ХА́ТТСКИЙ ЯЗЫ́К

ХА́ТТСКИЙ ЯЗЫ́К (ус­тар. – про­хатт­ский язык, про­то­хетт­ский язык), язык древ­ней­ше­го на­се­ле­ния се­ве­ра центр. Ана­толии (совр. Тур­ция). Был вы­тес­нен хетт­ским язы­ком и па­лай­ским язы­ком. Тра­ди­ци­он­но счи­та­ет­ся, что Х. я. вы­мер в древ­не­хетт­ский пе­ри­од (ок. 1680–1500 до н. э.), од­на­ко в до­ку­мен­тах хетт­ско­го ар­хи­ва име­ют­ся не­ко­то­рые сви­де­тель­ст­ва то­го, что отд. груп­пы но­си­те­лей Х. я. су­ще­ст­во­ва­ли и в но­во­хетт­ское вре­мя.

Собств. пись­мен­но­сти не имел. Из­вес­тен по хетт­ским ис­точ­ни­кам 17–13 вв. до н. э. – гли­ня­ным таб­лич­кам, на­пи­сан­ным, ви­ди­мо, хетт­ски­ми и лу­вий­ски­ми пис­ца­ми хетт­ской кли­но­пи­сью. Осн. часть па­мят­ни­ков (ок. 500 еди­ниц) про­ис­хо­дит из ар­хи­ва Хетт­ско­го цар­ст­ва на го­ро­ди­ще Бо­газ­кёй (см. Хат­ту­сас). Прак­ти­че­ски все тек­сты на Х. я. – это опи­са­ния ри­туа­лов и ре­лиг. празд­ни­ков (или ре­ци­та­ции вну­т­ри опи­са­ний ри­ту­аль­ных дей­ст­вий на хетт­ском яз.), мо­лит­вы и ми­фы. В тек­стах со­дер­жат­ся хатт­ско-хетт­ские би­лин­гвы, бла­го­да­ря ко­то­рым воз­мож­но со­ста­вить оп­ре­де­лён­ное пред­став­ле­ние о Х. я. Ус­та­нов­ле­но ок. 300 хатт­ских лек­сем (или кор­ней), для ме­нее чем 200 из них оп­ре­де­ле­но при­мер­ное зна­че­ние.

Ге­неа­ло­гич. при­над­леж­ность Х. я. не ус­та­нов­ле­на. Вы­ска­за­ны ги­по­те­зы о его при­над­леж­но­сти к аб­ха­зо-адыг­ским язы­кам (Вяч. Вс. Ива­нов и др.), к си­но-кавк. мак­ро­се­мье (по­сту­ли­ру­ет­ся её отд. хатт­ская ветвь; А. С. Кась­ян счи­та­ет, что су­ще­ст­ву­ет спе­ци­фич. бли­зость Х. я. ско­рее с ени­сей­ски­ми язы­ка­ми и се­ве­ро­кав­каз­ски­ми язы­ка­ми, не­же­ли с си­но-ти­бет­ски­ми язы­ка­ми).

Ре­кон­ст­руи­ро­ван во­ка­лизм из 3–4 фо­нем [i, e, a, u; не ус­та­нов­лен фо­но­ло­гич. ста­тус «е» (са­мо­сто­ят. фо­не­ма или гра­фич. ва­ри­ант фо­не­мы i)]. На­ли­чие др. глас­ных фо­нем не под­твер­жде­но. Ха­рак­тер­ные чер­ты кон­со­нан­тиз­ма – осо­бая губ­ная фо­не­ма [f(?)] и си­би­лянт­ные аф­фри­ка­ты.

Х. я. от­но­сит­ся к агг­лю­ти­на­тив­ным язы­кам. Яв­ля­ет­ся син­те­ти­чес­ким язы­ком с эле­мен­та­ми по­ли­син­те­тиз­ма. Суф­фик­сы ха­рак­тер­ны в боль­шей сте­пе­ни, чем пре­фик­сы. Ста­тус мн. мор­фем (аф­фикс или, ско­рее, кли­ти­ка) не оп­ре­де­лён.

Вы­де­ля­ют­ся 4 грам­ма­тич. клас­са: име­на (су­ще­ст­ви­тель­ные и при­ла­га­тель­ные), ме­сто­име­ния, гла­го­лы и т. н. не­из­ме­няе­мые (на­ре­чия, сою­зы, кли­тич. час­ти­цы, про­кли­тич. пред­ло­ги и др.). Один и тот же ко­рень (ос­но­ва) мо­жет вы­сту­пать и как гла­гол, и как имя (сло­во­фор­мы от­ли­ча­ют­ся лишь сло­во­из­ме­нит. аф­фик­са­ми или слу­жеб­ны­ми кли­ти­ка­ми).

Грам­ма­тич. ка­те­го­рии име­ни – чис­ло (ед. и мн.) и па­деж (но­ми­на­тив, ак­ку­за­тив, ге­ни­тив, ло­ка­тив; да­тив­ное и аб­ла­тив­ное зна­че­ния вы­ра­жа­ют­ся со­че­та­ни­ем со­от­вет­ст­вен­но ге­ни­ти­ва и ак­ку­за­ти­ва с пред­ло­га­ми). Ме­сто­име­ния (лич­ные и при­тя­жат.) раз­ли­ча­ют­ся по ли­цам (1-е, 2-е, 3-е) и чис­лам (ед., мн.). Гла­голь­ная мор­фо­ло­гия ме­нее яс­на. Гла­голь­ные грам­ме­мы в осн. вы­ра­жа­ют­ся це­поч­ка­ми пре­фик­сов, име­ют­ся неск. на­кло­не­ний, ви­до-вре­мен­ны́е и субъ­ект­но-объ­ект­ные про­ти­во­по­став­ле­ния.

Имен­ные ос­но­вы час­то мно­го­слож­ные. Для имен­но­го сло­во­об­ра­зо­ва­ния ха­рак­тер­но кор­не­сло­же­ние. Встре­ча­ет­ся ре­ду­п­ли­ка­ция. Гла­голь­ные ос­но­вы, как пра­ви­ло, од­но­слож­ные.

Тра­ди­ци­он­но Х. я. ин­тер­пре­ти­ру­ет­ся как язык но­ми­на­тив­но­го строя. Вы­ска­за­на и ги­по­те­за об ак­тив­ном строе Х. я. По­ря­док слов в про­стом пред­ло­же­нии сво­бод­ный. В пе­рех. кон­ст­рук­ци­ях обы­чен по­ря­док «пре­ди­кат + (субъ­ект) + объ­ект», в не­пе­ре­ход­ных – «субъ­ект + пре­ди­кат». Син­так­сис слож­но­го пред­ло­же­ния не ис­сле­до­ван вслед­ст­вие не­дос­тат­ка дан­ных.

В лек­си­ке Х. я. име­ет­ся не­боль­шая груп­па за­им­ст­во­ва­ний из се­мит­ских язы­ков.