ЛУ́ЛЛИЙ РАЙМУНД ИЛИ РАЙМОНД

ЛУ́ЛЛИЙ (лат. Lullius), Рай­мунд или Рай­монд (ка­та­лан­ский Ра­мон Льюль, Llull) (ок. 1232, Паль­ма-де-Маль­ор­ка – ок. 1316, Ту­нис, по др. дан­ным, по пу­ти в Маль­ор­ку; по­хо­ро­нен там же), ср.-век. фи­лософ, бо­го­слов, пи­са­тель, про­по­вед­ник, соз­да­тель ка­та­лан­ско­го лит. язы­ка. Поч. про­зви­ще Док­тор оза­рён­ный (doctor il­lu­mina­tus). При­над­ле­жал к знат­но­му ка­та­лон­ско­му ро­ду, в мо­ло­до­сти был се­не­ша­лем (столь­ни­ком) при дво­ре ара­гон­ско­го ко­ро­ля Хай­ме I За­вое­ва­те­ля, за­ни­мал­ся вос­пи­та­ни­ем ин­фан­та, бу­ду­ще­го Хай­ме II Спра­вед­ли­во­го. Со­глас­но ав­то­био­гра­фич. «Жиз­не­опи­са­нию» («Vi­da coetа̀nia»), по­во­рот­ным мо­мен­том в его судь­бе ста­ло пя­ти­крат­ное яв­ле­ние Рас­пя­тия в тот мо­мент, ко­гда Л., сле­дуя кур­ту­аз­ным пра­ви­лам, пи­сал оче­ред­ное лю­бов­ное сти­хо­тво­ре­ние в честь не­ко­ей замуж­ней да­мы (ок. 1263). По­сле это­го оза­ре­ния он ос­та­вил двор и се­мью, со­вер­шил па­лом­ни­че­ст­во в Ро­ка­ма­дур (Центр. Фран­ция) и Сан­ть­я­го-де-Ком­по­сте­ла и в даль­ней­шем по­свя­тил се­бя ак­тив­ной про­по­ве­ди хри­сти­ан­ст­ва сре­ди иу­де­ев и му­суль­ман.

Уда­лив­шись на пус­тын­ную го­ру Ми­ра­мар (Маль­ор­ка), Л. ок. 10 лет изу­чал араб. яз., а так­же му­суль­ман­скую и иу­дей­скую ре­ли­гию и фи­ло­со­фию. В 1276 он убе­дил Хай­ме I ос­но­вать в Ми­ра­ма­ре фран­ци­скан­ский мо­на­стырь, где мо­на­хи-мис­сио­не­ры мог­ли изу­чать ив­рит и араб­ский яз. (пер­вая шко­ла вост. язы­ков на За­па­де). С 1281 и до кон­ца жиз­ни Л. пред­при­ни­мал мно­го­крат­ные про­по­вед­нич. пу­те­ше­ст­вия в Сев. Аф­ри­ку (Ту­нис), где под­вер­гал­ся за­то­че­нию и из­гна­нию, а так­же на Кипр и Си­ци­лию. До 1287 он пре­по­да­вал в Ми­ра­ма­ре и Мон­пе­лье, за­тем по­се­щал с лек­ция­ми разл. ев­роп. ун-ты (Па­риж­ский, Не­апо­ли­тан­ский и др.), ко­ро­лев­ские (Фран­ция, Ара­гон) и пап­ский дво­ры, ра­туя за оз­на­ком­ле­ние с ре­лиг. воз­зре­ния­ми иу­де­ев и му­суль­ман ра­ди не­на­силь­ст­вен­но­го чис­то­сер­деч­но­го их об­ра­ще­ния – мир­но­го «кре­сто­во­го по­хо­да». Уча­ст­вуя во Вьенн­ском со­бо­ре 1311–12, Л. на­сто­ял на при­ня­тии ре­ше­ния о соз­да­нии ка­федр евр., араб. и хал­дей­ско­го (т. е. си­рий­ско­го) язы­ков в Окс­фор­де, Па­ри­же, Са­ла­ман­ке, Бо­ло­нье и при Рим­ской ку­рии.

Не­од­но­крат­ные по­пыт­ки ка­но­ни­за­ции Л., встре­чав­шие про­ти­во­дей­ст­вие вслед­ст­вие от­стаи­ва­ния им уче­ния о не­по­роч­ном за­ча­тии Де­вы Ма­рии (при­знан­но­го в ка­че­ст­ве дог­ма­та Рим­ско-ка­то­лич. церк­ви толь­ко в 1854), за­вер­ши­лись его беа­ти­фи­ка­ци­ей в 1858 (день па­мя­ти в ка­лен­да­ре Рим­ско-ка­то­лич. церк­ви – 3 ию­ля).

Ос­тав­лен­ное Л. об­шир­ное на­сле­дие ох­ва­ты­ва­ет, по­ми­мо лит. про­из­ве­де­ний, поч­ти все об­лас­ти зна­ния то­го вре­ме­ни: бо­го­сло­вие, фи­ло­со­фию, ло­ги­ку (Л. фак­ти­че­ски по­ло­жил на­ча­ло ср.-век. трак­та­там о «сле­до­ва­нии», т. е. им­пли­ка­ции), ри­то­ри­ку, фи­зи­ку, ма­те­ма­ти­ку, ас­тро­но­мию, пра­во, ме­ди­ци­ну и др. [в его энцик­ло­пе­дич. тру­де «Дре­во зна­ния» («Arbre de ciència») со­дер­жа­лась клас­си­фи­ка­ция всех этих на­ук]. Из при­над­ле­жа­щих Л. ок. 290 со­чи­не­ний на ка­та­лан­ском (он был од­ним из пер­вых ев­роп. ав­то­ров, пи­сав­шим свои фи­лос. со­чи­не­ния на нац. язы­ке), лат. и араб. язы­ках со­хра­ни­лись ок. 250, при этом все араб. со­чи­не­ния бы­ли уте­ря­ны, а зна­чит. часть его ра­бот со­хра­ни­лась лишь на ла­ты­ни.

Ми­ро­со­зер­ца­ние Л. скла­ды­ва­лось под влия­ни­ем ав­гу­сти­ни­ан­ст­ва, в рус­ле идей ко­то­ро­го он вос­при­нял тра­ди­цию хри­сти­ан­ско­го не­оп­ла­то­низ­ма, а так­же разл. ас­пек­ты ре­лиг. опы­та ис­ла­ма (аль-Га­за­ли, су­физм) и иу­да­из­ма (каб­ба­ла). Мно­го­числ. уто­пич. мис­сио­нер­ские про­ек­ты Л., из­ло­жен­ные им как в его фи­лос. ро­ма­нах, так в бо­го­слов­ских и фи­лос. со­чи­не­ни­ях, ста­ви­ли сво­ей це­лью дос­ти­же­ние ре­ли­ги­оз­но­го и куль­тур­но­го един­ст­ва че­ло­ве­че­ст­ва че­рез при­об­ще­ние всех лю­дей к ис­ти­нам хри­сти­ан­ст­ва. Это един­ст­во осу­ще­ст­в­ля­ет иде­аль­ный ге­рой ро­ма­на «Блан­кер­на» («Кни­га об Эва­сте и Блан­кер­не» – «Llibre d'Evast e Blaquerna»), став­ший па­пой Рим­ским, его про­по­ве­ду­ет ге­рой ро­ма­на «Фе­ликс, или Кни­га о чу­де­сах» («Fèlix o Llibre de les me­ra­velles»), оно яв­ля­ет­ся те­мой бо­го­слов­ской дис­кус­сии ме­ж­ду иу­де­ем, хри­стиа­ни­ном и му­суль­ма­ни­ном, про­ис­хо­дя­щей в при­сут­ст­вии ищу­ще­го ду­хов­но­го на­став­ле­ния языч­ни­ка («Кни­га о языч­ни­ке и трёх учё­ных» – «Llibre del gentil e les tres savis»). Влия­ние су­фий­ской мис­ти­ки ска­за­лось в не­обы­чай­но по­пу­ляр­ной в позд­нем Сред­не­ве­ко­вье «Кни­ге о лю­бя­щем и воз­люб­лен­ном» (рус. пер. 1997), вхо­дя­щей в со­став «Блан­кер­ны» и пред­став­ляю­щей со­бой по­стро­ен­ный на 366 ду­хов­ных ме­та­фо­рах диа­лог ве­рую­ще­го («лю­бя­ще­го») и Бо­га («Воз­люб­лен­но­го»). По­ле­ми­зи­руя с авер­ро­из­мом и его «двой­ст­вен­ной ис­ти­ны» тео­ри­ей, Л. ут­вер­ждал, что ис­тин­ное по­зна­ние воз­мож­но толь­ко в све­те От­кро­ве­ния; од­на­ко ра­зум спо­со­бен по­ка­зать воз­мож­ность и не­об­хо­ди­мость то­го, дей­ст­ви­тель­ность че­го да­ёт­ся ве­рой. Раз­ра­ба­ты­вав­шее­ся Л. на про­тя­же­нии всей его жиз­ни «ве­ли­кое», или «уни­вер­саль­ное», иск-во («Ars magna», 1274; «Ars generalis ultima», 1308) долж­но бы­ло дос­та­вить всем лю­дям не­пре­лож­ные ра­зум­ные ос­но­ва­ния (ra­tiones necessariae) хри­сти­ан­ской ве­ры че­рез рас­смот­ре­ние аб­со­лют­ных прин­ци­пов по­зна­ния и бы­тия – де­вя­ти бо­же­ст­вен­ных ат­ри­бу­тов (dignitates, ана­ло­гич­но 10 сфи­рот в каб­ба­ле), со­став­ляю­щих в со­во­куп­но­сти при­ро­ду Бо­га и при­сут­ст­вую­щих в раз­ной сте­пе­ни в ка­ж­дой из со­тво­рён­ных Им ве­щей. «К нау­ке при­об­щась мо­ей,/ Всяк ис­ти­ну по­зна­ет в ней, / Из­бег­нет лжи, её се­тей: / Кре­ще­нье при­мут иу­дей / И мавр, рас­ка­ет­ся зло­дей, / Вку­сив нау­ки но­вой сей» («Песнь Ра­мо­на», пер. А. М. Косс).

В це­лях ис­чер­пы­ваю­щей пол­но­ты по­зна­ния ми­ра Л. раз­ра­ба­ты­вал ме­то­ды мо­де­ли­ро­ва­ния ло­гич. опе­ра­ций, ис­поль­зуя сим­во­лич. обо­зна­че­ния пре­дель­ных по­ня­тий (ари­сто­те­лев­ских и схо­ла­стич. ка­те­го­рий). Это при­ве­ло его к раз­ра­бот­ке пер­вой ло­гич. ма­ши­ны, в ко­то­рой по­сред­ст­вом ком­би­ни­ро­ва­ния та­ких по­ня­тий, пред­став­лен­ных в ви­де вра­щаю­щих­ся кон­цен­трич. кру­гов, тре­уголь­ни­ков, фи­гур и букв, пред­по­ла­га­лось по­лу­чать но­вое зна­ние в са­мых разл. об­лас­тях.

Идеи Л. по­лу­чи­ли ши­ро­кий ре­зо­нанс в Ев­ро­пе 14–18 вв., воз­дей­ст­вие их, осо­бен­но «Ве­ли­ко­го ис­кус­ст­ва», ис­пы­та­ли Ни­ко­лай Ку­зан­ский, Пи­ко дел­ла Ми­ран­до­ла, Ж. Ле­февр д’Этапль, Аг­рип­па Нет­тес­хейм­ский, Дж. Бру­но, Афа­на­сий Кирхер и мн. др. Г. В. Лейб­ниц вслед за Л. в сво­ей кон­цеп­ции «ис­кус­ст­ва ком­би­на­то­ри­ки» по­ла­гал не­об­хо­ди­мым «най­ти ал­фа­вит че­ло­ве­че­ских мыс­лей». В Рос­сии пер­вые пе­ре­во­ды и пе­ре­ло­же­ния со­чи­не­ний Л. поя­ви­лись в кон. 17 в. (К. Куль­ман, Ян Бе­ло­боц­кий), бла­го­да­ря Ан­д­рею Де­ни­со­ву (см. Де­ни­со­вы) они по­лу­чи­ли ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние в ста­ро­об­рядч. кру­гах.