КАУЗАТИ́В

КАУЗАТИ́В (от лат. causa – при­чи­на) (кау­за­тив­ная де­ри­ва­ция, кау­за­ти­ви­за­ция), ре­гу­ляр­ная сло­во­об­ра­зо­ва­тель­ная мо­дель, при по­мо­щи ко­то­рой от ис­ход­ных гла­го­лов (V) об­ра­зу­ют­ся про­из­вод­ные гла­го­лы со зна­че­ни­ем ‘де­лать так, что­бы про­изош­ло то, что наз­ва­но V’. Ср. тат. «яб-у» ‘за­кры­вать’→ «яб-дыр-у» ‘де­лать так, что­бы за­крыл; за­став­лять за­кры­вать’. К. (кау­за­тив­ным гла­го­лом) на­зы­ва­ют так­же про­из­вод­ный гла­гол, об­ра­зо­ван­ный по ука­зан­ной мо­де­ли; напр., «яб-дыр-у» – К. от «яб-у». Се­ман­тич. от­но­ше­ние ме­ж­ду про­из­вод­ным и ис­ход­ным гла­го­лом на­зы­ва­ет­ся кау­за­тив­ным от­но­ше­ни­ем.

К. вы­ра­жа­ет при­чин­но-след­ст­вен­ную связь ме­ж­ду си­туа­ци­ей воз­дей­ст­вия (‘де­лать так, чтобы’) и си­туа­ци­ей, опи­сы­вае­мой ис­ход­ным гла­го­лом. Си­туа­ция воз­дей­ст­вия на­зы­ва­ет­ся кау­зи­рую­щей си­туа­ци­ей, а её субъ­ект – кау­за­тором или кау­зи­рую­щим. Субъ­ект ис­ход­но­го гла­го­ла, на­зы­вае­мый кау­зи­руе­мым, пол­но­стью или час­тич­но ут­ра­чи­ва­ет кон­троль над со­вер­ше­ни­ем дей­ст­вия. Ре­ор­га­ни­зу­ет­ся и син­так­сич. струк­ту­ра пред­ло­же­ния: по­зи­цию под­ле­жа­ще­го за­ни­ма­ет кау­за­тор; кау­зи­руе­мый сме­ща­ет­ся с ис­ход­ной по­зи­ции и оформ­ля­ет­ся как до­пол­не­ние (имя в косв. па­де­же, пред­лож­но-имен­ная кон­ст­рук­ция и т. п.). Кау­за­ти­ви­за­ция, та­ким об­ра­зом, ме­ня­ет син­так­сич. тип гла­го­ла: не­пе­рех. гла­го­лы ста­но­вят­ся пе­ре­ход­ны­ми, у пе­рех. гла­го­лов по­яв­ля­ет­ся вто­рое до­пол­не­ние.

Во мно­гих язы­ках К. об­ра­зу­ет­ся от лю­бо­го гла­го­ла; воз­мож­ны так­же двой­ные К. (ка­ра­чае­во-балк. «эри-рге» ‘та­ять’→ «эри-т-ир­ге» ‘растапли­вать’→ «эри-т-тир-ир­ге» ‘за­став­лять рас­тап­ли­вать’). В ря­де язы­ков (напр., в араб., ин­до­не­зий­ском, майя) кау­за­ти­ви­за­ция ог­ра­ни­че­на не­пе­рех. гла­го­ла­ми. В не­ко­то­рых язы­ках (ураль­ских, ин­дей­ских, авс­тро­не­зий­ских) кау­за­тив­ные по­ка­за­те­ли спо­соб­ны при­сое­ди­нять­ся не толь­ко к гла­го­лу, но и к ос­но­вам др. час­тей ре­чи. Наи­бо­лее час­то К. ис­поль­зу­ет­ся для об­ра­зо­ва­ния пе­рех. гла­го­ла от ос­но­вы при­ла­га­тель­но­го (напр., ‘длинный’→‘де­лать что-ли­бо длин­ным; удлинять’) или су­ще­ст­ви­тель­но­го [напр., ‘смех’→‘сме­шить’; ‘царь’→‘про­воз­гла­шать ко­го-ли­бо царём’ (по­след­нее зна­че­ние на­зы­ва­ют дек­ла­ра­ти­вом)].

Осн. струк­тур­ные ти­пы К.: син­те­ти­че­ский К., вы­ра­жае­мый спец. гла­голь­ным аф­фик­сом – кау­за­тив­ным по­ка­за­те­лем (ср. тат. «ян-у» ‘гореть’→ «ян-дыр-у» ‘жечь’, «яз-у» ‘писать’ → «яз-дыр-у» ‘за­став­лять писать’), и ана­ли­ти­че­ский К. – кон­ст­рук­ции с по­лу­вспо­мо­га­тель­ны­ми гла­го­ла­ми ‘де­лать’, ‘пускать’, ‘давать’ и т. п. (ср. франц. manger ‘есть’ → faire manger ‘за­став­лять есть, кормить’). Из не­ре­гу­ляр­ных средств вы­ра­же­ния кау­за­тив­но­го от­но­ше­ния ме­ж­ду дву­мя гла­го­ла­ми в язы­ках ми­ра встре­ча­ют­ся так­же суп­пле­ти­визм (рус. «го­реть» – «жечь») и ла­биль­ность – от­сут­ст­вие фор­маль­но­го про­ти­во­пос­тав­ле­ния ме­ж­ду кау­за­тив­ным и не­кау­за­тив­ным гла­го­лом (англ. break ‘ломаться’ и ‘ло­мать’; авар. «рагь­и­зе» ‘открываться’ и ‘от­крывать’).

В со­от­вет­ст­вии с ха­рак­те­ром при­чин­но-след­ст­вен­но­го от­но­ше­ния ме­ж­ду кау­зи­рую­щей и кау­зи­руе­мой си­туа­ция­ми вы­де­ля­ют­ся 2 осн. се­ман­ти­че­ских ти­па кау­за­ти­вов. Пря­мые (ма­ни­пу­ля­тив­ные, кон­такт­ные) К. под­ра­зу­ме­ва­ют фи­зич. воз­дей­ст­вие кау­за­то­ра на кау­зи­руе­мо­го, его не­по­средств. во­вле­чён­ность в воз­ник­но­ве­ние кау­зи­руе­мой си­туа­ции. Не­пря­мые (ди­рек­тив­ные, дис­тант­ные) К. до­пус­ка­ют опо­сре­до­ван­ное (в пер­вую оче­редь вер­баль­ное) воз­дей­ст­вие на кау­зи­руе­мо­го. Су­ще­ст­ву­ют язы­ки, фор­маль­но про­ти­во­пос­тав­ляю­щие пря­мые и не­пря­мые К.; ср. ко­ми-зы­рян­ское «пу­кав­ны» ‘сидеть’ → «пук-т-ыны» ‘посадить’ (пря­мой К.) и «пук-ӧд-ны» ‘за­став­лять си­деть’ (не­пря­мой К.). Пря­мые и не­пря­мые К. от­ли­ча­ют­ся по це­ло­му ря­ду се­ман­тич. и син­так­сич. свойств; в ча­ст­но­сти, в кон­ст­рук­ци­ях с не­пря­мы­ми К. об­стоя­тель­ст­ва вре­ме­ни и об­раза дей­ст­вия мо­гут от­но­сить­ся как к кау­зи­рую­щей, так и к кау­зи­руе­мой си­туа­ции (ср. ‘бы­ст­ро за­ста­вил сесть’ и ‘за­ста­вил бы­ст­ро сесть’), что не­воз­мож­но с пря­мы­ми К. (‘бы­ст­ро поса­дил’). Из ча­ст­ных зна­че­ний не­пря­мых К. вы­де­ля­ют­ся ди­рек­тив (‘при­ка­зал сде­лать что-либо’), ро­га­тив (‘по­про­сил сде­лать что-либо’), пер­мис­сив (‘по­зво­лил сде­лать что-либо’), ас­си­стив (‘по­мог сде­лать что-либо’).

По совр. оцен­кам, К. – наи­бо­лее рас­про­стра­нён­ная в язы­ках ми­ра сло­во­об­ра­зо­ват. мо­дель, про­из­во­дя­щая гла­го­лы от гла­го­лов. В ча­ст­но­сти, он пред­став­лен в ал­тай­ских, ураль­ских, сев.-кавк., се­мит­ских, ин­дей­ских, афр. язы­ках, во мно­гих авс­тро­не­зий­ских и в ря­де ин­доев­ро­пей­ских язы­ков. В совр. рус. язы­ке про­дук­тив­ный К. от­сут­ст­ву­ет; од­но­ко­рен­ные гла­голь­ные па­ры, свя­зан­ные кау­за­тив­ным от­но­ше­ни­ем («со­хнуть» – «су­шить», «мёрз­нуть» – «мо­ро­зить», «то­нуть» – «то­пить» и т. п.), яв­ля­ют­ся ре­флек­са­ми кау­за­тив­ной де­ри­ва­ции в пра­язы­ке.