ИКОНОСТА́С

Схема древнерусского иконостаса: 1 – царские врата; 2 – местный ряд; 3 – деисусный ряд; 4 – праздничный ряд; 5 – пророческий ряд; 6 – праотеческий ряд.

ИКОНОСТА́С (от ико­на и греч. στάσις – стоя­ние), в пра­во­слав­ном хра­ме пре­гра­да с по­ме­щён­ны­ми на ней ико­на­ми, от­де­ля­ет ал­тарь от сред­ней час­ти хра­ма; сим­во­ли­зи­ру­ет не­бес­ную Цер­ковь во гла­ве с её ос­но­ва­те­лем Иису­сом Хри­стом. Вос­хо­дит к ви­зант. ка­мен­ным низ­ким ал­тар­ным пре­гра­дам, на ко­то­рых по­ме­ща­ли свя­щен­ные изо­бра­же­ния. Пер­во­на­чаль­но изо­бра­же­ния яв­ля­лись ча­стью ар­хи­тра­вов (тем­п­ло­нов) – се­реб­ря­ные или мра­мор­ные ме­даль­о­ны с Хри­стом, Бо­го­ма­те­рью, ан­ге­ла­ми, про­ро­ка­ми и апо­сто­ла­ми на не­со­хра­нив­шем­ся ар­хи­тра­ве кон­стан­ти­но­поль­ско­го Свя­той Со­фии хра­ма, 6 в.; по­лу­фи­гу­ры свя­тых, вы­пол­нен­ные в тех­ни­ке цвет­ной ин­кру­ста­ции, на фраг­мен­те ар­хи­тра­ва из Ма­лой Азии, 9–10 вв. С 11 в. на ар­хи­тра­вах на­ча­ли ста­вить ико­ны – ряд икон на отд. дос­ках или силь­но вы­тя­ну­тую по го­ри­зон­та­ли ико­ну с деи­су­сом и празд­ни­ка­ми (эпи­сти­лий). Не позд­нее сер. 14 в. ико­ны поя­ви­лись и ме­ж­ду ко­лон­ка­ми ал­тар­ной пре­гра­ды (церк­ви Воз­не­се­ния в мон. Де­ча­ни и Св. Ди­мит­рия в Мар­ко­вом мон., обе в Сер­бии). С уве­ли­че­ни­ем ко­ли­че­ст­ва икон тем­п­ло­ны ста­ли де­лать из де­ре­ва и раз­ме­щать их пе­ред ал­тар­ной пре­гра­дой. Они не­сли три ря­да икон: ме­ст­ный (по­клон­ный), де­исус­ный и празд­нич­ный. Т. о. поя­вил­ся не­вы­со­кий ико­но­стас.

Иконостас Троицкого собора Ипатьевского монастыря в Костроме. 1756–58.

Даль­ней­шее раз­ви­тие И. по­лу­чил на Ру­си, что, как счи­та­ют, бы­ло обу­слов­ле­но дея­тель­но­стью митр. Ки­приа­на (1390–1406). Гл. ря­дом И. ос­та­вал­ся де­и­сус­ный, раз­ме­ры ко­то­ро­го зна­чи­тель­но уве­ли­чи­лись (его вы­со­та в И., ны­не на­хо­дя­щем­ся в Бла­го­ве­щен­ском со­бо­ре Мо­с­ков­ско­го Крем­ля, 2,1 м; в Ус­пен­ском со­бо­ре во Вла­ди­ми­ре – 3,14 м). Цен­тром ря­да стал об­раз «Спас в си­лах», ак­цен­ти­рую­щий эс­ха­то­ло­гич. ас­пект де­и­су­са. Ниж­ний ряд со­став­ля­ли ме­ст­ные ико­ны, с обя­зат. об­раз­ами Хри­ста и Бо­го­ма­те­ри, а так­же с хра­мо­вой ико­ной; над ме­ст­ным или деи­сус­ным ря­дом раз­ме­ща­лись ико­ны празд­ни­ков. Ко­ли­че­ст­во празд­нич­ных икон по срав­не­нию с ви­зант. тем­п­ло­на­ми уве­ли­чи­лось, а ико­но­гра­фич. со­став не­сколь­ко из­ме­нил­ся – к иконам дву­на­де­ся­тых празд­ни­ков до­ба­ви­лись «Св. Трои­ца», «Пре­по­ло­ве­ние», ряд стра­ст­ных сю­же­тов, в 16 в. – «Воз­дви­же­ние Кре­ста» и «По­кров». Уже в И. Ус­пен­ско­го со­бо­ра во Вла­ди­ми­ре (1410-е гг., при­пи­сы­ва­ет­ся Ан­д­рею Руб­лё­ву и Да­нии­лу Чёр­но­му) поя­вил­ся верх­ний по­яс­ной (по­лу­фи­гур­ный) про­ро­че­ский ряд; со вре­ме­нем за­кре­пил­ся обы­чай вклю­чать в центр ря­да ико­ну Бо­го­ма­те­ри «Во­пло­ще­ние» («Бо­го­ма­терь с Хри­стом Эм­ма­нуи­лом»). Воз­мож­но, вла­ди­мир­ский И. по вер­ти­ка­ли рас­чле­нял­ся вост. стол­па­ми хра­ма, т. е. ком­по­зи­ци­он­но со­сто­ял из трёх час­тей. И., со­стоя­щий из трёх или бо­лее ря­дов икон круп­но­го раз­ме­ра, по­лу­чил в на­уч. лит-ре на­зва­ние вы­со­ко­го ико­но­ста­са.

Пер­вым сплош­ным (сомк­ну­тым) счи­та­ют И. Тро­иц­ко­го со­бо­ра Тро­иц­ко­го мон. (Трои­це-Сер­гие­вой лав­ры; меж­ду 1425 и 1428, Ан­д­рей Руб­лёв и Да­ни­ил Чёр­ный с ар­те­лью). Та­кие И. пред­став­ля­ли со­бой еди­ную сте­ну из икон, по­став­лен­ных на го­ри­зон­таль­ные бал­ки-тяб­ла, что су­ще­ст­вен­ным об­ра­зом ме­ня­ло вос­при­ятие внутр. про­стран­ст­ва хра­ма. В ка­мен­ных церк­вах, имев­ших рос­пи­си, И. со­став­лял еди­ное це­лое с фре­ска­ми; в де­рев. хра­мах он со­сре­до­то­чи­вал в се­бе всё сакраль­ное со­дер­жа­ние ин­терь­е­ра хра­ма. Не позд­нее кон. 16 в. сло­жив­ший­ся 4-ярус­ный И. был до­пол­нен верх­ним пра­оте­че­ским ря­дом, цен­тром ко­то­ро­го ста­ла ико­на Св. Трои­цы в ти­пе «Оте­че­ст­во». Над пра­от­ца­ми ус­та­нав­ли­ва­ли на стол­би­ках рез­ных или ли­тых шес­то­кры­лов-хе­ру­ви­мов. Во 2-й пол. 16 в. на­чал фор­ми­ро­вать­ся пяд­нич­ный ряд: небольшие ико­ны-пяд­ни­цы (т. е. раз­ме­ром в пядь – при­мер­но 18 см), чис­ло ко­то­рых в хра­мах по­сто­ян­но уве­ли­чи­ва­лось, ста­ли ста­вить на тяб­ло у деи­сус­но­го ря­да, а за­тем сфор­ми­ро­ва­ли из них са­мо­сто­ят. ряд.

В со­став И. вхо­дят цар­ские вра­та (или рай­ские вра­та), рас­по­ло­жен­ные в цен­тре ме­ст­но­го ря­да, а так­же бо­ко­вые вра­та, ве­ду­щие в жерт­вен­ник и диа­кон­ник. Цар­ские вра­та при­шли из ви­зант. тра­ди­ции и су­ще­ст­во­ва­ли ещё до по­яв­ле­ния вы­со­ко­го ико­но­ста­са.

В сер. 17 в. пат­ри­арх Ни­кон ре­фор­ми­ро­вал И. по греч. об­раз­цу, по­ве­лев за­ме­нить ико­ны от­цов Церк­ви и му­че­ни­ков в деи­сус­ном ря­ду изо­бра­же­ния­ми 12 апо­сто­лов, а так­же упо­ря­до­чить рас­по­ло­же­ние икон ме­ст­но­го ря­да: ико­на Спа­си­те­ля долж­на бы­ла рас­по­ла­гать­ся спра­ва от цар­ских врат, спра­ва от неё – хра­мо­вый об­раз, сле­ва от врат – ико­на Бо­го­ма­те­ри. Пер­вый И. по­доб­но­го ви­да из­го­то­ви­ли для Ус­пен­ско­го со­бо­ра Мос­ков­ско­го Крем­ля (1653). В со­став де­исус­но­го ря­да во­шли апо­сто­лы Пётр, Па­вел, 4 еван­ге­ли­ста и ещё 6 апо­сто­лов из чис­ла пер­вых уче­ни­ков Хри­ста. Боль­шой Мос­ков­ский со­бор 1666–67 по­ста­но­вил за­вер­шать И. Рас­пя­ти­ем с пред­стоя­щи­ми (рез­ным или об­рез­ным по кон­ту­ру). Во 2-й пол. 17 в. в И. поя­вил­ся до­пол­нит. верх­ний ряд (или ря­ды) «Стра­стей Хри­сто­вых». Под изо­бра­же­ния­ми апо­сто­лов деи­сус­но­го ря­да в не­ко­то­рых хра­мах по­ме­ща­ли ико­ны с апо­столь­ски­ми стра­да­ния­ми, на тум­бах под ме­ст­ным ря­дом – «ел­лин­ских муд­ре­цов» (фи­ло­со­фов и си­вилл), по пре­да­нию, про­ро­че­ст­во­вав­ших о Хри­сте, или сце­ны из си­но­ди­ков.

Иконостас собора Двенадцати Апостолов в Московском Кремле (перенесён из разрушенного собора Вознесенского монастыря в Кремле в 1929). Кон. 17 в. (иконы – 17–18 вв.).

Уже во 2-й пол. 17 в. де­ко­ра­тив­ная резь­ба ста­ла за­мет­ной со­став­ляю­щей И. Эта тен­ден­ция уси­ли­лась в 18 в. в эпо­ху ба­рок­ко, ко­гда в И. бы­ла вклю­че­на круг­лая скульп­ту­ра, а со­став и сис­те­ма раз­ме­ще­ния икон ока­за­лись на­ру­ше­ны [И. Пе­тро­пав­лов­ско­го со­бо­ра в С.-Пе­тер­бур­ге, 1722–27, арх. И. П. За­руд­ный (см. илл. к ста­тье о нём), ико­но­пи­сец А. М. По­спе­лов «с то­ва­ри­щи»]. Клас­си­ци­стич. И. не­ред­ко име­ли все­го 1–2 яру­са и об­ра­зо­вы­ва­ли еди­ный ар­хит. ан­самбль с ин­терь­е­ром хра­ма (И. церк­ви в честь ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри «Всех Скор­бя­щих Ра­дость» на ул. Ор­дын­ка в Мо­ск­ве, 1836). И. 2-й пол. 19 в. вновь ста­ли вы­со­ки­ми, их резь­ба ис­пол­ня­лась в рус­ском сти­ле. Зод­чи­ми мо­дер­на бы­ла пред­при­ня­та по­пыт­ка пе­ре­ос­мыс­ле­ния ран­не­ви­зан­тий­ских ал­тар­ных пре­град (2-ярус­ный мра­мор­ный И. церк­ви прп. Пи­ме­на Ве­ли­ко­го в Во­рот­ни­ках в Мо­ск­ве, 1897–1907, арх. Ф. О. Шех­тель).

Иконостас храма Христа Спасителя в Москве. Воссоздан в кон. 1990-х гг.

По­яв­ле­ние и раз­ви­тие И. тес­но свя­за­ны с бо­го­слу­же­ни­ем, в пер­вую оче­редь с ли­тур­ги­ей. Осн. бо­го­слов­ское со­дер­жа­ние И. мож­но по­ни­мать как раз­во­ра­чи­ва­ние в зри­мых об­раз­ах тек­ста тай­ной ев­ха­ри­стич. мо­лит­вы (Ли­тур­гия св. Ва­си­лия Ве­ли­ко­го и Ли­тур­гия св. Ио­ан­на Зла­то­ус­та); в ней упо­ми­на­ют­ся все чи­ны свя­тых И., объ­е­ди­нён­ные с мо­ля­щи­ми­ся ми­ло­стью и бла­го­да­тью Бо­жи­ей. И. ли­це­вой сто­ро­ной, ико­на­ми, об­ра­щён к сред­ней ча­сти хра­ма, где ве­рую­щие, ока­зы­ваясь ли­цом к ли­цу со сво­и­ми не­бес­ны­ми за­ступ­ни­ка­ми, воз­но­сят мо­лит­вы к Хри­сту, Бо­го­ма­те­ри, ан­ге­лам, свя­тым. Про­ис­хо­дит еди­не­ние Церк­ви Не­бес­ной и зем­ной – Цер­ковь пред­ста­ёт во всей пол­но­те. По­ми­мо ли­тур­ги­че­ско­го, в И. при­сут­ст­ву­ют цер­ков­но-ис­то­рич., эс­ха­то­ло­гич., про­об­ра­зо­ва­тель­ный и сим­во­лич. ас­пек­ты.

Пер­вое тол­ко­ва­ние сим­во­ли­ки ал­тар­ной пре­гра­ды при­над­ле­жит св. Гер­ма­ну Кон­стан­ти­но­поль­ско­му (8 в.), ко­то­рый пи­сал о её функ­ции ог­ра­ж­дать свя­тое свя­тых и со­пос­тав­лял пре­гра­ду с ог­ра­дой Гро­ба Гос­под­ня. Св. Си­ме­он Со­лун­ский тол­ко­вал её как твердь, от­де­ляю­щую чув­ст­вен­ное от ду­хов­но­го, а кос­мит (ар­хи­трав, тем­п­лон) со стоя­щи­ми на нём ико­на­ми – как со­юз люб­ви и еди­не­ние во Хри­сте свя­тых, су­щих на зем­ле, с гор­ним ми­ром. Это тол­ко­ва­ние ста­ло ши­ро­ко из­вест­но в Рос­сии бла­го­да­ря ком­пи­ля­тив­но­му пе­ре­вод­но­му из­да­нию под назв. «Скри­жаль» (1656). В кон. 19 – нач. 20 вв. воз­рос ин­те­рес к сим­во­ли­ке И.: Н. И. Тро­иц­кий пред­ло­жил ин­тер­пре­тацию И. как об­раза рая; П. А. Фло­ренский раз­вил тол­ко­ва­ние св. Си­ме­о­на Со­лун­ско­го; Л. А. Ус­пен­ский в ра­бо­те «Во­прос ико­но­ста­са» (изд. в 1963) пред­ло­жил мно­го­мер­ную трак­тов­ку И. в ли­тур­гич. и цер­ков­но-ис­то­рич. кон­тек­сте.