ПЛАТО́Н

ПЛАТО́Н (Πλάτων) (427 до н. э., Афи­ны – 347 до н. э., там же), др.-греч. фи­ло­соф, ос­но­ва­тель Ака­де­мии Афин­ской и мно­го­ве­ко­вой тра­ди­ции пла­то­низ­ма в ев­роп. фи­ло­со­фии.

Жизнь

Отец П. – Ари­стон про­ис­хо­дил из ро­да по­след­не­го афин­ско­го ца­ря Код­ра и за­ко­но­да­те­ля Со­ло­на, мать Пе­рик­тио­на – то­же из ро­да Со­ло­на, двою­род­ная се­ст­ра од­но­го из 30 афин­ских ти­ра­нов Кри­тия. Есть све­де­ния, что в юно­сти П. пи­сал тра­ге­дии, ко­ме­дии и ди­фи­рам­бы, учил­ся фи­ло­со­фии у Кра­ти­ла, по­сле­до­ва­те­ля Ге­рак­ли­та. С 407 до н. э. он ока­зы­ва­ет­ся сре­ди слу­ша­те­лей Со­кра­та, ре­шив все­це­ло по­свя­тить се­бя фи­ло­со­фии. Казнь Со­кра­та в 399 по­тряс­ла П., он на 10 лет уе­хал из Афин и пу­те­ше­ст­во­вал по Юж. Ита­лии, Си­ци­лии, ве­ро­ят­но так­же и по Егип­ту. Во вре­мя этой по­езд­ки по­зна­ко­мил­ся с уче­ни­ем Пи­фа­го­ра и уст­рой­ст­вом Пи­фа­го­рей­ско­го сою­за, за­вя­зал друж­бу с Ар­хи­том из Та­рен­та и си­ра­ку­зя­ни­ном Дио­ном. Ти­ран Си­ра­куз Дио­ни­сий I в от­вет на на­став­ле­ния П., как уст­ро­ить наи­луч­шее го­су­дар­ст­во, про­дал его в раб­ст­во. Вы­ку­п­лен­ный друзь­я­ми, П. по воз­вра­ще­нии в Афи­ны (ок. 388–385) ор­га­ни­зо­вал собств. шко­лу, су­ще­ст­во­вав­шую как куль­то­вый со­юз блю­сти­те­лей свя­щен­ной ро­щи ге­роя Ака­де­ма, по­чи­та­те­лей Апол­ло­на и муз (см. Ака­де­мия Афин­ская). Стре­мясь пре­тво­рить най­ден­ную фи­лос. ис­ти­ну в жизнь и уст­ро­ить пра­виль­ное го­су­дар­ст­во, П. ещё два­ж­ды (в 366 и 361, по­сле смер­ти Дио­нисия I) от­прав­лял­ся на Си­ци­лию по при­гла­ше­нию сво­его дру­га и по­чи­та­те­ля Дио­на. Обе по­езд­ки за­кон­чи­лись для не­го горь­ким раз­оча­ро­ва­ни­ем.

Сочинения

Со­хра­ни­лось прак­ти­че­ски всё, что на­пи­сал П. Клас­сич. из­да­ние его со­чи­не­ний – Corpus Platonicum, вклю­чаю­щий 9 тет­ра­ло­гий и при­ло­же­ние, – при­ня­то воз­во­дить к Тра­сил­лу, алек­сан­д­рий­ско­му пла­то­ни­ку, ас­т­ро­ло­гу, дру­гу имп. Ти­бе­рия. 36 со­чи­не­ний, во­шед­ших в тет­ра­ло­гии (это диа­ло­ги, за ис­клю­чени­ем «Апо­ло­гии Со­кра­та» и 13 пи­сем), счи­та­лись под­лин­но пла­то­нов­ски­ми вплоть до 19 в., до на­ча­ла на­уч. кри­ти­ки тек­стов. Ны­не при­зна­ны не­под­лин­ны­ми диа­ло­ги «Ал­ки­ви­ад II», «Гип­парх», «Со­пер­ни­ки», «Фе­аг», «Кли­то­фон», «Ми­нос» и пись­ма, за ис­клю­че­ни­ем 6-го и 7-го. Не­ко­то­ры­ми ос­па­ри­ва­ет­ся так­же под­лин­ность «Гип­пия Боль­ше­го» и «Гип­пия Мень­ше­го», «Ал­ки­виа­да I» и «Ме­нек­се­на».

Ра­нее всех, под не­по­средств. влия­ни­ем Со­кра­та (ве­ро­ят­но, сра­зу по­сле 399), бы­ли на­пи­са­ны диа­ло­ги «Кри­тон», «Ион», «Ев­тиф­рон», «Ла­хес» и «Ли­сий»; к ним при­мы­ка­ет «Хар­мид», в ко­то­ром на­ме­ча­ют­ся под­хо­ды к по­строе­нию уче­ния об иде­ях. Ви­ди­мо, не­сколь­ко позд­нее на­пи­сан цикл диа­ло­гов, на­прав­лен­ных про­тив со­фис­ти­ки, – «Ев­ти­дем», «Про­та­гор» и «Гор­гий», а так­же «Кра­тил» и «Ме­нон». В «Кра­ти­ле» обос­но­вы­ва­ет­ся со­су­ще­ст­во­ва­ние двух об­лас­тей: об­лас­ти ви­ди­мых ве­щей, из­мен­чи­вых и те­ку­чих – по Ге­рак­ли­ту, и об­лас­ти веч­но­го са­мо­то­ж­де­ст­вен­но­го бы­тия – по Пар­ме­ни­ду. В «Ме­но­не» до­ка­зы­ва­ет­ся, что зна­ние есть при­по­ми­на­ние ис­ти­ны, со­зер­цав­шей­ся ду­шой до ро­ж­де­ния. «Фе­дон», «Федр» и «Пир» со­дер­жат уче­ние об иде­ях. В тот же пе­ри­од на­пи­са­но «Го­су­дар­ст­во», где, по­ми­мо соб­ст­вен­но по­ли­тич. фи­ло­со­фии, со­дер­жит­ся за­вер­шаю­щий об­зор и схе­ма уче­ния об иде­ях в це­лом. То­гда же или нес­коль­ко позд­нее П. об­ра­ща­ет­ся к про­бле­ме по­зна­ния и кри­ти­ке собств. тео­рии идей: «Те­этет», «Пар­ме­нид», «Со­фист», «По­ли­тик». Два важ­ней­ших позд­них диа­ло­га «Ти­мей» и «Фи­леб» от­ме­че­ны влия­ни­ем пи­фа­го­ре­из­ма. В кон­це жиз­ни П. це­ли­ком по­свя­ща­ет се­бя ра­бо­те над «За­ко­на­ми».

Учение об идеях и метод

В цен­тре фи­ло­со­фии П. – уче­ние об иде­ях, ис­точ­ни­ке бы­тия эм­пи­рич. ве­щей. Как те­ни от­но­сят­ся к ре­аль­ным су­ще­ст­вам, их от­бра­сы­ваю­щим, так вся об­ласть чув­ст­вен­но вос­при­ни­мае­мо­го в це­лом от­но­сит­ся к ве­щам умо­по­сти­гае­мым: идея на­столь­ко же ре­аль­нее и жи­вее зри­мой ве­щи, на­сколь­ко вещь под­лин­нее сво­ей те­ни. Да­лее, са­ма об­ласть умо­по­сти­гае­мо­го бы­тия де­лит­ся на два клас­са по сте­пе­ни ре­аль­но­сти: боль­ший класс – под­лин­но су­щее, веч­ные идеи, по­сти­жи­мые толь­ко умом, бес­пред­по­сы­лоч­но и ин­туи­тив­но; мень­ший класс – пред­мет дис­кур­сив­но­го пред­по­сы­лоч­но­го зна­ния, пре­ж­де все­го ма­те­ма­тич. на­ук; это чис­ла и гео­мет­рич. объ­ек­ты. При­сут­ст­вие (παρουσία) под­лин­но­го умо­по­сти­гае­мо­го су­ще­го де­ла­ет воз­мож­ным бы­тие всех низ­ших клас­сов, су­ще­ст­вую­щих бла­го­да­ря при­ча­ст­но­сти (μέθεξις) выс­ше­му. На­ко­нец, умо­по­сти­гае­мый кос­мос (ϰόσμος νοητός ) – един­ст­вен­ная под­лин­ная ре­аль­ность, об­ла­да­ет бы­ти­ем бла­го­да­ря наи­выс­ше­му транс­цен­дент­но­му на­ча­лу, ко­то­рое в «Го­су­дар­ст­ве» име­ну­ет­ся иде­ей бла­га или Бла­гом как та­ко­вым, в «Пар­ме­ни­де» – Еди­ным. Это на­ча­ло вы­ше бы­тия, по ту сто­ро­ну все­го су­ще­го, оно не­из­ре­чен­но, не­мыс­ли­мо и не­по­зна­вае­мо.

Вер­ный пар­ме­ни­дов­ско­му те­зи­су «мы­ш­ле­ние и бы­тие – од­но и то же», П. при­зна­ёт дос­туп­ным по­ни­ма­нию и нау­ке («умо­по­сти­гае­мым») лишь под­лин­но су­щее, не­из­мен­ное и веч­ное. Эм­пи­рич. мир, об­ласть «ста­нов­ле­ния» (γένεσις), где всё воз­ни­ка­ет и по­ги­ба­ет, веч­но ме­ня­ясь и ни на миг не ос­та­ва­ясь то­ж­де­ст­вен­ным се­бе, не­по­зна­ва­ем. В ка­ж­дой ве­щи веч­на и не­из­мен­на идея (εἶδος), те­нью или от­ра­же­ни­ем ко­то­рой вещь яв­ля­ет­ся. Она и со­став­ля­ет пред­мет фи­ло­со­фии. В «Фи­ле­бе» об этом го­во­рит­ся на язы­ке пи­фа­го­рей­цев: два про­ти­во­по­лож­ных на­ча­ла все­го су­ще­го – «пре­дел» и «бес­пре­дель­ное» (они при­бли­зи­тель­но со­от­вет­ст­ву­ют «еди­но­му» и «ино­му» «Пар­ме­ни­да») са­ми по се­бе не­по­зна­вае­мы и не об­ла­да­ют бы­ти­ем; пред­мет изу­че­ния фи­ло­со­фии и вся­кой спец. нау­ки – то, что со­сто­ит из обо­их, т. е. «оп­ре­де­лён­ное». На­ря­ду с «бес­пре­дель­ным», П. упот­реб­ля­ет в том же зна­че­нии тер­мин «боль­шое и ма­лое», ха­рак­те­ри­зую­щий прин­цип, в си­лу ко­то­ро­го эм­пи­рич. ма­те­ри­аль­ный мир от­ли­ча­ет­ся от сво­его про­об­ра­за – ми­ра иде­аль­но­го: ве­щи, до­пус­каю­щие по­доб­ную гра­да­цию, те­ку­чи, не­оп­ре­де­лён­ны и не­са­мо­стоя­тель­ны, то­гда как идеи дис­крет­ны, оп­ре­де­лён­ны, то­ж­де­ст­вен­ны се­бе, а так­же про­сты и не­из­мен­ны, т. е. веч­ны. Эм­пи­рич. ве­щи тлен­ны, от­то­го что слож­ны, унич­то­же­ние и ги­бель – это раз­ло­же­ние на со­став­ные час­ти. Ду­ша бес­смерт­на, по­сколь­ку про­ста и не име­ет час­тей (по­доб­но гео­мет­рич. точ­ке – про­стой и не­про­тя­жён­ной).

Идеи у П. име­ют цен­но­ст­ный ха­рак­тер. В ран­них со­кра­ти­че­ских диа­ло­гах у П. рас­смат­ри­ва­ют­ся та­кие идеи, как кра­со­та («пре­крас­ное са­мо по се­бе»), спра­вед­ли­вость («спра­вед­ли­вое как та­ко­вое»), бла­го­ра­зу­мие, бла­го­чес­тие, му­же­ст­во, доб­ро­де­тель. В позд­них диа­ло­гах, где при­во­дят­ся при­ме­ры идей из пи­фа­го­рей­ской ма­те­ма­тич. ме­та­фи­зи­ки, рав­ное и по­доб­ное счи­та­ют­ся пре­крас­ны­ми и со­вер­шен­ны­ми, а не­ра­вен­ст­во и не­по­до­бие – как дур­ное и сквер­ное (мир вы­ро­ж­да­ет­ся, «по­гру­жа­ясь в бес­пре­дель­ную тря­си­ну не­по­до­бия»). Ме­ра и гра­ни­ца пре­крас­ны, по­лез­ны и бла­го­чес­ти­вы, бес­ко­неч­ность от­вра­ти­тель­на. В ка­че­ст­ве бла­га идея у П. – пред­мет люб­ви (ἔρως), и по­сколь­ку ду­ша – это идея, то че­ло­век лю­бит в дру­гом че­ло­ве­ке имен­но ду­шу, а те­ло лишь по­столь­ку, по­сколь­ку оно про­свет­ле­но пре­крас­ной ра­зум­ной ду­шой. Лю­бовь толь­ко к те­лу – не­по­длин­ная, она не при­но­сит ни бла­га, ни ра­до­сти; это за­блу­ж­де­ние, ошиб­ка тём­ной ду­ши, ос­ле­п­лён­ной во­ж­де­ле­ни­ем, ко­то­рое про­ти­во­по­лож­но люб­ви. Лю­бовь – эрос – есть стрем­ле­ние ду­ши на ро­ди­ну, в веч­ную об­ласть бы­тия, пре­крас­но­го как та­ко­во­го; по­это­му здесь ду­ша уст­рем­ля­ет­ся ко все­му, в чём ви­дит от­ра­же­ние это­го пре­крас­но­го («Пир»).

По­ми­мо оп­ре­де­лён­но­сти, про­сто­ты, веч­но­сти и цен­но­сти, пла­то­нов­скую идею от­ли­ча­ет по­зна­вае­мость. Вслед за Пар­ме­ни­дом и пред­ста­ви­те­ля­ми элей­ской шко­лы П. раз­ли­ча­ет зна­ние (ἐπιστήμη) и мне­ние (δόξα). Мне­ние со­став­ля­ет­ся на ос­но­ве дан­ных чув­ст­вен­но­го вос­при­ятия, ко­то­рые опыт пре­об­ра­зу­ет в пред­став­ле­ния, а мыш­ле­ние (διάνοια ), обоб­щая пред­став­ле­ния, со­пос­тав­ляя по­ня­тия и де­лая вы­во­ды, пре­вра­ща­ет в мне­ние. Мне­ние мо­жет быть ис­тин­ным или лож­ным, от­но­сить­ся к ве­щам эм­пи­ри­че­ским или умо­по­сти­гае­мым. Зна­ние не ос­но­вы­ва­ет­ся на дан­ных ощу­ще­ния, не бы­ва­ет лож­ным и не мо­жет от­но­сить­ся к ве­щам эм­пи­ри­че­ским. В от­ли­чие от мне­ния, зна­ние не яв­ля­ет­ся ре­зуль­та­том про­цес­са по­зна­ния, оно пред­став­ля­ет со­бой ре­зуль­тат еди­но­мо­мент­но­го (точ­нее, вне­вре­мен­но­го) со­зер­ца­ния (θεωρία). До сво­его во­пло­ще­ния кры­ла­тая ду­ша, чей ум­ст­вен­ный взор не был за­ту­ма­нен те­лом, ви­де­ла ис­тин­ное бы­тие, уча­ст­вуя в хо­ро­во­де не­бо­жи­те­лей («Федр»). Ро­ж­де­ние че­ло­ве­ка есть заб­ве­ние все­го, что зна­ла ду­ша. Цель че­ло­ве­че­ской жиз­ни – при­пом­нить то, что ду­ша зна­ла до па­де­ния на зем­лю (по­это­му ис­тин­ный смысл жиз­ни и спа­се­ние ду­ши об­ре­та­ют­ся в за­ня­ти­ях фи­ло­со­фи­ей), то­гда по­сле смер­ти она воз­вра­тит­ся не в но­вое зем­ное те­ло, а на свою род­ную звез­ду. Зна­ние же и есть при­по­ми­на­ние (анам­не­сис), путь к не­му – очи­ще­ние пре­ж­де все­го от плот­ских стра­стей и во­ж­де­ле­ний, а так­же уп­раж­не­ние и ас­ке­за (за­ня­тия гео­мет­ри­ей, ариф­ме­ти­кой и диа­лек­ти­кой; воз­дер­жа­ние в пи­ще, пи­тье и лю­бов­ных удо­воль­ст­ви­ях).

Все ран­ние диа­ло­ги П. прак­ти­ку­ют со­кра­тов­ский ме­тод май­ев­ти­ки: в них оп­ро­вер­га­ют­ся лож­ные мне­ния о пред­ме­те ис­сле­до­ва­ния, а вер­ное тол­ко­ва­ние не даёт­ся, ибо слу­ша­тель Со­кра­та и чи­та­тель П. дол­жен ро­дить его сам. Т. о., бо́ль­шая часть диа­ло­гов Пла­то­на – апо­рии без од­но­знач­но­го вы­во­да, что долж­но бла­го­твор­но воз­дей­ст­во­вать на чи­та­те­ля, про­бу­ж­дая в нём не­до­уме­ние и удив­ле­ние – «на­ча­ло фи­ло­со­фии». Кро­ме то­го, са­мо зна­ние, со­глас­но 7-му пись­му П., не мо­жет быть вы­ра­же­но сло­ва­ми, ко­то­рые (как и во­об­ра­же­ние) го­дят­ся лишь на пер­вых трёх сту­пе­нях по­зна­ния, а дис­кур­сив­но­го мыш­ле­ния хва­та­ет лишь до чет­вёр­той, и толь­ко на пя­той сту­пе­ни по­зна­ёт­ся под­лин­ное бы­тие. По­это­му сис­те­ма­тич. из­ло­же­ние фи­ло­со­фии мог­ло бы лишь вве­сти в за­блу­ж­де­ние, соз­дав у чи­та­те­ля ил­лю­зию зна­ния. Осн. фор­ма со­чи­не­ний П. – диа­лог, в ко­то­ром стал­ки­ва­ют­ся разл. точ­ки зре­ния, оп­ро­вер­гая и очи­щая друг дру­га, но не про­из­но­сит­ся окон­чат. су­ж­де­ние о пред­ме­те. Ис­клю­че­ние со­став­ля­ет «Ти­мей», пред­ла­гаю­щий срав­ни­тель­но сис­те­ма­тич. и дог­ма­тич. свод уче­ния П. о Бо­ге и ми­ре, пред­на­зна­чен­ный, од­на­ко, толь­ко для по­свя­щён­ных и не­од­но­крат­но име­нуе­мый все­го лишь «прав­до­по­доб­ным ми­фом». Раз­ра­ба­ты­вав­ший­ся в диа­ло­гах «Со­фист» и «По­ли­тик» но­вый ме­тод ис­сле­до­ва­ния – ди­хо­то­ми­че­ское де­ле­ние по­ня­тий – не при­жил­ся, од­на­ко, ни у са­мо­го Пла­то­на, ни у его по­сле­до­ва­те­лей.

Учение об обществе и государстве

П. счи­тал за­да­чей фи­ло­со­фии ис­сле­до­ва­ние ис­тин­ных прин­ци­пов че­ло­ве­че­ско­го об­ще­жи­тия, ко­то­ро­му по­свя­ще­ны «Го­су­дар­ст­во» и «За­ко­ны», и про­ве­де­ние их в жизнь. Рас­смат­ри­вая наи­луч­шее из всех мыс­ли­мых об­ществ. уст­рой­ст­во, П. по­ла­гал, что спра­вед­ли­вость в та­ком об­ще­ст­ве – это гар­мо­ния со­став­ляю­щих его со­сло­вий («за­ни­мать­ся ка­ж­до­му сво­им де­лом и не вме­ши­вать­ся в чу­жие – это и бу­дет спра­вед­ли­во­стью»). Та­ких со­сло­вий, или клас­сов, в пра­виль­но уст­ро­ен­ном го­су­дар­ст­ве долж­но быть три: «ре­мес­лен­ни­ки» (δημιουργοί; кре­сть­я­не, соб­ст­вен­но ре­мес­лен­ни­ки, тор­гов­цы и др.), вои­ны и пра­ви­те­ли (ар­хон­ты, фи­ло­со­фы). Об­ществ. спра­вед­ли­вость за­клю­ча­ет­ся в том, что­бы ка­ж­дое низ­шее со­сло­вие (и ка­ж­дый гра­ж­да­нин в нём) по­ви­но­ва­лось ру­ко­во­дству выс­ше­го, не стре­мясь за­нять не свой­ст­вен­ное ему ме­сто. Чле­не­ние че­ло­ве­че­ской ду­ши ана­ло­гич­но чле­не­нию об­ще­ст­ва: выс­ше­му фи­лос. со­сло­вию в ду­ше со­от­вет­ст­ву­ет ра­зум, и он дол­жен пра­вить; со­сло­вию вои­нов со­от­вет­ст­ву­ет аф­фек­тив­ная часть ду­ши (τὸ θυμοειδές), или чув­ст­во чес­ти, обес­пе­чи­ваю­щее, в ча­ст­но­сти, та­кие доб­ро­де­те­ли, как му­же­ст­во, или спо­соб­ность ока­зать со­про­тив­ле­ние, и кро­тость, или спо­соб­ность по­ви­но­вать­ся; ана­лог низ­ше­го со­сло­вия, обес­пе­чи­ваю­ще­го удов­ле­тво­ре­ние ма­те­ри­аль­ных по­треб­но­стей об­ще­ст­ва, – во­ж­де­лею­щее на­ча­ло (τὸ ἐπιθυμητιϰόν). Ес­ли аф­фек­тив­ное на­ча­ло в че­ло­ве­ке по­ви­ну­ет­ся ра­зум­но­му, а во­ж­де­ле­ния под­чи­ня­ют­ся ра­зу­му и чес­ти, то че­ло­век добр, спра­вед­лив и сча­ст­лив; ес­ли же од­но из низ­ших на­чал бу­дет про­яв­лять свое­во­лие и пре­тен­до­вать на власть, че­ло­век бу­дет по­ро­чен и не­сча­ст­лив, в ко­неч­ном счё­те ду­шев­но бо­лен, ибо в его ду­ше во­ца­рят­ся мя­теж и сму­та (та­ко­му трой­ст­вен­но­му чле­не­нию че­ло­ве­че­ской ду­ши и об­ще­ст­ва от­час­ти со­от­вет­ст­ву­ет у П. и строе­ние кос­мо­са). Управ­лять наи­луч­шим го­су­дар­ст­вом дол­жен фи­ло­соф, т. е. тот, кто спо­со­бен не­по­сред­ст­вен­но со­зер­цать уст­рой­ст­во умо­по­сти­гае­мо­го ми­ра и за­тем пе­ре­но­сить его за­ко­ны в жизнь об­ще­ст­ва.

То­ж­де­ст­во струк­ту­ры об­ще­ст­ва и отд. че­ло­ве­че­ской ду­ши оз­на­ча­ет, что доб­ро­де­тель (спра­вед­ли­вость) го­су­дар­ст­ва не­по­сред­ст­вен­но обу­слов­ле­на нравств. бла­го­по­лу­чи­ем (доб­ро­де­те­лью) со­став­ляю­щих его гра­ж­дан, и важ­ней­шая за­да­ча гос. строи­тель­ст­ва – соз­да­ние наи­луч­ших гра­ж­дан, т. е. вос­пи­та­ние и вы­ве­де­ние их по­ро­ды. Фи­ло­соф-пра­ви­тель дол­жен от­би­рать наи­бо­лее пер­спек­тив­ных про­из­во­ди­те­лей муж­ско­го и жен­ско­го по­ла, со­став­лять са­мые под­хо­дя­щие па­ры и со­еди­нять их в наи­бо­лее бла­го­при­ят­ные (ас­тро­но­ми­че­ски вы­чис­лен­ные) сро­ки для про­из­вод­ст­ва наи­луч­ше­го по­том­ст­ва. Из это­го по­том­ст­ва за­тем от­би­ра­ют­ся мла­ден­цы с луч­ши­ми за­дат­ка­ми, и толь­ко к ним бу­дет при­ме­нять­ся раз­ра­бо­тан­ная П. сис­те­ма вос­пи­та­ния, вклю­чаю­щая (по­ми­мо обыч­ных гим­на­сти­ки, во­ен. ис­кус­ст­ва и т. п.) обу­че­ние спец. кур­сам гео­мет­рии, ариф­ме­ти­ки, му­зы­ки и диа­лек­ти­ки. Из этих вос­пи­тан­ни­ков бу­дут по­пол­нять­ся со­сло­вия пра­ви­те­лей и стра­жей, для ко­то­рых бу­дет уста­нов­лен стро­гий рас­по­ря­док жиз­ни: общ­ность иму­ще­ст­ва (за­прет на соб­ст­вен­ность), за­прет на по­ло­вую жизнь вне стро­го­го рас­по­ряд­ка по при­ка­зу свер­ху и за­прет рас­по­ря­жать­ся свои­ми деть­ми. Здесь долж­ны ца­рить рав­но­пра­вие по­лов и дух со­стя­за­тель­но­сти и все­об­щей друж­бы од­но­вре­мен­но. При этом са­мая мно­го­числ. часть иде­аль­но­го го­су­дар­ст­ва П. – «ре­мес­лен­ни­ки» – жи­вёт вне это­го стро­го­го по­ряд­ка, со­об­ра­зу­ясь со свои­ми при­выч­ка­ми и же­ла­ния­ми. По­сколь­ку ис­кус­ст­во име­ет де­ло лишь с низ­мен­ным на­ча­лом ду­ши, по­мо­гая ему во­зоб­ла­дать над ра­зу­мом, то по­этов сле­ду­ет из­го­нять из го­су­дар­ст­ва, до­пус­кая по­эзию лишь в ви­де гим­нов бо­гам и по­хва­лы доб­ро­де­тель­ным лю­дям.

П. вы­де­ля­ет 5 ви­дов гос. уст­рой­ст­ва (и со­от­вет­ст­вую­щих им ти­пов лю­дей, их ха­рак­те­ра и «ду­хов­но­го скла­да»): ари­сто­кра­тия («прав­ле­ние луч­ших») и 4 ти­па «вы­ро­див­ше­го­ся» об­ще­ст­ва (ре­аль­но су­ще­ст­вую­щие в пла­то­нов­ское вре­мя по­ли­тич. сис­те­мы) – ти­мо­кра­тия («власть чес­ти» – спар­тан­ский строй, «об­ще­ст­во лю­дей, со­пер­ни­чаю­щих ме­ж­ду со­бой и чес­то­лю­би­вых», пре­ж­де все­го в во­ен. об­лас­ти); оли­гар­хия («прав­ле­ние не­мно­гих», пре­ж­де все­го бо­га­тых), де­мо­кра­тия («на­ро­до­вла­стие», где во­про­сы ре­ша­ют­ся боль­шин­ст­вом го­ло­сов под влия­ни­ем де­ма­го­гов) и ти­ра­ния (где пра­вит не за­кон, а про­из­вол од­но­го: по П., ес­теств. за­вер­ше­ние вся­кой де­мо­кра­тии).

Космология

В «прав­до­по­доб­ном ми­фе» «Ти­мея» рас­ска­зы­ва­ет­ся об уст­рой­ст­ве Все­лен­ной, о со­тво­рён­ном бла­гим и ра­зум­ным Де­ми­ур­гом ми­ре – един­ст­вен­ном и наи­луч­шем из воз­мож­ных. Мир име­ет фор­му ша­ра, ибо это пре­крас­ней­шая из всех ви­ди­мых форм. В це­лом это оду­шев­лён­ное ра­зум­ное ша­ро­об­раз­ное жи­вое су­ще­ст­во, ви­ди­мое и ося­за­емое, оно са­мо­дов­лею­ще и ни в чём не ну­ж­да­ет­ся, оно на­хо­дит­ся в со­вер­шен­ном рав­но­ве­сии и оно рав­но­мер­но вра­ща­ет­ся на од­ном мес­те, в са­мом се­бе. Соз­дан­ная Де­ми­ур­гом ми­ро­вая ду­ша, имею­щая чи­сло­вую струк­ту­ру (из сме­ше­ния ра­цио­наль­но­го и ир­ра­цио­наль­но­го на­чал), – ис­точ­ник дви­же­ния кос­мо­са. Ра­цио­наль­ное, пра­виль­ное кру­го­вое дви­же­ние ми­ро­вой ду­ши про­яв­ля­ет­ся в дви­же­нии не­бес­ной сфе­ры – не­под­виж­ных звёзд, а ир­ра­цио­наль­ное – в дви­же­нии пла­нет. Те­ло кос­мо­са на­хо­дит­ся внут­ри ду­ши, ко­то­рая об­ле­ка­ет его сна­ру­жи, оно со­став­ле­но из че­ты­рёх эле­мен­тов, или сти­хий (στοιχεῖα), на­хо­дя­щих­ся ме­ж­ду со­бой в про­пор­цио­наль­ных от­но­ше­ни­ях. Эле­мен­ты – огонь, воз­дух, во­да, зем­ля – име­ют ма­те­ма­тич. струк­ту­ру. Еди­ни­ца ка­ж­до­го эле­мен­та пред­став­ля­ет со­бой пра­виль­ный мно­го­гран­ник: зем­ля – куб, огонь – тет­ра­эдр, воз­дух – ок­та­эдр, во­да – ико­са­эдр; пя­тый из воз­мож­ных пра­виль­ных мно­го­гран­ни­ков, до­де­ка­эдр, «бог оп­ре­де­лил для Все­лен­ной». Мно­го­гран­ни­ки, в свою оче­редь, сло­же­ны из про­стей­ших эле­мен­тов – тре­уголь­ни­ков двух ви­дов, рав­но­сто­рон­них и рав­но­бед­рен­ных пря­мо­уголь­ных. T. о., все те­ла име­ют у П. чис­то ма­те­ма­тич. струк­ту­ру. Впер­вые вво­дя в «Ти­мее» по­ня­тие ма­те­рии, П. ха­рак­те­ри­зу­ет её как про­стран­ст­во (χώρα).

В из­ло­жен­ном здесь сис­те­ма­тич. уче­нии о на­ча­лах П. вы­де­ля­ет бы­тие [идеи, или «умо­по­сти­гае­мый кос­мос», по­слу­жив­ший об­раз­цом (παράδειγμα ), на ко­то­рый взи­рал Бог-Де­ми­ург], про­стран­ст­во и «воз­ник­но­ве­ние» – эм­пи­рич. об­ласть, ко­то­рая вос­при­ни­ма­ет­ся чув­ст­ва­ми, но не мыс­лит­ся умом. «Про­стран­ст­во» – это то, на чём, как на вос­ке, от­пе­чат­ле­ва­ют­ся идеи, в чём воз­ни­ка­ют эм­пи­рич. ве­щи; это их «Мать» и «Кор­ми­ли­ца», суб­страт че­ты­рёх эле­мен­тов, не­дос­туп­ный ни чув­ст­вам, ни уму. В от­ли­чие от про­стран­ст­ва, ко­то­рое он­то­ло­ги­че­ски пред­ше­ст­ву­ет ми­ру как его не­об­хо­ди­мое ус­ло­вие, вре­мя ро­ж­да­ет­ся позд­нее кос­мо­са-не­ба, ибо вре­мя, по П., есть вра­ще­ние не­бес­ной сфе­ры, «под­виж­ный об­раз веч­но­сти», «дви­жу­щий­ся от чис­ла к чис­лу».

П. ока­зал гро­мад­ное влия­ние на раз­ви­тие ан­тич­ной и всей по­сле­дую­щей ев­роп. фи­ло­со­фии (см. Сред­ний пла­то­низм, Нео­п­ла­то­низм), оп­ре­де­лив бо́ль­шую часть её про­бле­ма­ти­ки. При этом об­раз П. и его уче­ния не­из­мен­но ме­нял­ся на про­тя­же­нии всей ис­то­рии фи­ло­со­фии: «бо­же­ст­вен­ный учи­тель» ан­тич­ных пла­то­ни­ков и не­оп­ла­то­ни­ков; пред­те­ча хри­сти­ан­ско­го ми­ро­воз­зре­ния, ав­тор «Ти­мея» и «Ме­но­на» – у ср.-век. мыс­ли­те­лей; ав­тор «Пи­ра» и «Го­су­дар­ст­ва», фи­ло­соф иде­аль­ной люб­ви и по­ли­тич. уто­пист – в эпо­ху Воз­ро­ж­де­ния; идеа­лист в ду­хе нем. клас­сич. фи­ло­со­фии и т. п.