ФЛЕКТИ́ВНОСТЬ

ФЛЕКТИ́ВНОСТЬ, тен­ден­ция к сло­во­из­ме­ни­тель­ной аф­фик­са­ции, свой­ст­вен­ная мно­гим син­те­ти­че­ским язы­кам и про­ти­во­по­ла­гае­мая (в рам­ках син­те­тиз­ма) агг­лю­ти­на­ции. С по­зи­ции кван­ти­та­тив­ной ти­по­ло­гии Ф. (или сте­пень Ф.) – это от­но­ше­ние в от­рез­ке тек­ста чис­ла флек­сий к чис­лу сло­во­упот­реб­ле­ний.

Ф. вы­яв­ля­ет­ся в сле­дую­щих ха­рак­тер­ных чер­тах: ку­му­ля­ция – по­сто­ян­ное со­вме­ще­ние в од­ном сло­во­из­ме­нит. аф­фик­се не­сколь­ких грам­мем, при­над­ле­жа­щих раз­ным грам­ма­ти­че­ским ка­те­го­ри­ям. Напр., в рус. па­деж­ных окон­ча­ни­ях су­ще­ст­ви­тель­ных со­вме­ще­ны грам­ме­мы па­де­жа и чис­ла, а в окон­ча­ни­ях при­ла­га­тель­ных – па­де­жа, чис­ла и ро­да. Та­кая за­кре­п­лён­ность аф­фик­са за ком­плек­сом раз­но­род­ных грам­мем на­зы­ва­ет­ся так­же син­те­то­се­ми­ей (Ю. С. Мас­лов). С по­зи­ции кван­ти­та­тив­ной ти­по­ло­гии по­ка­за­те­лем ку­му­ля­ции мо­жет слу­жить от­но­ше­ние чис­ла грам­мем, вы­ра­жае­мых в дос­та­точ­но боль­шом от­рез­ке тек­ста на дан­ном язы­ке, к чис­лу сло­во­из­ме­нит. аф­фик­сов, пред­став­лен­ных в этом же от­рез­ке; весь­ма ве­лик та­кой по­ка­за­тель в сан­ск­ри­те, др.-греч., лат., ста­ро­сла­вян­ском, ли­тов. язы­ках. Омо­се­мия сло­во­из­ме­нит. аф­фик­сов, т. е. на­ли­чие ря­да па­рал­лель­ных (рав­но­знач­ных) аф­фик­сов для пе­ре­да­чи од­но­го и то­го же грам­ма­ти­че­ско­го зна­че­ния или ком­плек­са зна­че­ний. Так, в рус. яз. зна­че­ние тв. п. ед. ч. у су­ще­ст­ви­тель­ных вы­ра­жа­ет­ся омо­се­мич­ны­ми флек­сия­ми -ом («стол-ом»), -ой («стен-ой»), -ью («кро­ват-ью»), на­хо­дя­щи­ми­ся в от­но­ше­ни­ях до­пол­нит. ди­ст­ри­бу­ции. Со­от­вет­ст­вен­но в рам­ках од­ной час­ти ре­чи вы­де­ля­ет­ся неск. сло­во­из­ме­нит. раз­ря­дов, ка­ж­дый из ко­то­рых ха­рак­те­ри­зу­ет­ся осо­бым на­бо­ром флек­сий (см. Скло­не­ние, Спря­же­ние). По­ка­за­те­лем омо­се­мич­но­сти мо­жет слу­жить от­но­ше­ние чис­ла флек­сий к чис­лу вы­ра­жае­мых ими грам­ма­ти­че­ских форм – как в грам­ма­тич. сис­те­ме язы­ка, так и в дос­та­точ­но пред­ста­вит. от­рез­ке тек­ста на дан­ном язы­ке. Фу­зия, т. е. вза­им­ное на­ло­же­ние экс­по­нен­тов кон­так­ти­рую­щих мор­фем (гл. обр. это по­гра­нич­ные мо­ди­фи­ка­ции на гра­ни­це ос­но­вы и флек­сии; см. Санд­хи). По­ка­за­те­лем фу­зи­он­но­сти мо­жет слу­жить от­но­ше­ние чис­ла мор­фо­но­ло­гич. че­ре­до­ва­ний на сты­ках мор­фем к чис­лу са­мих сты­ков (мор­фем­ных гра­ниц). С фу­зи­ей свя­за­но яв­ле­ние си­муль­фик­са­ции – ис­поль­зо­ва­ние не­ав­то­ма­тич. че­ре­до­ва­ний в ка­че­ст­ве до­пол­нит., ос­нов­но­го или да­же един­ст­вен­но­го по­ка­за­те­ля грам­ма­тич. зна­че­ний; ср. нем. Dorf ‘деревня’ – мн. ч. Dörfer ‘дере­в­ни’, Bruder ‘брат’ – мн. ч. Brüder ‘братья’ (см. Аб­ла­ут, Ум­ла­ут). Воз­мож­ность ис­поль­зо­ва­ния ну­ле­вых аф­фик­сов, или ну­ле­вых флек­сий, не толь­ко в се­ман­ти­чески ис­ход­ных, «на­зыв­ных» фор­мах, но так­же и в фор­мах се­ман­ти­че­ски вто­рич­ных, «кос­вен­ных», напр., в род. п. мн. ч. ти­па «рук-ø», «са­пог-ø»). Час­тая не­са­мо­стоя­тель­ность ос­но­вы, т. е. не­воз­мож­ность её упот­реб­ле­ния в ка­че­ст­ве отд. сло­во­фор­мы. Эта осо­бен­ность свя­за­на с тем, что в не­ко­то­рых мор­фо­ло­гич. раз­ря­дах ну­ле­вые аф­фик­сы от­сут­ст­ву­ют; ср. гла­голь­ные ос­но­вы ви­де-, тер­пе-, зва- и т. п., ма­те­ри­аль­но не сов­па­даю­щие ни с од­ной из ре­аль­ных сло­во­форм со­от­вет­ст­вую­щих лек­сем.

Гра­ни­ца ме­ж­ду Ф. и агг­лю­ти­на­ци­ей не аб­со­лют­на: не­ред­ко в од­ном язы­ке со­че­та­ют­ся флек­тив­ные чер­ты с агг­лю­ти­на­тив­ны­ми; в хо­де ис­то­рич. раз­ви­тия агг­лю­ти­на­тив­ный строй мо­жет сме­нить­ся флек­тив­ным (та­кая эво­лю­ция, со­глас­но срав­нит.-ис­то­рич. дан­ным, име­ла ме­сто при пе­ре­хо­де от ран­не­ин­до­ев­ро­пей­ско­го к позд­не­ин­до­ев­ро­пей­ско­му), а Ф., в свою оче­редь, мо­жет по­сте­пен­но ус­ту­пить ме­сто ана­ли­тиз­му, как это до­ку­мен­таль­но за­сви­де­тель­ст­во­ва­но в ис­то­рии англ., франц., болг. и не­ко­то­рых др. совр. ин­до­ев­ро­пей­ских язы­ков.