ЧИСЛИ́ТЕЛЬНОЕ

ЧИСЛИ́ТЕЛЬНОЕ, класс пол­но­знач­ных слов, обо­зна­чаю­щих чис­ло, ко­ли­че­ст­во, ме­ру и свя­зан­ные с чис­лом мыс­ли­тель­ные ка­те­го­рии по­ряд­ка при счё­те, крат­но­сти (по­вто­ряе­мо­сти), со­во­куп­но­сти. В со­от­вет­ст­вии с эти­ми зна­че­ния­ми вы­де­ля­ют­ся разл. ви­ды чис­ли­тель­ных.

В наи­бо­лее чис­том ви­де по­ня­тие чис­ла на­хо­дит от­ра­же­ние в ко­ли­че­ст­вен­ных (оп­ре­де­лён­но-ко­ли­че­ст­вен­ных) Ч. (напр., «два», «три», «пять»), об­ра­зую­щих стер­жень, во­круг ко­то­ро­го груп­пи­ру­ют­ся др. ви­ды Ч., и обо­зна­чаю­щих ко­ли­че­ст­во, чис­ло, т. е. от­вле­чён­ный ре­зуль­тат счё­та, т. к. в по­ня­тии чис­ла свой­ст­во со­во­куп­но­сти со­сто­ять из то­го или ино­го чис­ла еди­ниц аб­ст­ра­ги­ру­ет­ся от тех кон­крет­ных пред­ме­тов, ко­то­рые под­вер­га­ют­ся счё­ту. С по­мо­щью оп­ре­де­лён­но-ко­ли­че­ст­вен­ных Ч. мож­но вы­ра­зить при­бли­зит. ко­ли­че­ст­ва («два-три», «око­ло де­ся­ти», «че­ло­век пять» и т. п.). К ним при­мы­ка­ют груп­па слов, обо­значаю­щих не­оп­ре­де­лён­ные ко­ли­че­ст­ва [т. н. не­оп­ре­де­лён­но-ко­ли­че­ст­вен­ные Ч. («мно­го», «ма­ло», «не­мно­го», «не­ма­ло», «не­сколь­ко», «сколь­ко», «сколь­ко-то»)], и обо­зна­че­ния дро­бей [сло­ва ти­па «пол-», «чет­верть», «треть», «ось­муш­ка», близ­кие к ря­ду су­ще­ст­ви­тель­ных – на­зва­ний мер и со­во­куп­но­стей («дю­жи­на», «кор­зи­на», «коп­на» и т. п.), а так­же ис­кус­ст­вен­но сфор­ми­ро­вав­ший­ся раз­ряд обо­зна­че­ний ма­те­ма­тич. дроб­ных ве­ли­чин ти­па «од­на де­ся­тая», «пять вось­мых», «семь три­дцать вто­рых»]. По­ряд­ко­вые Ч. (напр., «пя­тый») обо­зна­ча­ют по­ряд­ко­вые но­ме­ра, при­сваи­вае­мые пред­ме­там или яв­ле­ни­ям в про­цес­се счё­та. Со­би­ра­тель­ные (со­во­куп­но­ст­ные) Ч. («двое», «чет­ве­ро» и др.; болг. «два­ма», «три­ма» и др.) – со­во­куп­ность пред­ме­тов по ко­ли­че­ст­ву со­став­ляю­щих её еди­ниц. Раз­де­ли­тель­ные Ч. на­зы­ва­ют ко­ли­че­ст­вен­но од­но­род­ные груп­пы, на ко­то­рые рас­пре­де­ле­но дан­ное мно­же­ст­во («по два», «по три»). Крат­но­ст­ные (крат­ные) Ч. («два­ж­ды», «пя­тью») обо­зна­ча­ют ко­ли­че­ст­во по­вто­ре­ний не­ко­то­ро­го дей­ст­вия или яв­ле­ния.

В лек­сич. пла­не ряд Ч. мо­жет рас­смат­ри­вать­ся как уни­вер­са­лия линг­ви­сти­че­ская, од­на­ко в от­но­ше­нии грам­ма­тич. свойств Ч. в разл. язы­ках не оди­на­ко­вы. В од­них язы­ках Ч. об­ла­да­ют спе­ци­фич. на­бо­ром грам­ма­тич. свойств, по­зво­ляю­щим вы­чле­нять их как осо­бую часть ре­чи; напр., в рус. яз. осо­бую часть ре­чи со­став­ля­ют ко­ли­че­ст­вен­ные и со­би­ра­тель­ные Ч. В др. язы­ках по грам­ма­тич. свой­ст­вам Ч. от­но­сят­ся к разл. час­тям ре­чи: су­ще­ст­ви­тель­ным, при­ла­га­тель­ным, ме­сто­име­ни­ям, на­ре­чи­ям. В ос­но­ве грам­ма­тич. спе­ци­фи­ки Ч. ле­жит их осо­бое от­но­ше­ние к грам­ма­тич. чис­лу – вы­ра­жая по­ня­тие чис­ла сво­им лек­сич. зна­че­ни­ем, Ч. обыч­но не со­от­но­сят­ся с ка­те­го­ри­ей грам­ма­тич. чис­ла; из­ме­не­ние Ч. по чис­лам из­бы­точ­но. В од­них язы­ках (напр., в рус.) про­ис­хо­дит ней­тра­ли­за­ция грам­ма­тич. чис­ла у Ч., в дру­гих (напр., в англ.) с Ч. ко­ор­ди­ни­ру­ет­ся од­но из чи­сел (не­ред­ко мн. ч.), по­сколь­ку лек­сич. зна­че­ние Ч. свя­зы­ва­ет­ся с по­ня­ти­ем мно­же­ст­ва. Др. спе­ци­фич. грам­ма­тич. чер­та Ч. – их со­че­тае­мость с су­ще­ст­ви­тель­ны­ми, обо­зна­чаю­щи­ми счи­тае­мые пред­ме­ты. В свя­зи с этим ино­гда фор­ми­ру­ют­ся осо­бые ти­пы со­че­та­ний Ч. с су­ще­ст­ви­тель­ны­ми (ти­па син­так­си­че­ски идио­матич­ных рус. со­че­та­ний «два сто­ла») и да­же осо­бые фор­мы су­ще­ст­ви­тель­ных при Ч. [ти­па болг. счёт­ной фор­мы су­ще­ст­ви­тель­ных муж. ро­да; напр., «два етáжа» ‘два этажа’ (ср. мн. ч. «ета́­жи»)]. У Ч. не­ред­ко от­ме­ча­ет­ся осо­бое от­но­ше­ние к грам­ма­тич. клас­сам (см. Клас­сы имен­ные) и грам­ма­тич. ро­ду как раз­но­вид­но­сти клас­са. Напр., в кит. яз. Ч. име­ют па­рал­лель­ные фор­мы, со­от­вет­ст­вую­щие грам­ма­тич. клас­сам; в нивх­ском язы­ке есть 26 ти­пов Ч., со­че­таю­щих­ся с на­зва­ния­ми пред­ме­тов раз­ных клас­сов (жи­вых, длин­ных, круг­лых, пла­ваю­щих и т. п.). В ря­де язы­ков, на­про­тив, про­ис­хо­дит ней­тра­ли­за­ция Ч. по от­но­ше­нию к грам­ма­тич. клас­су и ро­ду; так, в рус. яз. по ро­дам из­ме­ня­ют­ся Ч. «один», «два», «оба», «пол­то­ра», ос­таль­ные ко­ли­че­ст­вен­ные и все со­би­ра­тель­ные не име­ют ро­да, что яв­ля­ет­ся след­ст­ви­ем про­ти­во­ре­чи­во­го от­но­ше­ния раз­ных Ч. к ро­ду в пра­сла­вян­ском яз. (пра­язы­ке сла­вян), на­шед­ше­го раз­ре­ше­ние в ней­тра­ли­за­ции ро­до­вой оп­по­зи­ции. По-раз­но­му скла­ды­ва­ет­ся от­но­ше­ние Ч. к па­де­жу и скло­не­нию. Для рус. яз. ха­рактер­но про­ти­во­пос­тав­ле­ние им. п. и кос­вен­ных па­де­жей, а под­час и сти­ра­ние па­деж­ных раз­ли­чий (ср. не­скло­няе­мость в разг. ре­чи пер­вых ком­по­нен­тов обо­зна­че­ний боль­ших чи­сел).

Сло­во­об­ра­зо­ва­ние Ч. реа­ли­зу­ет­ся в ре­зуль­та­те по­вто­ре­ния ис­ход­ных чи­сло­вых ком­по­нен­тов по цик­лам на ба­зе ос­но­вания сис­те­мы счис­ле­ния. В пла­не со­дер­жа­ния связь ком­по­нен­тов со­от­вет­ст­ву­ет ум­но­же­нию (обыч­но при­ме­ни­тель­но к обо­зна­че­ни­ям ко­ли­че­ст­ва де­сят­ков, со­тен, ты­сяч и т. д.; ср. рус. «пять­сот», «шесть ты­сяч») и сло­же­нию (обыч­но при со­еди­не­нии еди­ниц раз­ных раз­ря­дов; ср. рус. «три­ста два­дцать че­ты­ре»), а при об­ра­зо­ва­нии дроб­ных Ч. – ум­ноже­нию и де­ле­нию («пять вось­мых»). В ар­ха­ич­ных сис­те­мах от­ра­жа­лось вы­чи­та­ние (ср. в яз. хау­са ashirin babu biyu ‘восемнадцать’, букв. – два­дцать без двух) и др. не­ре­гу­ляр­ные спо­со­бы (напр., др.-рус. «полъ пя­та де­ся­те» ‘со­рок пять’, букв. – пол пя­то­го де­сят­ка). В боль­шин­ст­ве совр. язы­ков гос­под­ст­ву­ет де­ся­те­рич­ная сис­те­ма, в ос­но­ве ко­то­рой ле­жат 10 паль­цев, на ко­то­рых лю­ди нау­чи­лись счи­тать. Но ино­гда в язы­ках от­ра­жа­ют­ся пе­ре­жит­ки др. сис­тем, напр. два­дца­те­рич­ной (ср. франц. quatre-vingts ‘восемьдесят’, букв. – че­ты­ре два­дцать). Цик­лич. сис­тем­ность Ч. и во­об­ще счё­та не яв­ля­ет­ся об­щим свой­ст­вом всех язы­ков; напр., счёт в не­ко­то­рых язы­ках Но­вой Гви­неи осу­ще­ст­в­ля­ет­ся пу­тём со­пос­тав­ле­ния не толь­ко с паль­ца­ми, но и с за­пя­сть­ем, лок­тем, пле­чом, гру­дью, с отд. фа­лан­га­ми паль­цев. Де­ся­те­рич­ная сис­те­ма вы­тес­ни­ла иные сис­те­мы счё­та, что прак­ти­че­ски свя­за­но с удоб­ной раз­мер­но­стью ос­но­ва­ния сис­те­мы.

В ев­роп. грам­ма­тич. тра­ди­ции Ч., пер­во­на­чаль­но не вы­де­ляв­шее­ся как са­мо­сто­ят. часть ре­чи, по ме­ре по­яв­ле­ния под­роб­ных грам­ма­тич. опи­са­ний ста­ло рас­смат­ри­вать­ся осо­бо сре­ди раз­но­скло­няе­мых имён, а с 18–19 вв. не­ред­ко вы­де­лять­ся как отд. часть ре­чи. Су­ще­ст­вен­ную роль в этом иг­ра­ют чёт­кость и еди­но­об­ра­зие лек­сич. се­ман­ти­ки Ч., при­вед­шие так­же к то­му, что они ока­зались в чис­ле тех слов, срав­не­ние ко­то­рых в ин­до­ев­ро­пей­ских язы­ках по­слу­жи­ло ос­но­вой для соз­да­ния срав­нитель­но-ис­то­ри­че­ско­го язы­ко­зна­ния. В совр. язы­ко­зна­нии дис­ку­ти­ру­ет­ся ста­тус Ч. как час­ти ре­чи, ре­ше­ние во­про­са о ко­то­ром за­ви­сит, с од­ной сто­ро­ны, от прин­ци­пов вы­де­ле­ния час­тей ре­чи, а с дру­гой – от на­ли­чия и сте­пе­ни изу­чен­но­сти грам­ма­тич. спе­ци­фи­ки Ч. в разл. язы­ках.