ГРАНО́ВСКИЙ ТИМОФЕЙ НИКОЛАЕВИЧ

Т. Н. Грановский. Портрет работы П. З. Захарова. 1845.

ГРАНО́ВСКИЙ Ти­мо­фей Ни­ко­лае­вич [9(21).3.1813, Орёл – 4(16).10.1855, Мо­ск­ва], рос. ис­то­рик, об­ществ. дея­тель, кол­леж. сов. (1855). Дво­ря­нин. Окон­чил юри­дич. ф-т С.-Пе­тер­бург­ско­го ун-та (1835). За­тем слу­жил сек­ре­та­рём Гид­ро­гра­фич. деп-та при Мор­ском мин-ве; со­труд­ни­чал в «Эн­цик­ло­пе­ди­че­ском лек­си­ко­не» А. А. Плю­ша­ра, ж. «Биб­лио­те­ка для чте­ния», «Жур­нале Ми­ни­стер­ст­ва на­род­но­го про­све­ще­ния». По пред­ло­же­нию по­пе­чи­те­ля Моск. учеб­но­го ок­ру­га гр. С. Г. Стро­га­но­ва про­дол­жил обу­че­ние в Бер­лин­ском ун-те (1836–39). Слу­шал лек­ции про­фес­со­ров-ге­гель­ян­цев: ис­то­ри­ка Л. фон Ран­ке, гео­гра­фа К. Рит­те­ра, юри­ста Ф. К. фон Са­ви­ньи и др. Вы­со­ко оце­ни­вал фи­ло­со­фию Г. В. Ф. Ге­ге­ля, но счи­тал не­спра­вед­ливым его мне­ние о том, что «ис­то­рия ни­ко­гда и ни­ко­му не при­но­си­ла прак­ти­че­ской поль­зы и ни один на­род не вос­поль­зо­вал­ся её уро­ка­ми». В 1837 в Бер­ли­не во­круг Г. сло­жил­ся дру­же­ский кру­жок (Я. М. Не­ве­ров, Н. В. Стан­ке­вич, суп­ру­ги Н. Г. и Е. П. Фро­ло­вы), в ко­тором об­су­ж­да­лись во­про­сы гос. строя, эко­но­ми­ки и нар. бы­та Рос. им­пе­рии. Вер­нув­шись в Рос­сию, Г. с сент. 1839 чи­тал в Моск. ун-те курс лек­ций по ис­то­рии сред­них ве­ков (фак­ти­че­ски яв­лял­ся пер­вым рус. ме­дие­ви­стом), древ­ней ис­то­рии и ис­то­рии Но­во­го вре­ме­ни. В это же вре­мя он сбли­зил­ся с круж­ком дру­зей Стан­ке­ви­ча (вхо­ди­ли М. А. Ба­ку­нин, В. Г. Бе­лин­ский, В. П. Бот­кин и др.), ко­то­рый, объ­еди­нив­шись с мо­ло­ды­ми про­фес­со­ра­ми Моск. ун-та П. Г. Ред­ки­ным и Д. Л. Крю­ко­вым, а так­же с А. И. Гер­це­ном и Н. П. Ога­рё­вым, стал с 1839 цен­тром моск. за­пад­ни­ков. И.д. экс­т­ра­ор­ди­нар­ного проф. (1845–49), ор­ди­нар­ный проф. (1849–55)  Моск. ун-та, де­кан ис­то­рико-филологич. ф-та (1855).

Ши­ро­кую из­вест­ность при­об­ре­ли пуб­лич­ные лек­ции Г. по ис­то­рии сред­них ве­ков (1843–44), срав­нит. ис­то­рии Ве­ли­ко­бри­та­нии и Фран­ции (1845–46), а так­же со­дер­жав­шие «ис­то­ри­че­ские ха­рак­те­ри­сти­ки» Алек­сан­д­ра Ма­ке­дон­ско­го, Та­мер­ла­на, Лю­до­ви­ка IX и др. (1851). Лек­ции со­би­ра­ли пол­ные ау­ди­то­рии и за­кан­чи­ва­лись ова­ция­ми, что объ­яс­ня­лось не толь­ко мас­тер­ст­вом из­ло­же­ния, но и ори­ги­наль­ной трак­тов­кой ис­то­рич. ма­те­риа­ла, сбли­жав­шей ис­то­рию с со­вре­мен­но­стью.

Взгля­ды Г. ос­но­вы­ва­лись на идее един­ст­ва ис­то­рич. про­цес­са, в ос­но­ве ко­то­ро­го – стрем­ле­ние всех на­ро­дов к сво­бо­де, к «гар­мо­нич­но­му об­ще­ст­ву», со­об­раз­но­му с тре­бо­ва­ния­ми «нрав­ст­вен­ной, про­све­щён­ной, не­за­ви­си­мой от ро­ко­вых ре­ше­ний лич­но­сти». Дви­жу­щей си­лой ис­то­рич. про­цес­са Г. счи­тал воз­ни­каю­щие в об­ще­ст­ве про­ти­во­ре­чия. Путь к их раз­ре­ше­нию ви­дел в нравств. со­вер­шен­ст­во­ва­нии лич­но­сти и лишь в ис­клю­чит. слу­ча­ях – в на­сильств. дей­ст­ви­ях. Оп­по­нен­та­ми Г. вы­сту­пи­ли сто­рон­ни­ки тео­рии «офи­ци­аль­ной на­род­но­сти» и сла­вя­но­фи­лы. Те и дру­гие кри­ти­ко­ва­ли его за при­вер­жен­ность ге­ге­лев­ской шко­ле и за тен­ден­цию ста­вить хри­сти­ан­ст­во в Зап. Ев­ро­пе вы­ше пра­во­сла­вия в Рос­сии. Уча­ст­вуя в спо­рах со сла­вя­но­фи­ла­ми в моск. са­ло­нах 1840-х гг., Г. все­гда от­де­лял идей­ные раз­но­гла­сия от лич­ных от­но­ше­ний: под­дер­жи­вал дру­же­ские свя­зи с И. В. Ки­ре­ев­ским, П. В. Ки­ре­ев­ским, Д. А. Ва­луе­вым, К. С. Ак­са­ко­вым, чем на­вле­кал на се­бя не­удо­воль­ст­вие «ра­ди­каль­ных» за­пад­ни­ков (осо­бен­но М. А. Ба­ку­ни­на и В. Г. Бе­лин­ско­го). За­тра­ги­вая в сво­их на­уч. за­ня­ти­ях эпо­ху Ве­ли­кой Франц. ре­во­лю­ции, Г. от­ме­чал, что её ло­зунг «Сво­бо­да, Ра­вен­ст­во, Брат­ст­во» – «выс­ший иде­ал че­ло­ве­че­ст­ва». Та­кое пред­став­ле­ние оп­ре­де­ля­ло от­ри­ца­тель­ное от­но­ше­ние Г. к кре­по­ст­но­му пра­ву и убе­ж­де­ние в не­об­хо­ди­мо­сти его от­ме­ны.

По­сле отъ­ез­да А. И. Гер­це­на за гра­ни­цу (1847) Г. встал во гла­ве круж­ка моск. за­пад­ни­ков. Его ра­бо­ты пуб­ли­ко­ва­ли жур­на­лы «Оте­че­ст­вен­ные за­пис­ки» и «Со­вре­мен­ник». Дом Г. был од­ним из цен­тров об­ществ. жиз­ни Мо­ск­вы кон. 1840-х – нач. 1850-х гг. Его идей­ное влия­ние со­хра­ни­лось на­дол­го: «Все мы, бо­лее или ме­нее, – уче­ни­ки Гра­нов­ско­го», – при­зна­вал пол­ве­ка спус­тя В. О. Клю­чев­ский.

Эво­лю­ция ис­то­рич. взгля­дов Г. на­шла от­ра­же­ние в его ре­чи «О со­вре­мен­ном со­стоя­нии и зна­че­нии все­об­щей ис­то­рии» [про­из­не­се­на на тор­жеств. со­б­ра­нии Моск. ун-та 12(24).1.1852], в ко­то­рой ощу­ти­мо влия­ние идей по­зи­ти­ви­стов и зна­ком­ст­во Г. с ус­пе­ха­ми ес­теств. на­ук. Он под­чёр­ки­вал важ­ность «ес­те­ст­во­ве­де­ния в при­ме­не­нии к ис­то­рии», счи­тал гл. дви­га­те­лем ис­то­рич. про­цес­са не «аб­со­лют­ную идею» Ге­ге­ля, а фак­то­ры ес­теств. не­об­хо­ди­мо­сти, т. е. гео­гра­фич., эт­но­гра­фич., ан­тро­по­ло­гич. и фи­зио­ло­гич. ус­ло­вия су­ще­ст­во­ва­ния че­ло­ве­ка.