ЭСТО́НСКИЙ ЯЗЫ́К

ЭСТО́НСКИЙ ЯЗЫ́К, язык эс­тон­цев. Гос. язык Эс­тон­ской Рес­пуб­ли­ки. Рас­про­стра­нён так­же в Фин­лян­дии, Шве­ции, РФ, США, Ка­на­де и ря­де др. стран. Об­щее чис­ло го­во­ря­щих ок. 1,1 млн. чел. (2017, оцен­ка), в т. ч. в Эс­то­нии ок. 900 тыс. чел. (2011, пе­ре­пись), Фин­лян­дии ок. 48 тыс. чел., Шве­ции ок. 10 тыс. чел., РФ ок. 15,6 тыс. чел. (2010, пе­ре­пись), США ок. 6 тыс. чел., Ка­на­де ок. 6,4 тыс. чел.

Эстонский алфавит. * Только в заимствованиях и иностранных именах собственных и названиях.

Э. я. от­но­сит­ся к юж. при­бал­тий­ско-фин­ским язы­кам. Вы­де­ля­ют­ся 3 осн. ди­ал. ареа­ла: юж­но­эс­тон­ские диа­лек­ты (му­гуль­ский, тар­ту­ский и вы­рус­кий), се­вер­ноэ­стон­ские диа­лек­ты [ост­ров­ной (зап. Эс­то­ния, ост­ро­ва Саа­ре­маа, Хий­у­маа, Му­ху, Ких­ну и др.), за­пад­ный (за­пад ма­те­ри­ко­вой час­ти Эс­то­нии), цен­траль­ный, вос­точ­ный (в осн. го­вор с. Ко­да­ве­ре на зап. бе­ре­гу Чуд­ско­го оз.)] и сев.-вост. при­бреж­ный диа­лект (юж. бе­рег Фин­ско­го зал. ме­ж­ду Тал­ли­ном и Нар­вой), имею­щий мно­го об­щих черт с сев. при­бал­тий­ско-фин­ски­ми язы­ка­ми. Диа­лек­ты рас­па­да­ют­ся на мно­же­ст­во го­во­ров. Раз­ли­чия ме­ж­ду диа­лек­та­ми ле­жат в об­лас­ти как фо­не­ти­ки, так и мор­фо­ло­гии.

От­ли­чит. осо­бен­но­сти Э. я. – 3 сту­пе­ни дол­го­ты сло­га: сло­ги бы­ва­ют крат­ки­ми (т. н. 1-я сту­пень дол­го­ты) и дол­ги­ми (та­ко­вы­ми яв­ля­ют­ся сло­ги с дол­ги­ми глас­ны­ми, ди­фтон­га­ми, а так­же за­кры­тые сло­ги), дол­гие сло­ги мо­гут быть не­ак­цен­ти­ро­ван­ны­ми (2-я сту­пень дол­го­ты) и ак­цен­ти­ро­ван­ны­ми (3-я сту­пень дол­го­ты); напр., saDа̀ ‘сто’ (1-я сту­пень), sāDа̀ ‘посылай’ (2-я сту­пень), sâDa ‘получить’ (3-я сту­пень). Гл. уда­ре­ние па­да­ет в осн. на 1-й слог, вто­ро­сте­пен­ное – на 3-й.

В мор­фо­ло­гич. струк­ту­ре Э. я. в це­лом со­хра­ня­ет­ся агг­лю­ти­на­ция, но раз­ви­лась и флек­тив­ность. Силь­но раз­ви­та внутр. флек­сия.

Как и во всех ураль­ских язы­ках, в Э. я. от­сут­ст­ву­ет грам­ма­тич. ка­те­го­рия ро­да. Ка­те­го­рия чис­ла пред­став­ле­на оп­по­зи­ци­ей ед. ч. – мн. ч.; есть неск. слов pluralia tantum. Па­ра­диг­ма скло­не­ния вклю­ча­ет 14 па­де­жей. Оп­ре­де­ле­ние со­гла­су­ет­ся с оп­ре­де­ляе­мым в чис­ле и па­де­же (сре­ди ураль­ских язы­ков эта чер­та свой­ст­вен­на толь­ко при­бал­тий­ско-фин­ским язы­кам). Су­ще­ст­ви­тель­ное не име­ет мор­фо­ло­ги­че­ски вы­ра­жен­ной ка­те­гории по­сес­сив­но­сти: по­сес­сив­ные аф­фик­сы, в раз­ной сте­пе­ни со­хра­нив­шие­ся в др. при­бал­тий­ско-фин­ских язы­ках, в совр. Э. я. не упот­реб­ля­ют­ся, дан­ная ка­те­го­рия вы­ра­жа­ет­ся по­ста­нов­кой по­сес­сив­но­го оп­ре­де­ле­ния в фор­му ге­ни­ти­ва.

Гла­гол име­ет ка­те­го­рии ли­ца, чис­ла, на­кло­не­ния (ин­ди­ка­тив, им­пе­ра­тив, кон­ди­цио­нал, modus obliquus) и вре­ме­ни (пре­зенс, пер­фект, им­пер­фект и плюс­квам­пер­фект). Спец. фор­мы буд. вр. не раз­ви­лись, для его вы­ра­же­ния ис­поль­зу­ет­ся пре­зенс в со­во­куп­но­сти с лек­сич. и не­ко­то­ры­ми грам­ма­тич. сред­ст­ва­ми. Па­ра­диг­ма от­ри­цат. гла­го­ла час­тич­но со­хра­ня­ет­ся толь­ко в им­пе­ра­ти­ве, в ос­таль­ных на­кло­не­ни­ях от неё ос­та­лась толь­ко не­из­ме­няе­мая от­ри­цат. час­ти­ца. Вы­де­ля­ют­ся две фор­мы ин­фи­ни­ти­ва, ко­то­рые мо­гут из­ме­нять­ся по па­де­жам; пол­ной па­ра­диг­мы скло­не­ния они не име­ют.

Для Э. я. ха­рак­те­рен но­ми­на­тив­ный строй. При ней­траль­ном по­ряд­ке слов под­ле­жа­щее пред­ше­ст­ву­ет ска­зуе­мо­му. Оп­ре­де­ле­ние на­хо­дит­ся в пре­по­зи­ции к оп­ре­де­ляе­мо­му.

В лек­си­ке Э. я. мно­же­ст­во древ­ней­ших балт., герм., сла­вян­ских, а так­же по­явив­ших­ся в Сред­не­ве­ко­вье нем. и швед. за­им­ст­во­ва­ний. Есть за­им­ст­во­ва­ния из фин. и ла­тыш. язы­ков.

Пер­вые за­пи­си на Э. я. (глос­сы и отд. пред­ло­же­ния) от­но­сят­ся к 13 в. Древ­ней­шие из­вест­ные эст. тек­сты да­ти­ру­ют­ся 16 в. [Кул­ла­маа­ская ру­ко­пись, на­пи­сан­ная пас­то­ром Й. Ле­ло (в ниж­не­не­мец­кой ор­фо­гра­фии; 1524–28); ка­те­хи­зис С. Ван­рад­та и И. Коэ­ля (на­пе­ча­тан в 1535)]. Го­дом соз­да­ния эст. ал­фа­ви­та (на лат. гра­фич. ос­но­ве) счи­та­ет­ся 1525, ко­гда бы­ла на­пе­ча­та­на пер­вая кни­га на Э. я. (до нас не дош­ла).

В 16 в. воз­ник­ли два лит. язы­ка – юж­но­эс­тон­ский (тар­ту­ский) и се­вер­ноэ­стон­ский (тал­лин­ский; на­чал до­ми­ни­ро­вать с кон. 18 в.). Со 2-й пол. 19 в. скла­ды­вал­ся об­щий лит. Э. я. (на ос­но­ве центр. диа­лек­та), нор­мы ко­то­ро­го окон­ча­тель­но ста­би­ли­зи­ро­ва­лись к 1940-м гг.