ГНОСТИЦИ́ЗМ

ГНОСТИЦИ́ЗМ (от греч. γνῶσις  – зна­ние), со­во­куп­ность ре­ли­ги­оз­но-фи­лос. уче­ний в 1–4 вв. н. э.

Тер­мин «Г.» воз­ник и ут­вер­дил­ся в лит-ре Но­во­го вре­ме­ни, пер­во­на­чаль­но упо­треб­лял­ся для обо­зна­че­ния всей со­во­куп­но­сти ере­сей пер­вых ве­ков хри­сти­ан­ст­ва. Не­ред­ко он ис­поль­зу­ет­ся как си­но­ним тер­ми­на «гно­сис», од­на­ко пря­мое ото­жде­ст­в­ле­ние тер­ми­нов «Г.» и «гно­сис» не­воз­мож­но, в част­но­сти, по­сколь­ку в язы­ке древ­них цер­ков­ных ав­то­ров тер­мин «гно­сис» так­же при­ме­ня­ет­ся для обо­зна­че­ния ере­тич. те­че­ний вне соб­ст­вен­но Г.; при­ме­ры ис­поль­зо­ва­ния тер­ми­на «гно­сис» са­ми­ми гно­сти­ка­ми в ка­че­ст­ве са­мо­на­зва­ния от­сут­ству­ют; по­ле упот­реб­ле­ния тер­ми­на «гно­сис» чрез­вы­чай­но ши­ро­ко, вплоть до обо­зна­че­ния раз­но­род­ных фи­лос. те­че­ний 19–20 вв. В совр. нау­ке при­ня­то сле­дую­щее раз­гра­ни­че­ние тер­ми­нов: «Г.» – со­во­куп­ность ре­лиг.-фи­лос. сис­тем пре­им. 2 в.; «гно­сис» – спе­ци­фич. тип ре­лиг. со­з­на­ния, в т. ч. вклю­чаю­щий, как од­ну из сво­их ис­то­рич. реа­ли­за­ций, гно­сти­цизм.

Не­смот­ря на оби­лие и мно­го­об­ра­зие су­ще­ст­во­вав­ших в Г. школ, на­прав­ле­ний, уче­ний отд. на­став­ни­ков, для всех них мож­но вы­де­лить ряд кон­стант, ха­рак­те­ри­зую­щих как об­щие ти­по­ло­гич. осо­бен­но­сти гно­стич. мыс­ли и дис­кур­са её из­ло­же­ния, так и бо­лее спе­ци­аль­ные ас­пек­ты гно­стич. бо­го­сло­вия, кос­мо­ло­гии, ан­тро­по­ло­гии, со­те­рио­ло­гии, эс­ха­то­ло­гии. Об­щей осо­бен­но­стью гно­стич. мыс­ли яв­ля­ет­ся дуа­лизм, вы­ра­жаю­щий­ся в не­га­тив­ной оцен­ке все­го ви­ди­мо­го (вос­при­ни­мае­мо­го) ми­ра, соз­дан­но­го и уп­рав­ляе­мо­го си­ла­ми, из­на­чаль­но при­над­ле­жав­ши­ми к бо­же­ст­вен­ной сфе­ре, но от­пав­ши­ми от неё. Ми­ру ве­ще­ст­ва и тьмы про­ти­во­сто­ит бо­же­ст­вен­ный мир све­та, воз­глав­ляе­мый не­при­ча­ст­ным твар­но­му ми­ру «не­ве­до­мым» Бо­гом, – так, мир не яв­ля­ет­ся Его тво­ре­ни­ем, од­на­ко под­чи­ня­ет­ся Ему как яв­ле­ние бо­лее низ­ко­го по­ряд­ка. В твар­ном ми­ре на­хо­дит­ся ино­род­ная ему час­ти­ца – выс­шая со­став­ляю­щая че­ло­ве­ческой при­ро­ды, род­ст­вен­ная или то­ж­де­ст­вен­ная бо­же­ст­вен­ной при­ро­де и ока­зав­шая­ся в цар­ст­ве ма­те­рии в ре­зуль­та­те тра­гич. слу­чай­но­сти. Она за­клю­че­на в ма­те­рии, под­вер­жен­ной дей­ст­вию тём­ных сил, и по­то­му ну­ж­да­ет­ся в ос­во­бо­ж­де­нии и воз­вра­ще­нии в цар­ст­во све­та. Это­му, а так­же спа­се­нию че­ло­ве­ка спо­соб­но со­дей­ст­во­вать толь­ко «зна­ние» – «зна­ние» об ис­тин­ном про­ис­хож­де­нии че­ло­ве­ка, о при­чи­нах, при­вед­ших к по­доб­но­му по­ло­же­нию дел в твар­ном ми­ре. Со­во­куп­ность этих идей оп­ре­де­ля­ет все сто­ро­ны гно­стич. ми­ро­воз­зре­ния. Для Г. ха­рак­тер­ны так­же пре­им. ал­ле­го­рич. дис­курс эк­зе­ге­зы, по­зво­ляю­щий бес­пре­дель­но рас­ши­рить смысл, вплоть до пря­мо про­ти­во­по­ло­жен­но­го из­на­чаль­но­му, и ми­фо­ло­гич. дис­курс из­ло­же­ния осн. по­ло­же­ний гно­стич. уче­ний.

В бо­го­сло­вии, вне­мир­ный, «чу­ж­дый ми­ру» Бог и мир, в ко­то­ром Он пре­бы­ва­ет, опи­сы­ва­ют­ся в осн. апо­фа­ти­че­ски или в об­раз­ах, вы­ра­жаю­щих Его ра­ди­каль­ное от­ли­чие от всех пред­ме­тов ви­ди­мо­го твар­но­го ми­ра. Бог не­вы­ра­зим, по­сколь­ку к не­му не­при­ме­ни­мы на­име­но­ва­ния-зна­ки зем­ных ве­щей, изо­бре­тён­ные «вла­сти­те­ля­ми ви­ди­мо­го ми­ра» и по­это­му ве­ду­щие к за­блу­ж­де­нию. Бу­ду­чи транс­цен­дент­ным и вне­мир­ным, Бог при­ни­ма­ет уча­стие в спа­се­нии че­ло­ве­ка по­сред­ст­вом сво­его про­мыс­ла.

Кос­мо­ло­гия Г. гео­цен­трич­на: зем­ля ок­ру­же­на воз­душ­ным про­стран­ст­вом, со­стоя­щим из 8 не­бес­ных сфер, вне ко­то­рых на­хо­дит­ся цар­ст­во «не­ве­до­мо­го Бо­га» («пли­ро­ма»), на­се­лён­ное че­ре­дой про­ис­хо­дя­щих от Не­го и друг от дру­га «эо­нов». Не­бес­ные сфе­ры, со­глас­но гно­стич. пред­став­ле­ни­ям, на­хо­дят­ся во вла­сти ар­хон­тов. Их со­об­ще­ст­во воз­глав­ля­ет­ся соз­да­те­лем твар­ной все­лен­ной – де­ми­ур­гом, не­ред­ко ото­жде­ст­в­ляе­мым с Бо­гом Вет­хо­го За­ве­та. Власть ар­хон­тов над ми­ром про­яв­ля­ет­ся в ви­де за­ко­нов при­ро­ды и опи­сы­ва­ет­ся как «ми­ро­вая судь­ба». Бла­го­да­ря сво­ей вла­сти ар­хон­ты удер­жи­ва­ют в за­то­че­нии со­дер­жа­щую­ся в че­ло­ве­ке час­ти­цу бо­же­ст­вен­но­го све­та, пре­пят­ст­вуя об­ре­те­нию ею «зна­ния» и воз­вра­ще­нию её в цар­ст­во све­та. На­ча­лом це­пи со­бы­тий, при­вед­ших к воз­ник­но­ве­нию твар­но­го ми­ра и су­ще­ст­вую­ще­го в нём по­ряд­ка, яв­ля­ет­ся стрем­ле­ние од­но­го из низ­ших «эо­нов» (как пра­ви­ло, Со­фии) по­знать От­ца или упо­до­бить­ся Ему, са­мо­стоя­тель­но по­ро­див из се­бя не­кую но­вую сущ­ность. В ре­зуль­та­те про­ис­хо­дит от­па­де­ние от «пли­ро­мы» Со­фии или по­ро­ж­дён­но­го ею Про­мыш­ле­ния, про­из­вед­ше­го де­ми­ур­га – твор­ца ма­те­ри­аль­но­го ми­ра. Тво­ре­ние ви­ди­мо­го ми­ра пред­став­ле­но в гно­стич. кос­мо­го­ни­ях как упо­ря­до­че­ние и обу­ст­рой­ст­во ма­те­рии де­ми­ур­гом, пре­воз­нёс­шим­ся по окон­ча­нии тво­ре­ния и объ­я­вив­шим се­бя вер­хов­ным бо­же­ст­вом. Так, весь твар­ный мир – ре­зуль­тат дис­гар­мо­нии, ви­нов­ни­цей ко­то­рой ча­ще все­го вы­сту­па­ет бо­же­ст­вен­ная Пре­муд­рость. В не­ко­то­рых гно­стич. те­че­ни­ях (напр., у си­фи­ан) про­ис­хо­ж­де­ние ми­ра и зла ут­верж­да­ет­ся ещё бо­лее жё­ст­ко – не как ре­зуль­тат рас­па­да пер­во­на­чаль­но­го бо­же­ст­вен­но­го един­ст­ва, но как след­ст­вие не­при­ми­ри­мо­го кон­флик­та не свя­зан­ных ге­не­ти­че­ски и не­за­ви­си­мых свет­ло­го и тём­но­го на­чал.

Гно­стич. ан­тро­по­ло­гия, как и кос­мо­ло­гия, дуа­ли­стич­на. Ис­поль­зуя три­хо­то­мич. струк­ту­ру дух/ду­ша/те­ло, гно­стич. уче­ния вно­сят в неё струк­тур­ную двой­ст­вен­ность: твар­ные эле­мен­ты про­ти­во­пос­тав­ле­ны вне­мир­ным. Вне­мир­ная при­ро­да че­ло­ве­ка не­по­зна­вае­ма и не­опи­суе­ма, как сам «не­по­зна­вае­мый Бог» и Его цар­ст­во све­та. Те­лес­ная же при­ро­да че­ло­ве­ка как ре­зуль­тат дея­тель­но­сти де­ми­ур­га про­ти­во­пос­тав­ле­на бо­же­ст­вен­но­му све­ту, яв­ля­ясь аре­ной дей­ст­вия бо­го­бор­че­ских сил. Так, со­глас­но гно­стич. ан­тро­по­ло­гии, са­ма воз­мож­ность спа­се­ния че­рез при­об­ре­те­ние «зна­ния» дей­ст­вен­на толь­ко по­то­му, что че­ло­век при­над­ле­жит к это­му ми­ру лишь ча­стью сво­ей при­ро­ды. В этой свя­зи важ­ным эле­мен­том гно­стич. ан­тро­по­ло­гии яв­ля­ет­ся уче­ние о бо­же­ст­ве Че­ло­век («ан­тро­пос-миф»). Ис­ход­ный тео­ре­тич. пункт это­го уче­ния – идея о на­ли­чии в при­ро­де че­ло­ве­ка не­кое­го бо­же­ст­вен­но­го эле­мен­та, оп­ре­де­ляю­ще­го он­то­ло­гич. бли­зость ме­ж­ду че­ло­ве­ком и Бо­гом. Тер­ми­но­ло­гич. и дис­кур­сив­ную ос­но­ву гно­стич. «ан­тро­пос-ми­фа» со­став­ля­ет биб­лей­ское по­ве­ст­во­ва­ние о со­тво­ре­нии че­ло­ве­ка по об­ра­зу Бо­жие­му. При этом об­раз Бо­жий оли­це­тво­ря­ет­ся и ото­жде­ст­в­ля­ет­ся в од­них гно­стич. уче­ни­ях с са­мим Бо­гом, име­нуе­мым Пер­вым Че­ло­ве­ком, в дру­гих – с не­ким еди­но­сущ­ным Бо­гу Че­ло­ве­ком, Ада­мом све­та или не­бес­ным Хри­стом. Не­ма­ло­важ­ное зна­че­ние в гно­стич. ан­тро­по­ло­гии име­ет ме­ха­низм за­ро­ж­де­ния в че­ло­ве­ке зна­ния о сво­ём пре­вос­ход­ст­ве над де­ми­ур­гом. Так, од­ним из этих ме­ха­низ­мов яв­ля­ет­ся ин­тер­пре­та­ция сю­же­та о гре­хо­па­де­нии Ада­ма: имен­но бла­го­да­ря вку­ше­нию от дре­ва по­зна­ния че­ло­век уз­на­ёт о сво­ём пре­вос­ход­ст­ве над де­ми­ур­гом – при этом роль змия су­гу­бо по­зи­тив­на, он дей­ст­ву­ет по ве­ле­нию вер­хов­но­го Бо­га, же­лаю­ще­го спа­сти че­ло­ве­ка, не­су­ще­го час­ти­цу «эо­на» «пли­ро­мы», от вла­сти твор­ца ма­те­ри­аль­но­го ми­ра.

Т. о., клю­че­вой кон­стан­той Г., ор­га­ни­зую­щей как об­ласть бо­го­сло­вия и кос­мо­ло­гии, так и об­ласть ан­тро­по­ло­гии и соб­ст­вен­но со­те­рио­ло­гии, яв­ля­ет­ся идея спа­се­ния, тес­но свя­зан­ная с кон­цеп­том «зна­ния», имею­ще­го со­те­рио­ло­гич. зна­че­ние. Ос­но­ва и на­ча­ло спа­си­тель­но­го «зна­ния» – са­мо­по­зна­ние че­ло­ве­ка; со­от­вет­ст­вен­но про­ис­хо­ж­де­ние твар­но­го ми­ра – след­ст­вие не­ве­де­ния. Про­ти­во­стоя­ние зна­ния и не­ве­де­ния есть уни­вер­саль­ный ми­ро­вой про­цесс, ус­та­нов­лен­ный са­мим Бо­гом для то­го, что­бы «яви­лись уча­ст­ни­ки со­стя­за­ния» и что­бы бы­ло яв­ле­но пре­вос­ход­ст­во зна­ния над не­ве­де­ни­ем. Уст­ра­не­ние ос­но­во­по­ла­гаю­ще­го для твар­но­го ми­ра не­зна­ния – ос­но­ва гно­стич. со­те­рио­ло­гии – реа­ли­зу­ет­ся так­же как гл. сред­ст­во пре­одо­ле­ния тьмы и ма­те­рии и т. о. ста­но­вит­ся един­ст­вен­ным ин­ст­ру­мен­том спа­се­ния. На­ча­тое че­ло­ве­ком в са­мо­по­зна­нии ос­во­бо­ж­де­ние окон­ча­тель­но реа­ли­зу­ет­ся толь­ко по­сле смер­ти – по­след­не­го, эс­ха­то­ло­ги­че­ско­го по при­ро­де, ак­та спа­се­ния, со­пря­жён­но­го со мн. опас­но­стя­ми и про­ти­во­дей­ст­ви­ем злых сил. Др. эле­мен­том гно­стич. со­те­рио­ло­гии, на­ря­ду с по­зна­ни­ем, яв­ля­ет­ся дис­курс со­об­ще­ния «зна­ния» че­ло­ве­ку по во­ле Бо­га че­рез по­сред­ни­че­ст­во Его по­слан­ца. От­кро­ве­ние спа­си­тель­но­го «зна­ния» со­вер­ша­ет­ся в 2 эта­па – од­на­ж­ды, при со­тво­ре­нии че­ло­ве­ка, и пе­рио­ди­че­ски на про­тя­же­нии всей ми­ро­вой ис­то­рии. Пер­во­на­чаль­ное от­кро­ве­ние, как пра­ви­ло, опи­са­но в гно­стич. тек­стах че­рез ка­те­го­рии биб­лей­ско­го сю­же­та гре­хо­па­де­ния Ада­ма, в ко­то­ром но­си­те­ля­ми от­кро­ве­ния вы­сту­па­ют ду­хов­ная Ева и змий. Не­бес­ные от­кро­ве­ния мо­гут пе­ре­да­вать­ся че­рез не­бес­ные су­ще­ст­ва – «эпи­нойи све­та», а так­же че­рез по­слан­ни­ков или из­бран­ни­ков. Од­на­ко спа­си­тель, не­су­щий «зна­ние», ос­тав­ляя мир све­та и со­при­ка­са­ясь с ми­ром ма­те­рии, ли­ша­ет­ся воз­мож­но­сти по­ки­нуть его и так­же ста­но­вит­ся ну­ж­даю­щим­ся в спа­се­нии (гно­стич. идея о спа­саю­щем и спа­сае­мом спа­си­те­ле). По­смерт­ную судь­бу не дос­тиг­ших «зна­ния» разл. гно­стич. уче­ния опи­сы­ва­ют по-раз­но­му: они или пред­на­зна­ча­ют­ся к ги­бе­ли, или в му­че­ни­ях ожи­да­ют ре­ше­ния сво­ей судь­бы на по­след­нем су­де, или вновь воз­вра­ща­ют­ся в те­ло до тех пор, по­ка не об­ре­тут ис­тин­ное «зна­ние». Пред­став­ле­ния о вос­кре­се­нии мёрт­вых в Г. не име­ют не­по­сред­ст­вен­ной свя­зи с эс­ха­то­ло­гич. со­бы­тия­ми. Для Г. не­ха­рак­тер­но пред­став­ле­ние о те­лес­ном вос­кре­се­нии в си­лу при­над­леж­но­сти ма­те­рии и те­ла к твар­но­му ми­ру. По­это­му под вос­кре­се­ни­ем в Г. по­ни­ма­ет­ся про­бу­ж­де­ние ду­ши ото сна не­ве­де­ния и мра­ка ма­те­рии, осу­ще­ст­в­ляе­мое под воз­дей­ст­ви­ем «зо­ва» спа­си­те­ля и в ре­зуль­та­те са­мо­по­зна­ния че­ло­ве­ка.

Гно­стич. эс­ха­то­ло­гия пред­по­ла­га­ет пред­став­ле­ние об ис­то­рии как о ли­не­ар­ном про­цес­се, имею­щем на­ча­ло и ко­нец. Смысл ис­то­рии за­клю­ча­ет­ся в по­сте­пен­ном вос­пол­не­нии не­дос­тат­ка «пли­ро­мы» в про­цес­се воз­вра­ще­ния её час­тиц, рас­се­ян­ных в ма­те­ри­аль­ном ми­ре. С воз­вра­ще­ни­ем по­след­ней час­ти­цы, дос­той­ной воз­вра­ще­ния в «пли­ро­му», и с уст­ра­не­ни­ем воз­ник­ше­го в ре­зуль­та­те тво­ре­ния сме­ше­ния све­та и тьмы ис­то­рия ут­ра­чи­ва­ет смысл и на­сту­па­ет ко­нец твар­но­го ми­ра.

В сво­их ис­то­ках Г. тес­но свя­зан с тре­мя древ­ни­ми куль­тур­но-ре­лиг. тра­ди­ция­ми – иу­дей­ской, греч. и зо­роа­ст­рий­ской (см. Зо­роа­ст­ризм), раз­ви­вав­ши­ми­ся до не­го на про­стран­ст­ве Сре­ди­зем­но­мо­рья, Ближ­не­го Вос­то­ка и Центр. Азии. Так, дуа­лизм гно­стич. сис­тем име­ет ана­ло­гии в греч. и иу­дей­ской тра­ди­ци­ях эл­ли­ни­стич. пе­рио­да (см. Эл­ли­низм), а так­же в зо­роа­ст­рий­ских тек­стах. С оли­це­тво­ре­ни­ем Пре­муд­ро­сти Бо­жи­ей в иу­дей­ской лит-ре свя­за­но ис­поль­зо­ва­ние гно­сти­ка­ми име­ни Аха­мот (ср. евр. חוכמה; мн. ч., ж. р. – חוכמות – «муд­рость») для од­но­го из не­бес­ных су­ществ. Как для гно­стич. тра­ди­ции, так и для иу­дей­ской лит-ры пе­рио­да Вто­ро­го хра­ма ха­рак­те­рен мо­тив лич­но­го от­кро­ве­ния, по­лу­чае­мо­го из­бран­ни­ком при вос­хо­ж­де­нии на не­бо, а так­же раз­ви­тые ан­ге­ло­ло­гия и де­мо­но­ло­гия. Оче­вид­на так­же связь Г. и хри­сти­ан­ст­ва – в том, что ка­са­ет­ся ис­поль­зо­ва­ния гно­стич. тра­ди­ци­ей зна­чит. чис­ла апок­ри­фич. сю­же­тов, свя­зан­ных пре­им. с про­по­ве­дью и зем­ной жиз­нью Ии­су­са Хри­ста (копт­ские трак­та­ты «Диа­лог Спа­си­те­ля», «Кни­га Фо­мы Ат­ле­та», «Апок­риф Ио­ан­на», «Еван­ге­лие Фи­лип­па», «Еван­ге­лие Фо­мы»), с апо­сто­ла­ми («Апо­ка­лип­сис Пет­ра», «Дея­ния Пет­ра и две­на­дца­ти апо­сто­лов» и др.), а так­же с хри­сти­ан­ским бо­го­сло­ви­ем и ли­тур­гич. те­ма­ти­кой («По­сла­ние к Ре­ги­ну», «Сви­де­тель­ст­во Ис­ти­ны», «Еван­ге­лие Фи­лип­па»). В то же вре­мя в на­уч. лит-ре ос­та­ёт­ся пред­ме­том ост­рой по­ле­ми­ки во­прос о ха­рак­те­ре свя­зи Г. с хри­сти­ан­ст­вом: яв­лял­ся ли Г. оп­по­зи­ци­он­ным ран­ней пат­ри­сти­ке эл­ли­ни­зи­ро­ван­ным те­че­ни­ем внут­ри хри­сти­ан­ст­ва или са­мо­сто­ят. син­кре­ти­че­ской в сво­ей ос­но­ве ре­лиг.-фи­лос. сис­те­мой, во­брав­шей в т. ч. и не­ко­то­рые эле­мен­ты хри­сти­ан­ст­ва.

Ре­кон­ст­рук­ция ис­то­рии воз­ник­но­ве­ния и раз­ви­тия отд. гно­стич. школ и сис­тем край­не за­труд­не­на от­сут­ст­ви­ем ис­то­рич. со­чи­не­ний, ос­тав­лен­ных са­ми­ми гно­сти­ка­ми, что по­зво­ля­ет пред­ста­вить лишь об­щую пе­рио­ди­за­цию раз­ви­тия Г. и ло­ка­ли­за­цию дея­тель­но­сти от­д. гно­стич. учи­те­лей. Пер­вым гно­сти­ком ере­сио­ло­гич. тра­ди­ция счи­та­ет упо­ми­нае­мо­го в Дея­ни­ях апо­сто­лов (8:9–25) Си­мо­на Вол­хва, со­вер­шав­ше­го не­кие ма­гич. дей­ст­вия и по­лу­чив­ше­го в Са­ма­рии про­зви­ще Ве­ли­кая си­ла Бо­жия (Де­ян. 8:10). Во 2-й пол. 1 – 1-й пол. 2 вв. в Си­рии дей­ст­во­ва­ли близ­кие к гно­стич. тра­ди­ции учи­те­ля Ме­нандр, а так­же Са­тор­нил. О на­ча­ле рас­про­стра­не­ния Г. в Ма­лой Азии в кон. 1 – нач. 2 вв. сви­де­тель­ст­ву­ют из­вес­тия Ев­се­вия Ке­са­рий­ско­го, Ири­нея Ли­он­ско­го и Кли­мен­та Алек­сан­д­рий­ско­го о не­ких Ке­рин­фе, Кар­по­кра­те, его сы­не Епи­фа­не и уче­ни­це Мар­цел­ли­не, рас­про­стра­няв­шей гно­стич. уче­ние в Ри­ме в сер. 2 в. Дос­тиг­нув в нач. 2 в. Алек­сан­д­рии и Ри­ма, Г. всту­па­ет в эпо­ху сво­его рас­цве­та. Гл. пред­ста­ви­те­ля­ми Г. это­го пе­рио­да, со­глас­но ис­точ­ни­кам, яв­ля­лись Ва­си­лид (учив­ший в Алек­сан­д­рии при им­пе­ра­то­рах Ад­риа­не и Ан­то­ни­не Пии) и Ва­лен­тин. При ре­кон­ст­рук­ции уче­ния Ва­си­ли­да осн. ис­точ­ни­ком слу­жат его вы­ска­зы­ва­ния и сви­де­тель­ст­ва о взгля­дах его уче­ни­ков, при­во­ди­мые в со­чи­не­ни­ях Кли­мен­та Алек­сан­д­рий­ско­го и Ори­ге­на. Они рас­кры­ва­ют гл. обр. этич. сто­ро­ну уче­ния Ва­си­ли­да. Так, убе­ж­де­ние в бла­го­сти бо­же­ст­вен­но­го про­мыс­ла и факт му­че­ни­че­ст­ва со­вме­ща­ют­ся в нём по­сред­ст­вом ут­вер­жде­ния, что вся­кое на­ка­за­ние есть за­слу­жен­ное на­ка­за­ние, – что влек­ло за со­бой при­зна­ние гре­хов­но­сти Ии­су­са. Ве­ра, со­глас­но Ва­си­ли­ду, есть свой­ст­вен­ный че­ло­ве­ку по при­ро­де осо­бый спо­соб по­зна­ния, от­лич­ный от ло­гич. рас­су­ж­де­ния. При­чи­ну стра­стей уче­ни­ки Ва­си­ли­да, воз­мож­но, как и он сам, ви­де­ли в дей­ст­вии злых ду­хов, «при­со­еди­нив­ших­ся» к че­ло­ве­че­ской ду­ше, про­тив ко­то­рых сле­ду­ет бо­роть­ся си­лой ра­зу­ма. В 4 в. об­щи­ны сто­рон­ни­ков уче­ния Ва­си­ли­да бы­ли рас­про­стра­не­ны в Егип­те; по мне­нию Ие­ро­ни­ма Бла­жен­но­го, не­ко­то­рые по­ло­же­ния уче­ния Ва­си­ли­да бы­ли вос­при­ня­ты об­щи­на­ми при­сцил­ли­ан в Ис­па­нии.

Био­гра­фич. дан­ные о Ва­лен­ти­не, со­об­щае­мые Ев­се­ви­ем Ке­са­рий­ским и Тер­тул­лиа­ном, про­ти­во­ре­чи­вы и от­ры­воч­ны. Ро­дом со сре­ди­зем­но­мор­ско­го по­бере­жья Егип­та, Ва­лен­тин обу­чал­ся в Алек­сан­д­рии, со­глас­но Ев­се­вию Ке­са­рий­ско­му, при­был в Рим при па­пе Ги­ги­не (138–142 или 149), где учил вплоть до 150–160-х гг. Со­глас­но Тер­тул­лиа­ну, при­бы­тие Ва­лен­ти­на в Рим да­ти­ру­ет­ся пре­бы­ва­ни­ем во гла­ве хри­сти­ан Ри­ма па­пы Элев­те­рия (171 или 177–185 или 193). Из лит. на­сле­дия Ва­лен­ти­на со­хра­ни­лись фраг­мен­ты 3 по­сла­ний, 2 про­по­ве­дей и гим­на; назв. ещё од­но­го не до­шед­ше­го до нас соч. Ва­лен­ти­на – «О трёх при­ро­дах» – из­вест­но по упо­ми­на­нию в со­хра­нив­шем­ся фраг­мен­те трак­та­та Ан­фи­ма Ни­ко­ме­дий­ско­го (епископ в 302–303) «О свя­той Церк­ви». Осн. чер­ты уче­ния Ва­лен­ти­на, вос­ста­нав­ли­вае­мые на ос­но­ве этих фраг­мен­тов: твар­ный мир есть не­со­вер­шен­ный об­раз «жи­во­го эо­на», пред­став­лен­ный как ис­хо­дя­щая из бо­же­ст­вен­ной «безд­ны» и нис­па­даю­щая до «пло­ти» ве­ре­ни­ца эле­мен­тов; со­тво­рён­но­му ан­ге­ла­ми че­ло­ве­ку да­но от Бо­га «се­мя выс­шей сущ­но­сти». Серд­це же че­ло­ве­ка, на­пол­нен­ное злы­ми ду­ха­ми, вле­ку­щи­ми его ко злу, мо­жет быть очи­ще­но толь­ко по­се­ще­ни­ем «еди­но­го бла­го­го» От­ца, яв­лен­но­го че­рез Сы­на. Для уче­ния Ва­лен­ти­на об от­кро­ве­нии ха­рак­тер­на мысль об общ­но­сти со­дер­жа­ния и при­ро­ды цер­ков­ных и мир­ских книг. По­сле­до­ва­те­ли Ва­лен­ти­на пред­став­ля­ли наи­бо­лее влия­тель­ное из на­прав­ле­ний Г. до рас­про­стра­не­ния ма­ни­хей­ст­ва и, ви­ди­мо, ещё при его жиз­ни раз­де­ли­лись на две по­ле­ми­зи­рую­щие друг с дру­гом шко­лы – ита­лий­скую и вос­точ­ную. При­чи­ной раз­де­ле­ния по­слу­жи­ли раз­ли­чия в хри­сто­ло­гич. док­три­не: сто­рон­ни­ки ита­лий­ской шко­лы при­дер­жи­ва­лись мне­ния о пси­хич. те­ле Ии­су­са при ро­ж­де­нии, в ко­то­рое при кре­ще­нии во­шёл Дух, или Ло­гос, «выс­шей ма­те­рии» Со­фии, вос­кре­сив­ший Его из мёрт­вых. По­сле­до­ва­те­ли вос­точ­ной шко­лы, на­про­тив, по­ла­га­ли, что те­ло Ии­су­са бы­ло ду­хов­ным с са­мо­го Его ро­ж­де­ния. В кон. 2 – нач. 3 вв. ита­лий­ская шко­ла рас­про­стра­ни­ла своё влия­ние на Юж. Гал­лию, от­час­ти – на се­вер сре­ди­зем­но­мор­ской Ис­па­нии; по­зи­ции вос­точ­ной шко­лы бы­ли силь­ны в Егип­те, Си­рии, Ма­лой Азии. К 3–4 вв. Г. ис­чер­пы­ва­ет свои творч. си­лы. Мно­го­об­ра­зие гно­стич. уче­ний, от­сут­ст­вие бо­го­слов­ской нор­мы в Г., еди­ной об­ще­при­знан­ной уст­ной гно­стич. тра­ди­ции или кор­пу­са тек­стов, ог­ра­ни­чи­вав­ших по­ле гно­стич. бо­го­сло­вия и эк­зе­ге­зы, кон­тра­сти­ру­ют на фо­не рас­про­стра­не­ния хри­сти­ан­ст­ва и ста­нов­ле­ния его клю­че­вых дог­ма­тич. ас­пек­тов. Осо­бен­но­сти гно­стич. мыс­ли это­го пе­рио­да от­ра­жа­ют трак­та­ты «Ве­ра Пре­муд­рость», «Кни­ги Иеу». Вме­сте с тем мн. чер­ты Г. бы­ли вос­при­ня­ты, со­хра­не­ны и пре­об­ра­зо­ва­ны в ма­ни­хей­ст­ве, фор­ми­ро­вав­шем­ся во 2-й пол. 3 в., позд­нее – пав­ли­киа­на­ми, аль­би­гой­ца­ми и ка­та­ра­ми.