­рую­ще­го к внутр. со­зер­ца­нию Бо­га, к лич­ной встре­че с Ним, и, зна­чит, к под­лин­но­му бо­го­по­зна­нию и спа­се­нию че­ло­ве­ка.

В 8–9 вв. в рам­ках пра­во­слав­ной хри­сто­ло­гии по­лу­чи­ло дог­ма­тич. обос­но­ва­ние ико­но­по­чи­та­ние, яв­ляю­щее­ся в П. не­отъ­ем­ле­мым эле­мен­том ли­тур­гич. куль­та и ча­ст­но­го бла­го­чес­тия. Бо­го­слов­скую по­ле­ми­ку с ико­но­бор­че­ст­вом воз­глав­ля­ли в раз­ное вре­мя прп. Ио­анн Да­ма­скин и прп. Фео­дор Сту­дит. Цер­ков­ное су­ж­де­ние по это­му во­про­су бы­ло вы­не­се­но VII Все­лен­ским со­бо­ром в 787. Ис­тин­ный смысл по­чи­та­ния икон ко­ре­нит­ся в фак­те Бо­го­во­пло­ще­ния и в пра­во­слав­ном уче­нии об об­ра­зе как о ви­зу­аль­ном ре­пре­зен­тан­те, пред­ста­ви­те­ле изо­бра­жён­но­го про­то­ти­па, ус­та­нав­ли­ваю­щем, од­на­ко, ре­аль­ную ду­хов­ную связь ме­ж­ду про­об­ра­зом и тем, кто на об­раз взи­ра­ет. По­это­му об­ра­зу воз­да­ёт­ся честь в той ме­ре, в ка­кой про­яв­ля­ет­ся и осу­ще­ст­в­ля­ет­ся мо­лит­вен­ное по­кло­не­ние изо­бра­жён­но­му на нём че­рез при­зы­ва­ние его на­чер­тан­но­го на ико­не име­ни. Как гла­сит оп­ре­де­ле­ние VII Все­лен­ско­го со­бо­ра, «по­кло­няю­щий­ся ико­не по­кло­ня­ет­ся ипо­ста­си изо­бра­жён­но­го на ней».

Счи­тая, что изо­бра­же­ние Бо­га ста­ло воз­мож­но вслед­ст­вие Его во­че­ло­ве­че­ния во Хри­сте, пра­во­слав­ное ве­ро­уче­ние ут­вер­жда­ет за­кон­ную воз­мож­ность и спа­си­тель­ную це­ле­со­об­раз­ность Его ико­ны, а так­же икон тес­но свя­зан­ных с Ним лич­но­стей – Бо­го­ро­ди­цы, ан­ге­лов и свя­тых, по­сколь­ку они спо­соб­ст­ву­ют па­мя­ти о Бо­ге и люб­ви к Не­му. При этом в П. как тер­ми­но­ло­ги­че­ски, так и прак­ти­че­ски чёт­ко раз­де­ля­ет­ся, с од­ной сто­ро­ны, по­до­баю­щее един­ст­вен­но Бо­же­ст­ву по­кло­не­ние как куль­то­вое слу­же­ние (λατρεία ) и, с дру­гой – «по­чи­та­тель­ное по­кло­не­ние» (προσϰύνησις ), воз­да­вае­мое ико­нам.

В этой же плос­ко­сти ле­жит пред­став­ле­ние о куль­те свя­тых и по­чи­та­нии их мо­щей. Ука­зы­вая на не­пре­хо­дя­щее един­ст­во бес­смерт­ной ду­ши и брен­но­го те­ла, пра­во­слав­ная ан­тро­по­ло­гия го­во­рит о бо­го­дан­ной це­ло­ст­но­сти че­ло­ве­ка, имею­щей след­ст­ви­ем глу­бин­ную взаи­мо­свя­зан­ность его ду­хов­но­го и те­лес­но­го опы­та, так что ма­те­ри­аль­ное в че­ло­ве­ке слу­жит не­отъ­ем­ле­мой со­став­ляю­щей и ре­аль­но-сим­во­лич. вы­ра­же­ни­ем его лич­но­сти и бу­дет вос­ста­нов­ле­но Бо­гом в день все­об­ще­го вос­кре­се­ния.

Дионисий. «О тебе радуется». Фреска собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря. 1502.

Осо­бое по­чи­та­ние в П. Де­вы Ма­рии, Её ис­клю­чит. по­ло­же­ние как пре­чис­той Ма­те­ри Бо­жи­ей, «Но­вой Евы», Ца­ри­цы Не­бес­ной по­лу­ча­ет ве­ро­учи­тель­ное оп­рав­да­ние толь­ко в не­по­сред­ст­вен­ной свя­зи с до­мо­строи­тель­ст­вом спа­се­ния и Жерт­вой Сы­на Бо­жия. Не от­ри­цая за­слуг и вы­со­чай­ше­го че­ло­ве­че­ско­го под­ви­га Бо­го­ро­ди­цы, явив­шей при­мер глу­бо­чай­шей ве­ры, са­мо­от­вер­жен­ной жиз­ни в со­от­вет­ст­вии с во­лей Бо­жи­ей, лич­ной не­по­роч­но­сти и свя­то­сти, пра­во­слав­ная ма­рио­ло­гия из­бе­га­ет дог­ма­тич. по­ло­же­ний, на­де­ляю­щих Её сверхъ­ес­те­ст­вен­ны­ми при­ви­ле­гия­ми и об­на­ру­жи­ваю­щих па­рал­ле­ли к ис­ку­пи­тель­ным дея­ни­ям Хри­ста, как, напр., ка­то­лич. дог­мат не­по­роч­но­го за­ча­тия, т. е. ос­во­бо­ж­де­ния Ма­рии от пер­во­род­но­го гре­ха ещё до Бо­го­во­пло­ще­ния и Кре­ст­ной жерт­вы Хри­ста, или про­яв­ляю­щая­ся в ка­то­лич. бо­го­сло­вии тен­ден­ция пред­ста­вить Её в ро­ли «со­ис­ку­пи­тель­ни­цы». Фор­маль­но не дог­ма­ти­зи­руя те­лес­но­го взя­тия Бо­го­ро­ди­цы в не­бес­ную сла­ву, П. ли­тур­ги­че­ски пе­ре­жи­ва­ет тай­ну Её бла­жен­но­го Ус­пе­ния и сви­де­тель­ст­ву­ет о нём как о ес­теств. кон­чи­не, од­на­ко в та­кой сте­пе­ни пре­ис­пол­нен­ной оби­ли­ем люб­ви и си­лы Бо­жи­ей, что смерть и тле­ние не име­ли ни­ка­кой воз­мож­но­сти удер­жать Ма­рию в сво­ей вла­сти. Пе­ре­ход Бо­го­ро­ди­цы к веч­но­му бы­тию яв­ля­ет ис­клю­чит. при­мер ре­аль­но­сти ис­ку­п­ле­ния, со­вер­шён­но­го Хрис­том, и на­ча­ла но­вой эры всту­паю­ще­го в си­лу Цар­ст­ва Бо­жия.

Пол­ное, все­об­щее и окон­чат. ис­пол­не­ние Бо­же­ст­вен­но­го за­мыс­ла о судь­бах ми­ра и че­ло­ве­ка опи­сы­ва­ет­ся в эс­ха­то­ло­гии. По­сколь­ку яв­ле­ние Бо­га во пло­ти вос­при­ни­ма­ет­ся в П. как центр. со­бы­тие свя­щен­ной ис­то­рии, как не­по­вто­ри­мое осу­ще­ст­в­ле­ние всех про­ро­честв и ожи­да­ний, как на­сту­п­ле­ние Цар­ст­ва Не­бес­но­го, вся жизнь Церк­ви уже на­пол­не­на эс­ха­то­ло­гич. со­дер­жа­ни­ем, в ко­то­ром ре­шаю­щим яв­ля­ет­ся при­сут­ст­вие Бо­жие ме­ж­ду Его Пер­вым и Вто­рым при­ше­ст­ви­ем (па­ру­сия). Ожи­да­ние кон­ца ис­то­рии, все­об­ще­го вос­кре­се­ния мёрт­вых и все­об­ще­го по­след­не­го Су­да (Страш­но­го су­да) со­пря­же­но с пред­став­ле­ни­ем о со­вер­шаю­щем­ся ча­ст­ном су­де: по от­де­ле­нии от те­ла по­сле смер­ти ду­ше оп­ре­де­ля­ет­ся вид су­ще­ст­во­ва­ния в со­от­вет­ст­вии с де­ла­ми и об­ра­зом жиз­ни че­ло­ве­ка. В П. нет уче­ния об осо­бом мес­те очи­ще­ния душ, чис­ти­ли­ще, од­на­ко до­пус­ка­ет­ся воз­мож­ность из­ме­не­ния за­гроб­ной уча­сти по мо­лит­вен­но­му хо­да­тай­ст­ву свя­тых и ве­рую­щих. По­сле все­об­ще­го по­след­не­го Су­да, ко­то­ро­му бу­дет пред­ше­ст­во­вать со­еди­не­ние душ с не­тлен­ны­ми те­ла­ми, к.-л. из­ме­не­ние че­ло­ве­че­ских су­деб бу­дет не­воз­мож­но, по­сколь­ку про­изой­дёт окон­чат. раз­де­ле­ние до­б­ра и зла (ср.: Мф. 25:46). От­верг­нув на V Все­лен­ском со­бо­ре (553) уче­ние Ори­ге­на о все­об­щем спа­се­нии, пра­во­слав­ная Цер­ковь до­пус­ка­ет для не­же­лаю­щих по­ка­ять­ся и вер­нуть­ся в ло­но бо­же­ст­вен­ной люб­ви греш­ни­ков «вто­рую смерть» (Откр. 20:14), т. е. пол­ное заб­ве­ние Бо­жие, и, как след­ст­вие, веч­ные ад­ские стра­да­ния. Спа­сён­ным пра­вед­ни­кам уго­то­ва­но не­пре­стан­ное бла­жен­ст­во ис­тин­но­го бо­го­по­зна­ния в Цар­ст­ве От­ца, в пре­об­ра­жён­ном ми­ре, ко­гда «Сам Сын по­ко­рит­ся По­ко­рив­ше­му всё Ему» и «бу­дет Бог всё во всём» (1 Кор. 15:28). Вре­ме­на и сро­ки по­след­них со­бы­тий не от­кры­ты, они – су­ве­рен­ные дея­ния со­кро­вен­но­го про­мыс­ла и во­ли Бо­жи­ей.

Структура и административное устройство

Струк­ту­ра и ад­ми­ни­ст­ра­тив­ное уст­рой­ст­во – см. в ст. По­ме­ст­ная цер­ковь.

Аскетическая практика

Дос­ти­же­ние це­ли хри­сти­ан­ской жиз­ни – обо­же­ния, свя­то­сти пред­по­ла­га­ет борь­бу че­ло­ве­ка со свои­ми стра­стя­ми и гре­хов­ны­ми при­выч­ка­ми. Эта борь­ба со­вер­ша­ет­ся во взаи­мо­дей­ст­вии бла­го­да­ти Бо­жи­ей и че­ло­ве­че­ской во­ли. В Но­вом За­ве­те, в тру­дах от­цов и учи­те­лей Церк­ви обос­но­вы­ва­ет­ся дей­ст­вен­ная не­об­хо­ди­мость мо­лит­вы, по­ста, воз­дер­жа­ния, не­стя­жа­ния, по­кая­ния, ми­ло­сер­дия и др. доб­ро­де­те­лей как средств на пу­ти обо­же­ния. Для вы­ра­бот­ки форм и мер ас­ке­зы в П. пре­ду­смот­рен ин­сти­тут ду­хов­ни­че­ст­ва – ве­де­ние ду­хов­ной жиз­ни под ру­ко­вод­ст­вом опыт­но­го свя­щен­ни­ка-ду­хов­ни­ка. Осо­бой фор­мой ас­ке­тич. прак­ти­ки яв­ля­ет­ся мо­на­ше­ст­во. См. так­же Ас­ке­тизм, Ас­ке­ти­ка.

Богослужение

В ис­то­рии раз­ви­тия пра­во­слав­но­го бо­го­слу­же­ния ус­лов­но вы­де­ля­ют­ся: ран­ний пе­ри­од – 1–3 вв.; пе­ри­од с 4 до 9–10 вв.; пе­ри­од с 9–10 вв. до со­вре­мен­но­сти.

Осн. ис­точ­ни­ка­ми о ран­не­хри­сти­ан­ском бо­го­слу­же­нии 1–3 вв. яв­ля­ют­ся Но­вый За­вет, тво­ре­ния от­цов и учи­те­лей Церк­ви, ли­тур­ги­ко-ка­но­нич. па­мят­ни­ки (Апо­столь­ское пре­да­ние, Апо­столь­ские по­ста­нов­ле­ния, Ди­да­хэ, Ди­да­ска­лия св. апо­сто­лов и др.). Не­боль­шое ко­ли­че­ст­во ис­точ­ни­ков не по­зво­ля­ет по­лу­чить пол­ное пред­став­ле­ние о бо­го­слу­же­нии это­го пе­рио­да. Для не­го ха­рак­тер­но раз­но­об­ра­зие бо­го­слу­жеб­ных тра­ди­ций и ка­лен­дар­ных сис­тем, при этом за­труд­ни­тель­но от­де­лить бо­го­слу­же­ние вост. час­ти Церк­ви от бо­го­слу­же­ния на За­па­де. Пер­во­на­чаль­но хри­стиа­не мог­ли при­ни­мать уча­стие в иу­дей­ском хра­мо­вом бо­го­слу­же­нии (до раз­ру­ше­ния Ие­ру­са­лим­ско­го хра­ма в 70), в свя­зи с этим в пра­во­слав­ном бо­го­слу­же­нии су­ще­ст­ву­ет мно­го за­им­ст­во­ва­ний из иу­дей­ско­го бо­го­слу­же­ния: чте­ние книг Вет­хо­го За­ве­та, струк­ту­ра мо­литв, не­ко­то­рые пе­ре­ос­мыс­лен­ные празд­ни­ки и сим­во­ли­ка. В ран­ний пе­ри­од сфор­ми­ро­ва­лись чи­но­пос­ле­до­ва­ния осн. та­инств – Ев­ха­ри­стии, кре­ще­ния, ми­ро­по­ма­за­ния. Был ус­та­нов­лен гл. празд­нич­ный день не­де­ли – вос­кре­се­нье, 1-й день по­сле суб­бо­ты, празд­нич­но­го дня у иу­де­ев. В вос­крес­ный день ве­рую­щие со­би­ра­лись вме­сте для уча­стия в Ев­ха­ри­стии. Из-за го­не­ний и прак­тич. от­сут­ст­вия хра­мов бо­го­слу­же­ния со­вер­ша­лись в осн. в до­мах ве­рую­щих.

Важ­ным ру­бе­жом в ис­то­рии пра­во­слав­но­го бо­го­слу­же­ния яв­ля­ет­ся да­ро­ва­ние хри­стиа­нам сво­бо­ды ве­ро­ис­по­ве­да­ния при имп. Кон­стан­ти­не Ве­ли­ком (306–337). Бо­го­слу­же­ние ста­ло со­вер­шать­ся в хра­мах, в свя­зи с чем на­ча­ли фор­ми­ро­вать­ся прин­ци­пы са­краль­ной ар­хи­тек­ту­ры, раз­ви­вать­ся цер­ков­ное пе­ние, поя­ви­лись спец. об­ла­че­ния для ду­хо­вен­ст­ва и т. д. 4–9 вв. ха­рак­те­ри­зу­ют­ся как вре­мя уни­фи­ка­ции бо­го­слу­же­ния с час­тич­ным со­хра­не­ни­ем ли­тур­гич. раз­но­об­ра­зия, унас­ле­до­ван­но­го от ран­не­го пе­рио­да.

Вслед­ст­вие цен­тра­ли­за­ции цер­ков­ных об­лас­тей к 4 в. в вост. час­ти Рим. им­пе­рии сло­жи­лись осн. ти­пы бо­го­слу­же­ния, сре­ди ко­то­рых наи­боль­шее зна­че­ние по­лу­чи­ли алек­сан­д­рий­ский и вост.-сир. об­ря­ды, из­вест­ны так­же ан­ти­охий­ский, кап­па­до­кий­ский, арм. об­ря­ды. В пе­ри­од по­сле прав­ле­ния имп. Кон­стан­ти­на Ве­ли­ко­го в свя­зи с воз­ро­ж­де­ни­ем свя­тынь Ие­ру­са­ли­ма осо­бен­ное зна­че­ние для Вос­то­ка при­об­ре­ло ие­ру­са­лим­ское бо­го­слу­же­ние, а так­же бо­го­слу­же­ние Кон­стан­ти­но­по­ля как но­вой сто­ли­цы им­пе­рии. В это же вре­мя сло­жи­лись свои ти­пы бо­го­слу­же­ния в зап. час­ти им­пе­рии (см. в ст. Ка­то­ли­цизм). Раз­ли­чия ме­ж­ду «ли­тур­гич. семь­я­ми» и ти­па­ми бо­го­слу­же­ния за­клю­ча­ют­ся в ис­поль­зо­ва­нии раз­ных ана­фор (ли­тур­гий), гим­но­гра­фии, псал­мов и мо­литв для служб су­точ­но­го кру­га, раз­но­го рас­пре­де­ле­ния чте­ний Свя­щен­но­го Пи­са­ния в те­че­ние го­да. В 4 в. сло­жи­лись осн. ли­тур­гии пра­во­слав­но­го бо­го­слу­же­ния: ли­тур­гии ап. Иа­ко­ва, свт. Ва­си­лия Ве­ли­ко­го, свт. Ио­ан­на Зла­то­ус­та, ап. Мар­ка и др. Бо­го­слу­жеб­ные чи­ны по­лу­чи­ли до­пол­нит. ли­тур­гич. оформ­ле­ние, в т. ч. пес­но­пе­ния для разл. час­тей ли­тур­гии – вхо­да, пе­ре­но­са Св. Да­ров на пре­стол и др. Чи­но­пос­ле­до­ва­ние бо­го­слу­же­ния на­ча­ли за­пи­сы­вать.

В свя­зи с тем, что в Ие­ру­са­ли­ме мно­же­ст­во мест свя­за­но с зем­ной жиз­нью Ии­су­са Хри­ста, бо­го­слу­же­ние в этом го­ро­де ста­ло вклю­чать в се­бя разл. про­цес­сии для пе­ре­хо­да от од­но­го зна­чи­мо­го мес­та к дру­го­му. Этот тип бо­го­слу­же­ния по­лу­чил назв. ста­цио­наль­но­го. Со вре­ме­нем ста­цио­наль­ное бо­го­слу­же­ние ус­та­но­ви­лось и в не­ко­то­рых др. го­ро­дах, в т. ч. в Кон­стан­ти­но­по­ле.

К 4–5 вв. от­но­сит­ся ус­та­нов­ле­ние ря­да хри­сти­ан­ских празд­ни­ков (напр., Ро­ж­де­ст­во Хри­сто­во), тра­ди­ции со­блю­дать Ве­ли­кий пост и др. Оп­ре­де­ле­ни­ем I Все­лен­ско­го со­бо­ра (325) бы­ло уни­фи­ци­ро­ва­но празд­но­ва­ние Пас­хи. На про­тя­же­нии 5–9 вв. про­дол­жа­лось фор­ми­ро­ва­ние пра­во­слав­но­го ме­ся­це­сло­ва пу­тём по­пол­не­ния его но­вы­ми празд­ни­ка­ми и днями поминовения свя­тых, к 9 в. все дни го­да ока­за­лись со­от­не­се­ны с те­ми или ины­ми празд­ни­ка­ми.

С 4 в. осо­бое ме­сто в пра­во­слав­ном бо­го­слу­же­нии раз­ных ти­пов за­ни­ма­ет мо­на­ше­ское бо­го­слу­же­ние разл. об­лас­тей – еги­пет­ское, па­ле­стин­ское и др. В даль­ней­шем осо­бен­но­сти мо­на­ше­ско­го бо­го­слу­же­ния ока­за­ли влия­ние на пра­во­слав­ное бо­го­слу­же­ние в це­лом.

Текст литургии святителя Иоанна Златоуста. 11–12 вв. Библиотека Ватикана. Собрание греческих рукописей Борджиа. Архив «Православной энциклопедии»

В свя­зи с му­сульм. за­вое­ва­ния­ми 7–9 вв. мн. ли­тур­гич. тра­ди­ции ос­лаб­ли, ли­тур­гич. тра­ди­ции Ие­ру­са­ли­ма (Па­ле­сти­ны) и Кон­стан­ти­но­по­ля ста­ли яв­но пре­об­ла­дать. Это спо­соб­ст­во­ва­ло но­во­му эта­пу уни­фи­ка­ции пра­во­слав­но­го бо­го­слу­же­ния, на­чав­ше­му­ся в 8–9 вв. На ос­но­ве кон­стан­ти­но­поль­ской и па­ле­стин­ской ли­тур­гич. тра­ди­ций был вы­ра­бо­тан но­вый тип бо­го­слу­же­ния, со­еди­нив­ший чер­ты обо­их об­ря­дов. Боль­шое уча­стие на на­чаль­ном эта­пе это­го про­цес­са при­ня­ли мо­на­хи кон­стан­ти­но­поль­ско­го Сту­дий­ско­го мо­на­сты­ря во гла­ве с прп. Фео­до­ром Сту­ди­том, по­это­му этот про­цесс ино­гда на­зы­ва­ет­ся «сту­дий­ским син­те­зом». На его раз­ных эта­пах важ­ную роль иг­ра­ли так­же ли­тур­ги­сты Ма­лой Азии. Этот тип бо­го­слу­же­ния и до­ны­не при­нят во всех пра­во­слав­ных по­ме­ст­ных церк­вах (древ­ние ли­тур­гич. обы­чаи, напр., Алек­сан­д­рий­ской пра­во­слав­ной церк­ви со­хра­ня­ют­ся ны­не в бо­го­слу­же­нии Копт­ской церк­ви и Эфи­оп­ской церк­ви). В па­ле­стин­ско-кон­стан­ти­но­поль­ском ти­пе бо­го­слу­же­ния ис­поль­зу­ет­ся ие­ру­са­лим­ский Ча­со­слов (служ­бы су­точ­но­го кру­га), Псал­тирь де­лит­ся на 20 ка­физм, час­ти Свя­щен­но­го Пи­са­ния (пре­ж­де все­го Еван­ге­лие и Апо­стол) чи­та­ют­ся в со­от­вет­ст­вии с тем по­ряд­ком, ко­то­рый был при­нят в кон­стан­ти­но­поль­ской по­сле­ико­но­борч. прак­ти­ке. Со­вер­ша­ют­ся 3 ли­тур­гии – свт. Ио­ан­на Зла­то­ус­та (наи­бо­лее час­то), свт. Ва­си­лия Ве­ли­ко­го и свт. Гри­го­рия Двое­сло­ва (Пре­ж­де­ос­вя­щен­ных Да­ров). Кор­пус свя­щен­нич. мо­литв ве­чер­ни и ут­ре­ни взят из кон­стан­ти­но­поль­ской прак­ти­ки и при­спо­соб­лен к су­точ­но­му кру­гу по ие­ру­са­лим­ско­му Ча­со­сло­ву. Ре­гу­ля­то­ром син­те­зи­ро­ван­но­го ти­па бо­го­слу­же­ния стал мо­на­ше­ский Ти­пи­кон (см. так­же Мо­на­ше­ские ус­та­вы) – сна­ча­ла сту­дий­ский, по­том ие­ру­са­лим­ский. Т. н. Ие­ру­са­лим­ский ти­пи­кон – осн. ус­тав совр. пра­во­слав­но­го бо­го­слу­же­ния – пред­став­ля­ет со­бой па­ле­стин­скую ре­дак­цию Сту­дий­ско­го ус­та­ва, вы­ра­бо­тан­ную в 11–12 вв. и рас­про­стра­нив­шую­ся с 13 в. в Ви­зан­тии, а за­тем и в др. стра­нах, в ча­ст­но­сти у юж. сла­вян (14 в.) и на Ру­си (15 в.). В рам­ках «сту­дий­ско­го син­те­за» про­изош­ло окон­чат. оформ­ле­ние то­го кру­га бо­го­слу­жеб­ных книг, ко­то­рый ис­поль­зу­ет­ся в П. до­ны­не. В ча­ст­но­сти, сту­дий­ские гим­но­гра­фы соз­да­ли пол­ный круг ка­но­нов для всех дней не­под­виж­но­го го­до­во­го кру­га, что при­ве­ло к фор­ми­ро­ва­нию Ми­неи в её совр. ви­де.

На Ру­си со вре­ме­ни её Кре­ще­ния (кон. 10 в.) бо­го­слу­же­ние со­вер­ша­лось по па­ле­стин­ско-кон­стан­ти­но­поль­ско­му ти­пу. До 15 в. был при­нят Сту­дий­ско-алек­си­ев­ский ти­пи­кон (од­на из ран­них ре­дак­ций Сту­дий­ско­го ус­та­ва) и ис­поль­зо­ва­лись бо­го­слу­жеб­ные кни­ги, со­став­лен­ные в со­от­вет­ст­вии с тре­бо­ва­ния­ми Сту­дий­ско­го ус­та­ва. В 14–15 вв. на­чал рас­про­стра­нять­ся Ие­ру­са­лим­ский ус­тав, при­ня­тый и ны­не. Вме­сте с пе­ре­во­дом на слав. яз. Ие­ру­са­лим­ско­го ус­та­ва был пе­ре­ве­дён кор­пус бо­го­слу­жеб­ных книг, со­став­лен­ный в со­от­вет­ст­вии с этим ус­та­вом; эти кни­ги име­ют ряд от­ли­чий в со­ста­ве и струк­ту­ре от бо­го­слу­жеб­ных книг сту­дий­ско­го ти­па. В 16 в. на­ча­ло кни­го­печа­та­ния на Ру­си спо­соб­ст­во­ва­ло окон­чат. уни­фи­ка­ции бо­го­слу­жеб­ных тек­стов. В сер. 17 в. при пат­ри­ар­хе Ни­ко­не бы­ли про­ве­де­ны ли­тур­гич. ре­фор­мы, в ре­зуль­та­те че­го тек­сты бо­го­слу­жеб­ных книг и от­час­ти их со­став и струк­ту­ра бы­ли от­ре­дак­ти­ро­ва­ны и при­ве­де­ны в бо­лее близ­кое со­от­вет­ст­вие греч. ори­ги­на­лу. Часть ве­рую­щих, не при­няв­ших ре­фор­мы, уш­ла в рас­кол и об­ра­зо­ва­ла разл. со­гла­сия ста­ро­об­ряд­цев (см. Ста­ро­об­ряд­че­ст­во), при­дер­жи­ваю­щих­ся в бо­го­слу­же­нии до­ни­ко­нов­ских обы­ча­ев и тек­стов.

В совр. П. бо­го­слу­же­ние вклю­ча­ет: чи­но­пос­ле­до­ва­ния и пес­но­пе­ния, ор­га­ни­зо­ван­ные во вре­ме­ни; ряд бо­го­слу­жеб­ных чи­нов с осо­бен­ным са­краль­ным зна­че­ни­ем – та­ин­ст­ва; чи­но­пос­ле­до­ва­ния, ко­то­рые мо­гут со­вер­шать­ся по не­об­хо­ди­мо­сти или же­ла­нию.

Бо­го­слу­же­ния вре­ме­ни де­лят­ся на ряд цик­лов, или бо­го­слу­жеб­ных кру­гов: су­точ­ный, не­дель­ный, го­до­вой под­виж­ный и го­до­вой не­под­виж­ный. Ка­ж­дый из бо­го­слу­жеб­ных кру­гов свя­зан с оп­ре­де­лён­ны­ми бо­го­слу­жеб­ны­ми кни­га­ми. Пес­но­пе­ния, псал­мы, мо­лит­вы де­лят­ся на не­из­ме­няе­мые и из­ме­няе­мые. Не­из­ме­няе­мые по­вто­ря­ют­ся ка­ж­дый день на служ­бах су­точ­но­го кру­га и со­став­ля­ют их струк­ту­ру – это, как пра­ви­ло, псал­мы и мо­лит­вы. Из­ме­няе­мые пес­но­пе­ния рас­по­ла­га­ют­ся ме­ж­ду не­из­ме­няе­мы­ми час­тя­ми служб и ме­ня­ют­ся в за­ви­си­мо­сти от дня не­де­ли или го­да – это гл. обр. гим­но­гра­фич. пес­но­пе­ния (сти­хи­ры, тро­па­ри, ка­но­ны и др.).

Служ­бы су­точ­но­го кру­га (цер­ков­ный день на­чи­на­ет­ся с ве­че­ра) свя­за­ны с мо­мен­та­ми за­хо­да и вос­хо­да солн­ца (ве­чер­ня и ут­ре­ня) и вос­по­ми­на­ния­ми оп­ре­де­лён­ных со­бы­тий из но­во­за­вет­ной ис­то­рии: Со­ше­ст­вие Св. Ду­ха на апо­сто­лов в 3-й час, Рас­пя­тие Ии­су­са Хри­ста в 6-й час, Его смерть на Кре­сте в 9-й час. Су­точ­ные служ­бы по­ме­ща­ют­ся в Ча­со­сло­ве.

Не­дель­ный (или сед­мич­ный) круг со­став­ля­ет­ся из ли­тур­гич. тем, или вос­по­ми­на­ний, свя­зан­ных с ка­ж­дым из дней не­де­ли (1-м днём цер­ков­ной не­де­ли счи­та­ет­ся вос­кре­се­нье): в вос­кре­се­нье – вос­по­ми­на­ние Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва и па­мять Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, в по­не­дель­ник – по­ка­ян­ная те­ма и па­мять не­бес­ных сил, во втор­ник – по­кая­ние и па­мять св. Ио­ан­на Кре­сти­те­ля, в сре­ду и пят­ни­цу – про­слав­ле­ние Кре­ста и па­мять Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, в чет­верг – па­мять свя­тых апо­сто­лов и свт. Ни­ко­лая Мир­ли­кий­ско­го, в суб­бо­ту – па­мять всех свя­тых и по­ми­но­ве­ние усоп­ших. Ли­тур­гич. те­мы дней не­де­ли со­дер­жат­ся в пес­но­пе­ни­ях Ок­тои­ха – гл. обр. в сти­хи­рах и ка­но­нах ве­чер­ни и ут­ре­ни.

Архиерейское благословение за Божественной литургией. Новгородская епархия

Го­до­вой под­виж­ный круг об­ра­зу­ет­ся во­круг празд­но­ва­ния Пас­хи, ко­то­рая бы­ва­ет от 22 мар­та (4 апр. н. ст.) до 25 апр. (8 мая н. ст.). День празд­но­ва­ния Пас­хи оп­ре­де­ля­ет­ся по Пас­ха­лии. Пас­ха пред­ва­ря­ет­ся пе­рио­дом Ве­ли­ко­го по­ста и Стра­ст­ной сед­ми­цы, вос­крес­ные и не­ко­то­рые др. дни по­ста и ка­ж­дый из дней Стра­ст­ной сед­ми­цы свя­за­ны с оп­ре­де­лён­ны­ми вос­по­ми­на­ния­ми и празд­ни­ка­ми; пес­но­пе­ния это­го пе­рио­да со­дер­жат­ся в кни­ге Три­одь По­ст­ная (см. Три­одь По­ст­ная и Цвет­ная). Празд­нич­ный пе­ри­од по­сле Пас­хи так­же свя­зан с оп­ре­де­лён­ны­ми вос­по­ми­на­ния­ми и празд­ни­ка­ми (Воз­не­се­ние Гос­под­не, Пя­ти­де­сят­ни­ца); пес­но­пе­ния это­го пе­рио­да по­ме­ще­ны в кни­ге Три­одь Цвет­ная.

Не­под­виж­ный го­до­вой круг об­ра­зо­ван празд­ни­ка­ми и поминовениями свя­тых, от­ме­чае­мы­ми в оп­ре­де­лён­ный день го­да. Цер­ков­ный год на­чи­на­ет­ся с сен­тяб­ря. Пес­но­пе­ния в честь празд­ни­ков и свя­тых по­ме­ща­ют­ся в Ми­нее.

Мно­гие из чи­но­пос­ле­до­ва­ний та­инств ис­то­ри­че­ски свя­за­ны с ли­тур­ги­ей, эти чи­но­пос­ле­до­ва­ния по­ме­ще­ны в Слу­жеб­ни­ке и Треб­ни­ке.

Сре­ди чи­но­пос­ле­до­ва­ний, со­вер­шае­мых по не­об­хо­ди­мо­сти или же­ла­нию, – чи­ны ос­вя­ще­ния разл. пред­ме­тов, по­сле­до­ва­ния мо­леб­нов раз­но­го ти­па, по­сле­до­ва­ния по­гре­бе­ния и др. Эти по­сле­до­ва­ния по­ме­ща­ют­ся, как пра­ви­ло, в Треб­ни­ке вме­сте с по­сле­до­ва­ния­ми не­ко­то­рых та­инств (кре­ще­ния, ми­ро­по­ма­за­ния, по­кая­ния, бра­ка, еле­ос­вя­ще­ния).

В раз­ных хра­мах (мо­на­стыр­ских, со­бор­ных, при­ход­ских) и в раз­ных ме­ст­но­стях бо­го­слу­же­ние мо­жет иметь осо­бен­но­сти, влияю­щие на тор­же­ст­вен­ность и про­дол­жи­тель­ность служб. Это мо­жет быть свя­за­но с пол­но­той со­вер­ше­ния бо­го­слу­же­ния (при бо­го­слу­же­нии мо­жет умень­шать­ся чис­ло пес­но­пе­ний и псал­мов в служ­бе, про­пус­кать­ся на­зи­да­тель­ные чте­ния), с ма­не­рой и ско­ро­стью чте­ния, с осо­бен­но­стя­ми бо­го­слу­жеб­но­го пе­ния, ко­то­рое мо­жет быть в раз­ной сте­пе­ни про­тяж­ным и тор­же­ст­вен­ным. Как пра­ви­ло, боль­шую про­тя­жён­ность бо­го­слу­же­ние име­ет в мо­на­стыр­ских хра­мах.

Архитектура и изобразительное искусство

Ху­дож. тра­ди­ция П. сфор­ми­ро­ва­лась в Ви­зан­тии и по­лу­чи­ла рас­про­стра­не­ние на всём ареа­ле её куль­тур­но­го влия­ния, так­же в Древ­ней Ру­си. Её пе­рио­ди­за­ция тра­ди­ци­он­но сле­ду­ет за про­цес­са­ми в ху­дож. куль­ту­ре Ви­зан­тии с по­сле­дую­щим пе­ре­хо­дом к др.-рус. и рос. реа­ли­ям с вы­де­ле­ни­ем пе­рио­дов по­стви­зан­тий­ско­го и по­стос­ман­ско­го раз­ви­тия со­от­вет­ст­вую­щих ре­гио­нов.

Собор Святого Саввы Освященного в грузинском монастыре Сафара. Кон. 13 в. – ок. 1309. Архитектор Парезасдзе. Фото П. С. Павлинова

Ар­хи­тек­ту­ра и изо­бра­зит. иск-во вос­точ­нохри­сти­ан­ско­го ми­ра уко­ре­не­ны в ран­не­хри­сти­ан­ском ху­дож. опы­те, во­брав­шем мно­гое из ан­тич­ной ар­хи­тек­то­нич. и ви­зу­аль­ной куль­ту­ры, ко­то­рая, од­на­ко, бы­ла пре­лом­ле­на сквозь приз­му вет­хо­за­вет­но­го и в осо­бен­но­сти еван­гель­ско­го от­но­ше­ния к свя­щен­ным сим­во­лам, как изо­бра­зи­тель­ным, так и про­стран­ст­вен­но-ар­хи­тек­то­ни­че­ским. Осо­бое вни­ма­ние позд­не­ан­тич­ной ре­лиг. тео­рии и прак­ти­ки к мис­тич. опы­ту бо­го­об­ще­ния оп­ре­де­ли­ло спе­ци­фи­че­ски вост. по­ни­ма­ние свя­щен­но­го про­стран­ст­ва и об­раз­но­сти, тя­го­тею­щее к спи­ри­туа­ли­за­ции и де­ма­те­риа­ли­за­ции. Хри­сти­ан­ский Вос­ток ис­пы­тал на се­бе так­же влия­ния при­ле­гаю­щих ре­гио­нов Азии с их осо­бой дуа­ли­стич. ре­ли­ги­оз­но­стью, что от­ра­зи­лось пре­ж­де все­го в ас­ке­ти­че­ски-не­га­тив­ном от­но­ше­нии к ма­те­ри­аль­но­сти и те­лес­нос­ти, про­яв­ля­ясь в экс­прес­сив­но-сти­ли­стич. ми­ни­ма­лиз­ме ху­дож. средств. Тем не ме­нее па­мять о клас­сич. ан­тич­но-эл­ли­ни­стич. про­шлом обу­сло­ви­ла по­сто­ян­ное стрем­ле­ние вос­точ­нохри­сти­ан­ско­го иск-ва к эмо­цио­наль­но и чув­ст­вен­но вы­ра­жен­но­му оду­хо­тво­ре­нию и к диф­фе­рен­ци­ро­ван­ной фор­маль­но-сти­ле­вой сис­те­ме (слож­ный ко­ло­ризм, утон­чён­ная ли­не­ар­ность, све­то­те­не­вые эф­фек­ты и т. п.), а так­же ре­гу­ляр­но по­вто­ряю­щие­ся по­пыт­ки воз­вра­ще­ния к ан­тич­но­му ху­дож. язы­ку (т. н. Ма­ке­дон­ское воз­ро­ж­де­ние, т. н. Па­лео­ло­гов­ское воз­ро­ж­де­ние).

Фото П. С. Павлинова Церковь Святых апостолов в Афинах. Кон. 10 – нач. 11 вв.

Ран­не­хри­сти­ан­ский ар­хит. опыт по­строе­ния и оформ­ле­ния ли­тур­гич. про­стран­ст­ва, вы­ра­зив­ший­ся в соз­да­нии и рас­про­стра­не­нии хри­сти­ан­ско­го хра­ма ба­зи­ли­каль­но­го ти­па, в пол­ной ме­ре был ус­во­ен и П. Осо­бое рас­про­стра­не­ние по­лу­чил цен­трич. тип цер­ков­но­го зда­ния, вос­хо­дя­щий к ран­не­хри­сти­ан­ским по­строй­кам (мар­ти­ри­ям, бап­ти­сте­ри­ям и т. д.), вклю­чая та­кие по­чи­тае­мые свя­ты­ни, как Храм Гро­ба Гос­под­ня в Ие­ру­са­ли­ме. Цен­трич. тип ра­но об­рёл сим­во­лич. обос­но­ва­ние: кос­мо­ло­ги­че­ское (круг как об­раз со­вер­шен­но­го тво­ре­ния-кос­мо­са), ну­ме­ро­ло­ги­че­ское (ок­та­гон как об­раз «вось­мо­го дня»), ли­тур­ги­че­ски-экк­ле­зио­ло­ги­че­ское (центр. вер­ти­каль­ная ось про­стран­ст­ва как об­раз един­ст­ва зем­но­го и не­бес­но­го со­стоя­ния Церк­ви – как знак при­сут­ст­вия Хри­ста по­се­ре­ди­не цер­ков­ной об­щи­ны, со­вер­шаю­щей Ев­ха­ри­стию). В эпо­ху Воз­ро­ж­де­ния на За­па­де гу­ма­ни­стич. ар­хит. тео­рия де­ла­ла по­пыт­ки по­втор­но обос­но­вать иде­аль­ную фор­му хри­сти­ан­ско­го хра­ма как имен­но цен­трич. со­ору­же­ния в кон­тек­сте ре­нес­санс­ной ме­та­фи­зи­ки и не­оп­ла­то­нич. бо­го­сло­вия. Для вос­точ­нохри­сти­ан­ской и осо­бен­но рус. пра­во­слав­ной тра­ди­ции этот опыт стал ак­ту­аль­ным в эпо­ху клас­си­циз­ма. Од­на­ко дос­та­точ­но ра­но весь сим­во­лизм цен­трич. со­ору­же­ния всту­пил в про­ти­во­ре­чие с тра­ди­ци­ей про­доль­ной ори­ен­та­ции вся­ко­го хри­сти­ан­ско­го бо­го­слу­жеб­но­го про­стран­ст­ва, что при­ме­ни­тель­но к вос­точ­нохри­сти­ан­ской си­туа­ции усу­гу­би­лось при­сут­ст­ви­ем спе­ци­фи­че­ски им­пер­ско-об­ря­до­во­го сим­во­лиз­ма.

Церковь Воскресения Христова на Дебре в Костроме. Сер. 17 в.

Ком­про­мисс­ным ре­ше­ни­ем стал вы­ра­бо­тан­ный хри­сти­ан­ским Вос­то­ком тип ку­поль­ной ба­зи­ли­ки (Свя­той Со­фии храм в Кон­стан­ти­но­по­ле). Гл. дос­ти­же­ние ар­хи­тек­ту­ры хри­сти­ан­ско­го Вос­то­ка – кре­сто­во-ку­поль­ная сис­те­ма со все­ми ва­ри­ан­та­ми её во­пло­ще­ния (храм под тром­па­ми, бес­столп­ный храм и т. д.). Имен­но в кре­сто­во-ку­поль­ном хра­ме эс­те­ти­че­ски, кон­ст­рук­тив­но и про­стран­ст­вен­но бы­ли ре­ше­ны про­бле­мы син­те­за го­ри­зон­таль­но­го и вер­ти­каль­но­го чле­не­ния, об­щей ори­ен­та­ции ли­тур­гич. про­стран­ст­ва, со­от­но­ше­ния гл. и вто­ро­сте­пен­ных ком­пар­ти­мен­тов, ор­га­ни­зо­ван­ных во­круг центр. про­стран­ст­ва, осе­нён­но­го ку­по­лом и от­кры­ваю­ще­го вид к ал­та­рю. Спе­ци­фи­кой хра­мо­во-ли­тур­гич. тра­ди­ции П. сле­ду­ет счи­тать вы­де­ле­ние и изо­ля­цию ал­тар­но­го про­стран­ст­ва при по­мо­щи пе­ре­го­ро­док и да­же осо­бо­го со­ору­же­ния-сте­ны, не­су­щей на се­бе икон­ные об­ра­зы, что в др.-рус. зод­че­ст­ве при­об­ре­ло фор­мы вы­со­ко­го ико­но­ста­са, на­гляд­но от­де­ляю­ще­го ал­тар­ную часть со свя­щен­ст­вом от ос­таль­но­го про­стран­ст­ва с мо­ля­щи­ми­ся.

Бо­го­слов­ское обос­но­ва­ние ико­но­по­чи­та­ния в П. об­ре­ло вид за­кон­чен­ной сис­те­мы в 8–9 вв. в свя­зи с ико­но­бор­че­ст­вом. По­сте­пен­но в ви­зант. иск-ве был вы­ра­бо­тан ви­зу­аль­но-изо­бра­зит. ка­нон, ко­то­рый рег­ла­мен­ти­ро­вал ико­но­гра­фию (с раз­ли­че­ни­ем ис­то­рич., про­об­ра­зо­ватель­ной и сим­во­лич. со­став­ляю­щих), пра­ви­ла ком­по­зи­ци­он­но-пред­мет­ных по­строе­ний, а так­же сти­ли­сти­ку изо­бра­же­ний с их под­чёрк­ну­то ус­лов­ным де­ко­ра­ти­виз­мом (пред­поч­те­ние цве­то­вых плос­ко­стей и ли­не­ар­ной ор­на­мен­таль­но­сти) и двух­мер­но­стью в со­че­та­нии с кон­вен­цио­наль­ны­ми по­за­ми и жес­та­ми. Од­на­ко имен­но в ви­зант. ху­дож. тра­ди­ции со­хра­ня­ют­ся эле­мен­ты эл­ли­ни­стич. ил­лю­зио­низ­ма (осо­бен­но в ко­ло­ри­стич. по­строе­ни­ях и эф­фек­тах) в со­че­та­нии с при­зна­ка­ми ус­лов­ной трёх­мер­но­сти про­стран­ст­вен­ных по­строе­ний и не­ко­то­ры­ми ру­ди­мен­та­ми ан­тич­ной эм­пи­рич. пер­спек­ти­вы.

«Богоматерь» из деисуса. Деталь мозаики вимы Спасского придела церкви Богоматери Паммакаристы (Фетхие-джами) в Константинополе (Стамбул). Ок. 1310.

Мо­ну­мен­таль­ная жи­во­пись в тра­ди­ции П. (фре­ска и мо­заи­ка) су­ще­ст­ву­ет в кон­тек­сте об­ще­хра­мо­вой ви­зу­аль­но-про­стран­ст­вен­ной сре­ды с её осо­бы­ми оп­тич. (све­то­вы­ми), пси­хо­ло­гич. и от­час­ти мис­ти­че­ски-ви­зио­нер­ски­ми функ­ция­ми и эф­фекта­ми, ко­то­рые пе­ре­жи­ва­лись уча­ст­ни­ка­ми бо­го­слу­же­ния как при­об­ще­ние к Не­бес­но­му Ие­ру­са­ли­му. Об­щая сис­те­ма мо­ну­мен­таль­но-изо­бра­зительного де­ко­ра под­чи­ня­лась еди­ной и сквоз­ной про­грам­ме рас­пре­де­ле­ния сю­же­тов и сцен ви­зу­аль­но­го по­ве­ст­во­ва­ния, ло­ги­ке как вхо­ж­де­ния и при­бли­же­ния к ал­тар­ной час­ти («свя­тая свя­тых»), так и вос­хо­ж­де­ния от зем­ных сфер бы­тия к не­бес­но­му его из­ме­ре­нию (под­ку­поль­ное про­стран­ст­во).

Осо­бая сто­ро­на вос­точ­нохри­сти­ан­ской тра­ди­ции – ху­дож. опыт др.-рус. иск-ва, яв­ляю­щий­ся ре­цеп­ци­ей ви­зант. ху­до­же­ст­вен­но-эс­те­тич. на­сле­дия и од­ним из ме­ст­ных ва­ри­ан­тов его раз­ви­тия, за­вер­шив­ший­ся в 17 в. экс­пе­ри­мен­та­ми в об­лас­ти язы­ка ико­но­пи­са­ния («жи­во­по­до­бие»), при­бли­жаю­ще­го­ся к об­ще­ев­ро­пей­ско­му по­ни­ма­нию це­лей и спо­со­бов свя­щен­но­го изо­бра­же­ния. В цер­ков­ном иск-ве Но­во­го вре­ме­ни в П., в пер­вую оче­редь в Рос­сии, про­ис­хо­дит ус­вое­ние дос­ти­же­ний зап.-ев­роп. сти­ле­вых сис­тем. Эле­мен­ты ил­лю­ст­ра­тив­но­сти и об­щей лит. по­ве­ст­во­ва­тель­но­сти в рам­ках со­от­вет­ст­вую­щих ху­дож. сис­тем, дви­же­ний и те­че­ний (от ба­рок­ко и клас­си­циз­ма к ака­де­миз­му до сим­во­лиз­ма и мо­дер­на) оп­ре­де­ля­ет ес­ли не са­мо рус. пра­во­слав­ное мыш­ле­ние и ре­лиг. чув­ст­во, то его соб­ст­вен­но эс­те­тич. и ху­дож. воз­мож­но­сти в рам­ках об­щих по­сту­ла­тов тра­ди­цио­на­лиз­ма. Ак­ту­аль­ным ста­но­вит­ся опыт стан­ко­вой кар­ти­ны с еван­гель­ской те­ма­ти­кой, пе­ре­ос­мыс­ляе­мой как в кон­тек­сте ин­ди­ви­ду­аль­но­го ду­хов­но­го опы­та, так и с ори­ен­та­ций на зап.-ев­роп. бо­го­сло­вие, пре­ж­де все­го биб­лей­ское. Фак­ти­че­ски от­кры­тие за­но­во на ру­бе­же 19–20 вв. др.-рус. ико­ны сде­ла­ло воз­мож­ным обо­га­ще­ние по­сте­пен­но при­хо­див­шей в упа­док ико­но­пис­ной прак­ти­ки, спо­соб­ст­во­ва­ло воз­ро­ж­де­нию ре­лиг. эс­те­ти­ки и тео­рии иск-ва.

Совр. со­стоя­ние пра­во­слав­ной ху­дож. прак­ти­ки ха­рак­те­ри­зу­ет­ся как по­пыт­ка­ми сле­до­ва­ния пре­ды­ду­щей тра­ди­ции с эле­мен­та­ми под­ра­жат. кон­сер­ва­тиз­ма, так и опы­том пе­ре­ос­мыс­ле­ния пре­ды­ду­ще­го раз­ви­тия ико­но­пи­са­ния, вы­ра­бот­ки об­нов­лён­но­го ху­дож. язы­ка, от­ве­чаю­ще­го ак­ту­аль­ным тре­бо­ва­ни­ям цер­ков­ной жиз­ни и лич­но­го бла­го­чес­тия ве­рую­ще­го.

Музыкальная культура

Му­зы­ка П. ог­ра­ни­чи­ва­ет­ся пе­ни­ем; сиг­наль­ные ин­ст­ру­мен­ты ко­ло­кол и би­ло слу­жат гл. обр. для при­зы­ва к бо­го­слу­же­нию. Пе­ние тра­ди­ци­он­но од­но­го­лос­ное: во­каль­ная мо­но­дия сим­во­ли­зи­ру­ет един­ст­во мо­ля­щих­ся. Муз. оформ­ле­ние пра­во­слав­но­го бо­го­слу­же­ния вос­хо­дит к ви­зант. тра­ди­ции. Древ­ней­шие ви­ды куль­то­во­го пе­ния – ли­тур­гич. ре­чи­та­тив (чте­ние на­рас­пев) и псал­мо­дия. Бо­го­слу­же­ние мог­ло вклю­чать эле­мен­ты ли­тур­гич. дра­мы с пе­ни­ем (чин пещ­но­го дей­ст­ва; см. раз­дел о му­зы­ке в ст. Ви­зан­тия). С 4 в. по­лу­чи­ли рас­про­стра­не­ние тро­па­ри, в 6–7 вв. вы­тес­нив­шие псал­мо­дию. На­ча­ло рас­цве­та ви­зант. гим­но­твор­че­ст­ва – 5–6 вв., наи­бо­лее из­вест­ный ав­тор то­го вре­ме­ни – св. Ро­ман Слад­ко­пе­вец, соз­да­тель кон­да­ков. В 7–8 вв. по­лу­чил рас­про­стра­не­ние ка­нон, куль­ми­нац. пе­ри­од в раз­ви­тии ко­то­ро­го свя­зан с дея­тель­но­стью свя­тых Ан­д­рея Крит­ско­го, Ио­ан­на Да­ма­ски­на, Кос­мы Май­юм­ско­го. Ио­ан­ну Да­ма­ски­ну, позд­нее св. Ио­си­фу Гим­но­гра­фу и др. при­над­ле­жит боль­шая роль в фор­ми­ро­ва­нии Ок­тои­ха, в ко­то­ром гим­ны рас­по­ла­га­ют­ся в со­от­вет­ст­вии с сис­те­мой ос­мо­гла­сия (см. так­же Глас). С 9 в. важ­ней­шим цен­тром гим­но­твор­че­ст­ва стал Сту­дий­ский мон. С 10 в. рас­про­стра­ни­лась сти­хи­ра. Пер­вые со­хра­нив­шие­ся об­раз­цы ви­зант. цер­ков­ной му­зы­ки от­но­сят­ся к 10 в. Но­вый подъ­ём пра­во­слав­но­го муз. ис­кус­ст­ва в 14–15 вв. свя­зан с дея­тель­но­стью св. Ио­ан­на Ку­ку­зе­ля.

Му­зы­ка РПЦ унас­ле­до­ва­ла от Ви­зан­тии сис­те­му жан­ров и со­став тек­стов пес­но­пе­ний, б. ч. рас­пе­вов под­чи­ня­ет­ся сис­те­ме ос­мо­гла­сия. В те­че­ние 11–17 вв. гос­под­ство­вал зна­мен­ный рас­пев (по­ны­не со­хра­ня­ет­ся у ста­ро­об­ряд­цев). В 15–16 вв. (пе­ри­од подъ­ё­ма др.-рус. певч. куль­ту­ры) в Мо­ск­ве, Нов­го­ро­де и др. го­ро­дах боль­шую роль ста­ли иг­рать певч. шко­лы, поя­ви­лись боль­шой зна­мен­ный рас­пев, пу­те­вой рас­пев, де­ме­ст­вен­ный рас­пев, а так­же мно­го­го­лос­ное строч­ное пе­ние. Из­вест­ны име­на рас­пев­щи­ков 16 в.: бра­тья Ро­го­вы – Сав­ва и Ва­си­лий (митр. Рос­тов­ский и Яро­слав­ский Вар­ла­ам), Иван Нос, Фё­дор Кре­сть­я­нин, Мар­келл Без­бо­ро­дый, Исайя Лу­кош­ко и др. В 17 в. воз­ник­ли но­вые ав­тор­ские и ме­ст­ные рас­пе­вы. С сер. 17 в. под вли­я­ни­ем укр. и польск. куль­ту­ры рас­про­ст­ра­ни­лось мно­го­го­лос­ное пар­тес­ное пе­ние; сре­ди ав­то­ров бо­го­слу­жеб­ных пес­но­пе­ний в этом сти­ле – В. Ти­тов. Клас­сич. тип рус. ду­хов­но­го кон­цер­та соз­дан во 2-й пол. 18 в. М. С. Бе­ре­зов­ским и Д. С. Борт­нян­ским. С нач. 19 в. цен­т­ром рус. ду­хов­ной му­зы­ки ста­ла При­двор­ная пев­че­ская ка­пел­ла (см. в ст. Санкт-Пе­тер­бург­ская ака­де­ми­чес­кая ка­пел­ла), позд­нее так­же Си­но­даль­ное учи­ли­ще цер­ков­но­го пе­ния в Мо­ск­ве. В 19 в. мно­го­числ. ду­хов­ные кон­цер­ты, слу­жеб­ные пес­но­пе­ния и об­ра­бот­ки (гар­мо­ни­за­ции) др.-рус. рас­пе­вов соз­да­ли А. Ф. Львов, Г. Я. Ло­ма­кин, П. И. Тур­ча­ни­нов и др., муз. ком­по­зи­ции для Церк­ви при­над­ле­жат так­же М. И. Глин­ке, М. А. Ба­ла­ки­ре­ву, Н. А. Рим­ско­му-Кор­са­ко­ву, А. К. Ля­до­ву, А. С. Арен­ско­му и мно­гим др. круп­ным ком­по­зи­то­рам. «Ли­тур­гия Ио­ан­на Зла­то­ус­та» и «Все­нощ­ное бде­ние» П. И. Чай­ков­ско­го – пер­вые в рус. цер­ков­ной му­зы­ке мо­ну­мен­таль­ные цик­лы, от­ли­чаю­щие­ся един­ст­вом сти­ля. В кон. 19 – нач. 20 вв. в твор­че­ст­ве А. Д. Кас­таль­ско­го, П. Г. Чес­но­ко­ва, А. В. Ни­коль­ско­го, А. Т. Гре­ча­ни­но­ва, М. М. Ип­по­ли­то­ва-Ива­но­ва, В. И. Ре­би­ко­ва, Н. Н. Че­реп­ни­на про­яви­лись но­вые прин­ци­пы об­ра­бот­ки ста­рин­ных рас­пе­вов: их со­чи­не­ния при­об­ре­ли чер­ты, близ­кие рус. нар. мно­го­го­ло­сию. Вер­ши­на раз­ви­тия рус. цер­ков­ной му­зы­ки – «Все­нощ­ное бде­ние» С. В. Рах­ма­ни­но­ва. Раз­ви­тие цер­ков­но-певч. иск-ва Рос­сии бы­ло пре­рва­но Окт. ре­во­лю­ци­ей 1917, его тра­ди­ции про­дол­жа­лись рус. му­зы­кан­та­ми в эмиг­ра­ции. Воз­ро­ж­де­ние цер­ков­ной му­зы­ки в Рос­сии (в т. ч. мо­но­дии в ря­де хра­мов и мо­на­сты­рей РПЦ) – ха­рак­тер­ная при­ме­та куль­ту­ры кон. 20 – нач. 21 вв. Са­мо­сто­ят. ветвь рус. пра­во­слав­ной куль­ту­ры – ис­кус­ст­во ко­ло­коль­ных зво­нов.

См. так­же со­от­вет­ст­вую­щие ста­тьи в раз­де­ле Му­зы­ка в то­ме «Рос­сия».