ИНДОЕВРОПЕ́ЙЦЫ

ИНДОЕВРОПЕ́ЙЦЫ, древ­няя эт­нич. общ­ность, но­си­те­ли ин­до­ев­ро­пей­ско­го пра­язы­ка, пред­ка ин­до­ев­ро­пей­ских язы­ков. Вре­мя и аре­ал су­ще­ст­во­ва­ния И. со­став­ля­ет од­ну из важ­ней­ших проб­лем ин­до­ев­ро­пе­ис­ти­ки. По совр. пред­став­ле­ни­ям, рас­пад ин­до­ев­ро­пей­ской общ­но­сти про­изо­шёл не позд­нее 4-го тыс. до н. э. Во­прос о мес­те оби­та­ния И. мо­жет быть ре­шён на ос­но­ве линг­ви­стич. ре­кон­ст­рук­ций с при­вле­че­ни­ем дан­ных ар­хео­ло­гии. На пра­ро­ди­не И. бы­ли, не­сом­нен­но, рас­про­ст­ра­не­ны волк (рус. волк, то­хар­ское Б walkwe и др.) и мед­ведь [греч. ἄρϰτος, хет­тское hart(ag)ga- и др.], ве­ро­ят­но, ло­сось (рус. ло­сось, то­хар­ское Б laks – ры­ба и др.), ро­сли ель или пих­та (древ­не­верх­не­не­мецкое tan­na, хет­тское ta­nau), боя­рыш­ник [др.-ирл. aide – боя­рыш­ник (род. п.), хет­тское hat(t)-alkís­nas – колючий кустарник], воз­мож­но, так­же клён (лат. acer, хет­т­ское hikkar-). Из-за не­до­ста­точ­но­сти на­дёжных данных такого рода су­ще­ст­ву­ет мно­же­ст­во ги­по­тез о воз­мож­ной пра­ро­ди­не индоевропейцев. Т. В. Гам­кре­лид­зе и Вяч. Вс. Ива­нов по­ме­ща­ют пер­вич­ную пра­ро­ди­ну И. в Ма­лой Азии – ис­то­рич. ареа­ле хет­то-лу­вий­ских язы­ков. По мне­нию И. М. Дья­ко­но­ва, О. Н. Тру­ба­чё­ва, рос. фи­ло­ло­га Л. А. Гин­ди­на, пра­ро­ди­ну И. сле­ду­ет ис­кать на се­ве­ре Бал­кан­ско­го п-ова; нем. ис­сле­до­ва­тель В. П. Шмидт и польск. учё­ный В. Мань­чак по­ме­ща­ют её в бас­сей­не Вис­лы; с точ­ки зре­ния рос. ар­хео­ло­гов Е. Н. Чер­ных и Н. Я. Мер­пер­та, она на­хо­ди­лась в Цир­кум­пон­тий­ской зо­не, по мне­нию амер. ар­хео­ло­га М. Гим­бу­тас, – в Вол­го-Кас­пий­ском ре­гио­не. Дру­гие сто­рон­ни­ки ев­роп. про­ис­хо­ж­де­ния И. по­ме­ща­ют их пра­ро­ди­ну на юге Вост. Ев­ро­пы и За­ура­лья и свя­зы­ва­ют её с ар­хео­ло­гич. куль­ту­ра­ми осед­лых зем­ле­дель­цев (гу­мель­ниц­кая куль­ту­ра, три­поль­ская куль­ту­ра и др.) и по­движ­ных ско­то­во­дов (хва­лын­ско-сред­не­сто­гов­ская куль­ту­ра, но­во­да­ни­лов­ская куль­ту­ра); с по­след­ни­ми и их на­след­ни­ка­ми – пер­вы­ми строи­те­ля­ми кур­га­нов брон­зо­во­го ве­ка (4–3-е тыс.: ям­ная куль­ту­ра на юге Вост. Ев­ро­пы, ке­ми-обин­ская куль­ту­ра в Кры­му, воз­мож­но, но­во­сво­бод­нен­ская куль­ту­ра и май­коп­ская куль­ту­ра на Сев. Кав­ка­зе, а так­же Март­ко­пи-Бе­де­ни в За­кав­ка­зье и др.) – пред­по­ло­жи­тель­но ото­жде­ст­в­ля­ют пред­ков ари­ев. С рас­се­ле­ни­ем И. из это­го оча­га со­от­но­сят куль­ту­ры ев­ра­зий­ско­го степ­но­го поя­са 2-го тыс. (аба­шев­ская куль­ту­ра, син­таш­тин­ская куль­ту­ра, сруб­ная куль­ту­ра, ан­д­ро­нов­ская куль­ту­ра) и сформи­ро­вав­шие­ся на их ос­но­ве куль­ту­ры фи­на­ла брон­зо­во­го ве­ка (ва­ли­ко­вой ке­ра­ми­ки куль­ту­ра). В это же вре­мя сле­ды И. об­на­ру­жи­ва­ют к югу от Кав­ка­за (име­на на близ­ком к пра­ин­до­иран­ско­му язы­ке в кли­но­пис­ных до­ку­мен­тах Ми­тан­ни, 14 в. до н. э.); им при­пи­сы­ва­ют не­ко­то­рые куль­ту­ры 2–1-го тыс. до н. э. Сев. Ира­на и Бак­трий­ско-Мар­ги­ан­ско­го ре­гио­на. С зап. груп­па­ми И. свя­за­ны шну­ро­вой ке­ра­ми­ки куль­ту­ры [фать­я­нов­ская куль­ту­ра, ба­ла­нов­ская куль­ту­ра, сред­не­днеп­ров­ская куль­ту­ра, уне­тиц­кая куль­ту­ра, сак­со­но-тю­ринг­ская куль­ту­ра, Зло­та, бое­вых (ладь­е­вид­ных) то­по­ров куль­ту­ра и др.].

О пра­ро­ди­не позд­них И. – пос­ле от­де­ле­ния хет­то-лу­вий­ской и, воз­мож­но, то­хар­ской вет­вей – дан­ных зна­чительно боль­ше. Для неё бы­ли ха­рак­тер­ны ле­са: вос­ста­нав­ли­ва­ют­ся на­зва­ния для бе­рё­зы (ли­тов. béržas, др.-инд. bhu̅rjá- и др.) и, воз­мож­но, ду­ба (лат. quercus – дуб, панд­жаб­ское parg ̅ai – ка­мен­ный дуб и др.). Ве­ро­ят­но, ме­стом оби­та­ния И. был ре­ги­он одо­маш­ни­ва­ния ло­ша­ди [лат. equus, иеро­гли­фич. лу­вий­ское azu(wa)] – по-ви­ди­мо­му, юж.-рус. сте­пи; на это ука­зы­ва­ет так­же пред­по­ло­жи­тель­но ин­до­ев­ро­пей­ское про­ис­хо­ж­де­ние назв. ло­ша­ди в не­ко­то­рых древ­них язы­ках Ближ­не­го Вос­то­ка, что по­зво­ля­ет ре­кон­ст­руи­ро­вать при­ход И. с ло­шадь­ми на Пе­ред­ний Вос­ток.

Ре­кон­ст­руи­руе­мая куль­ту­ра И. ти­пич­на для позд­не­го не­о­ли­та, эне­о­ли­та, ран­не­го и сред­не­го брон­зо­во­го ве­ка: И. сея­ли [рус. сеять, хет­тское s ̅a(i) и др.] яч­мень (древ­не­верх­не­не­мец­кое gersta, греч. го­мер. ϰρῑθή и др.) и пше­ни­цу (аве­стий­ское gan­tu­ma-, хет­тское kant- и др.), об­ра­ба­ты­ва­ли зем­лю спец. ору­ди­ем (др.-прус. ake­tes – бо­ро­на, хет­тское ak­ka­la – борозда), убирали урожай при помощи серпа (рус. серп, хеттское GISsar­pa- и др.), по­ми­мо ло­ша­дей раз­во­ди­ли ко­ров (англ. cow, иеро­гли­фич. лу­вий­ское wawi- и др.), овец (лат. ovis, то­хар­ское Б a̅uw и др.), сви­ней (лат. s ̅us, то­хар­ское Б suwo и др.), со­бак [греч. ϰύων , иеро­гли­фич. лувий­ское zú/sù-wa/i-ni- и др.], ез­ди­ли на ко­лёс­ных по­воз­ках (англ. wheel – ко­ле­со, то­хар­ское Б ko­ka­le – по­воз­ка и др.), зна­ли тка­че­ст­во (древ­не­верх­не­не­мец­кое we­ban, то­хар­ское Б wa̅p- и др.), ис­поль­зо­ва­ли ове­чью шерсть (лат. la̅na, хеттское hu­la­na- и др.). У них бы­ли то­по­ры (др.-англ. ade­sa, хет­тское ates- и др.) и ме­чи (лат. e̅nsis, др.-инд. así- и др.), у позд­них И. – плуг (др.-рус. ора­ло, лат. ara̅trum и др.), лод­ки или ко­раб­ли (греч. ναῦς, др.-инд. na̅u- и др.) с вёс­ла­ми (ли­тов. rklas, др.-инд. arítra- и др.), они ос­вои­ли ме­талл (др.-инд. ́ayas- – медь, же­ле­зо, лат. aes – медь и др.). Ве­дя по­движ­ный об­раз жиз­ни, они име­ли и по­сто­ян­ные по­се­ле­ния с на­сып­ны­ми и, воз­мож­но, пле­тё­ны­ми сте­на­ми. О раз­ветв­лён­ных род­ст­вен­ных свя­зях сви­де­тель­ст­ву­ет раз­ра­бо­тан­ная тер­ми­но­ло­гия род­ст­ва (напр., тер­ми­ны, раз­ли­чаю­щие дя­дей по от­цу и ма­те­ри: слав. стрый и уй, лат. pat­ru­us и avunculus). Су­ще­ст­во­ва­ли во­ж­ди (др.-инд. ra̅j, лат. re̅x, др.-ирл. ri и др.). Со­глас­но ги­по­те­зе Ж. Дю­ме­зи­ля, об­ще­ст­во И. де­ли­лось на со­сло­вия жре­цов, вои­нов и зем­ле­дель­цев. Гл. бо­же­ст­вом был бог не­ба и све­та *di&macron_and_acute;eus (букв. – свет­лый, сияю­щий; др.-инд. dyáus-, греч. Ζεύς, лат. Iup-piter; нередко считается, что от его име­ни про­исхо­дит общий термин со значением «бог»: др.-инд. devá-, лат. deus, ли­тов. diẽvas). Важ­ную роль иг­рал так­же бог гро­ма (ли­тов. Per­k&macron_and_acute;u- nas, слав. Пе­рун, фра­кий­ское Πέρϰον, др.-исл. Fjọrgynn – мать бо­га гро­ма То­ра), чей культ был свя­зан с дубом (лат. quercus; в ли­тов. ми­фо­ло­гии – дере­во Пер­ку­на­са). Осо­бую роль в ин­до­ев­ро­пей­ской ре­ли­гии иг­рал культ ло­ша­ди, тес­но свя­зан­ный с близ­неч­ным куль­том (инд. Аш­ви­ны, греч. Дио­ску­ры). За­мет­ны так­же сле­ды куль­та вол­ка (в иран., итал. и герм. тра­ди­ци­ях – ро­до­на­чаль­ни­ка пле­ме­ни). Вос­ста­нав­ли­ва­ют­ся (пре­им. на ин­до­иран­ском и греч. ма­те­риа­ле) ок. 200 ин­до­ев­ро­пей­ских ус­той­чи­вых по­этич. фор­мул; су­ще­ст­ву­ют по­пыт­ки (А. Мейе, К. Уот­кинс, Г. Надь) най­ти и сти­хотв. мет­ры ин­до­ев­ро­пей­ско­го сти­ха (пред­по­ло­жи­тель­но сил­ла­би­че­ский вось­ми­слож­ник).