КОЙСА́НСКИЕ ЯЗЫКИ́

КОЙСА́НСКИЕ ЯЗЫКИ́, ус­лов­ное на­зва­ние ко­рен­ных язы­ков пре­им. юга Аф­ри­ки, не от­но­ся­щих­ся к бан­ту язы­кам. Рас­про­стра­не­ны в На­ми­бии, Бот­сва­не, на се­ве­ре ЮАР, в юж. рай­онах Ан­го­лы и Зам­бии, на за­па­де Зим­баб­ве и (язы­ки сан­да­ве и хад­за) в Тан­за­нии; см. так­же Кой­сан­ские на­ро­ды. Об­щее чис­ло го­во­ря­щих на К. я. ок. 370 тыс. чел. (2005, оцен­ка); наи­бо­лее круп­ные язы­ки – на­ма (232 тыс. чел.), сан­да­ве (40 тыс.), юго-вост. къхунг (30 тыс.), на дру­гих К. я. го­во­рят по неск. ты­сяч [на­ро (14 тыс.), сев. къхунг, чва и др.], со­тен (чъоан, хад­за и др.) или де­сят­ков (нцъу) че­ло­век.

Из­ве­ст­но ок. 30 К. я., 11 из них вы­мер­ли, боль­шин­ст­во ос­таль­ных на­хо­дят­ся под уг­ро­зой ис­чез­но­ве­ния. Дж. Х. Грин­берг от­нёс к К. я. все не от­но­ся­щие­ся к язы­кам бан­ту юж.-афр. язы­ки и 2 вост.-афр. изо­ли­ро­ван­ных язы­ка (сан­да­ве и хад­за). Юж.-афр. К. я. он, вслед за Д. Блик (ЮАР), де­лил на се­вер­ную, цен­траль­ную и юж­ную груп­пы; ста­рое де­ле­ние на «буш­мен­ские» и «гот­тен­тот­ские» язы­ки, ос­но­ван­ное в боль­шой сте­пе­ни на эк­ст­ра­линг­ви­стич. кри­те­ри­ях, им бы­ло от­верг­ну­то вви­ду спе­ци­фич. бли­зо­сти «гот­тен­тот­ских» язы­ков к центр. груп­пе «буш­мен­ских». В свя­зи с этим в совр. лин­гви­сти­ке линг­во­ни­мы «гот­тен­тот­ские язы­ки» и «буш­мен­ские язы­ки» прак­ти­че­ски не ис­поль­зу­ют­ся. Клас­си­фи­ка­ция Грин­бер­га вы­зы­ва­ла воз­ра­же­ния не­ко­то­рых аф­ри­ка­ни­стов [напр., Э. Ве­ст­фа­ля (ЮАР), Т. Гюль­де­ман­на (Гер­ма­ния)], по­сколь­ку бы­ла ос­но­ва­на в боль­шой сте­пе­ни на мас­со­во­го срав­не­ния ме­то­де; кро­ме то­го, хо­тя язы­ки, ко­то­рые от­но­си­ли к «буш­мен­ским», и об­ла­да­ют об­щи­ми грам­ма­тич. и фо­не­тич. осо­бен­но­стя­ми, меж­ду ни­ми су­ще­ст­ву­ет и мно­го раз­ли­чий на раз­ных уров­нях вплоть до ти­по­ло­гич. ха­рак­те­ри­стик. Тем не ме­нее клас­си­фи­ка­ция Грин­бер­га до сих пор ис­поль­зу­ет­ся как пред­ва­ри­тель­ная.

В совр. клас­си­фи­ка­ции К. я. ещё не­ма­ло не­ре­шён­ных воп­ро­сов. На­дёж­но вы­де­ля­ет­ся цент­раль­но­кой­сан­ская се­мья (кхой), вклю­чаю­щая 2 вет­ви. К вет­ви кхой­кхой (гот­тен­тот­ской) от­но­сят­ся язы­ки на­ма (вклю­чая диа­лек­ты хайлъ­ом и чъак­хой; 232 тыс. чел.) и кап­ский кхой­кхой (со­хра­ни­лись 2 диа­лек­та – къхи­ри и къора; ме­нее 100 чел.); см. так­же Кой-коин. Ветвь чу-кхве (ка­ла­хар­ская, цент­раль­нобуш­мен­ская; 45 тыс. чел. в Сев. и Центр. Бот­сва­не) де­ли­тся на 3 груп­пы: кхое (язы­ки кхое и лъани-бу­га), на­ро-лъга­на (на­ро и лъга­на-цъгви) и вост.-кхой­скую (шуа и чва).

Бли­зость двух сле­дую­щих ге­не­тич. объ­еди­не­ний час­то объ­яс­ня­ет­ся ти­по­ло­гич. сход­ст­вом, од­на­ко Г. С. Ста­ро­сти­ным (Рос­сия) бы­ли пред­ло­же­ны убе­ди­тель­ные сви­де­тель­ст­ва их род­ст­ва и вхож­де­ния в од­ну се­мью (жу-къ­ви, или пе­ри­фе­рий­но-кой­сан­скую). Се­вер­но­кой­сан­ская (жу-чъ­оан­ская) под­се­мья вклю­ча­ет яз. чъоан (200 чел. на юге Центр. Бот­сва­ны) и ветвь жу (45 тыс. чел. на юго-во­сто­ке Ан­го­лы, се­ве­ре На­ми­бии и за­па­де Бот­сва­ны) с язы­ка­ми се­вер­ный къхунг, центр. къхунг, юго-вост. къхунг (в т. ч. диа­лек­ты жуцъоан и лъха­улъе) и вы­мер­ши­ми ста­ро­хайлъ­ом­ским и овам­бо-буш­мен­ским (ке­ди-чваг­га). Юж­но­кой­сан­ская под­се­мья (таа-къви, туу) объ­еди­ня­ет вет­ви таа (язы­ки зап. и вост. къхонг; св. 4 тыс. чел. на во­сто­ке На­ми­бии и за­па­де Бот­сва­ны) и къви [ис­че­заю­щий язык нцъу (8 чел.) и вы­мер­шие лън-къе, цъау­ни-ха­тия, чъун­кве, лъхау, цъхам, лъулъе, сероа, къган-къне и лъхе­гви]. Родств. свя­зи меж­ду пе­ри­фе­рий­но-кой­сан­ски­ми и цент­раль­но­кой­сан­ски­ми язы­ка­ми на­хо­дят­ся под воп­ро­сом из-за не­до­ста­точ­ной раз­ра­бо­тан­но­сти пра­язы­ко­вых ре­кон­ст­рук­ций этих се­мей; си­туа­ция ос­лож­ня­ет­ся так­же на­ли­чи­ем боль­шо­го чис­ла за­им­ст­во­ва­ний из цент­раль­но­кой­сан­ских язы­ков в пе­ри­фе­рий­ные. От­ме­ча­ют­ся, од­на­ко, и мно­го­числ. сход­ст­ва в ба­зис­ной лек­си­ке и мор­фо­ло­гии этих се­мей (Дж. Х. Грин­берг, Г. С. Ста­ро­стин).

Из 3 изолированных К. я. доказан­ным можно считать родство вымершего квади (юго-запад Анголы) с централь­но­койсанскими языками. Не­сколь­ко ме­нее об­ос­но­ван­ны свя­зи с этой же семь­ёй язы­ка сан­да­ве. Язык хад­за (975 чел.) счи­та­ет­ся не­род­ст­вен­ным ос­таль­ным кой­сан­ским язы­кам.

Фо­не­тич. сис­те­ма К. я. са­мая слож­ная сре­ди язы­ков ми­ра. Она ха­рак­те­ри­зу­ет­ся на­ли­чи­ем боль­шо­го ко­ли­че­ст­ва фо­нем; так, в диа­лек­те жуцъо­ан (язы­ка юго-вост. къхунг) от 103 до 117 фо­нем, а в язы­ке къхонг – 156. Во­кализм пред­став­лен 5 фо­не­ма­ми (i, e, a, o, u), при этом поч­ти во всех язы­ках встре­ча­ют­ся на­за­ли­зо­ван­ные, глот­та­ли­зо­ван­ные или фа­рин­га­ли­зо­ван­ные (час­то так­же шё­пот­ные) глас­ные, а так­же зву­ки с ком­би­на­ция­ми этих при­зна­ков, что зна­чи­тель­но уве­ли­чи­ва­ет об­щее их число. Осо­бен­ность кон­со­нан­тиз­ма – на­ли­чие т. н. щёл­каю­щих (дву­фо­кус­ных им­п­ло­зив­ных смыч­ных, про­из­но­си­мых как на вы­до­хе, так и на вдо­хе) зву­ков (ср. др. на­зва­ние К. я. – Click languages «щёл­каю­щие языки»), при за­пи­си ко­то­рых ис­поль­зу­ют­ся спец. зна­ки (в скоб­ках да­ны спе­ци­аль­но раз­ра­бо­тан­ные рос. линг­ви­стом Ю. Б. Ко­ря­ко­вым рус. со­от­вет­ст­вия): ⊙ (пь) – губно-губной щёл­каю­щий (упот­реб­ля­ет­ся толь­ко в юж­но­кой­сан­ских, чъоан и ква­ди), | (цъ) – зуб­ной, ! (къ) – аль­ве­о­ляр­ный, ‡ (чъ) – па­ла­таль­ный, || (лъ) – ла­те­раль­ный, ! (ръ) – рет­роф­лек­сный (упот­реб­ля­ет­ся толь­ко в не­ко­то­рых се­вер­но­кой­сан­ских диа­лек­тах). Щёл­каю­щие со­глас­ные за­ни­ма­ют, как пра­ви­ло, на­чаль­ную по­зи­цию в сло­ве. При этом их ко­ли­че­ст­во варь­и­ру­ет от 20 (на­ма) до 83 (юж­но­кой­сан­ские язы­ки) в за­ви­си­мо­сти от ко­ли­че­ст­ва воз­мож­ных спо­со­бов раз­мы­ка­ния вто­рой смыч­ки. К. я. то­наль­ные; напр., в язы­ке къхонг 4 осн. то­на: вы­со­кий, низ­кий, сред­ний, сред­не­нис­хо­дя­щий.

Осн. мор­фо­ло­гич. чер­та пе­ри­фе­рий­но-кой­сан­ских язы­ков – на­ли­чие сис­те­мы клас­сов имен­ных. В жуцъоан 4 клас­са: лю­дей, оду­шев­лён­ных/не­оду­шев­лён­ных пред­ме­тов, на­зва­ний еды и на­зва­ний час­тей те­ла; в къхонг – 5. От­ме­ча­ет­ся так­же сис­те­ма имен­но­го со­гла­со­ва­ния (или её сле­ды), ре­а­ли­зую­щая­ся с по­мощью суф­фик­сов; напр. в къхонг: ‡ a-an! xa-an t-an |«a |i k-an «боль­шая сло­ман­ная кость» (букв. — кость-класс 2 – боль­шой-класс 2 – ко­то­рый-класс 2 – ло­мать – есть – ко­то­рый-класс 2). Для цент­раль­но­кой­сан­ских язы­ков ха­рак­тер­но на­ли­чие ка­те­го­рий ро­да (муж­ской, жен­ский, сред­ний) и чис­ла (един­ст­вен­ное, мно­же­ст­вен­ное, двой­ст­вен­ное), мар­ки­руе­мых суф­фик­са­ми; напр., в на­ро: yii-ba (букв. – лес-муж. род, ед. ч.), yii-sa (букв. — де­ре­во-жен. род, ед. ч.). В на­ма упот­реб­ля­ют­ся па­де­жи (пря­мой и кос­вен­ный).

В по­сес­сив­ных кон­ст­рук­ци­ях иногда раз­ли­ча­ет­ся от­чу­ж­дае­мая и не­от­чу­ж­дае­мая при­над­леж­ность. В пе­ри­фе­рий­но-кой­сан­ских язы­ках об­ла­дае­мое сле­ду­ет за име­нем, обо­зна­чаю­щим об­ла­да­те­ля [напр., в чъоан: ||«amkoe! oa „дом че­ло­ве­ка“ (букв. – че­ло­век–дом), ||„amkoe ki! oa-qa ‚до­ма че­ло­ве­ка‘ (букв. – че­ло­век–домá)], в цент­раль­но­кой­сан­ских – об­ла­дае­мое пред­ше­ст­ву­ет об­ла­да­те­лю, при­чём связь ме­ж­ду ни­ми вы­ра­жа­ет­ся при по­мо­щи по­сес­сив­ной час­ти­цы [напр., в язы­ке къора: xoasao-b di kxʼoo-b ‚мя­со леопарда‘ (букв. – ле­о­пард – по­сес­сив­ная час­ти­ца – мя­со)].

Гла­голь­ное спря­же­ние в пе­ри­фе­рий­но-кой­сан­ских язы­ках раз­ви­то сла­бо, осу­ще­ст­в­ля­ет­ся в осн. при по­мо­щи лич­ных ме­сто­име­ний и не­мно­го­чис­лен­ных ви­до-вре­мен­ных час­тиц. В цент­раль­но­кой­сан­ских язы­ках от­ме­че­ны по­ка­за­те­ли трёх осн. вре­мён (на­стоя­ще­го, про­шед­ше­го и бу­ду­ще­го), пред­став­лен­ные час­ти­ца­ми в язы­ках кхой­кхой и суф­фик­са­ми в чу-кхве; упот­реб­ля­ют­ся так­же де­ри­ва­тив­ные (см. Де­ри­ва­ция) гла­голь­ные фор­мы (кау­за­тив, реф­лек­сив, ре­ци­прок и др.), вы­ра­жае­мые с по­мо­щью час­тиц или ре­ду­п­ли­ка­ци­ей гла­голь­но­го кор­ня.

Пре­об­ла­даю­щий по­ря­док слов в цент­раль­но­кой­сан­ских язы­ках – «субъ­ект (S) + объ­ект (O) + пре­ди­кат (V)», на­ре­чия за­ни­ма­ют на­чаль­ную по­зи­цию в пред­ло­же­нии, оп­ре­де­ле­ния пред­ше­ству­ют оп­ре­де­ляе­мо­му; в пе­ри­фе­рий­но-кой­сан­ских язы­ках по­ря­док SVO, оп­реде­ле­ния сле­ду­ют за оп­ре­де­ляе­мым. В сан­да­ве по­ря­док TSOV (T – сло­во со зна­че­ни­ем вре­ме­ни), в хад­за – VSO.

К. я. бес­пись­мен­ные, за ис­клю­че­ни­ем на­ма (с 1845) и жуцъоан, для ко­то­ро­го раз­ра­бо­та­ны 3 ва­ри­ан­та ал­фа­ви­та (в 1975, 1987 и 1994).

В це­лом К. я. наи­ме­нее изу­че­ны сре­ди афр. язы­ков. На­ча­ло их ис­сле­до­ва­нию во 2-й пол. 19 в. по­ло­жил В. Блик (Юж. Аф­ри­ка). Опи­са­ния отд. язы­ков поя­ви­лись в нач. 20 в. Тер­мин «кой­сан» (от на­ма khoi «че­ло­век» и san «буш­мен») пред­ло­жен нем. эт­но­гра­фом Л. Шуль­це в 1928 для об­оз­на­че­ния кой­сан­ской ра­сы, нем. ан­тро­по­лог И. Ша­пе­ра пе­ре­нёс это назв. на ра­со­вую, куль­тур­ную и язы­ко­вую общ­ность буш­ме­нов и гот­тен­то­тов. Лишь в 1963 Дж. Х. Грин­берг свя­зал с этим тер­ми­ном пред­ло­жен­ную им ра­нее мак­ро­се­мью (ко­то­рую он сам сна­ча­ла на­зы­вал «Сlick lan­gua­ges»). Ос­но­вы на­уч. ис­сле­до­ва­ния К. я. за­ло­же­ны в 1-й пол. 20 в. ра­бо­та­ми до­че­ри В. Бли­ка – Д. Блик. Фо­не­тич. струк­ту­рой К. я. за­ни­ма­лись П. Лейд­фо­гед, К. Майн­хоф, Н. С. Тру­бец­кой, Р. Бич (ЮАР), Р. Сто­па (Поль­ша). Об­зор осн. черт К. я. в це­лях по­строе­ния ге­не­тич. клас­си­фи­ка­ции со­дер­жит­ся в тру­дах Грин­бер­га и Э. Вест­фа­ля. Ис­сле­до­ва­ни­ем К. я. за­ни­ма­ют­ся Т. Гюль­де­манн, Р. Фос­сен, Б. Сандс (США), В. Хаке (ЮАР), Г. С. Ста­ро­стин.