ЭФИОСЕМИ́ТСКИЕ ЯЗЫКИ́

ЭФИОСЕМИ́ТСКИЕ ЯЗЫКИ́ (эфио­эрит­рей­ские се­мит­ские язы­ки, аф­ро­се­мит­ские язы­ки), ветвь зап. се­мит­ских язы­ков, рас­про­стра­нён­ных пре­им. на тер­ри­то­рии со­вре­мен­ных Эфио­пии и Эрит­реи. Об­щее чис­ло го­во­ря­щих св. 27,5 млн. чел., в т. ч. в Эфио­пии ок. 20 млн. чел. (2007, пе­ре­пись), в Эрит­рее 7,5 млн. чел. (2010, оцен­ка).

В тра­диц. клас­си­фи­ка­ции Э. я. (Р. Хец­рон; США) вы­де­ля­ют­ся сев. и юж. под­вет­ви. В сев. под­ветвь по аре­аль­но­му при­зна­ку объ­е­ди­ня­ют­ся язы­ки ге­эз, тиг­ре и тиг­ри­нья. Юж. под­ветвь (пред­став­ляю­щая со­бой ге­не­тич. един­ст­во) вклю­ча­ет сле­дую­щие груп­пы: 1) ам­хар­ский язык и яз. ар­гоб­ба; 2) яз. ха­рари и вос­точ­ные гу­ра­ге (язы­ки зай, во­ла­не, сел­ти); 3) пе­ри­фе­рий­ные юж­но­эфио­се­мит­ские язы­ки, ко­то­рые де­лят­ся на n-груп­пу [язы­ки га­фат (вы­мер), сод­до и го­гот] и tt-груп­пу [яз. мухер и за­пад­ные гу­ра­ге, к ко­то­рым от­но­сят­ся яз. мэс­кан, цен­траль­ные зап. гу­ра­ге (язы­ки эжа, ча­ха) и пе­ри­фе­рий­ные зап. гу­ра­ге (язы­ки эн­дэ­гань, эн­нэ­мор, ге­то)].

На ос­но­ва­нии глот­то­хро­но­ло­гич. под­счё­тов (см. Глот­то­хро­но­ло­гия) А. Ю. Ми­ли­та­рё­ва (Рос­сия, США) от­де­ле­ние эфио­се­мит­ско­го пра­язы­ка от про­чих за­пад­но­се­мит­ских язы­ков да­ти­ру­ет­ся нач. 3-го тыс. до н. э. Этот про­цесс обыч­но свя­зы­ва­ют с ми­гра­ци­ей се­мит­ско­го на­се­ле­ния из Юж. Ара­вии на тер­ри­то­рию Аф­ри­кан­ско­го Ро­га. Рас­пад пра­эфио­се­мит­ской язы­ко­вой общ­но­сти от­но­сят к нач. 1-го тыс. до н. э.

Наи­бо­лее важ­ная ар­ха­ич­ная чер­та, со­хра­нив­шая­ся во всех Э. я., – про­ти­во­пос­тав­ле­ние 3 осн. гла­голь­ных па­ра­дигм: суф­фик­саль­но­го спря­же­ния (с се­ман­ти­кой пер­фек­ти­ва) и дол­го­го и крат­ко­го пре­фик­саль­ных спря­же­ний (с се­ман­тикой им­пер­фек­ти­ва и юс­си­ва со­от­вет­ст­вен­но). Ха­рак­тер­ная для се­мит­ских язы­ков сис­те­ма гла­голь­ных по­род (с не­ко­то­ры­ми струк­тур­ны­ми мо­ди­фи­ка­ция­ми) при­су­ща и эфио­се­мит­ским язы­кам.

В об­лас­ти имен­ной мор­фо­ло­гии на­блю­да­ет­ся раз­ру­ше­ние се­мит­ской 3-па­деж­ной сис­те­мы и пе­ре­ход к 2-па­деж­ной сис­те­ме с мар­ки­ро­ван­ным ак­ку­за­ти­вом или же к пол­ной ут­ра­те па­деж­ных по­ка­за­те­лей. В не­ко­то­рых язы­ках со­хра­ня­ет­ся пра­се­мит­ский ак­ку­за­тив­ный по­ка­за­тель *-а, а в ря­де язы­ков по­яв­ля­ют­ся ин­но­ва­тив­ные ак­ку­за­тив­ные мор­фе­мы. Для мн. Э. я. ха­рак­тер­но диф­фе­рен­ци­ро­ван­ное мар­ки­ро­ва­ние объ­ек­та. Ут­ра­чи­ва­ют­ся про­дук­тив­ные по­ка­за­те­ли дв. ч. В се­вер­ных Э. я. со­хра­ня­ет­ся «ло­ма­ное» мн. ч.

В об­лас­ти фо­но­ло­гии для эфио­се­мит­ско­го пра­язы­ка ха­рак­те­рен ин­но­ва­тив­ный 7-член­ный во­ка­лизм (*i, *u, *e, *o, *ā, *a, *ə ), со­хра­нив­ший­ся (как пра­ви­ло, с не­ко­то­ры­ми из­ме­не­ния­ми) во мно­гих Э. я. В не­ко­то­рых юж­ных Э. я. он рас­ши­ря­ет­ся за счёт по­яв­ле­ния но­вых про­ти­во­пос­тав­ле­ний по дол­го­те-крат­ко­сти.

К ин­но­ва­тив­ным чер­там, свой­ст­вен­ным всем Э. я. и воз­во­ди­мым к пра­эфио­се­мит­ско­му со­стоя­нию, от­но­сят­ся на­ли­чие ло­ка­тив­ной связ­ки *hallawa, фор­мы суф­фик­саль­но­го спря­же­ния ко­то­рой имеют презентное значение; использование суп­пле­тив­ной основы *naʕ (см. Суп­пле­ти­визм) в формах им­пе­ра­ти­ва гла­го­ла со значением ‘приходить’; мо­дель име­ни дея­те­ля *С₁aC₂̅aC₃i. Так­же для всех Э. я. ха­рак­тер­но об­ра­зо­ва­ние «слож­ных гла­го­лов» с по­мо­щью вспо­мо­гат. гла­го­ла *bhl ‘говорить’, од­на­ко в яз. ге­эз та­кие гла­го­лы пред­став­ле­ны край­не скуд­но.

К ин­но­ва­тив­ным чер­там, от­сут­ст­вую­щим в од­ном или двух се­вер­ных Э. я. и, сле­до­ва­тель­но, не воз­во­ди­мым к пра­эфио­се­мит­ско­му со­стоя­нию, от­но­сят­ся: в об­лас­ти фо­но­ло­гии – на­ли­чие ла­био­ве­ляр­ных и па­ла­таль­ных со­глас­ных; в об­лас­ти мор­фо­ло­гии – ре­ду­п­ли­ка­ция (час­тичная, реже – полная) как один из спо­со­бов об­ра­зо­ва­ния мн. ч., цир­кум­фик­саль­ное оформ­ле­ние гла­голь­но­го от­ри­ца­ния, гла­голь­ная ка­те­го­рия кон­вер­ба, «фре­к­вен­та­тив­ные» гла­голь­ные ос­но­вы с час­тич­ной ре­ду­п­ли­ка­ци­ей, кау­за­тив­ный пре­фикс *ʔat-/*ʔas-, сис­те­ма ана­ли­тич. гла­голь­ных кон­ст­рук­ций (см. Ана­ли­тизм); в об­лас­ти син­так­си­са – по­ря­док слов «субъ­ект + объ­ект + пре­ди­кат» – SOV (в от­ли­чие от клас­сич. се­мит­ско­го VSO) и не­ко­то­рые др. ха­рак­те­ри­сти­ки ле­во­вет­вя­щих­ся язы­ков.

На про­тя­же­нии всей сво­ей ис­то­рии Э. я. тес­но кон­так­ти­ро­ва­ли с не­се­мит­ски­ми язы­ка­ми Аф­ри­кан­ско­го Ро­га. Наи­бо­лее су­ще­ст­вен­ное суб­страт­ное влия­ние (см. Суб­страт) на них ока­за­ли центр. ку­шит­ские язы­ки. Чер­ты, обу­слов­лен­ные этим влия­ни­ем, на­блю­да­ют­ся на всех уров­нях язы­ка, од­на­ко воз­ник­но­ве­ние по­дав­ляю­ще­го их боль­шин­ст­ва от­но­сит­ся к пе­рио­ду по­сле рас­па­да пра­эфио­се­мит­ской язы­ко­вой общ­но­сти.

Ос­но­вы на­уч. изу­че­ния Э. я. за­ло­же­ны нем. учё­ным И. Лу­доль­фом (17 в.; сло­ва­ри и грам­ма­ти­ки ам­хар­ско­го яз. и яз. ге­эз). В 19 в. наи­бо­лее ве­со­мый вклад вне­сли Ф. Пре­то­ри­ус (Ав­ст­рия; лин­гвис­тич. опи­са­ния ря­да жи­вых Э. я.) и нем. тео­лог А. Диль­ман (сло­варь и грам­ма­ти­ка яз. ге­эз, ос­таю­щие­ся наи­бо­лее пол­ны­ми и ос­но­ва­тель­ны­ми), в 20 в. – В. Лес­лау (Поль­ша, США; неск. де­сятков сло­ва­рей и грам­ма­тич. опи­са­ний Э. я., соз­дан­ных по ре­зуль­та­там мно­го­лет­них по­ле­вых ис­сле­до­ва­ний). В Рос­сии на­ча­ло ис­сле­до­ва­ни­ям Э. я. по­ло­жил Б. А. Дорн в 1830-х гг. Наи­боль­ший вклад в раз­ви­тие отеч. абис­си­но­ве­де­ния, в пер­вую оче­редь в изу­че­ние яз. ге­эз, внёс Б. А. Ту­ра­ев.