МАДХЬЯ́МАКА

МАДХЬЯ́МАКА (санскр.; букв. – сред­ний, сре­дин­ный), пер­вая фи­лос. шко­ла буд­дий­ской ма­хая­ны, ос­но­ван­ная На­гард­жу­ной во 2 в. По­сле­до­ва­те­лей этой шко­лы на­зы­ва­ют мад­хь­я­ми­ка­ми. Назв. шко­лы пе­ре­кли­ка­ет­ся с по­ня­ти­ем «сре­дин­ный путь» (мад­хь­я­ма-пра­ти­пат) – наи­бо­лее древ­нее са­мо­на­зва­ние буд­диз­ма. Др. на­зва­ния шко­лы: шунь­я­ва­да, или уче­ние о пус­то­те, них­сваб­ха­ва­ва­да, или уче­ние об от­сут­ст­вии са­мо­сто­ят. сущ­но­сти.

Мыс­ли­те­ли М. рас­про­стра­ня­ли и за­щи­ща­ли осн. по­ло­же­ния Сло­ва Буд­ды, за­пе­чат­лён­но­го в цик­ле сутр со­вер­шен­ст­ва муд­ро­сти (Прадж­ня­па­ра­ми­ты сут­ры) и др. ис­точ­ни­ках (в т. ч. в Ло­то­со­вой сут­ре). В ком­мен­та­ри­ях к этим тек­стам и в сво­их трак­та­тах На­гард­жу­на и его по­сле­до­ва­те­ли стре­ми­лись обос­но­вать пре­вос­ход­ст­во ма­хая­ны как сре­ди буд­ди­ст­ских школ, так и сре­ди всех ре­ли­гий Ин­дии. Раз­ви­тие М. в Ин­дии про­дол­жа­лось до окон­чат. ис­хо­да буд­ди­стов в Ги­ма­лаи и Ти­бет в 12 в. По-ви­ди­мо­му, уже в 3 в. учи­те­ли М. про­по­ве­до­ва­ли в буд­дий­ских мо­на­сты­рях Центр. Азии (осо­бен­но на юге совр. Синь­цзя­на), от­ку­да сут­ры ма­хая­ны про­ник­ли в Ки­тай. От­ту­да же в 401 в Чанъ­ань при­был ин­ди­ец Ку­ма­рад­жи­ва, ос­но­вав ана­лог М. под назв. cаньлунь-цзун («шко­ла трёх трак­та­тов»). По­след­няя при­об­ре­ла ши­ро­кую из­вест­ность в кон. 6 в. бла­го­да­ря дея­тель­но­сти кит. мо­на­ха Цзиц­за­на (549–623). Его кор. уче­ник Пи­к­ван, до­б­рав­шись до Япо­нии в 624, соз­дал там ме­ст­ный ана­лог М. – cанрон-сю («шко­ла трёх трак­та­тов»). С 8 в. в Ки­тае, с 9 в. в Япо­нии эти шко­лы при­хо­дят в упа­док, а их письм. на­сле­дие раз­ви­ва­ют др. шко­лы (со­от­вет­ст­вен­но тянь­тай-цзун и тэн­дай-сю, су­ще­ст­вую­щие до­ны­не). Вто­рой путь рас­про­стра­не­ния М. про­ле­гал че­рез Ги­ма­лаи и Ти­бет, где в про­по­ве­ди буд­диз­ма во 2-й пол. 8 в. ог­ром­ную роль сыг­ра­ли Шан­та­рак­ши­та и Ка­ма­ла­ши­ла. Пря­мой на­след­ни­цей М. счи­та­ет се­бя ти­бет. шко­ла ге­лук, её ду­хов­ный ли­дер Да­лай-ла­ма XIV по­сто­ян­но вы­сту­па­ет с лек­ция­ми и пи­шет ком­мен­та­рии по про­бле­мам совр. М. В Тен­гь­ю­ре – ти­бет. со­б­ра­нии пе­ре­во­дов тру­дов инд. мыс­ли­те­лей – осо­бый от­дел (17 то­мов эн­цик­ло­пе­дич. фор­ма­та) со­став­ля­ют ком­мен­та­рии к сут­рам и фи­лос.-по­ле­мич. про­из­ве­де­ния мад­хь­я­ми­ков.

В дан­ном М. но­вом ис­тол­ко­ва­нии буд­дий­ско­го по­ня­тия «сре­дин­но­го пу­ти» оно оз­на­ча­ло от­ход от край­но­стей от­ри­ца­ния и ут­вер­жде­ния по лю­бо­му во­про­су ре­лиг. жиз­ни и мыс­ли в си­лу то­го, что, с точ­ки зре­ния М., всё в этом ми­ре взаи­мо­обу­слов­ле­но, ли­ше­но са­мо­сто­ят. сущ­но­сти и по­то­му пус­то (шунь­я­та), ил­лю­зор­но (майя), от­но­си­тель­но. Под­лин­ная ре­аль­ность и наи­выс­шая ис­ти­на (па­ра­март­ха-са­тья) не толь­ко не­вы­ра­зи­мы в лю­бой сис­те­ме зна­ков, но и не мо­гут быть по­стиг­ну­ты с по­мо­щью из­вест­ных средств по­зна­ния (пра­ма­на) вслед­ст­вие их не­дос­то­вер­но­сти. Аб­со­лют по­сти­жим лишь в выс­шем со­стоя­нии мис­тич. ин­туи­ции, в про­свет­ле­нии (бод­хи), дос­ти­гае­мом на дол­гом пу­ти по­сте­пен­но­го со­вер­шен­ст­во­ва­ния со­стра­да­ния (ка­ру­на) и муд­ро­сти (прадж­ня), на­ко­п­ле­ния нравств. доб­ро­де­те­лей и со­зер­цат. зна­ний. Путь этот длит­ся не од­но ро­ж­де­ние и пред­по­ла­га­ет по­свя­ще­ние в бод­хи­сат­твы.

В трак­та­тах по ло­ги­ко-эпи­сте­мо­ло­гич. про­бле­ма­ти­ке и в ру­ко­во­дствах по по­ле­ми­ке На­гард­жу­на и его по­сле­до­ва­те­ли не де­ла­ли ни­ка­ких по­ло­жи­тель­ных ут­вер­жде­ний, ста­вя сво­ей за­да­чей лишь ло­гич. оп­ро­вер­же­ние до­во­дов оп­по­нен­тов, «опус­то­ше­ние» гл. ка­те­го­рий их уче­ний. Это де­ла­лось по­сред­ст­вом зна­ме­ни­той буд­дий­ской тет­ра­лем­мы: А есть Б, А не есть Б, нет ни А, ни Б, нет ни не-А, ни не-Б. По­доб­ная дея­тель­ность счи­та­лась реа­ли­за­ци­ей выс­шей ис­ти­ны, не­об­хо­ди­мой для мо­на­хов, что­бы по­мочь за­блуд­шим фи­ло­со­фам ос­во­бо­дить­ся от лож­ных идей и догм.

В раз­ви­тии идей инд. М. мож­но вы­де­лить на пер­вом эта­пе твор­че­ст­во Арь­я­де­вы и Буд­да­па­ли­ты (5–6 вв.), на вто­ром – кон­цеп­цию Бха­ва­ви­ве­ки (6 в.), ко­то­рый пред­ло­жил до­пол­нить апо­фа­тич. под­ход к ар­гу­мен­та­ции идей­ных про­тив­ни­ков вы­дви­же­ни­ем и до­ка­за­тель­ст­вом собств. те­зи­са (сва­тан­тра). Кри­ти­куя та­кой под­ход, Чан­д­ра­кир­ти и др. на­стаи­ва­ли на преж­ней ме­то­ди­ке, став­шей из­вест­ной как пра­сан­га (от­сю­да назв. это­го на­прав­ле­ния, к ко­то­ро­му от­но­сит­ся и шко­ла ге­лук, – пра­сан­ги­ка-М.). Др. мад­хь­я­ми­ки (Шан­та­рак­ши­та, Ка­ма­ла­ши­ла), сле­дуя Бха­ва­ви­ве­ке, прив­нес­ли в шко­лу идеи йо­га­ча­ры (назв. это­го на­прав­ле­ния М. – сва­тан­три­ка-мад­хь­я­ма­ка).

В Ин­дии фи­ло­со­фия М. ока­за­ла су­ще­ст­вен­ное влия­ние на фор­ми­ро­ва­ние шко­лы ад­вай­та-ве­дан­ты и на буд­дий­ский тан­тризм (см. Вад­жрая­на). Во всех стра­нах Центр. Азии и Даль­не­го Вос­то­ка, где рас­про­стра­нил­ся пре­им. буд­дизм ма­хая­ны, М. са­мо­стоя­тель­но или в един­ст­ве с йо­га­ча­рой иг­ра­ла и иг­ра­ет ве­ду­щую роль в фи­ло­со­фии, а так­же в изо­бра­зит. иск-ве и по­эзии.