ФОНЕ́МА

ФОНЕ́МА (от греч. φώνημα – звук, го­лос), еди­ни­ца зву­ко­во­го строя язы­ка, слу­жа­щая для опо­зна­ва­ния и раз­ли­че­ния зна­чи­мых еди­ниц – мор­фем, в со­став ко­то­рых она вхо­дит в ка­че­ст­ве ми­ни­маль­но­го сег­мент­но­го ком­по­нен­та, а че­рез них – и для опо­зна­ва­ния и раз­ли­че­ния слов. Ф. – ин­ва­ри­ант­ная еди­ни­ца язы­ка.

Ф. – осн. не­зна­чи­мая еди­ни­ца язы­ка, свя­зан­ная со смыс­ло­раз­ли­че­ни­ем лишь кос­вен­но. Вы­пол­няя пер­цеп­тив­ную (опо­зна­ват.) и сиг­ни­фи­ка­тив­ную (раз­ли­чит.), а ино­гда и де­ли­ми­та­тив­ную (раз­гра­ни­чит.) функ­ции в тек­сте, Ф. в сис­те­ме язы­ка на­хо­дят­ся в от­но­ше­ни­ях оп­по­зи­ции (про­ти­во­пос­тав­ле­ния) друг с дру­гом (см. Сис­те­ма язы­ко­вая). Ос­но­ва­ни­ем оп­по­зи­ций слу­жат раз­ли­чи­тель­ные при­зна­ки (РП), пред­став­ляю­щие со­бой обоб­ще­ние ар­ти­ку­ля­ци­он­ных и/или аку­стич. свойств зву­ков, так что Ф. мо­жет опе­ра­цио­наль­но пред­став­лять­ся как пу­чок РП – диф­фе­рен­ци­аль­ных при­зна­ков, фор­ми­рую­щих оп­по­зи­ции, в ко­то­рые всту­па­ет дан­ная Ф., и ин­те­граль­ных при­зна­ков, не об­ра­зую­щих оп­по­зи­ций дан­ной Ф. с дру­ги­ми (см. Фо­но­ло­гия).

Ф. как аб­ст­ракт­ная еди­ни­ца про­ти­во­по­ла­га­ет­ся зву­ку как кон­крет­ной еди­ни­це, в ко­то­рой Ф. ма­те­ри­аль­но реа­ли­зу­ет­ся в ре­чи. Од­ной Ф. мо­гут со­от­вет­ст­во­вать неск. разл. реа­ли­за­ций, на­зы­вае­мых ал­ло­фо­на­ми, ка­ж­дый из ко­то­рых со­от­но­сит­ся с оп­ре­де­лён­ной по­зи­ци­ей так, что раз­ные ал­ло­фо­ны, как пра­ви­ло, не встре­ча­ют­ся в од­ной и той же по­зи­ции (т. н. прин­цип до­пол­нит. ди­ст­ри­бу­ции, т. е. по­зи­ци­он­ных ог­ра­ни­че­ний на встре­чае­мость ал­ло­фо­нов); напр., в исп. яз. Ф. /d/ реа­ли­зу­ет­ся как [d] в на­ча­ле сло­ва и по­сле [n], но как [ð] ме­ж­ду глас­ны­ми (ср. donde ‘где’ – todo ‘все’).

Ал­ло­фо­ны од­ной Ф. об­ра­зу­ют об­ласть её реа­ли­за­ций, ко­то­рая мо­жет быть упо­ря­до­че­на в ви­де ря­да по­зи­ци­он­но че­ре­дую­щих­ся зву­ков, на­хо­дя­щих­ся друг с дру­гом в от­но­ше­нии кон­тра­ста (суб­фо­нем­ный аль­тер­на­ци­он­ный ряд). Раз­ли­чия ме­ж­ду чле­на­ми это­го ря­да не се­ма­сио­ло­ги­зи­ро­ва­ны (см. Се­ма­сио­ло­гия), т. е. сме­на ал­ло­фо­на не со­пря­же­на с из­ме­не­ни­ем зна­че­ния той еди­ни­цы, в со­ста­ве ко­то­рой на­блю­да­ет­ся ал­ло­фо­нич. аль­тер­на­ция. Напр., в раз­ных фор­мах сло­ва «ре­ка» («рек», «рéку», «рéки», «рекá», «рекé», «рекóй», «зá ре­ку») ко­рень име­ет со­от­вет­ст­вен­но та­кие фо­не­тич. реа­ли­за­ции: [р’эк-], [р’э̇к°-], [р’ек’-], [р’ик-], [р’ик’-], [р’ик°-], [р’ьк°-]; здесь пред­став­ле­ны аль­тер­на­ци­он­ные ря­ды ал­ло­фо­нов [э – е – и – ь] и [к – к’ – к°], в ко­то­рых ка­ж­дый эле­мент воз­мо­жен толь­ко в оп­ре­де­лён­ной фо­не­тич. по­зи­ции. С учё­том ал­ло­фо­нич. аль­тер­на­ций Ф. мо­жет оп­ре­де­лять­ся как ряд по­зи­ци­он­но че­ре­дую­щих­ся зву­ков (H. Ф. Яков­лев, В. Н. Си­до­ров, М. В. Па­нов). Ря­ды, пред­став­ляю­щие раз­ные Ф., мо­гут быть па­рал­лель­ны для од­них по­зи­ций, но пе­ре­се­кать­ся в др. по­зи­ци­ях; во 2-м слу­чае име­ет ме­сто ней­тра­ли­за­ция фо­нем­но­го раз­ли­чия (сов­па­де­ние раз­ных Ф. в од­ном ал­ло­фо­не). Так, в ря­ду [э̇ – е – и – ь] зве­нья [э̇ – е] об­ра­зу­ют часть, па­рал­лель­ную ана­ло­гич­ным час­тям др. ал­ло­фо­нич. ря­дов: [ȧ – ӓ], [ȯ – ӧ], [ẏ – ӱ], [и̇ – и] (напр., в сло­вах «пя­тый» – «пять», «тёт­ка» – «тё­тя», «брюк» – «брю­ки», «си­ла» – «си­ле»); зве­нья же [и – ь] – пе­ре­се­каю­щая­ся часть ря­да, т. к. эти ал­ло­фо­ны встре­ча­ют­ся в тех же по­зи­ци­ях и в ал­ло­фо­нич. ря­дах др. Ф., напр. [и] как реа­ли­за­ция Ф. /а/ и /о/ в сло­вах [пи]тёр­ка, с[л’и]зá.

По­зи­ци­он­ная реа­ли­за­ция Ф. в це­лом ре­гу­ли­ру­ет­ся фо­не­тич. пра­ви­ла­ми язы­ка, но ино­гда на них на­кла­ды­ва­ют­ся грам­ма­тич. и лек­сич. фак­то­ры. Напр., в нем. яз. зву­ки [х] и [ç] (ор­фо­гра­фи­че­ски ch) воз­мож­ны со­от­вет­ст­вен­но по­сле глас­ных зад­не­го и пе­ред­не­го ря­да (Nacht ‘ночь’ – nicht ‘не’), но это фо­не­тич. пра­ви­ло на­ру­ша­ет­ся, ес­ли ch от­но­сит­ся к суф­фик­су -chen (грам­ма­тич. фак­тор): в этом слу­чае все­гда [ç] (ср. mach-en [máxen] ‘делать’ – Mama-chen [mamáçen] ‘матушка’. В рус. яз. по­зи­ци­он­ная реа­ли­за­ция глас­ных под­чи­ня­ет­ся осо­бым пра­ви­лам для флек­сий (грам­ма­тич. фак­тор), для слу­жеб­ных слов (лек­си­ко-грам­ма­тич. фак­тор), для ред­ких слов ино­языч­но­го про­ис­хо­ж­де­ния (лек­сич. фак­тор). Во всех по­доб­ных слу­ча­ях мож­но го­во­рить о грам­ма­тич. и лек­сич. ус­ло­ви­ях дей­ст­вия фо­не­тич. пра­вил.

Ал­ло­фо­ны од­но­го по­зи­ци­он­но­го ря­да, т. е. од­ной Ф., бы­ва­ют раз­ных ти­пов в за­ви­си­мо­сти от ха­рак­те­ра по­зи­ции (силь­ная – сла­бая) в пла­не вы­пол­не­ния фо­не­мой ука­зан­ных вы­ше функ­ций (см. Мо­с­ков­ская фо­но­ло­ги­че­ская шко­ла). В по­зи­ции, силь­ной для обе­их функ­ций, пред­став­лен ос­нов­ной вид Ф.; в сиг­ни­фи­ка­тив­но сла­бой по­зи­ции, т. е. в по­зи­ции ней­тра­ли­за­ции, – ва­ри­ант (та­кой ал­ло­фон не­ко­то­рые язы­ко­ве­ды на­зы­ва­ют ар­хи­фо­не­мой, не­точ­но сле­дуя Р. О. Якоб­со­ну и Н. С. Тру­бец­ко­му, или сла­бой фо­не­мой, по Р. И. Ава­не­со­ву); в пер­цеп­тив­но сла­бой по­зи­ции – ва­риа­ция (ва­ри­ант, по Тру­бец­ко­му и Ава­не­со­ву, или от­те­нок Ф., по Л. В. Щер­бе). Напр., Ф. /о/ пред­став­ле­на осн. ви­дом в сло­ве «лом», ва­ри­ан­том [а] – в «ло­мать», ва­риа­ци­ей [ö] – в «Лё­ня». В тер­ми­нах РП ва­ри­ан­ты и ва­риа­ции мож­но оп­ре­де­лить как мо­ди­фи­ка­ции Ф. по диф­фе­рен­ци­аль­но­му при­зна­ку в 1-м слу­чае и по ин­те­граль­но­му – во 2-м. При не­пол­ных по­зи­ци­он­ных ря­дах ал­ло­фо­нов, в ко­то­рых от­сут­ст­ву­ет осн. вид Ф. (т. е. сиг­ни­фи­ка­тив­но силь­ная по­зи­ция не за­пол­не­на), точ­ное фо­нем­ное ото­жде­ст­в­ле­ние про­чих ва­ри­ан­тов не­воз­мож­но, и не­ко­то­рые фо­но­ло­ги (В. Н. Си­до­ров, П. С. Куз­не­цов, А. А. Ре­фор­мат­ский, М. В. Па­нов и др.) по­сту­ли­ру­ют для не­пол­ных ал­ло­фо­нич. ря­дов осо­бую еди­ни­цу – ги­пер­фо­не­му, обо­зна­чая так не ин­ди­ви­ду­аль­ную, а груп­по­вую фо­не­ми­чес­кую от­ли­чи­мость; напр., в сло­ве «барáн» глас­ный 1-го сло­га реа­ли­зу­ет не про­стую «про­ве­ряе­мую» Ф., а ги­пер­фо­не­му <А/О>, от­ли­чи­мую от ги­пер­фо­не­мы <У> в «бурáн». Сис­те­ма Ф., их функ­ции и за­ко­но­мер­но­сти по­зи­ци­он­ной реа­ли­за­ции изу­ча­ют­ся в фо­но­ло­гии.

Осн. раз­но­гла­сия в тео­рии Ф. свя­за­ны с кри­те­ри­ем фо­нем­ной иден­ти­фи­ка­ции зву­ков ре­чи – фи­зи­че­ской или функ­цио­наль­ной (в ином ас­пек­те – фо­не­ти­че­ской или мор­фе­ма­ти­че­ской). В 1-м слу­чае Ф. трак­ту­ет­ся как ав­то­ном­ная еди­ни­ца язы­ка, пред­став­ляю­щая со­бой класс фо­не­ти­че­ски сход­ных зву­ков или их зву­ко­тип; при та­ком под­хо­де [напр., у Д. Джо­ун­за (Ве­ли­ко­бри­та­ния) и ря­да пред­ста­ви­те­лей амер. де­ск­рип­ти­виз­ма (см. Де­ск­рип­тив­ная лин­гвис­ти­ка)] осн. кон­тек­стом реа­ли­за­ции и функ­цио­ни­ро­ва­ния Ф. яв­ля­ет­ся толь­ко фо­не­тич. сло­во (фо­не­тич. сег­мент), а ус­та­нов­ле­ние фо­нем пре­вра­ща­ет­ся в ме­ха­нич. про­це­ду­ру, в ко­то­рой сиг­ни­фи­ка­тив­ная функ­ция Ф. ли­бо иг­но­ри­ру­ет­ся, ли­бо счи­та­ет­ся вто­ро­сте­пен­ной и под­чи­нён­ной фак­то­ру до­пол­нит. ди­ст­ри­бу­ции. Во 2-м слу­чае (при функ­цио­наль­но-мор­фе­ма­тич. под­хо­де, напр., в моск. фо­но­ло­гич. шко­ле) в цен­тре вни­ма­ния на­хо­дит­ся смыс­ло­раз­ли­чит. функ­ция Ф. и осн. кон­тек­стом функ­цио­ни­ро­ва­ния Ф. при­зна­ют­ся зна­чи­мые еди­ни­цы язы­ка – сло­ва и мор­фе­мы. Та­кая точ­ка зре­ния вос­хо­дит к И. А. Бо­ду­эну де Кур­те­нэ, для ко­то­ро­го Ф. бы­ла не ав­то­ном­ной фо­не­тич. еди­ни­цей, а строе­вым ком­по­нен­том мор­фе­мы, че­рез то­ж­де­ст­во ко­то­рой сле­ду­ет оце­ни­вать то­ж­де­ст­вен­ность Ф. в разл. её про­яв­ле­ни­ях. В не­ко­то­ром смыс­ле про­ме­жу­точ­ную по­зи­цию за­ни­ма­ет ле­нин­град­ская (пе­тер­бург­ская) фо­но­ло­ги­че­ская шко­ла. С од­ной сто­ро­ны, её пред­ста­ви­те­ли (Л. В. Щер­ба, Л. Р. Зин­дер, Л. В. Бон­дар­ко, М. И. Ма­ту­се­вич, Л. А. Вер­биц­кая и др.) ис­хо­дят из смыс­ло­раз­ли­чит. функ­ции Ф., но, с др. сто­ро­ны, рас­смат­ри­ва­ют её не как ком­по­нент мор­фе­мы, а в со­ста­ве сло­во­фор­мы и опи­ра­ют­ся на фо­не­тич. кри­те­рий ото­жде­ст­в­ле­ния Ф. По­это­му там, где фо­но­ло­ги моск. фо­но­ло­гич. шко­лы и праж­ской лин­гвис­ти­че­ской шко­лы кон­ста­ти­ру­ют яв­ле­ние ней­тра­ли­за­ции, фо­но­ло­ги ле­нингр. (пе­терб.) фо­но­ло­гич. шко­лы ви­дят че­ре­до­ва­ние фо­нем, при­зна­вая, од­на­ко, варь­и­ро­ва­ние Ф. в ви­де от­тен­ков. Раз­но­гла­сия в тео­рии Ф. ка­са­ют­ся и про­бле­мы её ре­аль­но­сти, во­круг ко­то­рой про­ти­во­бор­ст­ву­ют фи­зи­ка­лизм – кон­цеп­ция фи­зич. ре­аль­но­сти Ф. (напр., Д. Джо­унз, Л. Блум­филд) и мен­та­лизм – кон­цеп­ция пси­хо­ло­гич. ре­аль­но­сти Ф. (напр., Бо­ду­эн де Кур­те­нэ, Э. Се­пир); в не­ко­то­рых кон­цеп­ци­ях Ф. об­ла­да­ет се­мио­тич. ре­аль­но­стью как фи­гу­ра – ком­по­нент зна­ка (Л. Ельм­слев; см. так­же Глос­се­ма­ти­ка), а ино­гда во­об­ще объ­яв­ля­ет­ся фик­ци­ей, су­ще­ст­вую­щей лишь в ме­та­язы­ке лин­гвис­та [У. Ф. Твод­дел (США), чей под­ход от­час­ти про­дол­жа­ет ге­не­ра­тив­ная фо­но­ло­гия, счи­таю­щая воз­мож­ным об­хо­дить­ся во­об­ще без уров­ня фо­не­мы].