ФИ́НСКИЙ ЯЗЫ́К

ФИ́НСКИЙ ЯЗЫ́К, язык фин­нов. Один из офиц. язы­ков Фин­лянд­ской Рес­пуб­ли­ки. Рас­про­стра­нён так­же в Шве­ции, Нор­ве­гии, Рос­сии, США, Ка­на­де. Об­щее чис­ло го­во­ря­щих ок. 5,5 млн. чел. (2016, оцен­ка), в т. ч. в Фин­лян­дии 5,3 млн. чел., Шве­ции 150 тыс. чел., Нор­ве­гии 20 тыс. чел., Рос­сии ок. 39 тыс. чел. (2010, пе­ре­пись).

Ф. я. от­но­сит­ся к при­бал­тий­ско-фин­ским язы­кам. В ос­но­ве клас­си­фи­ка­ции фин. диа­лек­тов по мор­фо­ло­гич. и фо­не­тич. при­зна­кам ле­жит их ге­не­тич. со­от­не­сён­ность с язы­ка­ми трёх древ­них пле­мён фин­нов: хя­ме (емь), соб­ст­вен­но фин­нов суо­ми (сумь) и са­во. Тра­ди­ци­он­но вы­де­ля­ют 7 диа­лек­тов.

Финский алфавит.

Для во­ка­лиз­ма Ф. я. ха­рак­тер­ны про­ти­во­пос­тав­лен­ность по дол­го­те-крат­ко­сти всех глас­ных, на­ли­чие боль­шо­го ко­ли­че­ст­ва ди­фтон­гов. Со­хра­ня­ет­ся гар­мо­ния глас­ных по ря­ду (см. Син­гар­мо­низм). Уда­ре­ние ди­на­ми­че­ское, гл. уда­ре­ние – все­гда на 1-м сло­ге, вто­ро­сте­пен­ное мо­жет па­дать на 3-й слог или, ес­ли он крат­кий, – на 4-й, а да­лее – на ка­ж­дый чёт­ный, кро­ме по­след­не­го. Осо­бен­ность кон­со­нан­тиз­ма – про­ти­во­пос­тав­лен­ность по дол­го­те-крат­ко­сти не­ко­то­рых со­глас­ных фо­нем, пол­ное от­сут­ст­вие оп­по­зи­ции со­глас­ных по твёр­до­сти-мяг­ко­сти, на­ли­чие оп­по­зи­ции по глу­хо­сти-звон­ко­сти толь­ко у t-d. Не­ко­то­рые со­глас­ные (b, f и др.) встре­ча­ют­ся толь­ко в позд­них за­им­ст­во­ва­ни­ях.

При со­хра­не­нии в Ф. я. древ­них черт агг­лю­ти­на­ции поя­ви­лись эле­мен­ты флек­тив­но­сти (гл. обр. это про­яв­ля­ет­ся в че­ре­до­ва­нии глас­ных и со­глас­ных в оп­ре­де­лён­ных мик­ро­па­ра­диг­мах и мо­де­лях сло­во­об­ра­зо­ва­ния).

Грам­ма­тич. ка­те­го­рия ро­да (как и во всех ураль­ских язы­ках) от­сут­ст­ву­ет. Ка­те­го­рия чис­ла пред­став­ле­на оп­по­зи­ци­ей ед. ч. – мн. ч. Пар­ные час­ти те­ла обо­зна­ча­ют­ся (не все­гда по­сле­до­ва­тель­но) име­нем в ед. ч. Па­ра­диг­ма скло­не­ния со­сто­ит из 14 па­де­жей, при­ла­га­тель­ные со­гла­су­ют­ся в чис­ле и па­де­же с су­ще­ст­ви­тель­ны­ми, что при­су­ще толь­ко при­бал­тий­ско-фин­ским язы­кам. Па­деж­ные от­но­ше­ния вы­ра­жа­ют­ся так­же по­сле­ло­га­ми и ме­нее мно­го­числ. пред­ло­га­ми (на­ли­чие по­след­них – при­бал­тий­ско-фин. чер­та). Грам­ма­тич. оп­ре­де­лён­но­сти-не­оп­ре­де­лён­но­сти ка­те­го­рия не раз­ви­лась. От­ри­ца­ние вы­ра­жа­ет­ся спец. от­ри­цат. гла­го­лом (ср. kerro-n ‘рассказываю’, kerro-t ‘рассказываешь’ и т. д. – en kerro ‘не рассказываю’, et kerro ‘не рас­ска­зы­ваешь’ и т. д.), а так­же ка­ри­тив­ным аф­фик­сом. Как и в боль­шин­ст­ве ураль­ских язы­ков, от­сут­ст­ву­ет гла­гол со зна­че­ни­ем ‘иметь’; об­ла­да­ние вы­ра­жа­ет­ся кон­ст­рук­ци­ей с гла­го­лом бы­тия.

По срав­не­нию с др. при­бал­тий­ско-фин. язы­ка­ми Ф. я. от­ли­ча­ет­ся до­воль­но боль­шой ар­ха­ич­но­стью. Он един­ст­вен­ный по­сле­до­ва­тель­но со­хра­ня­ет лич­но-при­тя­жат. аф­фик­сы для вы­ра­же­ния по­сес­сив­но­сти, а так­же (как и ка­рел. яз.) син­те­тич. вы­ра­же­ние (см. Син­те­тизм) пре­вос­ход­ной сте­пе­ни срав­не­ния при­ла­га­тель­ных и на­ре­чий.

Грам­ма­тич. ка­те­го­рий ви­да и за­ло­га в Ф. я., как и в боль­шин­ст­ве ураль­ских язы­ков, нет. Гла­гол име­ет ка­те­го­рии ли­ца, чис­ла, на­кло­не­ния (ин­ди­ка­тив, им­пе­ра­тив, кон­ди­цио­нал, по­тен­ци­ал) и вре­ме­ни (пре­зенс и пер­фект во всех на­кло­не­ни­ях, им­пер­фект и плю­ск­вам­пер­фект – в ин­ди­ка­ти­ве). Спец. фор­мы буд. вре­ме­ни не раз­ви­лись, для вы­ра­же­ния его зна­че­ния ис­поль­зу­ет­ся фор­ма наст. вре­ме­ни в со­во­куп­но­сти с лек­сич. и не­ко­то­ры­ми грам­ма­тич. сред­ст­ва­ми. Тра­ди­ци­он­но в Ф. я. вы­де­ля­ют 4 фор­мы ин­фи­ни­ти­ва, хо­тя в ря­де слу­ча­ев по функ­ции они сбли­жа­ют­ся с дее­при­ча­стия­ми и от­гла­голь­ны­ми име­на­ми. Как и в др. при­бал­тий­ско-фин. язы­ках, та­кие ин­фи­ни­тив­ные фор­мы мо­гут из­ме­нять­ся по па­де­жам (при этом не име­ют пол­ной па­ра­диг­мы скло­не­ния).

Ба­зо­вый по­ря­док слов «субъ­ект + пре­ди­кат + объ­ект». Суб­стан­тив­ные оп­ре­де­ле­ния в ге­ни­ти­ве все­гда пред­ше­ст­ву­ют оп­ре­де­ляе­мо­му. На­ря­ду со слож­ны­ми пред­ло­же­ния­ми, ши­ре, чем в др. при­бал­тий­ско-фин. язы­ках, упот­реб­ля­ют­ся ис­кон­ные кон­ст­рук­ции с от­гла­голь­ны­ми име­на­ми, за­ме­няю­щие при­да­точ­ные пред­ло­же­ния. Как и др. ураль­ские язы­ки, фин­ский яз. от­но­сит­ся к язы­кам но­ми­на­тив­но­го строя.

Ста­нов­ле­ние лит. Ф. я. про­те­ка­ло в ус­ло­ви­ях на­са­ж­де­ния швед­ско­го как офиц. язы­ка. С 1863 Ф. я. по­лу­чил фор­маль­но рав­ные пра­ва со швед. яз.

Пер­вый письм. па­мят­ник Ф. я. – пер­вая пе­чат­ная кни­га – бу­к­варь М. Аг­ри­ко­лы (1543). За­тем Аг­ри­ко­ла из­дал боль­шое ко­ли­че­ст­во пе­ре­во­дов ду­хов­ной лит-ры. Важ­ной ве­хой в раз­ви­тии лит. Ф. я. бы­ла осу­ще­ст­в­лён­ная Э. Лён­нро­том пуб­ли­ка­ция нац. эпо­са «Ка­ле­ва­ла» (1835).