НО́РМА ЯЗЫКОВА́Я

НО́РМА ЯЗЫКОВА́Я, со­во­куп­ность наи­бо­лее ус­той­чи­вых тра­ди­ци­он­ных реа­ли­за­ций сис­те­мы язы­ковой, ото­бран­ных и за­кре­п­лён­ных в про­цес­се об­ще­ст­вен­ной ком­му­ни­ка­ции. Нор­ма как со­во­куп­ность ста­биль­ных и уни­фи­ци­ров. язы­ко­вых средств и пра­вил их упот­реб­ле­ния, со­зна­тель­но фик­си­руе­мых и куль­ти­ви­руе­мых об­ще­ст­вом, яв­ля­ет­ся спе­ци­фич. при­зна­ком ли­те­ра­тур­но­го язы­ка в кон­крет­ный пе­ри­од его су­ще­ст­во­ва­ния. В бо­лее ши­ро­кой трак­тов­ке нор­ма по­ни­ма­ет­ся как не­отъ­ем­ле­мый ат­ри­бут язы­ка на всех эта­пах его раз­ви­тия.

Н. я. пред­став­ля­ет со­бой од­но­вре­мен­но и соб­ст­вен­но лин­гвис­ти­че­скую, и со­ци­аль­но-ис­то­рич. ка­те­го­рию. Со­ци­аль­ный ас­пект нор­мы про­яв­ля­ет­ся не толь­ко в от­бо­ре и фик­са­ции язы­ко­вых яв­ле­ний, но и в сис­те­ме их оце­нок (пра­виль­но – не­пра­виль­но, уме­ст­но – не­уме­ст­но), вклю­чаю­щих так­же и эс­те­тич. ком­по­нент (кра­си­во – не­кра­си­во). В ка­че­ст­ве со­ци­аль­но-ис­то­рич. ка­те­го­рии Н. я. вхо­дит в ряд норм и обы­ча­ев, пред­став­лен­ных в об­ще­ст­ве в раз­ные пе­рио­ды его раз­ви­тия.

Нор­ма­тив­ность про­яв­ля­ет­ся в язы­ке в двоя­ком пла­не: нор­ма как со­во­куп­ность ре­аль­но ис­поль­зую­щих­ся в язы­ке лек­сем, сло­во­форм, язы­ко­вых кон­ст­рук­ций и нор­ма как со­во­куп­ность тен­ден­ций от­бо­ра и пра­вил ис­поль­зо­ва­ния язы­ко­вых средств. В по­ня­тие ста­биль­но­сти Н. я. вхо­дят сле­дую­щие при­зна­ки: ис­то­рич. ус­той­чи­вость, тра­ди­ци­он­ность нор­мы; не­ко­то­рое ог­ра­ни­че­ние воз­мож­ных ко­ле­ба­ний и ва­ри­ан­тов, в раз­ной сте­пе­ни реа­ли­зуе­мое для раз­ных сто­рон язы­ка; от­но­си­тель­ное тер­ри­то­ри­аль­ное еди­но­об­ра­зие норм и др. Эти при­зна­ки про­яв­ля­ют­ся в лит. язы­ках в ви­де тенден­ций, «ме­ра ста­биль­но­сти» лит. язы­ка ус­та­нав­ли­ва­ет­ся под воз­дей­ст­ви­ем всей куль­тур­но-ис­то­рич. си­туа­ции, а так­же в за­ви­си­мо­сти от струк­ту­ры язы­ка и осо­бен­но­стей ге­не­зи­са его лит. фор­мы.

Од­на­ко лит. нор­ма – это не толь­ко от­но­си­тель­но ста­биль­ный и уни­фи­ци­ро­ван­ный, но и зна­чи­тель­но диф­фе­рен­ци­ро­ван­ный ком­плекс язы­ко­вых средств, пред­по­ла­гаю­щий со­хра­не­ние це­ло­го ря­да ва­ри­ан­тов и си­но­ни­мич. (см. Си­но­ни­мия) спо­со­бов вы­ра­же­ния. Ва­риа­тив­ность язы­ко­вых средств обес­пе­чи­ва­ет функ­цио­наль­но-сти­ли­стич. диф­фе­рен­ци­а­цию лит. язы­ков (см. Функ­цио­наль­ный стиль).

Ме­ж­ду лит. нор­мой и ре­аль­ным упот­реб­ле­ни­ем язы­ка все­гда име­ют­ся бóль­шие или мень­шие рас­хо­ж­де­ния, сте­пень ко­то­рых за­ви­сит от ис­то­рич. эта­па раз­ви­тия об­ще­ст­ва, его со­ци­аль­ной струк­ту­ры, а так­же от осо­бен­но­стей язы­ко­вой си­туа­ции.

Рас­про­стра­не­ние об­ра­зо­ва­ния и уси­ли­ваю­щее­ся воз­дей­ст­вие средств мас­со­вой ком­му­ни­ка­ции обыч­но со­про­во­ж­да­ют­ся зна­чит. уни­фи­ка­ци­ей всей ре­че­вой прак­ти­ки. Про­цес­сы ре­че­вой и язы­ко­вой уни­фи­ка­ции обес­пе­чи­ва­ют­ся воз­рас­таю­щей со­ци­аль­ной од­но­род­но­стью об­ще­ст­ва, по­вы­ше­ни­ем куль­ту­ры на­ро­да, еди­ной школь­ной сис­те­мой.

К ос­нов­ным ти­пам нор­ма­тив­ных диф­фе­рен­циа­ций от­но­сят­ся: диф­фе­рен­циа­ция норм письм. и уст­ной форм лит. язы­ка; диф­фе­рен­циа­ция норм раз­ных функ­цио­наль­но-сти­ли­стич. сфер ис­поль­зо­ва­ния язы­ка; тер­ри­то­ри­аль­но обу­слов­лен­ные нор­ма­тив­ные диф­фе­рен­циа­ции при на­ли­чии тер­ри­то­ри­аль­ных (на­цио­наль­ных) ва­ри­ан­тов лит. язы­ка. Раз­гра­ни­че­ние норм письм. и уст­но­го язы­ка пред­став­ля­ет боль­шую слож­ность. Осо­бен­но силь­ные рас­хо­ж­де­ния ме­ж­ду ни­ми по­яв­ля­ют­ся в тех слу­ча­ях, ко­гда сфе­ра уст­но­го об­ще­ния не­од­но­род­на, т. е. в ней ак­тив­но ис­поль­зу­ют­ся разл. фор­мы су­ще­ст­во­ва­ния язы­ка (лит. язык, разг. фор­мы язы­ка, диа­лек­ты). Зна­чит. рас­хо­ж­де­ния на­блю­да­ют­ся да­же в тех си­туа­ци­ях, ко­гда уст­ная фор­ма язы­ка в сво­их осн. ха­рак­те­ри­сти­ках опи­ра­ет­ся на те же струк­тур­ные при­зна­ки, что и письм. лит. язык. Раз­рыв ме­ж­ду нор­ма­ми письм. лит. язы­ка и уст­ны­ми фор­ма­ми об­ще­ния воз­ни­ка­ет и в тех слу­ча­ях, ко­гда лит. язык в си­лу ис­то­рич. при­чин тра­ди­цио­нен и ар­хаи­чен и вслед­ст­вие это­го от­де­лён от уст­но­го язы­ка (напр., язы­ко­вая си­туа­ция в Че­хии; см. Чеш­ский язык). Со­хра­няю­щие­ся или воз­ни­каю­щие рас­хо­ж­де­ния уст­но­го и письм. язы­ка мо­гут соз­да­вать не­уве­рен­ность при со­блю­де­нии лит. нор­мы, ощу­ще­ние её ис­кус­ст­вен­но­сти (напр., язы­ко­вая си­туа­ция в нем. час­ти Швей­ца­рии, где ис­поль­зо­ва­ние лит. нем. язы­ка в уст­ном об­ще­нии ог­ра­ни­че­но).

Сте­пень тер­ри­то­ри­аль­ной ва­риа­тив­но­сти лит. нор­мы за­ви­сит от ис­то­рич. пе­рио­да в раз­ви­тии лит. язы­ка, а так­же от совр. язы­ко­вой си­туа­ции. Так, нем. или англ. лит. язы­ки, ис­поль­зую­щие­ся в раз­ных стра­нах, до­пус­ка­ют тер­ри­то­ри­аль­ные ва­ри­ан­ты в Н. я. Но да­же в тех лит. язы­ках, где нет зна­чит. тер­ри­то­ри­аль­ной ва­риа­тив­но­сти, как, напр., в рус­ском, мо­гут на­блю­дать­ся отд. рас­хо­ж­де­ния в Н. я., напр. ме­ж­ду ста­рой мо­с­ков­ской и пе­тер­бург­ской про­из­но­сит. нор­ма­ми (ср. «што»/«что», «ко­неш­но»/«ко­неч­но»).

Нор­ма не­од­но­род­на по со­ста­ву вхо­дя­щих в неё яв­ле­ний. Яд­ро лит. нор­мы со­став­ля­ют сти­ли­сти­че­ски ней­траль­ные и, сле­до­ва­тель­но, наи­бо­лее ши­ро­ко упот­реб­ляе­мые язы­ко­вые яв­ле­ния, пе­ри­фе­рию – яв­ле­ния ар­хаи­че­ские и но­вые, а так­же яв­ле­ния функ­цио­наль­но и тер­ри­то­ри­аль­но мар­ки­ро­ван­ные, но ис­поль­зую­щие­ся тем не ме­нее в рам­ках лит. нор­мы.

При­зна­ние нор­ма­тив­но­сти язы­ко­во­го яв­ле­ния или фак­та ос­но­вы­ва­ет­ся на на­ли­чии по край­ней ме­ре трёх при­зна­ков: на со­от­вет­ст­вии дан­но­го яв­ле­ния струк­ту­ре язы­ка; на фак­те мас­со­вой и ре­гу­ляр­ной вос­про­из­во­ди­мо­сти дан­но­го яв­ле­ния в про­цес­се ком­му­ни­ка­ции; на обществ. одоб­ре­нии и при­зна­нии со­от­вет­ст­вую­ще­го яв­ле­ния нор­ма­тив­ным. Наи­бо­лее экс­пли­цит­ная и «объ­ек­ти­ви­ро­ван­ная» фор­ма та­ко­го одоб­ре­ния – ко­ди­фи­ка­ция, ко­то­рая но­сит по от­но­ше­нию к Н. я. гл. обр. рет­ро­спек­тив­ный ха­рак­тер, т. е. фик­си­ру­ет уже сло­жив­шие­ся в про­цес­се об­ществ. язы­ко­вой прак­ти­ки яв­ле­ния.

Фор­ми­ро­ва­ние и эво­лю­ция норм совр. лит. язы­ков обу­слов­ле­ны взаи­мо­дей­ст­ви­ем сти­хий­ных и соз­на­тель­ных про­цес­сов. Ко­ди­фи­ка­ция лит. нор­мы в грам­ма­ти­ках, спра­воч­ни­ках и сло­ва­рях долж­на об­нов­лять­ся по ме­ре из­ме­не­ний, про­ис­хо­дя­щих как в са­мом язы­ке, так и при оцен­ке его средств и их упот­реб­ле­ния го­во­ря­щи­ми.

В про­цес­се фор­ми­ро­ва­ния норм совр. лит. язы­ков, как пра­ви­ло, вы­де­ля­ет­ся оп­ре­де­лён­ная об­ласть стра­ны или го­род (ча­ще сто­ли­ца), язык ко­то­рых (пись­мен­ный или уст­ный) ло­жит­ся в ос­но­ву лит. нор­мы (напр., язык Па­ри­жа, То­кио, Мо­ск­вы). В про­цес­се раз­ви­тия лит. язы­ка ино­гда на­блю­да­ют­ся сдви­ги в ди­ал. ба­зе лит. нор­мы, что про­сле­жи­ва­лось в ис­то­рии мн. язы­ков (англ., ни­дерл. и др.). Воз­мож­ны и ин­те­гра­тив­ные про­цес­сы (ср. сло­же­ние нор­мы нем. лит. язы­ка). Ши­ро­та со­ци­аль­ной ос­но­вы лит. Н. я. за­ви­сит от то­го, ка­кие со­ци­аль­ные слои при­над­ле­жат к но­си­те­лям об­ра­зо­ва­ния в пе­ри­од наи­бо­лее ак­тив­ных про­цес­сов скла­ды­ва­ния лит. нор­мы, а так­же от то­го, как раз­ви­ва­ет­ся об­ще­ст­во и его язык.

В нор­ма­ли­за­ции раз­ных сто­рон язы­ка мо­гут на­блю­дать­ся хро­но­ло­гич. и др. раз­ли­чия. Так, нор­ма­ли­за­ция лек­си­ки мо­жет со­вер­шать­ся на бо­лее ши­ро­кой тер­ри­то­ри­аль­ной и со­ци­аль­ной ба­зе, чем нор­ма­ли­за­ция про­из­но­ше­ния. Факт не­го­мо­ген­но­сти Н. я. и хро­но­ло­гич. рас­хо­ж­де­ния в нор­ма­ли­за­ции отд. сто­рон язы­ка на­хо­дит кос­вен­ное под­твер­жде­ние в тех не­ред­ко про­ти­во­ре­чи­вых оцен­ках, ко­то­рые да­ют­ся со­вре­мен­ни­ка­ми при ха­рак­те­ри­сти­ке тер­ри­то­ри­аль­ной, со­ци­аль­ной и функ­цио­наль­но-сти­ли­стич. ос­но­вы лит. нор­мы в тот или иной пе­ри­од су­ще­ст­во­ва­ния и раз­ви­тия лит. язы­ка. Раз­лич­но для нор­ма­ли­за­ции раз­ных сто­рон язы­ка и со­от­но­ше­ние сти­хий­ных и соз­нат. про­цес­сов. Так, для нор­ма­лиза­ции ор­фо­гра­фии роль ко­ди­фи­ка­ции бо­лее су­ще­ст­вен­на, чем для лек­си­ки или син­так­си­са.

Как пра­ви­ло, в ис­то­рии лит. язы­ков нор­ма письм. язы­ка скла­ды­ва­ет­ся рань­ше, чем нор­ма уст­но­го. Для боль­шин­ст­ва совр. лит. язы­ков ха­рак­тер­на тен­ден­ция к сбли­же­нию норм ли­те­ра­тур­но-письм. язы­ка с нор­ма­ми раз­го­вор­ной ре­чи, хо­тя разл. об­ществ. ус­ло­вия мо­гут зна­чи­тель­но ви­до­из­ме­нять дан­ный про­цесс. Он име­ет обыч­но две сто­ро­ны: из­вест­ную ли­бе­ра­ли­за­цию уже сло­жив­ших­ся норм под влия­ни­ем уст­ных форм язы­ка и скла­ды­ва­ние от­но­си­тель­но нор­ми­ро­ван­ной лит. фор­мы в уст­ном об­ще­нии, про­ти­во­стоя­щей в дан­ной сфе­ре сла­бо нор­ми­ро­ван­ным спон­тан­ным язы­ко­вым об­ра­зо­ва­ни­ям, та­ким как по­лу­диа­лек­ты, разг. речь, го­род­ские кой­не, про­сто­ре­чие и т. д. В ос­но­ве сбли­же­ния норм письм. и уст­но­го язы­ка, т. е. об­ще­го про­цес­са ли­бе­ра­ли­за­ции или де­мо­кра­ти­за­ции лит. нор­мы, ле­жит по­сте­пен­ное при­об­ще­ние бо­лее ши­ро­ких со­ци­аль­ных сло­ёв об­ще­ст­ва к чис­лу но­си­те­лей лит. язы­ка.

По­ня­тие Н. я., дав­но из­вест­ное из язы­ко­вой и нор­ма­ли­за­тор­ской прак­ти­ки, лишь в язы­ко­зна­нии 20 в. по­лу­чи­ло тео­ре­тич. обос­но­ва­ние и ста­ло изу­чать­ся в раз­ных ас­пек­тах в раз­де­лах об­ще­го язы­ко­зна­ния, куль­ту­ры ре­чи, в тео­рии и ис­то­рии лит. язы­ков, в тео­рии ком­му­ни­ка­ции. Наи­бо­лее об­стоя­тель­но и ши­ро­ко тео­рия Н. я. раз­ра­ба­ты­ва­лась в отеч. лин­гвис­тич. тра­ди­ции – на ма­те­риа­ле рус. и не­ко­то­рых др. язы­ков (Л. В. Щер­ба, Г. О. Ви­но­кур, Е. С. Ис­т­ри­на, В. В. Ви­но­гра­дов, С. И. Оже­гов, Ф. П. Фи­лин, В. Г. Кос­то­ма­ров, В. Г. Гак, Г. В. Сте­па­нов, Ю. С. Сте­па­нов, Н. Н. Се­ме­нюк, А. А. Ле­он­ть­ев, В. А. Иц­ко­вич, Р. Р. Гель­гардт, Б. С. Шварц­копф и др.), в ра­бо­тах праж­ских язы­ко­ве­дов (В. Ма­те­зи­ус, Б. Гав­ра­нек, А. Ед­лич­ка и др.), ря­да нем. лин­гвис­тов (Д. Не­ри­ус, Г. Лерх­нер, П. фон По­ленц, Й. Эр­ден и др.).