ЛИТУРГИ́ЧЕСКАЯ ДРА́МА

ЛИТУРГИ́ЧЕСКАЯ ДРА́МА (лат. на­зва­ния: ordo – служ­ба или ludus – иг­ра), фор­ма средневековой ре­лигиозной дра­мы, инс­це­ни­ров­ка вет­хо­за­вет­ной, еван­гель­ской или жи­тий­ной ис­то­рии, ис­пол­няв­шая­ся в хо­де ка­то­лического бо­го­слу­же­ния его не­по­сред­ст­вен­ны­ми уча­ст­ни­ка­ми (кли­ром). Из­вест­ны Л. д. на пас­халь­ные (о Стра­стях Хри­сто­вых, о по­се­ще­нии Гро­ба Гос­под­ня, о хо­ж­де­нии в Эм­ма­ус) и ро­ж­де­ст­вен­ские (о пас­ту­хах, вол­хвах, из­бие­нии мла­ден­цев) сю­же­ты, а так­же дей­ст­ва о вет­хо­за­вет­ных пат­ри­ар­хах Иа­ко­ве и Ио­си­фе, про­ро­ке Да­нии­ле, пра­вед­ном Ла­за­ре, св. Ни­ко­лае, о при­ше­ст­вии ан­ти­хри­ста и др. Кор­пус со­хра­нив­ших­ся Л. д. весь­ма об­ши­рен – несколько сотен тек­стов, раз­лич­ных по объ­ё­му и струк­ту­ре: са­мые эле­мен­тар­ные ог­ра­ни­че­ны 2–3 диа­ло­гическими фра­за­ми, наи­более раз­ви­тые (например, 2 дей­ст­ва о Да­нии­ле) на­пи­са­ны мет­ри­че­ски раз­но­об­раз­ны­ми сти­ха­ми, пред­по­ла­га­ют уча­стие де­сят­ков дей­ст­вую­щих лиц и тре­буют для сво­ей реа­ли­за­ции ре­к­ви­зи­та, де­ко­ра­ций и бу­та­фо­рии. Име­на ав­то­ров стихов и музыки как правило не­из­вест­ны, среди немногих известных — Гиларий (ученик П. Абеляра), автор текстов действ о Данииле, Лазаре и св. Николае (все написаны в последней четверти 11 в. – 1-я половине 12 в.), и Хильдегарда Бингенская, автор музыки и текста «Действа о добродетелях» («Ordo virtutum», ок. 1151). Наличие 5 действ (2 стра­ст­ных, ро­ж­де­ст­вен­ское, пас­халь­ное и о хо­ж­де­нии в Эм­маус) в со­ста­ве знаменитой рукописи 13 в. «Carmina Burana» указывает на при­ча­ст­но­сть к ав­тор­ст­ву ря­да Л. д. ва­ган­тов.

Л. д. соз­да­ва­лись в основном на ла­ты­ни; с 12 в. по­яв­ля­ют­ся тек­сты, со­дер­жа­щие но­во­языч­ные (не­мец­кие и фран­цуз­ские) фраг­мен­ты. Осо­бую груп­пу об­ра­зу­ет так называемая по­лу­ли­тур­ги­че­ская дра­ма, соз­да­вав­шая­ся на но­вых язы­ках (кас­тиль­ское «Дей­ст­во о вол­хвах» и анг­ло-нор­манд­ские «Дей­ст­во о Вос­кре­се­нии» и «Дей­ст­во об Ада­ме»). Вре­мя рас­цве­та Л. д. – 10–13 вв., за­тем она ус­ту­па­ет ме­сто городской дра­ме (мис­те­рия, мо­ра­ли­те, фарс), пря­мой пред­ше­ст­вен­ни­цей ко­то­рой яв­ля­ет­ся. Не­ко­то­рые ана­ло­гии Л. д. про­сле­жи­ва­ют­ся в ви­зантийской и русской пра­во­слав­ной куль­ту­ре (например, «Пещ­ное дей­ст­во»), но здесь они не по­лу­чи­ли даль­ней­ше­го раз­ви­тия.

Л. д. воз­ник­ла вне ка­ко­го-ли­бо от­но­ше­ния к ан­тич­ной дра­ме, пред­став­ле­ние о ко­то­рой в сред­ние ве­ка, ог­ра­ни­чен­ное зна­ком­ст­вом с Те­рен­ци­ем и не­сколь­ки­ми ко­ме­дия­ми Плав­та, бы­ло де­фор­ми­ро­ва­но не­по­ни­ма­ни­ем её те­ат­раль­ной при­ро­ды. Нет ос­но­ва­ний по­ла­гать, что и низ­шие фор­мы древнеримской дра­мы (мим и др.) при­ча­ст­ны к ро­ж­де­нию дра­мы сред­не­ве­ко­вой. Л. д. про­изош­ла из ри­туа­ла; в этом пла­не её ге­не­зис ана­ло­ги­чен ге­не­зи­су дру­гих не­за­ви­си­мых дра­ма­тических тра­ди­ций (древ­не­гре­че­ской, древ­не­ин­дий­ской, древ­не­ки­тай­ской). Од­на­ко воз­ник­но­ве­ние Л. д. бы­ло за­труд­не­но вслед­ст­вие от­но­си­тель­но ма­лой зре­лищ­ности ран­не­го рим­ско-ка­то­лического об­ря­да в срав­не­нии с язы­че­ски­ми и вос­точ­ны­ми куль­та­ми. Лишь ус­лож­не­ние куль­то­вой прак­ти­ки в 8–9 вв. (ак­тив­ное ус­вое­ние но­вых об­ря­дов, имев­ших эле­мен­ты зре­ли­ща, – про­цес­сия в Паль­мо­вое вос­кре­сенье, омо­ве­ние ног в Стра­ст­ной чет­верг, по­кло­не­ние Кре­сту в Стра­ст­ную пят­ни­цу и др.) в со­че­та­нии с про­цес­сом ли­ри­че­ско­го (т. е. му­зы­каль­но­го и сти­хо­во­го) ор­на­мен­ти­ро­ва­ния служ­бы, в том числе с по­мо­щью се­к­вен­ций и тро­пов, при­ве­ло к воз­ник­но­ве­нию пер­во­го соб­ст­вен­но дра­ма­тического фе­но­ме­на – дей­ст­ва о по­се­ще­нии Гро­ба Гос­под­ня, инс­це­ни­рую­ще­го при­ход жён-ми­ро­но­сиц к опус­тев­шей мо­ги­ле Хри­ста и ис­пол­няв­ше­го­ся, как пра­ви­ло, в кон­це пас­халь­ной ут­ре­ни (впер­вые в ус­та­ве св. Этель­воль­да, Уин­че­стер, ок. 965–967). Под­роб­ные по­яс­не­ния, ко­то­ры­ми со­про­во­ж­да­ет­ся текст уин­че­стер­ско­го дей­ст­ва (во­прос ан­ге­ла о це­ли при­хо­да, от­вет жён-ми­ро­но­сиц и объ­яв­ле­ние о Вос­кре­се­нии Хри­ста), не ос­тав­ля­ют со­мне­ния в его дра­ма­тическом ха­рак­те­ре.

Дей­ст­во о по­се­ще­нии Гро­ба Гос­под­ня, не­смот­ря на свою зна­чительную по­пу­ляр­ность (св. 400 тек­стов в со­б­ра­нии К. Юн­га), ме­ня­лось мед­лен­но и не­зна­чи­тель­но. Даль­ней­шую судь­бу Л. д. оп­ре­де­лил её пе­ре­ход в служ­бы ро­ж­де­ст­вен­ско­го цик­ла (со­вер­шив­ший­ся в 11 в.), где она со­при­кос­ну­лась с ат­мо­сфе­рой цер­ков­но­го кар­на­ва­ла («празд­ник ду­ра­ков»), его сме­хо­вой сво­бо­дой и шу­тов­ским об­ме­ном со­ци­аль­ны­ми ро­ля­ми. В соз­дан­ных по пас­халь­но­му об­раз­цу дей­ст­вах о по­кло­не­нии но­во­ро­ж­дён­но­му Ии­су­су (пре­ж­де все­го дей­ст­ва о вол­хвах) дра­ма­тическое на­ча­ло раз­ви­ва­лось чрез­вы­чай­но бы­ст­ро. Уже са­мые ран­ние дей­ст­ва этой груп­пы су­ще­ст­вен­но ви­до­из­ме­ня­ют по­ве­ст­во­ва­тель­ную си­туа­цию, на­ме­чен­ную в Еван­ге­лии, от­во­дя зна­чительное ме­сто ко­ми­че­ским и да­же па­ро­дий­ным эле­мен­там (основным пер­со­на­жем ста­л царь Ирод, чья роль со­от­вет­ст­ву­ет кар­на­валь­но­му пред­во­ди­те­лю ду­ра­ков). Даль­ней­шее ста­нов­ле­ние Л. д. оп­ре­де­ля­лось им­пуль­са­ми, ис­хо­див­ши­ми от двух её ос­нов­ных ис­точ­ни­ков – цер­ков­но­го бо­го­слу­же­ния и на­род­но­го ри­туа­ла, при­чём имен­но по­след­ний дал ей наи­бо­лее влия­тель­ную дра­ма­тическую струк­ту­ру, вос­про­из­во­дя­щую струк­ту­ру ка­лен­дар­но­го празд­ни­ка. Л. д. ос­та­но­ви­лась в сво­ём раз­ви­тии, ко­гда ей со­ста­вил кон­ку­рен­цию по­ро­ж­дён­ный ею городской те­атр, но окон­ча­тель­но бы­ла ис­клю­че­на из бо­го­слу­жеб­ных книг и цер­ков­ной прак­ти­ки в 16 в., не в по­след­нюю оче­редь в ре­зуль­та­те кри­ти­ки со сто­ро­ны про­тес­тан­тов, об­ли­чав­ших ка­то­лическое бо­го­слу­же­ние за его те­ат­раль­ность.

Му­зы­ка в Л. д. В ос­но­ве музыкального ма­те­риа­ла Л. д., как пра­ви­ло, ле­жат тра­диционные бо­го­слу­жеб­ные пес­но­пе­ния ка­то­ли­ков. Они об­ра­зу­ют кар­кас, на ко­то­рый на­ни­зы­ва­ет­ся но­вый ма­те­ри­ал – ли­бо соз­дан­ный на ос­но­ве ин­то­на­ци­он­ных фор­мул ли­тур­гической мо­но­дии, ли­бо кон­тра­ст­ный ей (в ду­хе парали­тур­гической пес­ни или свет­ской му­зы­ки то­го вре­ме­ни – как, например, в дра­ме «По­се­ще­ние Гро­ба» из бе­не­дик­тин­ско­го мо­на­сты­ря в Ори­ньи).

Латинская пес­ня, пе­ре­жи­вав­шая рас­цвет в 12–13 вв., оп­ре­де­ля­ла фор­мы, тек­сто­му­зы­каль­ную сти­ли­сти­ку Л. д. это­го пе­рио­да. Для неё ха­рак­тер­на пе­рио­дич­ность как на по­эти­че­ском, так и на музыкальном уров­не. Стро­фы ча­ще все­го пред­став­ля­ют со­бой дву­сти­шия оди­на­ко­вой струк­ту­ры, ко­то­рые не­ред­ко объ­е­ди­ня­ют­ся в кат­ре­ны, ча­ще все­го со смеж­ной риф­мов­кой (aa bb cc …). По­этическому кат­ре­ну или дву­сти­шию со­от­вет­ст­ву­ет ме­ло­дическая стро­фа, а по­этической риф­ме – риф­ма му­зы­каль­ная, вы­ра­жае­мая в по­сле­до­ва­тель­но­сти ка­ден­ций. Са­мые рас­про­стра­нён­ные сти­хотворные раз­ме­ры – 8-слож­ник и 15-слож­ник (по мо­де­ли гим­нов и се­к­вен­ций), а так­же 10-слож­ник, за­им­ст­во­ван­ный пред­по­ло­жи­тель­но из народного эпо­са. Новые музыкальные жан­ры в со­ставе Л. д. периода расцвета – кондукт и плач (planctus) от име­ни Бо­го­ро­ди­цы, Ма­рии Ма­гда­ли­ны или да­же са­мо­го Спа­си­те­ля.

Не­ко­то­рые Л. д. по­ка­зы­ва­ют по­ра­зи­тель­ное раз­но­об­ра­зие тек­сто­му­зы­каль­ных форм, как, например, «Иг­ра о Да­нии­ле» из Бо­ве (ок. 1140), в ко­то­рой око­ло по­лу­сот­ни ни­где ра­нее не встре­чаю­щих­ся и не по­вто­ряю­щих­ся в са­мой дра­ме ме­ло­дий; бо́ль­шая их часть к то­му же име­ет не­бо­го­слу­жеб­ное про­ис­хо­ж­де­ние. Ча­ще же для Л. д. ха­рак­тер­но ис­поль­зо­ва­ние весь­ма ог­ра­ни­чен­но­го чис­ла на­пе­вов и сти­хотворных форм: та­ко­вы Л. д. «Сын Ге­тро­на», «Вос­кре­ше­ние Ла­за­ря», «Об­ра­ще­ние св. Пав­ла», «Три до­че­ри», «Три шко­ля­ра» из сбор­ни­ка Фле­рий­ско­го аб­бат­ст­ва. В дра­мах «Три до­че­ри», «Три шко­ля­ра» и «Вос­кре­ше­ние Ла­за­ря» весь текст рас­пе­ва­ет­ся на од­ну ме­ло­дию, по­доб­но то­му, как это пред­по­ло­жи­тель­но мог­ло быть в ге­ро­ическом эпо­се или ро­ман­сах на народных язы­ках.