БАШКИ́РЫ

БАШКИ́РЫ (самоназвание – башкорт), народ в России, коренное нас. Республики Башкортостан (Башкирия). Численность 1584,6 тыс. чел. (2010, перепись), из них в Башкортостане – 1172,3 тыс. чел., Оренбургской области – 46,7 тыс. чел., Пермском крае – 32,7 тыс. чел., Свердловской области – 31,2 тыс. чел., Челябинской области – 162,5 тыс. чел., Курганской области – 12,3 тыс. чел., Тюменской области – 46,4 тыс. чел., Ханты-Мансийском автономном округе – 35,4 тыс. чел., Татарстане – 13,7 тыс. чел. Живут также в Казахстане (17,3 тыс. чел.), Узбекистане, Киргизии, Таджикистане, Туркмении, на Украине и др. Говорят на башкирском языке, распространены также рус. и татарский языки. Верующие – мусульмане-сунниты.

Пред­ки Б. (башд­жарт, баш­ги­рд, баш­керд) впер­вые упо­ми­на­ют­ся араб. ав­то­ра­ми сре­ди огуз­ских пле­мён Ср. Азии в 9 в. К 920-м гг. они по­па­ли че­рез Юж. Си­бирь в При­ура­лье (баш­кирд у Ибн Фад­ла­на), где ас­си­мили­ро­ва­ли ме­ст­ное фин­но-угор­ское (в т. ч. уг­ро-мадь­яр­ское) и древ­не­иран­ское (сар­ма­то-алан­ское) на­се­ле­ние. На Юж. Ура­ле Б. всту­пи­ли в кон­такт с волж­ско-кам­ски­ми бул­га­ра­ми и фин­но-угор­ски­ми пле­ме­на­ми Ура­ло-По­вол­жья и Зап. Си­би­ри. Сре­ди Б. вы­де­ля­ют­ся 4 ан­тро­по­ло­гич. ти­па: су­б­у­раль­ский (ураль­ская ра­са) – в осн. в сев. и сев.-зап. лес­ных рай­онах; свет­лый ев­ро­пео­ид­ный (бе­ло­мо­ро-бал­тий­ская ра­са) – сев.-зап. и зап. Баш­ки­рия; юж­носи­бир­ский (юж­но­си­бир­ская ра­са) – сре­ди сев.-вост. и осо­бен­но за­ураль­ских Б.; юж­ный ев­ро­пео­ид­ный (пон­тий­ский ва­ри­ант ин­до-сре­ди­зем­но­мор­ской ра­сы) – в бас­сей­не р. Дё­ма и в юго-зап. и юго-вост. гор­но-лес­ных рай­онах. По дан­ным па­лео­ан­тро­по­ло­гии, наи­бо­лее древ­ний пласт со­став­ля­ют пред­ста­ви­те­ли ин­до-сре­ди­зем­но­мор­ской и ураль­ской рас, ото­жде­ст­в­ляе­мые со­от­вет­ст­вен­но с сав­ро­ма­та­ми и сар­ма­та­ми 7 в. до н. э. – 4 в. н. э. (Аль­му­ха­ме­тов­ские, Ста­ро­ки­иш­кин­ские, Но­во­му­рап­та­лов­ские кур­га­ны в Баш­ки­рии, Фи­лип­пов­ские кур­га­ны в Орен­бург­ской обл.) и фин­но-уг­ра­ми 2 в. до н. э. – 8 в. н. э. (пья­но­бор­ская куль­ту­ра, бах­му­тин­ская куль­ту­ра), что под­тверж­да­ет­ся и то­по­ни­мическими дан­ны­ми. Пред­ста­вите­лей юж­но­си­бир­ской ра­сы мож­но свя­зать с тюр­ка­ми 9–12 вв. (Му­ра­ка­ев­ские, Ста­ро­ха­ли­лов­ские, Мря­си­мов­ские кур­га­ны на се­веро-вос­токе Баш­ки­рии) и от­час­ти с кип­ча­ка­ми, по­явив­ши­ми­ся здесь во вре­ме­на Зо­ло­той Ор­ды (Сын­таш­та­мак­ские, Озер­нов­ские, Ур­та-Бур­тин­ские, Ли­нёв­ские и др. кур­га­ны).

Со­глас­но фольк­лор­ным ис­точ­ни­кам, Б. ок. 1219–1220 за­клю­чи­ли до­го­вор с Чин­гис­ха­ном о вас­са­ли­те­те, со­хра­нив ав­тоно­мию в фор­ме сою­за пле­мён на ро­до­вых зем­лях Юж. Ура­ла. Воз­мож­но, этим до­го­во­ром объ­яс­ня­ет­ся, что башк. зем­ли не во­шли в со­став ни од­но­го зо­ло­то­ор­дын­ско­го улу­са, вплоть до об­ра­зо­ва­ния в 14–15 вв. Но­гай­ской Ор­ды. К 14 в. рас­про­стра­ня­ет­ся ис­лам, раз­ви­ва­ют­ся пись­мен­ность, литература, по­яв­ля­ет­ся мо­ну­мен­таль­ная ар­хи­тек­ту­ра (мав­зо­леи Ху­сейн-бе­ка и Кэ­шэ­нэ ок. пос. Чиш­мы под Уфой, Бен­де-Би­ке в Кур­га­чин­ском р-не). В со­став Б. вли­ва­ют­ся но­вые тюрк­ские (кип­ча­ки, бул­га­ры, но­гай­цы) и монг. пле­ме­на. По­сле при­со­еди­не­ния Ка­зан­ско­го хан­ст­ва к Рус. гос-ву Б. при­ня­ли рус. под­дан­ст­во, ос­та­вив за со­бой пра­во вла­деть свои­ми зем­ля­ми на вот­чин­ных на­ча­лах, жить по сво­им обы­ча­ям и ре­ли­гии. В 17–18 вв. на­ру­ше­ние этих ус­ло­вий не­од­но­крат­но вы­зы­ва­ло вос­ста­ния Б. По­сле по­дав­ле­ния Пу­га­чё­ва вос­ста­ния 1773–75 со­про­тив­ле­ние Б. бы­ло слом­ле­но, од­на­ко их вот­чин­ные пра­ва на зем­лю со­хра­не­ны. Уч­ре­ж­де­ни­ем в 1788–89 в Оренбургского магометанского духовного собрания бы­ло при­зна­но их пра­во жить по сво­ей рели­гии. В 1798 в рам­ках кан­тон­ной сис­те­мы управ­ле­ния (см. в ст. Кан­тон) Б. бы­ли пе­ре­ве­де­ны в во­ен­но-ка­за­чье со­сло­вие, по­сле её от­ме­ны в 1865 – при­чис­ле­ны к по­дат­но­му со­сло­вию. На по­ло­же­нии Б. тя­же­ло ска­за­лась ко­ло­ни­за­ция в 18–19 вв. рус­ски­ми при­ураль­ских сте­пей, ли­шав­шая Б. их тра­диц. па­ст­бищ. Рез­ко упа­ла чис­лен­ность Б. в ре­зуль­та­те Гражд. вой­ны 1917–22 и го­ло­да 1920–21 (с 1,3 млн. чел., по пе­ре­пи­си 1897, до 625 тыс. чел., по пе­ре­пи­си 1926). До­ре­во­люц. чис­лен­ность Б. вос­ста­но­ви­лась лишь к 1979. В по­сле­во­ен­ный пе­ри­од уси­ли­ва­ет­ся ми­гра­ция Б. из Баш­ки­рии и приостанавливается в 2010 (в 1926 за пре­де­ла­ми рес­пуб­ли­ки жи­ли 18% Б., в 1959 – св. 25%, в 1989 – св. 40%, в 2002 – св. 27%, в 2010 – 26%). Отмечен рост гор. на­се­ле­ние, в 2010 выявлен небольшой спад (с 1,8% в 1926 и 5,8% в 1938 до 42,3% в 1989 и 47,5% в 2002; 40,7% в 2010). В совр. Баш­ки­рии дей­ст­ву­ют Баш­кир­ский нар. центр «Урал», Все­баш­кир­ский центр нац. куль­ту­ры «Ак тир­ма», Общество баш­кир­ских жен­щин, Со­юз баш­кир­ской мо­ло­дё­жи, про­во­дят­ся Все­мир­ные ку­рул­таи баш­кир (1995, 2002, 2010, 2015, 2019).

Ансамбль кураистов.

Тра­диционная куль­ту­ра Б. ти­пич­на для При­ура­лья (см. в разделе Традиционная культура народов России в томе «Рос­сия»). Осн. тра­диц. за­ня­тие в сте­пях Юж. Баш­ки­рии и За­ура­лья – по­лу­ко­че­вое ско­то­вод­ст­во (ло­ша­ди, ов­цы и др.), до­пол­няе­мое в гор­но-лес­ных рай­онах борт­ни­че­ст­вом и охо­той; в лес­ных рай­онах Сев. Баш­ки­рии – зем­ле­де­лие, охо­та и ры­бо­лов­ст­во. Зем­ле­де­лие к кон. 19 в. ста­ло пре­об­ла­даю­щим за­ня­ти­ем. Тра­диц. па­хот­ные ору­дия – ко­лёс­ный плуг (са­бан), позд­нее – рус. со­ха (ху­ка). Ре­мёс­ла – вы­плав­ка же­ле­за и ме­ди, из­го­тов­ле­ние вой­ло­ка, ков­ров, резь­ба и рос­пись по де­ре­ву (ков­ши ижау с фи­гур­ной руч­кой, долб­лё­ные со­су­ды тэ­пэн для ку­мы­са; с 19 в. – ар­хитектурная резь­ба); в узор­ном вя­за­нии, тка­че­ст­ве и вы­шив­ке рас­про­стра­не­ны гео­мет­ри­че­ские, зоо- и ан­тро­по­морф­ные мо­ти­вы, близ­кие к чу­вашскому, удмуртскому и марийскому ис­кус­ст­ву; в тис­не­нии по ко­же (кол­ча­ны, охот­ни­чьи сум­ки, со­су­ды для ку­мы­са и др.), узор­ном вой­ло­ке, че­кан­ке по ме­тал­лу, юве­лир­ном ор­на­мен­те – кри­во­ли­ней­ные мо­ти­вы (рас­ти­тель­ный, «бе­гу­щая вол­на», «ро­га ба­ра­на», S-об­раз­ные фи­гу­ры), имею­щие тюркские кор­ни.

Башкиры у юрты.

Осн. жи­ли­ще ко­чев­ни­ков – вой­лоч­ная юр­та (тир­ме) тюрк­ско­го (с по­лу­сфе­рич. вер­хом) или мон­голь­ско­го (с ко­нич. вер­хом) ти­па. При пе­ре­хо­де к осед­ло­сти на мес­те зим­ни­ков (кыш­лау) воз­ни­ка­ли по­сто­ян­ные по­се­ле­ния-ау­лы. Бы­ли из­вест­ны зем­лян­ки, дер­но­вые, гли­но­бит­ные, са­ман­ные по­строй­ки, в лес­ной зо­не – по­лу­зем­лян­ки, сруб­ные до­ма. Ха­рак­тер­ны лет­ние кух­ни (ала­сык). В ос­но­ве муж­ской оде­ж­ды – ру­ба­ха и шта­ны с ши­ро­ким ша­гом, жен­ской – длин­ное от­рез­ное по та­лии пла­тье с обор­ка­ми (куль­дак); муж­чи­ны и жен­щи­ны но­си­ли без­ру­кав­ку (кам­зул), тка­не­вый ха­лат (елян), су­кон­ный чек­мень. Жен­ская оде­ж­да ук­ра­ша­лась по­зу­мен­том, вы­шив­кой, мо­не­та­ми. Мо­ло­дые жен­щи­ны но­си­ли на­груд­ные ук­ра­ше­ния из ко­рал­лов и мо­нет (сель­тер, ха­кал, яга). Го­лов­ной убор жен­щин (каш­мау) – че­пец с на­ши­той ко­рал­ло­вой сет­кой, се­реб­ря­ны­ми под­вес­ка­ми и мо­не­та­ми, длин­ной спус­каю­щей­ся по спи­не ло­па­стью, рас­ши­той би­се­ром и ра­ко­ви­на­ми кау­ри; де­ви­чий (та­кыя) – шле­мо­вид­ная ша­поч­ка, по­кры­тая мо­не­та­ми, свер­ху по­вя­зан­ная плат­ком. Мо­ло­дые жен­щи­ны но­си­ли яр­кие го­лов­ные по­кры­ва­ла (кушъ­яу­лык). Муж­ские го­лов­ные убо­ры – тю­бе­тей­ки, круг­лые ме­хо­вые шап­ки, ма­ла­хаи, за­кры­ваю­щие уши и шею, шля­пы. Тра­диц. блю­да – мел­ко­на­ре­зан­ная ко­ни­на или ба­ра­ни­на с буль­о­ном (биш­бар­мак, кул­ла­ма), вя­ле­ная кол­ба­са из кон­ско­го мя­са и жи­ра (ка­зы), разл. ви­ды тво­ро­га (эрем­сек, еже­кей), сыр (ко­рот), ка­ши из пше­на, яч­мен­ной, пол­бя­ной и пше­нич­ной кру­пы и му­ки, лап­ша на мяс­ном или мо­лоч­ном буль­о­не (хал­ма), кру­пя­ные су­пы (ой­ре), пре­сные ле­пёш­ки (кёль­се, щё­се, ик­мек); на­пит­ки – раз­бав­лен­ное ки­слое мо­ло­ко (ай­ран), ку­мыс, пи­во (бу­за), мёд (бал).

Со­хра­ня­ет­ся де­ле­ние на пле­ме­на (бур­зян, усер­ган, тамь­ян, юр­ма­ты, та­бын, кып­чак ка­тай и др. – все­го бо­лее 50); пле­мен­ные тер­ри­то­рии по­сле при­сое­ди­не­ния к Рос­сии пре­об­ра­зо­ва­ны в во­лос­ти (в осн. сов­па­да­ют с совр. рай­он­ным де­ле­ни­ем Баш­ки­рии). Во­лос­ти воз­глав­ля­лись на­след­ст­вен­ны­ми (по­сле 1736 – вы­бор­ны­ми) стар­ши­на­ми (бий); круп­ные во­лос­ти де­ли­лись на родств. объ­еди­не­ния (ай­мак, тю­ба, ара). Ве­ду­щую роль иг­ра­ли тар­ха­ны (со­сло­вие, ос­во­бож­дён­ное от по­да­тей), ба­ты­ры, ду­хо­вен­ст­во. Были распространены ро­до­вая взаи­мо­по­мощь и эк­зо­га­мия, до на­стоя­ще­го вре­ме­ни бы­ту­ют ро­до­слов­ные, пле­мен­ная сим­во­ли­ка (там­га, бое­вой клич-оран). Осн. празд­ни­ки приходятся на ве­сен­не-лет­ний пе­ри­од: Кар­га­туй («Гра­чи­ный празд­ник» – день при­лё­та гра­чей), Са­бан­туй («Празд­ник плу­га» – на­ча­ло па­хо­ты), Йыйын – празд­ник за­вер­ше­ния се­ва.

Уст­ное твор­че­ст­во вклю­ча­ет об­ря­до­во при­уро­чен­ные (за­клич­ки, хо­ро­во­ды, тру­до­вые пес­ни сва­деб­но­го и по­хо­рон­но­го об­ря­дов) и не­при­уро­чен­ные жан­ры. Раз­ли­ча­ют­ся 3 осн. сти­ля пе­ния: озон-кюй («про­тяж­ная пес­ня»), кыс­ка-кюй («ко­рот­кая пес­ня») и ха­мак (ре­чи­та­тив­ный стиль), в ко­то­ром ис­пол­ня­ют­ся ша­ман­ские ре­чи­та­ции (хар­нау), пла­чи по умер­шим (хык­тау), ка­лен­дар­ные и се­мей­ные об­ря­до­вые за­клич­ки, при­гово­ры, эпич. ку­баи­ры («Урал-ба­тыр», «Ак­бу­зат» и др.; ис­пол­ня­лись пев­ца­ми-им­про­ви­за­то­ра­ми – сэ­се­на­ми в со­про­вож­де­нии струн­но­го щип­ко­во­го ин­ст­ру­мен­та – дум­бы­ра), эпич. баи­ты свет­ско­го со­дер­жа­ния, му­сульм. ре­чи­та­ции – ре­ли­ги­оз­но-ди­дак­ти­че­ские (му­на­жат), мо­лит­вен­ные, ко­ра­ни­че­ские. Осо­бый вид пе­ния – соль­ное двух­го­ло­сие (уз­ляу, или та­мак-ку­рай, букв. – гор­ло-ку­рай), близ­кое гор­ло­во­му пе­нию ту­вин­цев и не­ко­то­рых др. тюрк. на­ро­дов. Во­каль­ная куль­ту­ра пре­им. мо­но­дий­ная, ан­самб­ле­вое пе­ние да­ёт про­стей­шие фор­мы ге­те­ро­фо­нии. Наи­бо­лее по­пу­ляр­ные ин­ст­ру­мен­ты – про­доль­ная флей­та ку­рай, ме­тал­лич. или де­рев. вар­ган ку­быз, гар­мо­ни­ка. Ин­ст­ру­мен­таль­ная му­зы­ка вклю­ча­ет зву­ко­под­ра­жа­ния, про­грамм­ные наи­гры­ши («Зве­ня­щий жу­равль», «Глу­бо­кое озе­ро с кув­шин­ка­ми» и т. п.), тан­це­валь­ные ме­ло­дии (бюю-кюи), мар­ши.

Нар. танцы Б. по те­ма­ти­ке под­раз­деля­ют­ся на об­ря­до­вые («Чёр­то­во иг­ри­ще», «Из­гна­ние ал­бас­ты», «От­ли­ва­ние ду­ши», «Сва­деб­ные сла­сти») и иг­ро­вые («Охот­ник», «Пас­тух», «Ва­ля­ние сук­на»). Им свой­ст­вен­на фи­гур­ная ор­га­ни­за­ция дви­же­ний, стро­я­щих­ся по прин­ци­пу мно­го­крат­ной пов­то­ря­е­мо­сти. Мужс­кие тан­цы вос­про­из­во­дят дви­же­ния охот­ни­ков (стрель­ба из лу­ка, вы­сле­жи­ва­ние до­бы­чи), взма­хи крыль­ев лов­чих птиц и др. Дви­же­ния в жен­ских тан­цах свя­за­ны с разл. тру­до­вы­ми про­цес­са­ми: пря­де­ние, сби­ва­ние мас­ла, вы­ши­ва­ние и т. п. На­и­бо­лее раз­ви­ты­ми фор­ма­ми в башк. хо­рео­гра­фии об­ла­да­ют соль­ные тан­цы.