ОКСЫ́ВСКАЯ КУЛЬТУ́РА

ОКСЫ́ВСКАЯ КУЛЬТУ́РА (польск. kul­tu­ra oksywska), ар­хео­ло­гич. куль­ту­ра 2 в. до н. э. – нач. 1 в. н. э. на тер­ри­то­рии Поль­ско­го По­мо­рья и Ниж­не­го По­вис­ле­нья. Ра­нее рас­смат­ри­ва­лась как груп­па в рам­ках куль­ту­ры ям­ных по­гре­бе­ний (др. назв. – ве­нед­ская куль­ту­ра). Назв. «О. к.» (по мо­гиль­ни­ку на тер­ри­то­рии дер. Ок­сы­ве, ны­не в чер­те г. Гды­ня По­мор­ско­го вое­вод­ст­ва; Поль­ша) рас­про­стра­не­но с 1970-х гг., по­сле пуб­ли­ка­ций К. Год­лов­ско­го, И. Ве­ло­вей­ско­го и др. На­чи­ная с Ю. Ко­ст­шев­ско­го в О. к. и др. син­хрон­ных куль­ту­рах Вис­ло- Одер­ско­го ре­гио­на (т. н. позд­не­го пред­рим­ско­го пе­рио­да) вы­де­ля­ют 3 фа­зы (ино­гда с под­фа­за­ми): А1 (кон. 3 или нач. 2 вв. – нач. 2-й пол. 2 в. до н. э.), А2 (2-я пол. 2 в. – 1-я пол. 1 в. до н. э.), А3 (сер. 1 в. до н. э. – нач. 1 в. н. э.). Раз­ли­ча­ют ло­каль­ные груп­пы: в ни­зовь­ях Вис­лы и при­ле­гаю­щем По­мо­рье, на тер­ри­то­рии части Куявско-Помор­ско­го вое­вод­ст­ва (ино­гда ран­ние па­мят­ни­ки рас­смат­ри­ва­ют в кон­тек­сте пше­вор­ской куль­ту­ры), в Ср. По­мо­рье (за­ня­то О. к. по­сле пе­рио­да за­пус­те­ния), в Зап. По­мо­рье (с фа­зы А3 сме­ни­ла па­мят­ни­ки ниж­не­одер­ской груп­пы яс­торф­ской куль­ту­ры).

Оксывская культура. Находки из могильника Подвеск: 1–3 – железные меч, наконечник копья, фибула; 4 – бронзовый поясной крючок; 5 – керамический сосуд (по Е. Бокинец).

Осн. ха­рак­те­ри­сти­ки О. к. ба­зи­ру­ют­ся на ма­те­риа­лах мо­гиль­ни­ков. Они грун­то­вые, не­ред­ко со­хра­ня­ет­ся обо­зна­че­ние мо­гил над­гроб­ны­ми кам­ня­ми или сте­ла­ми. Тру­по­сож­же­ния «на сто­ро­не»; ос­тан­ки кре­ма­ции хо­ро­ни­ли в ям­ках (та­кие по­гре­бе­ния осо­бен­но пре­об­ла­да­ют к кон­цу О. к.; в осн. с ни­ми свя­за­ны фи­бу­лы центр.-ев­роп. ти­пов, не­ред­ко по 2–3, по­яс­ные крюч­ки, др. де­та­ли убо­ра, пряс­ли­ца) или по­ме­ща­ли в ке­ра­мич. ур­ну (с ни­ми свя­за­на б. ч. на­хо­док воо­ру­же­ния, в осн. ри­ту­аль­но ис­пор­чен­но­го), ино­гда про­сле­жи­ва­ют­ся сле­ды ём­ко­стей из ор­га­нич. ма­те­риа­лов. Бы­ва­ют двой­ные по­гре­бе­ния, в не­ко­то­рых от­ме­че­ны и кос­ти жи­вот­ных (в т. ч. со­ба­ка, сви­нья). Ке­ра­мич. по­су­да в осн. име­ет тща­тель­но за­гла­жен­ную или спе­ци­аль­но ошер­шав­лен­ную («хро­по­ва­тую») по­верх­ность; пре­об­ла­да­ют яй­це- и гру­ше­вид­ные, би­ко­нич. горш­ки, ча­ще с вы­пук­лой верх­ней ча­стью, утол­щён­ны­ми, под­гра­нён­ны­ми из­нут­ри, вен­чи­ка­ми; мис­ки, в осн. от­кры­тых форм; горш­ко­вид­ные круж­ки; ми­ниа­тюр­ные со­су­ды. В верх­ней час­ти кор­пу­са час­то име­ют­ся рель­еф­ные вы­сту­пы, ва­ли­ки, ок­руж­но­сти, спи­ра­ли, не­боль­шие уш­ки. Ва­зы с х-вид­ны­ми руч­ка­ми ор­на­мен­ти­ро­ва­ны по пле­чи­ку фри­зом с про­чер­чен­ны­ми гео­мет­рич. узо­ра­ми в ви­де ме­ан­д­ров, ром­бов, тре­уголь­ни­ков, кре­стов, сва­стик и т. п. Уни­ка­лен со­суд из по­гре­бе­ния в Го­лен­бие­во Вель­ке с рель­еф­ны­ми изо­бра­же­ния­ми жи­вот­ных (бык, олень), ме­ан­д­ро­вы­ми и др. гео­мет­рич. ком­по­зи­ция­ми. Есть им­порт­ные ита­лий­ские брон­зо­вые со­су­ды. Ору­жие пред­став­ле­но на­ко­неч­ни­ка­ми ко­пий и дро­ти­ков, од­но- и дву­лез­вий­ны­ми ме­ча­ми, ум­бо­на­ми щи­тов и др. На се­ли­щах О. к. изу­ча­лись до­ма стол­бо­вой кон­ст­рук­ции, хо­зяйств. со­ору­же­ния; из­вест­ны и по­лу­зем­лян­ки, по­строй­ки ти­па ша­ла­шей. Вы­со­ко­раз­ви­тая ме­тал­лур­гия же­ле­за ба­зи­ро­ва­лась гл. обр. на ме­ст­ном, а так­же на при­воз­ном (воз­мож­но, свя­зан­ным со Свен­ток­ши­ским ме­тал­лур­гич. цен­тром пше­вор­ской куль­ту­ры) сы­рье. В ос­но­ве хо­зяй­ст­ва – зем­ле­де­лие и жи­вот­но­вод­ст­во (круп­ный и мел­кий ро­га­тый скот, сви­нья).

Фор­ми­ро­ва­ние О. к. со­от­но­сит­ся с пе­ре­строй­кой об­ществ. от­но­ше­ний (ми­ли­та­ри­за­ция и др.), со­про­во­ж­дав­шей­ся ми­гра­ция­ми, что свя­за­но с про­цес­са­ми ла­те­ни­за­ции (см. в ст. Ла­тен) при уча­стии суб­стра­та – сев. групп по­мор­ской куль­ту­ры. Свя­зи О. к. с яс­торф­ской и пше­вор­ской куль­ту­ра­ми, по-ви­ди­мо­му, ин­спи­ри­ро­вав­шие ла­те­ни­за­цию ре­гио­на, со­хра­ня­лись и позд­нее, от­ме­че­ны и кон­так­ты с Юж. Скан­ди­на­ви­ей. В 1920 – 1960-е гг. в поль­ской нау­ке О. к. рас­смат­ри­ва­ли как ар­хео­ло­гич. эк­ви­ва­лент груп­пы ве­не­дов в рам­ках тео­рии Вис­ло-Одер­ской пра­ро­ди­ны сла­вян. Ряд ис­сле­до­ва­те­лей, в осн. не­мец­ких (пер­во­на­чаль­но и Ю. Ко­ст­шев­ский), свя­зы­ва­ли О. к. с бур­гун­да­ми или др. герм. груп­па­ми. Воз­мож­но, но­си­те­ли О. к. при­над­ле­жа­ли к осо­бой груп­пе ин­до­ев­ро­пей­цев, чей язык не за­фик­си­ро­ван в ис­точ­ни­ках. О. к. яви­лась суб­стра­том в фор­ми­ро­ва­нии вель­бар­ской куль­ту­ры.