НУРИСТА́НСКИЕ ЯЗЫКИ́

НУРИСТА́НСКИЕ ЯЗЫКИ́ (ус­тар. – ка­фирские язы­ки), под­ветвь арий­ской вет­ви ин­до­ев­ро­пей­ских язы­ков. Рас­про­стра­не­ны гл. обр. на се­ве­ро-вос­то­ке Аф­га­ни­ста­на (пров. Ну­ри­стан), а так­же на се­ве­ро-за­па­де Па­ки­ста­на, где про­жи­ва­ет часть но­си­те­лей яз. ка­ти; см. так­же Ну­ри­стан­цы. Оцен­ки об­ще­го чис­ла го­во­ря­щих на Н. я. варь­иру­ют от 30 до 120 тыс. чел. (нач. 21 в.).

Обыч­но к Н. я. от­но­сят 4 язы­ка: ка­ти (кам­ка­та-ви­ри), диа­лек­ты ко­то­ро­го [ка­та-ва­ри, мум­ви­ри, кам­ви­ри (баш­га­ли)] ино­гда ква­ли­фи­ци­ру­ют­ся как отд. язы­ки, вай­га­ли (вай­ге­ли, ваи-ала, ка­ла­ша-ала), аш­кун и пра­сун (па­ру­ни, ве­рон, ва­си-ве­ри). Ино­гда вы­де­ля­ют в ка­че­ст­ве отд. язы­ков тре­га­ми (гам­би­ри) и зе­миа­ки, близ­кие к вай­га­ли и не­ред­ко рас­смат­ри­вае­мые как диа­лек­ты по­след­не­го. Воз­мож­но, к Н. я. от­но­сит­ся так­же яз. да­ме­ли, при­чис­ляе­мый ря­дом ис­сле­до­ва­те­лей к дард­ским язы­кам. Су­ще­ст­во­ва­ние разл. то­чек зре­ния объ­яс­ня­ет­ся тем, что да­ме­ли об­на­ру­жи­ва­ет при­зна­ки как ну­ри­стан­ских, так и дар­д­ских язы­ков.

Н. я. – наи­бо­лее ра­но от­де­лив­шая­ся под­ветвь арий­ских язы­ков. Их обо­соб­ле­ние пред­ше­ст­во­ва­ло раз­де­ле­нию ос­таль­ных язы­ков арий­ской общ­но­сти на ин­доа­рий­ские язы­ки, иран­ские язы­ки и дард­ские язы­ки (см. так­же Ин­дои­ран­ские язы­ки). С дард­ски­ми язы­ка­ми Н. я. сбли­жа­ют­ся по ря­ду аре­аль­но-ти­по­ло­гич. при­зна­ков, что в 20 в. да­ва­ло ря­ду учё­ных ос­но­ва­ние вклю­чать язы­ки обе­их групп в еди­ную ге­не­тич. общ­ность. Даль­ней­шие ис­сле­до­ва­ния по­ка­за­ли не­со­стоя­тель­ность та­кой точ­ки зре­ния.

Осо­бен­ность во­ка­лиз­ма Н. я. – на­ли­чие на­за­ли­за­ции глас­ных. Для кон­со­нан­тиз­ма ха­рак­тер­ны: оп­по­зи­ция це­реб­раль­ных и не­це­реб­раль­ных со­глас­ных, ох­ва­ты­ваю­щая как взрыв­ные, так и аф­фри­ка­ты, ши­пя­щие и дро­жа­щие; про­ти­во­пос­тав­ле­ние од­но­фо­кус­ных и двух­фо­кус­ных аф­фри­кат (ти­па c  – č). В яз. ка­ти от­ме­че­но про­ти­во­пос­тав­ле­ние со­глас­ных по при­зна­кам па­ла­та­ли­зо­ван­но­сти и ла­биа­ли­зо­ван­но­сти (огуб­лён­но­сти). Яр­кое от­ли­чие Н. я. (кро­ме, воз­мож­но, да­ме­ли) от со­сед­них дард­ских и ин­доа­рий­ских – от­сут­ст­вие оп­по­зи­ции при­ды­ха­тель­ных и не­при­ды­ха­тель­ных со­глас­ных. В язы­ках аш­кун и да­ме­ли пред­по­ла­га­ют на­ли­чие то­нов.

Н. я. пред­став­ля­ют со­бой флек­тив­ные язы­ки с эле­мен­та­ми ана­ли­тиз­ма и аг­глю­ти­на­ции. Па­деж­ные сис­те­мы вклю­ча­ют от 2 (ка­ти, пра­сун) до 5 (аш­кун) форм и до­пол­ня­ют­ся сис­те­мой пред­ло­гов и по­сле­ло­гов. Ка­те­го­рия ро­да (пред­став­лен­ная обыч­но муж. и жен. ро­дом) у су­ще­ст­ви­тель­ных лек­си­че­ская, у при­ла­га­тель­ных – сло­во­из­ме­ни­тель­ная. Чис­ло (един­ст­вен­ное и мно­же­ст­вен­ное) вы­ра­жа­ет­ся вме­сте с па­де­жом в рам­ках сис­те­мы скло­не­ния, име­ют­ся так­же аг­глю­ти­на­тив­ные по­ка­за­те­ли груп­по­во­го мно­же­ст­ва (в ка­ти -kыli, в вай­га­ли -kele, в пра­сун -kili), на­хо­дя­щие­ся вне па­деж­ной сис­те­мы. Оп­ре­де­лён­но­сти-не­оп­ре­де­лён­но­сти ка­те­го­рия вы­ра­жа­ет­ся не­оп­ре­де­лён­ным ар­тик­лем, в функ­ции ко­то­ро­го, как пра­ви­ло, ис­поль­зу­ет­ся чис­литель­ное со зна­че­ни­ем «один», и разл. па­деж­ным оформ­ле­ни­ем объ­ек­та. Ха­рак­тер­на два­дца­те­рич­ная сис­те­ма счис­ле­ния. Лич­ные ме­сто­име­ния име­ют­ся толь­ко для 1-го и 2-го ли­ца, функ­цию лич­ных ме­сто­име­ний 3-го ли­ца вы­пол­ня­ют ука­зат. ме­сто­име­ния. В раз­ных язы­ках по­след­ние со­став­ля­ют от 2 (да­ме­ли) до 5 (аш­кун, пра­сун) се­рий, вы­ра­жаю­щих сте­пень уда­лён­но­сти от го­во­ря­ще­го, ад­ре­са­та, а так­же про­стран­ст­вен­ную ори­ен­та­цию по вер­ти­ка­ли. Име­ют­ся ме­сто­имен­ные кли­ти­ки, ко­то­рые упот­реб­ля­ют­ся с име­на­ми и вы­ра­жа­ют при­над­леж­ность, сов­па­дая т. о. по функ­ции с при­тя­жат. ме­сто­име­ния­ми. В ка­ти, вай­га­ли и аш­кун они сто­ят в пост­по­зи­ции к име­ни (ка­ти tot-is, вай­га­ли tat-is, аш­кун dī-as ‘его отец’), в пра­сун – в пре­по­зи­ции (əm-erī ‘моё слово’). Для гла­голь­ных сис­тем ха­рак­тер­но на­ли­чие как мно­го­числ. флек­тив­ных, так и боль­шо­го чис­ла ана­ли­тич. форм. Яр­кая от­ли­чит. чер­та Н. я. – слож­ная сис­те­ма средств вы­ра­же­ния про­стран­ст­вен­ной ори­ен­та­ции, ко­то­рая вклю­ча­ет пре­вер­бы, ад­вер­бы и адъ­ек­ти­вы, вы­ра­жаю­щие ме­сто­нахо­ж­де­ние пред­ме­та или на­прав­ле­ние его дви­же­ния.

Син­так­сис боль­шин­ст­ва Н. я. ха­рак­те­ри­зу­ет­ся со­су­ще­ст­во­ва­ни­ем но­ми­на­тив­ной и эр­га­тив­ной кон­ст­рук­ции пред­ло­же­ния (см. Но­ми­на­тив­ный строй, Эр­га­тив­ный строй); по­след­няя вы­сту­па­ет в пред­ло­же­ни­ях с пе­рех. гла­го­ла­ми в пер­фект­ных вре­ме­нах. Пра­сун яв­ля­ет­ся язы­ком но­ми­на­тив­но­го строя. Ба­зо­вый по­ря­док слов в про­стом пред­ло­же­нии во всех Н. я. «субъ­ект + объ­ект + пре­ди­кат».

Вслед­ст­вие гео­гра­фич. изо­ля­ции ну­ри­стан­цев со­хран­ность ис­кон­но­го сло­вар­но­го фон­да Н. я. весь­ма вы­со­ка, хо­тя не ис­клю­че­но на­ли­чие зна­чит. чис­ла за­им­ст­во­ва­ний из со­сед­них язы­ков, пре­ж­де все­го из дард­ских. За­им­ст­во­ва­ния из пуш­ту и да­ри, а так­же (че­рез по­сред­ст­во по­след­них) из араб. язы­ка ста­ли про­ни­кать в Н. я. с кон. 19 в., по­сле афг. за­вое­ва­ния Ну­ри­ста­на (1895), на­зы­вав­ше­го­ся в то вре­мя Ка­фи­ри­ста­ном, и об­ра­ще­ния его жи­те­лей в ис­лам. До­ля та­ких за­им­ст­во­ва­ний в сло­ва­ре Н. я. всё ещё от­но­си­тель­но не­ве­ли­ка, хо­тя и по­сто­ян­но рас­тёт.

Все Н. я. бес­пись­мен­ные. Су­ще­ст­ву­ет про­ект соз­да­ния пись­мен­но­сти (на ба­зе араб. гра­фи­ки) для яз. ка­ти.

Изу­че­ние Н. я. на­ча­лось на ру­бе­же 19 и 20 вв., пер­вым в по­ле зре­ния ев­роп. ис­сле­до­ва­те­лей [Дж. Бид­дал­фа, Дж. Дей­вид­со­на (оба – Вели­ко­бри­та­ния)] по­пал вост. диа­лект яз. ка­ти (кам­ви­ри, или баш­га­ли). В 11-том­ном «Лин­гвис­ти­че­ском об­зо­ре Ин­дии» («Lin­guistic Survey of In­dia», 1903–28), со­став­лен­ном кол­лек­ти­вом учё­ных под рук. Дж. А. Грир­со­на (Ве­ли­ко­бри­та­ния), при­во­дит­ся ма­тери­ал по язы­кам ка­ти, вай­га­ли и пра­сун. В 20 в. наи­боль­ший вклад в изу­че­ние от­дель­ных Н. я. вне­сли Г. Мор­ген­стьер­не (Нор­ве­гия) и А. Л. Грюн­берг (СССР). Ис­сле­до­ва­ние Н. я. в срав­ни­тель­но-ис­то­рич., ти­по­ло­гич. и аре­аль­ном ас­пек­тах, про­во­див­шее­ся весь­ма ин­тен­сив­но в 1920–2000-е гг., свя­за­но пре­ж­де все­го с име­на­ми Мор­ген­стьер­не, Г. Буд­д­рус­са (Гер­ма­ния), Ж. Фус­ма­на (Фран­ция), Р. Стран­да (США), Грюн­бер­га, Д. И. Эдель­ман (Рос­сия).