УДЭГЕ́ЙСКИЙ ЯЗЫ́К

УДЭГЕ́ЙСКИЙ ЯЗЫ́К [удэй­ский язык, удэ­хей­ский (уды­хей­ский) язык], язык удэ­гей­цев. Рас­про­стра­нён в не­сколь­ких сё­лах Ха­ба­ров­ско­го и При­мор­ско­го кра­ёв. Чис­ло го­во­ря­щих 103 чел. (2010, пе­ре­пись).

У. я. от­но­сит­ся к тун­гус­ской груп­пе тун­гу­со-мань­чжур­ских язы­ков, внут­ри ко­то­рой наи­бо­лее бли­зок к ороч­ско­му язы­ку. Вы­де­ля­ют­ся хор­ско-анюй­ский, би­кин­ско-иман­ский и вы­мер­ший са­мар­гин­ско-хун­га­рий­ский диа­лек­ты; раз­ли­чия ме­ж­ду ни­ми – в осн. в об­лас­ти фо­не­ти­ки и лек­си­ки.

Удэгейский алфавит (хабаровский вариант).

Во­ка­лизм У. я. об­ла­да­ет нес­коль­ко боль­шим чис­лом фо­но­ло­ги­зи­ров. зву­ко­ти­пов, чем во­ка­лизм др. тун­гу­со-маньч. язы­ков. Ди­фтон­ги У. я., а так­же со­че­та­ния глас­ных с гор­тан­ной смыч­кой или h в ин­тер­по­зи­ции ино­гда ква­ли­фи­ци­ру­ют­ся как еди­ные фо­не­мы (в по­след­них двух слу­ча­ях вы­де­ля­ют осо­бые ка­те­го­рии «пре­рыв­ных» и «ас­пи­ри­ро­ван­ных» глас­ных). Осо­бен­но­сти кон­со­нан­тиз­ма – пе­ре­ход ин­тер­во­каль­но­го k в гор­тан­ную смыч­ку, не­на­чаль­ных s, č со­от­вет­ст­вен­но в h, s; плав­ные l, r ли­бо вы­па­ли, ли­бо в по­ло­же­нии пе­ред со­глас­ны­ми пе­ре­шли в зад­нея­зыч­ные k, g; в ин­тер­во­каль­ном по­ло­же­нии g, w, j, h (< *s) вы­па­ли, что при­ве­ло к об­ра­зо­ва­нию вто­рич­ных дол­гих глас­ных в до­пол­не­ние к пер­вич­ным, со­хра­нив­шим­ся час­тич­но. Ан­ла­ут­ные пра­тун­гу­со-мань­чжур­ские *p^h и *k^h да­ют гут­ту­раль­ный х и ø (как в язы­ках сев. груп­пы). В по­зи­ции пе­ред e, i толь­ко в У. я. *p^h>х>h>s.

В мор­фо­ло­гии об­ще­тун­гу­со-мань­чжур­ский по­ка­за­тель мн. ч. имён -sal ут­ра­чен, за­ме­щён аф­фик­сом со­би­ра­тель­но­сти -вiga. Со­хра­нён аб­ла­тив на -digi и про­ла­тив на -dili. В при­тя­жат. имен­ных и в лич­ных гла­голь­ных окон­ча­ни­ях со­хра­ни­лось раз­ли­чие инк­лю­зив­ной и экс­клю­зив­ной форм 1-го ли­ца мн. ч. (см. Инк­лю­зив, Экс­клю­зив), ут­ра­чен­ное др. язы­ка­ми юж. груп­пы. У. я. име­ет древ­ние «ну­ле­вые» вре­менны́е по­ка­за­те­ли в 1-м и 2-м ли­це ед. ч. наст. вр., со­хра­няе­мые язы­ка­ми сев. груп­пы. Прош. вр. вы­ра­жа­ет­ся аф­фик­сом -ka/-’a; бо­лее древ­няя фор­ма пре­те­ри­та на -ča име­ет­ся лишь в не­про­дук­тив­ном клас­се не­пра­виль­ных гла­го­лов.

В сло­вар­ном фон­де пре­об­ла­да­ет ис­кон­ная лек­си­ка. В би­кин­ско-иман­ском диа­лек­те боль­шое чис­ло кит. за­им­ст­во­ва­ний.

Лит. У. я., ос­но­ван­ный на го­во­ре удэ­гей­цев рай­она р. Хор, функ­цио­ни­ро­вал в 1930-х гг.; ны­не У. я. ис­поль­зу­ет­ся пре­им. в сфе­ре бы­то­во­го об­ще­ния пред­ста­ви­те­ля­ми стар­ше­го по­ко­ле­ния.

В нач. 1930-х гг. соз­да­на пись­мен­ность на лат. гра­фич. ос­но­ве, из­да­ны школь­ные учеб­ни­ки. С нач. 1990-х гг. ис­поль­зо­ва­лось неск. ва­ри­ан­тов ал­фа­ви­та на рус. гра­фич. ос­но­ве; ны­не учеб­ные по­со­бия из­да­ют­ся на т. н. ха­ба­ров­ском ва­ри­ан­те.