СМОЛЕ́НСКАЯ ИКО́НА БО́ЖИЕЙ МА́ТЕРИ

Смоленская икона Божией Матери. Фрагмент фрески Смоленского собора Новодевичьего монастыря. 1598.

СМОЛЕ́НСКАЯ ИКО́НА БО́ЖИЕЙ МА́ТЕ­РИ, один из ши­ро­ко по­чи­тае­мых в пра­во­сла­вии об­ра­зов Бо­жи­ей Ма­те­ри. По цер­ков­но­му пре­да­нию, ико­ной Бо­го­ма­те­ри Оди­гит­рии ви­зант. имп. Кон­стан­тин IX Мо­но­мах бла­го­сло­вил в 1046 дочь Ан­ну, вы­хо­див­шую за­муж за ки­ев­ско­го кн. Все­во­ло­да Яро­сла­ви­ча. Их сын – кн. Вла­ди­мир Все­во­ло­до­вич Мо­но­мах увёз ико­ну в Чер­ни­гов, в нач. 12 в. – в Смо­ленск. Ико­на ста­ла гл. свя­ты­ней Смо­лен­ска, с ней свя­зы­ва­ют спа­се­ние го­ро­да в 1239 (в «По­вес­ти о Мер­ку­рии Смо­лен­ском», 16 в.). В кон. 14 – 1-й пол. 15 вв. из Смо­лен­ска ико­на (или её список 14 в.) пе­ре­не­се­на в Бла­го­ве­щен­ский со­бор Мо­с­ков­ско­го Крем­ля. В 1456 по прось­бе смо­лен­ско­го еп. Ми­саи­ла с го­ро­жа­на­ми вел. кн. Ва­си­лий II Ва­силь­е­вич вер­нул ико­ну в Ус­пен­ский со­бор Смо­лен­ска. В 1812 её вы­во­зи­ли в Мо­ск­ву и Яро­славль. Судь­ба ико­ны по­сле ок­ку­па­ции го­ро­да в 1941–43 нем. вой­ска­ми не­из­вест­на. Её ме­сто в Ус­пен­ском со­бо­ре за­нял спи­сок 17 в. (за­пи­си 18 и 19 вв.; рес­тав­ра­ция 2012–14; ок­лад – 1954).

Ико­на пред­по­ло­жи­тель­но яв­ля­лась спи­ском 10–11 или 14 вв. с об­раза Бо­го­ма­те­ри, хра­нив­ше­го­ся во Влахерн­ском хра­ме в Кон­стан­ти­но­по­ле. Бо­го­ма­терь изо­бра­же­на по по­яс в тём­но-ко­рич­не­вых и си­них одея­ни­ях. Ле­вой ру­кой она под­дер­жи­ва­ет фрон­таль­но рас­по­ло­жен­но­го мла­ден­ца Хри­ста, бла­го­слов­ляю­ще­го мо­ля­щих­ся. Мла­де­нец ле­вой ру­кой дер­жит свёр­ну­тый сви­ток, ниж­ним кон­цом упи­раю­щий­ся в его но­гу. На обо­ро­те изо­бра­же­но Рас­пя­тие с греч. над­пи­сью «Царь рас­пят» и ви­дом Ие­ру­са­ли­ма.

В нач. 20 в. из­вест­но бо­лее 30 по­чи­тае­мых спи­сков ико­ны. Один из наи­более древ­них спи­сков (Мо­ск­ва, 1456, ны­не в Ору­жей­ной па­ла­те) в 1525 вел. кн. Ва­си­лий III Ива­но­вич пе­ре­нёс из Бла­го­ве­щен­ско­го со­бо­ра в со­бор Но­во­де­вичь­е­го мо­на­сты­ря, в честь это­го со­бы­тия ус­та­нов­лен празд­ник С. и. Б. М. 28.7(10.8). Сре­ди др. спи­сков: ико­на в ме­ст­ном ря­ду ико­но­ста­са Смо­лен­ско­го со­бо­ра Но­во­де­вичь­е­го мон. (16 в.), ико­на в при­де­ле Бла­го­ве­щен­ско­го со­бо­ра Мо­с­ков­ско­го Крем­ля (1570–80-е гг.) и ико­на над Фро­лов­ски­ми во­ро­та­ми Смо­лен­ско­го крем­ля [с 1602, позд­нее пе­ре­не­се­на в над­врат­ную (с 1800 ц. Бо­го­ма­те­ри Оди­гит­рии) цер­ковь]. По­след­няя в авг.–но­яб. 1812 на­хо­ди­лась с рус. вой­ска­ми, в т. ч. на Бо­ро­дин­ском сра­же­нии 1812. По­сле за­кры­тия над­врат­ной церк­ви в 1928 она, ве­ро­ят­но, по­па­ла в за­пас­ни­ки Смо­лен­ско­го му­зея. Од­но из древ­них изо­бра­же­ний Смо­лен­ской Оди­гит­рии в рос­пи­сях – фре­ска в лю­не­те над центр. ап­си­дой в со­бо­ре Но­во­де­вичь­е­го мон. (1598). На­зва­ние ико­но­гра­фич. из­во­да в позд­нее вре­мя пе­ре­носи­лось и на др. ико­ны Бо­го­ма­те­ри Оди­гит­рии с др. ком­по­зи­ци­он­ны­ми осо­бен­но­стя­ми, на­пи­сан­ные по древ­ним греч. спи­скам с Влахерн­ско­го об­раза (ико­на кон. 14 в. из Трои­це-Сер­гие­вой лав­ры, ГТГ). С. и. Б. М. и её спи­ски по­влия­ли на по­яв­ле­ние др. ико­но­гра­фий Бо­го­ма­те­ри (Сед­мие­зер­ная, 17 в., Пе­тро­пав­лов­ский со­бор в Ка­за­ни; и др.).