ЭЛЕМЕ́НТЫ

ЭЛЕМЕ́НТЫ (лат. elementa – се­ман­тич. каль­ка греч. сло­ва στοιχεῖα, ко­то­рое в ста­ро­сла­вян­ском и др.-рус. язы­ках фо­не­ти­че­ски транс­кри­би­ро­ва­лось как «сти­хии» на ос­но­ве ви­зант. про­из­но­ше­ния), тер­мин ан­тич­ной фи­ло­со­фии. В до­фи­ло­соф­ском упот­реб­ле­нии греч. στοιχεῖα (как и лат. elementa) оз­на­ча­ло бу­к­вы ал­фа­ви­та (как гра­фи­че­ские, так и фо­не­ти­че­ские) в ка­че­ст­ве по­след­них, да­лее не­раз­ло­жи­мых «Э.» ре­чи (ло­го­са). По сви­де­тель­ст­ву Ев­де­ма Ро­дос­ско­го, Пла­тон пер­вым ввёл тер­мин «στοιχεῖα» в фи­лос. лек­си­кон для обо­зна­че­ния про­стей­ших на­чал, из ко­то­рых со­сто­ит мир. Од­на­ко в дей­ст­ви­тель­но­сти Пла­тон по-преж­не­му упот­реб­лял этот тер­мин как грам­ма­тич. ме­та­фо­ру, счи­тая («Ти­мей», 46b, 56b), что че­ты­ре сти­хии Эм­пе­док­ла (зем­ля, во­да, воз­дух и огонь) «не яв­ля­ют­ся да­же сло­га­ми», т. к. кор­пус­ку­лы их (пра­виль­ные мно­го­гран­ни­ки) раз­ла­га­ют­ся да­лее на тре­уголь­ни­ки (гра­ни), ко­то­рые и есть на­стоя­щие «Э.». В пла­то­нов­ском «Те­эте­те» (201d) Со­крат при­во­дит яко­бы ус­лы­шан­ную им во сне тео­рию о том, что про­стей­шие на­ча­ла, из ко­то­рых со­сто­ит всё на све­те, – это как бы «бу­к­вы». Грам­ма­ти­че­ская, или ал­фа­вит­ная, ана­ло­гия в фи­ло­со­фии при­ро­ды и эпи­сте­мо­ло­гии бы­ла раз­ви­та уже Ге­рак­ли­том в его ме­та­фо­ре «кни­ги при­ро­ды», или все­лен­ско­го «ло­го­са» (тек­ста, ре­чи), в ко­то­ром ин­тег­ри­ру­ют­ся все фи­зич. про­ти­во­по­лож­но­сти, или «бу­к­вы» (сти­хии) ми­ра. Ал­фа­вит­ная ана­ло­гия бы­ла из­вест­на так­же Де­мок­ри­ту, ко­то­рый срав­ни­вал по­ро­ж­де­ние бес­ко­неч­но­го мно­го­об­ра­зия слож­но­со­став­ных тел из не­де­ли­мых ато­мов с соз­да­ни­ем са­мых раз­ных тек­стов из ог­ра­ни­чен­но­го на­бо­ра «Э.-букв». У Ари­сто­те­ля ме­та­фо­ра сти­ра­ет­ся, и «Э.» ста­но­вит­ся аб­ст­ракт­ным фи­лос. тер­ми­ном, упот­реб­ляю­щим­ся очень ши­ро­ко (см. опи­са­ние его разл. упот­реб­ле­ний в 3-й гла­ве 5-й кн. «Ме­та­фи­зи­ки»), со­хра­няя об­щее зна­че­ние «пер­вич­ной со­став­ной час­ти, не­де­ли­мой по ви­ду» («Ме­та­фи­зи­ка», 1014а25).

Эм­пе­докл, ещё не поль­зую­щий­ся тер­ми­ном «στοιχεῖα», на­де­лял свои 4 «кор­ня все­го» – тра­диц. на­ча­ла ио­ний­ской фи­зи­ки – ста­ту­сом Э., рас­смат­ри­вая их как веч­ные, не­из­мен­ные, об­ра­зую­щие сво­им про­пор­цио­наль­ным сме­ше­ни­ем все ве­щи в ми­ре. У Пла­то­на эти 4 чув­ст­вен­но вос­при­ни­мае­мые на­ча­ла со­от­но­сят­ся с пра­виль­ны­ми мно­го­гран­ни­ка­ми: пи­ра­ми­да (огонь), куб (зем­ля), ок­та­эдр (воз­дух) и ико­са­эдр (во­да). Что­бы по­ка­зать, что чис­ло про­стых тел не мо­жет быть ни мень­ше, ни боль­ше че­ты­рёх, Пла­тон ус­та­нав­ли­ва­ет ме­ж­ду ни­ми со­от­но­ше­ние гео­мет­рич. про­пор­ции, в ко­то­рой два край­них чле­на – огонь и зем­ля, при­даю­щие кос­мо­су ви­ди­мость и ося­зае­мость, со­пря­га­ют­ся друг с дру­гом че­рез два про­ме­жу­точ­ных – во­ду и воз­дух (Тим. 32b). Эта идея со­от­не­се­ния Э. с пра­виль­ны­ми мно­го­гран­ни­ка­ми от­кры­ва­ла путь к пред­став­ле­нию о су­ще­ст­во­ва­нии пя­то­го про­сто­го те­ла, фор­ма ко­то­ро­го со­от­вет­ст­во­ва­ла бы до­де­ка­эд­ру.

Уже у Ари­сто­те­ля по­яв­ля­ет­ся уче­ние об эфи­ре как осо­бом не­бес­ном Э., от­ли­чаю­щем­ся по сво­им свой­ст­вам от тра­ди­ци­он­ных че­ты­рёх. Ха­рак­те­ри­зуя ка­ж­дый Э. дви­же­ни­ем к его ес­теств. мес­ту и на­де­ляя огонь и воз­дух стрем­ле­ни­ем вверх, от цен­тра ми­ра к его пе­ри­фе­рии, а зем­лю и во­ду – вниз, к цен­тру, Ари­сто­тель счи­та­ет эфир един­ст­вен­ным про­стым те­лом, ко­то­рое от при­ро­ды дви­жет­ся по кру­гу (О не­бе I, 2 269a 7). По­сколь­ку же кру­го­вра­ще­ние, в от­ли­чие от дви­же­ния по пря­мой, мо­жет длить­ся веч­но, то и со­вер­шаю­щее его те­ло то­же яв­ля­ет­ся веч­ным, не под­вер­жен­ным воз­ник­но­ве­нию и ги­бе­ли и не уча­ст­вую­щим в цик­лич. взаи­мо­пре­вра­ще­ни­ях ос­таль­ных Э. По­след­ние спо­соб­ны воз­дей­ст­во­вать друг на дру­га в си­лу сво­их про­ти­во­по­лож­ных свойств (су­хо­сти-влаж­но­сти, те­п­ла-хо­ло­да), то­гда как эфи­ру ни­что не про­ти­во­по­лож­но. Со­стоя­щие из эфи­ра не­бе­са рас­смат­ри­ва­ют­ся как об­ласть не­из­мен­но­го и веч­но­го бы­тия, про­ти­во­стоя­щая об­лас­ти ста­нов­ле­ния.

По­сле­дую­щие фи­ло­со­фы, про­дол­жая ото­жде­ст­в­лять суб­стан­цию звёзд и пла­нет с эфи­ром, не при­зна­ва­ли его осо­бым Э., ви­дя в нём лишь раз­но­вид­ность ог­ня (т. н. пер­во­огонь), ко­то­рый, в от­ли­чие от обыч­но­го, не сжи­га­ет и не гу­бит ве­щи, но да­рит все­му жизнь и бы­тие. У пред­ста­ви­те­лей стои­циз­ма «твор­че­ский огонь» вы­пол­ня­ет роль пер­во­ос­но­вы тра­диц. че­ты­рёх Э., из ко­то­рой те пе­рио­ди­че­ски воз­ни­ка­ют и в ко­то­рую раз­ла­га­ют­ся. При­зна­вая, что т. н. про­стые те­ла яв­ля­ют­ся в дей­ст­ви­тель­но­сти слож­ны­ми сущ­но­стя­ми, стои­ки тем не ме­нее со­хра­ня­ют за ог­нём, во­дой, воз­ду­хом и зем­лёй имя Э. (στοιχεῖα), пред­ла­гая на­зы­вать вхо­дя­щие в их со­став ма­те­рию и фор­му «на­ча­ла­ми» (ἀρχαί).

Лук­ре­ций впер­вые пе­ре­да­ёт греч. στοιχεῖα как elementa, а Ци­це­рон при­ме­ня­ет но­вый тер­мин к че­ты­рём «кор­ням» Эм­пе­док­ла. В мед. тек­стах рим. эпо­хи Э. на­зы­ва­ют­ся «те­лес­ные со­ки»: кровь, лим­фа, чёр­ная и жёл­тая жёлчь, ко­то­рые ещё в Гип­по­кра­то­вом кор­пу­се со­от­но­си­лись с ог­нём, во­дой, зем­лёй и воз­ду­хом. В позд­ней ан­тич­но­сти тер­мин ак­тив­но ис­поль­зу­ет­ся в ас­т­ро­ло­гии и ал­хи­мии для обо­зна­че­ния не­бес­ных тел, зо­диа­каль­ных со­звез­дий и ду­хов разл. сти­хий. В сред­ние ве­ка, на­ря­ду с уче­ни­ем о че­ты­рёх Э., по­яв­ля­ют­ся тео­рии двух-, трёх- и пя­ти­эле­мент­но­го строе­ния ма­те­рии. В 12 в. Гиль­ом из Кон­ша раз­ра­ба­ты­ва­ет кор­пус­ку­ляр­ную тео­рию Э., свя­зы­вая с ка­ж­дым про­стым те­лом осо­бый вид ато­мов. Ал­хи­мия ус­мат­ри­ва­ет в пя­том Э. уни­вер­саль­ную ду­хов­ную ос­но­ву («квинт­эс­сен­цию») все­го су­ще­го, спо­соб­ную пре­вра­щать­ся во что угод­но и по­лу­чать лю­бые ве­ще­ст­ва. В 17 в. Р. Бойль да­ёт ато­ми­стич. ин­тер­пре­та­цию уче­ния об Э., пред­ла­гая по­ни­мать под Э. ве­ще­ст­во, ко­то­рое не мо­жет быть раз­ло­же­но на др. ве­ще­ст­ва хи­мич. ме­то­да­ми.

Элементы в китайской культуре

Кит. тер­мин «у син» (букв. «пять дей­ст­вий/ фаз/ря­дов») обо­зна­ча­ет уни­вер­саль­ную клас­си­фи­ка­ци­он­ную схе­му, со­глас­но ко­то­рой все осн. па­ра­мет­ры ми­ро­зда­ния – про­стран­ст­вен­но-вре­менны́е и дви­га­тель­но-эво­лю­ци­он­ные – име­ют пя­ти­член­ную струк­ту­ру, ан­троп­но де­тер­ми­ни­ро­ван­ную, пре­ж­де все­го пя­ти­па­ло­стью че­ло­ве­че­ской ру­ки. Эти­мо­ло­гич. зна­че­ние ие­рог­ли­фа «син» – «пе­ре­крё­сток до­рог» оп­ре­де­ля­ет его струк­тур­но-ди­на­мич. се­ман­ти­ку («ряд, ше­рен­га, дви­же­ние, ходь­ба»), ко­то­рая пред­по­ла­га­ет так­же осо­бую роль по­сле­до­ва­тель­но­сти этих «ша­гов». Их кру­го­во­рот име­ет 4 гл. по­ряд­ка: кос­мо­го­ни­че­ский, взаи­мо­по­ро­ж­де­ния, взаи­мо­пре­одо­ле­ния, «со­вре­мен­ный» (в тер­ми­нах Дж. Ни­де­ма). У син в кос­мо­го­нич. по­ряд­ке суть во­да, огонь, де­ре­во, ме­талл, поч­ва, но это не из­на­чаль­ные суб­стан­ции кос­мо­са (как в греч. фи­ло­со­фии), а сим­во­лы, или пер­вые гл. чле­ны пя­ти ря­дов-клас­сов, на ко­то­рые раз­де­ля­ют­ся все пред­ме­ты и яв­ле­ния ми­ра, как ве­ще­ст­вен­ные, так и не­ве­ще­ст­ве­нные. Ка­ж­дый из них ха­рак­те­ри­зу­ет оп­ре­де­лён­ное со­стоя­ние в про­цес­су­аль­ной свя­зи с др. ря­да­ми-со­стоя­ния­ми. В кос­мо­ге­не­зе по­яв­ле­нию у син пред­ше­ст­ву­ют по край­ней ме­ре два эта­па – из­на­чаль­но­го хао­са (хунь-дунь), Бес­пре­дель­но­го (у цзи) или Ве­ли­ко­го пре­де­ла (тай цзи) и Все­лен­ной, дуа­ли­зи­ро­ван­ной си­ла­ми инь и ян. Воз­глав­ляя об­шир­ный на­бор все­воз­мож­ных пя­ти­член­ных мно­жеств [5 сто­рон све­та, 5 вре­мён го­да, 5 чи­сел, 5 бла­го­да­тей (дэ), 5 пневм (ци), 5 цве­тов, 5 вку­сов и т. д.], у син об­ра­зу­ют слож­ную ми­ро­опи­са­тель­ную сис­те­му. Она вклю­ча­ет 24 по­ряд­ка 5 «эле­мен­тов», ком­би­на­тор­но соз­даю­щих 120 по­зи­ций, свя­зан­ных ме­ж­ду со­бой чёт­ки­ми струк­тур­ны­ми со­от­но­ше­ния­ми, пря­мы­ми и об­рат­ны­ми взаи­мо­пе­ре­хо­да­ми. Важ­ней­шие два по­ряд­ка – взаи­мо­по­ро­ж­де­ние (де­ре­во–огонь–поч­ва–ме­талл–во­да–де­ре­во…) и взаи­мо­пре­одо­ле­ние (поч­ва–де­ре­во–ме­талл–огонь–во­да–поч­ва…) пре­об­ра­зу­ют­ся друг в дру­га пу­тём счи­ты­ва­ния про­ти­во­по­лож­ной по­сле­до­ва­тель­но­сти че­рез один эле­мент, что гео­мет­ри­че­ски схе­ма­ти­зи­ру­ет­ся как со­от­но­ше­ние пра­виль­но­го пя­ти­уголь­ни­ка и впи­сан­ной в не­го пен­та­грам­мы.

Ис­то­ки уче­ния об у син вос­хо­дят к древ­ней­шим (кон. 2-го тыс. до н. э.) пред­став­ле­ни­ям о пя­те­рич­ном уст­рой­ст­ве зем­ной по­верх­но­сти (у фан – «пять сто­рон», у фэн – «пять вет­ров-на­прав­ле­ний») или бо­лее позд­ним (1-я пол. 1-го тыс. до н. э.) клас­си­фи­ка­ци­ям ре­зуль­та­тов хо­зяй­ст­вен­но-тру­до­вой дея­тель­но­сти че­ло­ве­ка (лю фу – «шесть скла­дов», у цай – «пять ма­те­риа­лов»). В «Гу­ань-цзы» (4–3 вв. до н. э.) го­во­рит­ся, что у син бы­ли соз­да­ны ми­фич. имп. Ху­ан­ди на­ря­ду с пен­та­то­ни­кой и пя­тью чи­нов­ничь­и­ми ран­га­ми. Древ­ней­ший текст, из­ла­гаю­щий сис­те­ма­ти­зир. пред­став­ле­ния об у син, – гл. «Хун фань» («Все­объ­ем­лю­щий об­ра­зец») из «Шу цзи­на», вхо­дя­ще­го в «Три­на­дца­ти­ка­но­ние». Раз­ви­тую фор­му уче­ние об у син об­ре­ло в 4–2 вв. до н. э., че­му во мно­гом спо­соб­ст­во­ва­ли Цзоу Янь и Дун Чжун­шу. В даль­ней­шем оно лег­ло в ос­но­ву уни­вер­саль­ной ме­то­до­ло­гии «уче­ния о сим­во­лах и чис­лах» (сян шу чжи сюэ, см. Ну­ме­ро­ло­гия) и ста­ло не­отъ­ем­ле­мой ча­стью прак­ти­че­ски всех фи­лос. и на­уч. по­строе­ний кит. куль­тур­но­го ареа­ла, про­дол­жая иг­рать ны­не ве­ду­щую роль в тео­рии кит. ме­ди­ци­ны, пси­хоп­рак­ти­ки, бое­вых ис­кусств (ушу, кун­фу, ци­гун, тай цзи цю­ань), гео­ман­тии (фэн­шуй).

Элементы в индийской философии

Пер­во­эле­мен­ты кос­мо­са (ма­хаб­ху­ты) вы­де­ля­ют­ся на ос­но­ве чув­ст­вен­ных спо­соб­но­стей че­ло­ве­ка: слух пред­став­лен ака­шей («эфир», «про­стран­ст­во»; не все­гда вклю­ча­лась в чис­ло пер­во­эле­мен­тов), ося­за­ние – вет­ром, зре­ние – ог­нём, вкус – во­дой и обо­ня­ние – зем­лёй.

В буд­диз­ме ма­те­ри­аль­ные Э. ас­со­ции­ру­ют­ся с оп­ре­де­лён­ным со­стоя­ни­ем: зем­ля – с твёр­до­стью и плот­но­стью, во­да – с жид­ким со­стоя­ни­ем, огонь – с жа­ром, ве­тер – с под­виж­но­стью, про­яв­ляю­щей­ся в дей­ст­ви­ях под­дер­жа­ния, при­тя­же­ния, из­ме­не­ния и рас­про­стра­не­ния. Са­ми Э. и их ка­че­ст­ва клас­си­фи­ци­ру­ют­ся в руб­ри­ке ма­те­ри­аль­но-чув­ст­вен­ных дхарм, где они объ­е­ди­не­ны свой­ст­вом ока­зы­вать со­про­тив­ле­ние. В ма­хая­не к чис­лу Э. при­чис­ля­ют­ся так­же ака­ша и соз­на­ние. Ни один Э. не мо­жет су­ще­ст­во­вать са­мо­стоя­тель­но, без под­держ­ки ос­таль­ных: в ка­ж­дой ма­те­ри­аль­ной час­тич­ке при­сут­ст­ву­ют в рав­ной до­ле все че­ты­ре Э. (см. Ато­мизм), в свя­зи с чем об­щий ха­рак­тер ве­щи оп­ре­де­ля­ет­ся не ко­ли­чест­вен­ным до­ми­ни­ро­ва­ни­ем в ней то­го или ино­го Э., а сте­пенью его ин­тен­сив­но­сти. Ма­хаб­ху­ты, счи­таю­щие­ся пер­во­эле­мен­та­ми, слу­жат ос­но­вой «вто­рич­ных» или «про­из­вод­ных» Э. (упа­ру­па), на­счи­ты­ваю­щих 23 на­име­но­ва­ния (чув­ст­вен­ные спо­соб­но­сти – ин­д­рии, чув­ст­вен­ные ка­че­ст­ва, со­стоя­ния ма­те­рии и т. п.).

Брах­ма­ни­ст­ское уче­ние о пер­во­эле­мен­тах-ма­хаб­ху­тах бе­рёт своё на­ча­ло в Упа­ни­ша­дах и эпо­се, за­тем раз­ра­ба­ты­ва­ет­ся в аюр­ве­де, а фи­ло­соф­ски сис­те­ма­ти­зи­ру­ет­ся гл. об­ра­зом в вай­ше­ши­ке и санкхье. В вай­ше­ши­ке Э., за ис­клю­че­ни­ем ака­ши, со­сто­ят из ато­мов «сво­его» клас­са, но воз­мож­ны и при­ме­си не­од­но­род­ных ато­мов, ко­то­рые объ­яс­ня­ют­ся тем, что не­ко­то­рые ве­щи, со­став­лен­ные пре­им. из ато­мов од­но­го эле­мен­та, об­ла­да­ют ка­че­ст­ва­ми др. эле­мен­тов. В от­ли­чие от буд­ди­стов, вай­ше­ши­ки не свя­зы­ва­ют зем­лю с со­стоя­ни­ем твёр­до­сти, кор­ре­ли­рую­щим пре­им. с ося­за­ни­ем, зем­ля мо­жет иметь и жид­кое со­стоя­ние (за счёт при­ме­си ато­мов во­ды или в ре­зуль­та­те по­дог­ре­ва­ния).

В санкхье ма­хаб­ху­ты воз­ни­ка­ют в про­цес­се эво­лю­ции прак­ри­ти из со­от­вет­ст­вую­щих тан­матр («тон­ких» Э.) и в хо­де ин­во­лю­ции в них воз­вра­ща­ют­ся. В от­ли­чие от вай­ше­ши­ки, здесь все Э. сме­ша­ны: всё со­дер­жит­ся во всём, но при пре­об­ла­да­нии ка­ко­го-то од­но­го эле­мен­та.

Ме­сто, за­ня­тое в греч. сис­те­ме пер­во­на­чал воз­ду­хом, в инд. на­тур­фи­ло­со­фии за­ни­ма­ет ве­тер (ваю). В ми­фе тво­ре­ния Все­лен­ной ве­тер со­зи­да­ет­ся из ды­ха­ния пер­во­че­ло­ве­ка (Пу­ру­ши). В со­от­вет­ст­вии с един­ст­вом мик­ро­кос­мо­са и мак­ро­кос­мо­са роль вет­ра в кос­мо­се по­ни­ма­ет­ся по ана­ло­гии с ро­лью ды­ха­ния (пра­на) в че­ло­ве­че­ском ор­га­низ­ме. Кор­ре­ля­ция вет­ра и обо­ня­ния, ха­рак­тер­ная для ве­дий­ской и от­час­ти для эпич. ли­те­ра­ту­ры, бы­ла вы­тес­не­на кор­ре­ля­ци­ей обо­ня­ния и зем­ли.

В не­ко­то­рых упа­ни­ша­дах ве­тер по сво­им функ­ци­ям сбли­жа­ет­ся с ака­шей и да­же с Ат­ма­ном. В «Бри­ха­да­рань­я­ка-упа­ни­ша­де» он объ­яв­ля­ет­ся свя­зую­щей нитью ме­ж­ду этим и тем ми­ром, с од­ной сто­ро­ны, и ве­ща­ми, в них со­дер­жа­щи­ми­ся, – с дру­гой. В кос­мо­ло­гич. кон­цеп­ции пу­ран звёз­ды и пла­не­ты удер­жи­ва­ют­ся вме­сте «ве­рёв­ка­ми вет­ра».