ТОХА́РСКИЕ ЯЗЫКИ́

ТОХА́РСКИЕ ЯЗЫКИ́, ветвь (груп­па) индо­ев­ро­пей­ских язы­ков. Со­сто­ит из мёрт­вых то­хар­ско­го A (вост.-то­хар­ско­го) и то­хар­ско­го B (зап.-то­хар­ско­го, или ку­чан­ско­го) язы­ков. Тек­сты на Т. я. най­де­ны на тер­ри­то­рии Вост. Тур­ке­ста­на (совр. Синь­цзян-Уй­гур­ский ав­то­ном­ный р-н КНР); да­ти­ру­ют­ся 2-й пол. 1-го тыс. н. э. Во­прос о при­чи­нах, хро­но­ло­гии и пу­тях ми­гра­ции пред­ков но­си­те­лей Т. я. – то­хар – да­ле­ко на вос­ток от осн. тер­ри­то­рии рас­се­ле­ния ин­до­ев­ро­пей­ских пле­мён ос­та­ёт­ся дис­кус­си­он­ным.

Боль­шин­ст­во то­хар­ских тек­стов – буд­дий­ские со­чи­не­ния, как пе­ре­вод­ные, так, по-ви­ди­мо­му, и ори­ги­наль­ные. Не­ко­то­рые ру­ко­пи­си пред­став­ля­ют со­бой би­лин­гвы – па­рал­лель­ные пе­ре­во­ды с сан­ск­ри­та це­лых буд­дий­ских тек­стов или отд. тер­ми­нов. На то­хар­ском B име­ет­ся так­же дос­та­точ­но боль­шое ко­ли­че­ст­во тек­стов свет­ско­го ха­рак­те­ра – мед. и ма­гич. со­чи­не­ния, мо­на­стыр­ские хо­зяйств. до­ку­мен­ты, ка­ра­ван­ные про­пус­ка на де­рев. таб­лич­ках, неск. де­ло­вых и лю­бов­ных пи­сем, над­пи­си на сте­нах и др.; со­хра­нив­шие­ся тек­сты свет­ско­го ха­рак­те­ра на то­хар­ском A еди­нич­ны. Для тек­стов на буд­дий­скую те­ма­ти­ку ти­пич­но че­ре­до­ва­ние про­зы и сти­хов; в та­ких слу­ча­ях по­этич. фраг­мен­ты пред­ва­ря­ют­ся спец. ука­за­ния­ми, на ка­кой мо­тив их сле­ду­ет ис­пол­нять. Не­ред­ки и чис­то по­этич. ком­по­зи­ции.

Тек­сты на то­хар­ском A язы­ке от­ли­ча­ют­ся вы­со­кой сте­пе­нью лин­гвис­тич. од­но­род­но­сти. Тек­сты на то­хар­ском B де­лят­ся по мень­шей ме­ре на 3 груп­пы, от­ли­чаю­щие­ся друг от дру­га по це­ло­му ря­ду па­ра­мет­ров. Эти раз­ли­чия од­ни ис­сле­до­ва­те­ли ин­тер­пре­ти­ру­ют как диа­лект­ные, дру­гие – как хро­но­ло­ги­че­ские.

То­ха­ры сыг­ра­ли боль­шую роль в рас­про­стра­не­нии буд­диз­ма в Центр. Азии; в ча­ст­но­сти, «Maitreyasamiti-Nāṭaka» – боль­шая пье­са о встре­че с Майт­ре­ей (Буд­дой бу­ду­ще­го ми­ро­во­го пе­рио­да) – бы­ла пе­ре­ве­де­на на др.-уй­гур­ский яз. (под назв. «Maitrisimit nom bitig») не пря­мо с сан­ск­ри­та, а с то­хар­ско­го A.

Раз­де­ле­ние то­хар­ско­го пра­язы­ка на то­хар­ский A и то­хар­ский B про­изош­ло, по-ви­ди­мо­му, че­рез не­боль­шое вре­мя по­сле про­ник­но­ве­ния буд­диз­ма в Вост. Тур­ке­стан. По дан­ным лек­си­ко­ста­ти­сти­ки, этот про­цесс да­ти­ру­ет­ся ок. 7–5 вв. до н. э. Раз­ли­чия ме­ж­ду дву­мя Т. я. дос­та­точ­но ве­ли­ки (со­пос­та­ви­мы, напр., с раз­ли­чия­ми ме­ж­ду рус. и польск. язы­ка­ми). То­хар­ский B зна­чи­тель­но ар­ха­ич­нее: в ча­ст­но­сти, он со­хра­ня­ет пра­то­хар­ские ди­фтон­ги (стя­нув­шие­ся в то­хар­ском A в глас­ные «e» и «o») и ко­неч­ные глас­ные «e», «o» и а̅, ут­ра­чен­ные (по­след­ний – не во всех слу­ча­ях) в то­хар­ском A, двойств. чис­ло (поч­ти ис­чез­нув­шее в то­хар­ском A), умень­шит. суф­фик­сы у су­ще­ст­ви­тель­ных и др.

Для то­хар­ско­го B ре­кон­ст­руи­ру­ет­ся раз­но­ме­ст­ное ди­на­мич. уда­ре­ние рус. ти­па с су­ще­ст­вен­но разл. реа­ли­за­ци­ей не­ко­то­рых глас­ных в удар­ной и без­удар­ной по­зи­ци­ях. Об уда­ре­нии в то­хар­ском A све­де­ний нет. В кон­со­нан­тиз­ме обо­их Т. я. от­сут­ст­ву­ют звон­кие шум­ные со­глас­ные (b, d, g, z).

У су­ще­ст­ви­тель­ных пред­став­ле­на мно­го­па­деж­ная сис­те­ма скло­не­ния с раз­де­ле­ни­ем па­де­жей на «пер­вич­ные» (но­ми­на­тив, ак­ку­за­тив, в то­хар­ском В так­же во­ка­тив), «вто­рич­ные» (ал­ла­тив, ко­ми­та­тив, ло­ка­тив и др.) и за­ни­маю­щий про­ме­жу­точ­ное по­ло­же­ние ге­ни­тив. «Пер­вич­ные» па­де­жи при­сое­ди­ня­ют­ся к ос­но­ве су­ще­ст­ви­тель­но­го, «вто­рич­ные» – к фор­ме ак­ку­за­ти­ва.

У гла­го­лов вы­де­ля­ет­ся еди­ная ка­те­го­рия вре­ме­ни-на­кло­не­ния, пред­став­лен­ная грам­ме­ма­ми пре­зен­са, пре­те­ри­та, им­пер­фек­та, им­пе­ра­ти­ва, конъ­юнк­ти­ва и оп­та­ти­ва. Име­ет­ся 2 за­ло­га – ак­тив­ный и ме­ди­аль­ный (сред­ний). Пред­став­ле­на сло­во­из­ме­ни­тель­ная ка­те­го­рия кау­за­тив­но­сти.

Как для имён, так и для гла­го­лов ха­рак­тер­но боль­шое раз­но­об­ра­зие ти­пов сло­во­из­ме­не­ния. Ши­ро­ко рас­про­стра­не­но че­ре­до­ва­ние глас­ных в гла­голь­ных кор­нях (аб­ла­ут).

По­ря­док слов от­но­си­тель­но сво­бод­ный, опе­ре­де­ле­ние, как пра­ви­ло, пред­ше­ст­ву­ет оп­ре­де­ляе­мо­му. Пре­об­ла­да­ют по­сле­ло­ги. В по­ве­ст­во­ват. про­заи­че­ских тек­стах име­ет­ся силь­ная тен­ден­ция к по­ста­нов­ке гла­го­ла в ко­нец пред­ло­же­ния.

В лек­си­ке обо­их Т. я. – зна­чит. чис­ло слов не­со­мнен­но ин­до­ев­ро­пей­ско­го про­ис­хо­ж­де­ния. По­ми­мо это­го, пред­став­ле­ны мно­го­числ. за­им­ст­во­ва­ния из сан­ск­ри­та, как дос­та­точ­но древ­ние, так и позд­ние, не­ос­во­ен­ные (в их за­пи­си встре­ча­ют­ся зна­ки, от­сут­ст­вую­щие в соб­ст­вен­но то­хар­ских сло­вах). Встре­ча­ют­ся ира­низ­мы и (по край­ней ме­ре, в то­хар­ском B) ки­та­из­мы, ве­ро­ят­но, так­же тюр­киз­мы. В то­хар­ском A от­ме­че­но не ме­нее не­сколь­ких де­сят­ков за­им­ст­во­ва­ний из то­хар­ско­го B; на­про­тив, дос­то­вер­ных при­ме­ров об­рат­ных за­им­ст­во­ва­ний прак­ти­че­ски нет. Пол­но­стью от­сут­ст­ву­ют слу­чаи за­им­ст­во­ва­ния гла­голь­ных лек­сем. Не­ко­то­рые пла­сты лек­си­ки по­ка не под­да­ют­ся на­дёж­ной эти­мо­ло­ги­за­ции.

Тек­сты на обо­их Т. я. на­пи­са­ны осо­бой раз­но­вид­но­стью др.-инд. пись­ма (см. Ин­дий­ское пись­мо) – т. н. на­клон­ным (или ко­сым) брах­ми, ши­ро­ко рас­про­стра­нён­ным в Центр. Азии в 6–10 вв. н. э. Тохарское брахми вклю­ча­ет в се­бя ряд до­ба­воч­ных зна­ков – в ча­ст­но­сти, знак для со­глас­но­го w, а так­же зна­ки, ис­поль­зуе­мые для пе­ре­да­чи со­че­та­ний со­глас­ных с осо­бым глас­ным не­оп­ре­де­лён­но­го тем­бра, транс­ли­те­ри­руе­мым какä.

Пер­вый то­хар­ский текст (лис­ток из кол­лек­ции рус. кон­су­ла в Каш­га­ре Н. С. Пет­ров­ско­го) был опуб­ли­ко­ван в 1892 С. Ф. Оль­ден­бур­гом. Ин­до­ев­ропейский ха­рак­тер Т. я. до­ка­зан в 1908 нем. ис­сле­до­ва­те­ля­ми Э. Зи­гом и В. Зиг­лин­гом.