ХЕ́ТТСКИЙ ЯЗЫ́К

ХЕ́ТТСКИЙ ЯЗЫ́К (ус­тар. – не­сит­ский язык, не­сий­ский язык), язык хет­тов. Был офиц. язы­ком Хетт­ско­го цар­ст­ва. Для зна­чит. час­ти его на­се­ле­ния яв­лял­ся вто­рым язы­ком [по­сле хатт­ско­го язы­ка, хур­рит­ско­го язы­ка (см. Хур­ри­то-урартские языки) и лу­вий­ско­го язы­ка]. Ис­поль­зо­вал­ся так­же в Сев. Си­рии и Зап. Ана­то­лии. Во 2-й пол. 2-го тыс. до н. э. стал ак­тив­но вы­тес­нять­ся лу­вий­ским яз. в ка­че­ст­ве сред­ст­ва по­все­днев­но­го об­ще­ния жи­те­лей Хетт­ско­го цар­ст­ва, а пе­ред его па­де­ни­ем (ру­беж 13–12 вв. до н. э.) ис­поль­зо­вал­ся уже толь­ко зна­тью в тор­жеств. слу­ча­ях или как язык офиц. и куль­то­вых до­ку­мен­тов.

Х. я. – наи­бо­лее пол­но до­ку­мен­ти­ро­ван­ный пред­ста­ви­тель хет­то-лу­вий­ских язы­ков (из­вест­но неск. де­сят­ков ты­сяч его па­мят­ни­ков; фак­ти­чес­ки все фраг­мен­тар­ные) и са­мый древ­ний из имею­щих письм. фик­са­цию ин­до­ев­ро­пей­ских язы­ков. Отд. хетт­ские ан­тро­по­ни­мы (см. Ан­тро­по­ними­ка) и за­им­ст­во­ван­ные на­ри­ца­тель­ные име­на за­сви­де­тель­ст­во­ва­ны ещё в нач. 2-го тыс. до н. э. в кли­но­пис­ных таб­лич­ках ас­сир. куп­цов из Кап­па­до­кии. Па­мят­ни­ки Х. я. – гли­ня­ные таб­лич­ки, их фраг­мен­ты, 1 брон­зо­вая таб­лич­ка, др. пред­ме­ты с тек­ста­ми, вы­пол­нен­ны­ми сло­го­вой кли­но­пи­сью, – от­но­сят­ся к сер. 17 – 13 вв. до н. э. Жан­ры па­мят­ни­ков – свод за­ко­нов, опи­са­ния ри­туа­лов и ма­гич. об­ря­дов, га­да­ния, ре­лиг. гим­ны, мо­лит­вы, ми­фы, ис­то­рич. ан­на­лы, пись­ма, до­го­во­ры, ин­ст­рук­ции, спи­ски слов, адм. и хо­зяйств. до­ку­мен­ты. Ос­нов­ная их часть про­ис­хо­дит из ар­хи­ва Хетт­ско­го цар­ст­ва на го­ро­ди­ще Бо­газ­кёй (см. Хат­ту­сас), об­на­ру­же­ны так­же в ар­хи­вах про­винц. го­ро­дов цар­ст­ва, отд. па­мят­ни­ки – в ар­хи­вах др. го­ро­дов древ­не­го Ближ­не­го Вос­то­ка [в Ала­ла­хе, Уга­ри­те, Амар­не (Еги­пет) и др.]. Тек­сты на Х. я. от­ра­жа­ют в пер­вую оче­редь речь выс­ших сло­ёв об­ще­ст­ва, за­пи­сан­ную спе­ци­аль­но обу­чен­ны­ми пис­ца­ми. Ряд ис­сле­до­ва­те­лей пред­по­ла­га­ют, что в за­пи­сях пря­мой ре­чи вы­де­ля­ют­ся не­ко­то­рые ди­ал. чер­ты, од­на­ко эти осо­бен­но­сти мо­гут быть след­ст­ви­ем ино­языч­но­го (хур­рит­ско­го или лу­вий­ско­го) влия­ния. Не­боль­шое чис­ло хет­т­ских слов (гл. обр. ан­тро­по­ни­мов) за­фик­си­ро­ва­но в ак­кад­ской, др.-егип. и ал­фа­вит­ной уга­рит­ской пе­ре­да­че 2-й пол. 2-го тыс. до н. э.

В ис­то­рии за­фик­си­ро­ван­но­го на пись­ме Х. я. вы­де­ля­ют 3 пе­рио­да: древ­не­хетт­ский (до кон. 16 в. до н. э.), сред­не­хетт­ский (15 – сер. 14 вв. до н. э.), но­во­хетт­ский. В пер­вые 2 пе­рио­да он был бли­зок жи­вой ре­чи. Но­во­хетт­ские па­мят­ни­ки ско­рее фик­си­ру­ют ко­ди­фи­ци­ро­ван­ный язык, ко­то­рый пре­по­да­вал­ся в пис­цо­вых шко­лах. Ор­фо­гра­фия Х. я. на про­тя­же­нии всей его ис­то­рии от­ли­ча­ет­ся оп­ре­де­лён­ной нор­ми­ро­ван­но­стью.

Ха­рак­тер­ная чер­та фо­не­ти­ки Х. я. – 2 се­рии со­глас­ных с про­ти­во­по­став­ле­ни­ем по си­ле-сла­бо­сти (или дол­го­те-крат­ко­сти).

Х. я. от­но­сит­ся к син­те­тич. флек­тив­ным язы­кам (см. так­же Син­те­ти­чес­кие язы­ки), од­на­ко сое­ди­не­ние мор­фем ха­рак­те­ри­зу­ет­ся боль­шой про­зрач­но­стью с не­зна­чит. ко­ли­чест­вом со­пут­ст­вую­щих фо­но­ло­гич. и мор­фо­но­ло­гич. че­ре­до­ва­ний. Ха­рак­тер­на суф­фик­са­ция (сло­во­из­ме­не­ние, сло­во­об­ра­зо­ва­ние), пре­фик­са­ция ред­ка.

Име­ют­ся сле­дую­щие ча­сти ре­чи: су­щест­ви­тель­ное, при­ла­га­тель­ное, ме­сто­и­ме­ние, гла­гол, разл. не­из­ме­няе­мые. Грам­ма­тич. ка­те­го­рии име­ни: род (со­гла­со­ват. класс: об­щий род, ср. род), чис­ло (ед. и мн.), па­деж (но­ми­на­тив, ак­ку­за­тив, ге­ни­тив, да­тив-ло­ка­тив, ал­ла­тив, аб­ла­тив, ин­стру­мен­та­лис, во­ка­тив). Есть отд. по­ка­за­тель эр­га­тив­но­го па­де­жа, фор­маль­ный ста­тус ко­то­ро­го не впол­не ясен.

Осо­бен­ность гла­го­ла – од­но­лич­ное (субъ­ект­ное) спря­же­ние, со­гла­сую­щее­ся с субъ­ек­том по ли­цу и чис­лу. Грам­ма­тич. ка­те­го­рии гла­го­ла: вид (им­пер­фек­тив, ин­хоа­тив), на­кло­не­ние (ин­ди­ка­тив, косв. на­кло­не­ния, в т. ч. императив), за­лог (ак­тив, ме­дий, реф­лек­сив, пас­сив, кау­за­тив), вре­мя (наст.-буд., прош.), ли­цо (1-е, 2-е, 3-е), чис­ло (ед. и мн.).

В Х. я. име­ет­ся зна­чит. чис­ло лек­сич. за­им­ст­во­ва­ний, ис­точ­ник ко­то­рых не все­гда ясен. Ус­та­нов­ле­но, что за­им­ст­во­ва­ния до­пись­мен­но­го и древ­не­хетт­ско­го пе­рио­дов (свя­зан­ные с от­прав­ле­ни­ем куль­та и ин­сти­ту­том цар­ской вла­сти) про­ис­хо­дят из хатт­ско­го язы­ка. Есть не­мно­го­числ. за­им­ст­во­ва­ния из се­мит­ских язы­ков, да­ти­ро­вать ко­то­рые за­труд­ни­тель­но. Мно­го хур­ри­тиз­мов (в осн. от­но­ся­щих­ся к ре­лиг. сфе­ре) сред­не- и но­во­хетт­ско­го пе­рио­дов; че­рез хур­рит­ский яз. про­ник­ли так­же не­ко­то­рые ак­кад­ские и шу­мер­ские сло­ва (см. Ак­кад­ский язык, Шу­мер­ский язык), неск. ин­доа­рий­ских (см. Ин­доа­рий­ские язы­ки) ко­не­водч. тер­ми­нов. Сло­ва из лу­вий­ско­го яз. вхо­ди­ли в Х. я. на про­тя­же­нии всей его ис­то­рии. Ве­ро­ят­но, име­ют­ся за­им­ст­во­ва­ния из аб­ха­зо-адыг­ских язы­ков и, воз­мож­но, на­хско-да­ге­стан­ских язы­ков.

Точ­ный се­вер­но­си­рий­ский ис­точ­ник хетт­ской кли­но­пи­си не оп­ре­де­лён. Об­щее чис­ло за­фик­си­ров. сло­го­вых зна­ков св. 375; наи­бо­лее час­тот­ны зна­ки ви­да «со­глас­ный + глас­ный» и «глас­ный + со­глас­ный». Вы­де­ля­ют 3 осн. дук­ту­са (пóшиба), раз­ли­чаю­щие­ся фор­мой зна­ков, упот­реб­ле­ни­ем идео­грамм (шу­ме­ро­грамм и ак­ка­до­грамм) и не­ко­то­рых фо­не­тич. зна­ков: древ­не-, сред­не- и но­во­хетт­ский [сло­жил­ся вслед­ст­вие ино­стран­но­го (хур­рит­ско­го) влия­ния]. На­прав­ле­ние пись­ма сле­ва на­пра­во, по­ря­док строк – свер­ху вниз; фо­не­тич. сло­ва раз­де­ля­ют­ся про­бе­ла­ми.