САЛТЫКО́В СЕРГЕ́Й ВАСИ́ЛЬЕВИЧ

САЛТЫКО́В СЕРГЕ́Й ВАСИ́ЛЬЕВИЧ [1726 – по уточнённым данным, 24.9(5.10).1784, село Выездная Слобода Арзамасского уезда Нижегородского наместничества, ныне рабочий посёлок Выездное Арзамасского района Нижегородской области], российский дипломат, генерал-поручик (не позднее 1769). Из рода Салтыковых, сын В. Ф. Салтыкова. Правнук по материнской линии боярина князя Б. А. Голицына (из рода Голицыных). Свояк С. К. Нарышкина (из рода Нарышкиных) [с 29 января (9 февраля) 1749], шурин А. В. Олсуфьева [с 6(17) февраля 1754].

Биография

В раннем детстве записан в лейб-гвардии Преображенский полк, с 1730/1731 г. числился в полку Конной гвардии в чинах корнета (до 1742) и ротмистра (1742–1743), что позволило Салтыкову 17(28) августа 1743 г. быть причисленным ко двору великого князя Петра Фёдоровича (будущего императора Петра III). Камер-юнкер «полковничьего ранга» [до 5(16) сентября 1751], камергер в ранге бригадира при великокняжеском дворе. В 1750-е гг. пользовался особым доверием Петра Фёдоровича и его супруги великой княгини Екатерины Алексеевны (будущей императрицы Екатерины II). Отличался притягательной наружностью, умел располагать к себе собеседника, был способен на авантюрные поступки. Масон.

Был лишён наследства отцом, который в 1750 г. отказался от общения с сыном «за ево ко мне руганье». В расчёте на большие награды от императрицы Елизаветы Петровны в 1752 г. совместно с обер-гофмейстером Н. Н. Чоглоковым и его женой, двоюродной сестрой государыни обер-гофмейстериной М. С. Чоглоковой (урождённая Гендрикова), организовал сложную придворную интригу, завершившуюся в августе/сентябре того же года переходом супружеских отношений Петра Фёдоровича и Екатерины Алексеевны из состояния де-юре в состояние де-факто. Предположительно, вскоре без обнародования указа о награждении удостоен малого креста ордена Святой Екатерины на Андреевской ленте (при этом с 1765 Салтыков упоминался как «ордена Святыя Анны кавалер», однако данных, подтверждающих его награждение этим орденом, не обнаружено). Участвовал в установлении дружественных связей (впоследствии фактически превратились в союзнические отношения против Петра Фёдоровича) великой княгини с канцлером графом А. П. Бестужевым-Рюминым. По инициативе Петра Фёдоровича направлен к шведскому королю Адольфу Фредрику (двоюродному дяде великого князя и родному дяде Екатерины Алексеевны) с сообщением о рождении 20 сентября (1 октября) 1754 г. у великокняжеской четы сына – великого князя Павла Петровича (будущий император Павел I); вероятно, должен был также наладить неофициальные контакты великокняжеской семьи с одним из её ближайших родственников.

Чрезвычайный посланник в Гамбурге и в Нижнесаксонском округе Священной Римской империи [1755–1760; назначен указом Елизаветы Петровны от 6(17) декабря 1754, прибыл к месту службы 21 июня (2 июля) 1755, отозван 15(26) сентября 1760 по решению Конференции при Высочайшем дворе]. Под контролем А. П. Бестужева-Рюмина в середине 1750-х гг. осуществлял обмен письмами (переписка запрещена императрицей в 1745) между Екатериной Алексеевной и её матерью княгиней Анхальт-Цербстской Иоганной Елизаветой (проживала в Гамбурге у своей матери Альбертины Фредерики до её смерти в конце 1755; после возвращения княгини в Цербст гонцом выступал младший брат Салтыкова А. В. Салтыков). Тяготясь дипломатической службой, приобрёл к весне 1756 г. близ Гамбурга загородный дом, занялся садоводством и разведением американских «зверков да птичек». Живя не по средствам, взял кредиты у гамбургских банкиров (расплачивался с ними ещё во 2-й половине 1770-х гг.). Ходатайствовал о разрешении [дано указом Сената от 30 июля (10 августа) 1758] саксонскому фабриканту И. Ф. Леману открыть в Санкт-Петербурге живописную шпалерную мануфактуру для производства дорогих обоев, живописных украшений для карет и др. В беседе с французским резидентом в Гамбурге М. де Шампо о жизни российского императорского двора поделился сверхсекретными сведениями о личной жизни великокняжеской четы, информацией о политических контактах арестованного 14(25) февраля 1758 г. в Санкт-Петербурге Бестужева-Рюмина и Екатерины Алексеевны, а также похвастался, что имел у великой княгини определённый успех. Информация Салтыкова, переданная де Шампо в государственный секретариат по иностранным делам Франции в депеше от 8 сентября 1758 г., не привлекла внимания французского представителя в Российской империи П.-Ф. де Галюцци маркиза де Л’Опиталя, однако во время Французской революции 18 в. стала политическим орудием против Павла I: рассказ Салтыкова получил огласку в сильно искажённом виде в сочинениях французских писателей Ж. Л. Кастера и Ж.-Ш. Тибо де Лаво «Жизнь Екатерины II, императрицы России» (1797, том 1, раздел «Предыстория российской революции в 1762»; книга издана анонимно, в 1800 и 1809 вышла с указанием автора под названием «История Екатерины II, императрицы России») и «История Петра III, императора России» (1799, книга 3, главы 12–14, впервые переведённые на русский язык в 2019) соответственно. Текст депеши де Шампо, ошибочно рассматривающийся в историографии как намеренная дезинформация, инициированная вице-канцлером графом Священной Римской империи М. И. Воронцовым, выявил и в 1889 г. впервые опубликовал В. А. Бильбасов, ряд отрывков включил в книгу «Роман одной императрицы» К. Валишевский (1893, издан на русском языке А. С. Сувориным в 1908), в переводе на русский язык депешу частично опубликовал П. И. Бартенев в «Русском архиве» в 1904 г. (книга 2, выпуск 8).

Из Гамбурга Салтыков (вместе с супругой) уехал во Францию для лечения водами, однако поселился в Париже, где вёл весёлый образ жизни, став клиентом местных банкиров. По уточнённым данным, за долги и «дурные проделки» на некоторое время был заключён в замок Большой Шатле, откуда выпущен после обещания погасить задолженность: оставив жену фактически в заложниках у кредиторов, вернулся в Российскую империю в поисках денежных средств.

В начале правления императрицы Екатерины II получил возможность восстановить её доверие и возвратиться к супруге: 22 июля (2 августа) 1762 г. назначен государыней на ответственный пост – чрезвычайного посланника и полномочного министра во Франции с выдачей «на проезд» к месту службы и «исправление экипажа» значительной суммы в размере 10 тыс. руб. (выехал из Санкт-Петербурга не позднее начала сентября 1762, но из-за болезни приступил к исполнению обязанностей в феврале 1763). Определён 22 августа (2 сентября) 1763 г. на должность чрезвычайного посланника и полномочного министра при имперском собрании Священной Римской империи в Регенсбурге, получив 5 тыс. руб. на проезд. Осенью 1763 – весной 1764 гг., однако, после попытки покинуть столицу Франции, не рассчитавшись по кредитам, удерживался французскими властями, отказывавшими ему в королевской отпускной аудиенции. Требование французской дипломатии, предъявленное Екатерине II, принудить Салтыкова расплатиться с долгами до отъезда из Парижа вызвало решительный протест российской стороны, поскольку аккредитованные дипломаты «ни персоною, ни имением» никем, кроме императрицы, «судимы быть не могут». Опасаясь нового ареста, Салтыков заложил орден Святой Екатерины, но не смог его выкупить (за выкуп по распоряжению императрицы отвечал Н. И. Панин – старший член Коллегии иностранных дел). Полномочный министр в курфюршестве Саксония (1764–1766), куда был переведён Екатериной II по настоянию Панина. В 1760-е – начале 1770-х гг. числился при императорском дворе в чине действительного камергера. Избран 10(21) декабря 1779 г. предводителем дворянства Арзамасского уезда Нижегородского наместничества, 17(28) декабря того же года – нижегородским губернским предводителем дворянства, однако на следующий день отказался вступить в эту должность по состоянию здоровья. Последние годы жизни снимал покои в доме тайного советника князя М. В. Долгорукова (из рода Долгоруковых) в Москве (ныне Дом Союзов).

Владел домом № 4 на Английской набережной в Санкт-Петербурге (1752–1755, 1759–1763, первый раз продан А. П. Бестужеву-Рюмину за 12 тыс. руб. в рассрочку на 10 лет под 6% годовых, после ареста графа возвращён Салтыкову), участком земли в Москве на улице Большая Дмитровка (с 1756), дачной усадьбой на Петергофской дороге близ Санкт-Петербурга (ныне в городской черте) (1750-е гг. – 1770), землями (свыше 5 тыс. га) и крестьянами (свыше 3,3 тыс. душ) в Московской, Нижегородской и Санкт-Петербургской губерниях. Для урегулирования финансовых обязательств во Франции получил в соответствии с указами Екатерины II Сенату от 3(14) и 13(24) февраля 1764 г. и 26 июля (6 августа) 1765 г. новые кредиты в Санкт-Петербургском банке для дворянства на общую сумму 35 тыс. руб. под залог крестьян и земли в Домашевской мызе Копорского уезда Санкт-Петербургской губернии (ныне деревня Домашово Кингисеппского района Ленинградской области). Известна просьба Салтыкова (не ранее весны 1776), адресованная генерал-аншефу князю Священной Римской империи Г. А. Потёмкину (с 1787 – Г. А. Потёмкин-Таврический), походатайствовать перед императрицей о разрешении перевести деньги, вырученные от продажи мызы, гамбургским кредиторам (опубликована В. С. Лопатиным в 2000).

Был женат [с 29 января (9 февраля) 1749] на Матроне Павловне, урождённой Балк [7(18) ноября, вероятно, 1729 или 1730 – 24 апреля (6 мая) 1813], состоявшей с 31 октября (11 ноября) 1743 г. фрейлиной императрицы Елизаветы Петровны.

Скончался и был похоронен в родовом селе Выездная Слобода Арзамасского уезда, что подтверждается данными записи о смерти Салтыкова в метрической книге московской церкви великомученицы Анастасии Узорешительницы. В записи указана дата похорон (27 сентября ст. ст.) Салтыкова «в своем селе Арзамаском» (следует понимать как «в своём селе в Арзамасском уезде»; Центральный государственный архив города Москвы. Ф. 203. Оп. 745. Д. 39. Л. 84), что было бы невозможно, если бы он скончался в Москве.

Образ С. В. Салтыкова в историографии и культуре

Биография Салтыкова крайне слабо изучена историками (ошибочно он именуется часто графом, вслед за иностранными дипломатами, или даже князем), однако служит объектом многочисленных спекуляций. Благодаря близости к великокняжеской семье Салтыков приобрёл репутацию первого фаворита Екатерины Алексеевны, ставшего, якобы с личной санкции императрицы Елизаветы Петровны и при активной поддержке А. П. Бестужева-Рюмина, отцом наследника российского престола. Когда выяснилось, что великая княгиня была беременна и ранее (летом 1753 у неё случился выкидыш), отцовство этого нерождённого ребёнка также приписали Салтыкову. Эти домыслы Екатерина II опровергала в своих «Записках» [первое научное издание их разных редакций, начиная с середины 1750-х гг., подготовлено А. Н. Пыпиным для собрания сочинений императрицы (том 12 вышел мизерным тиражом в 1907, текст на французском языке со значительными цензурными изъятиями), более полный текст в переводе на русский язык, скорее всего Я. Л. Барскова, смог опубликовать в том же году А. С. Суворин]. Отстаивая легитимность своих наследников, государыня хотела, однако, по возможности сохранить в тайне ряд подробностей отношений с мужем сугубо приватного характера и, по-видимому, затушевать свои виды на российский престол. Именно поэтому она умолчала об одних событиях, иные дала в неверной последовательности или отнесла к другому году, одновременно намеренно сгустила краски при описании поступков лиц из своего окружения (например, М. С. Чоглоковой, якобы активно пытавшейся склонить её к интимной связи с Салтыковым), романтизировала ухаживания Салтыкова (очевидно, имели место, но являлись частью интриги), не сообщила о рождении и смерти его дочери Марии [по уточнённым данным, скончалась 10(21) апреля 1752 в возрасте двух лет, похоронена при церкви Благовещения Пресвятой Богородицы на Васильевском острове в Санкт-Петербурге]; вероятно, придумала ещё один выкидыш (отнесён ею к зиме 1752/1753).

Представление о Салтыкове как об удачливом любовнике великой княгини глубоко укоренилось в общественном мнении, к концу 20 в. окончательно утвердилось в научной литературе в качестве факта, не подлежащего сомнению (Н. Я. Эйдельман, И. де Мадариага, Н. И. Павленко, О. А. Иванов, В. С. Лопатин и др.). Распространению этого взгляда способствовали иностранные сочинения, признанные достоверными источниками, – «История и анекдоты революции в России в 1762 г.» секретаря (в 1761–1762) французской дипломатической миссии К. К. де Рюльера (впервые издано в 1797, в переводе на русский язык – в 1908) и «Секретные записки о России…» вращавшегося в российских придворных кругах в 1789–1796 гг. Ш. Ф. Ф. Массона де Бламона (1800, переводы на русский язык публиковались в 1916–1918 и в 1996), а также ставшие популярными материалы Ж. Л. Кастера и Ж.-Ш. Тибо де Лаво. Особую роль в укреплении мифа о Салтыкове сыграла публикация «Записок» Екатерины II, предпринятая в 1859 г. в Лондоне А. И. Герценом с революционной целью доказать нелегитимность правившей в Российской империи династии Романовых, не принадлежавшей, по мнению издателя, «даже и к фамилии Гольштейн-Готторпских». В анонимном предисловии (скорее всего, написано Герценом) к русскому изданию «Записок» (перевод ряда важнейших мест неточен, возможно, намеренно искажён) говорилось: «Ея связь с Салтыковым и искусственное воспроизведение наследника российскому престолу, внушают омерзение». Исследователи часто апеллируют к «Чистосердечной исповеди» Екатерины II, рассказывающей о её женской судьбе (сфальсифицирована, вероятно, не позднее 1841 Д. Н. Блудовым; впервые опубликована в 1907), а также к свидетельству из т. н. мемуаров Станислава Августа Понятовского [серьёзно отредактированы графом Ф. Г. Головкиным (из рода Головкиных)], где Салтыков назван «предшественником» поляка в любовном списке государыни (отрывки впервые изданы в журнале «Вестник Европы», том 1, 1908). Подтверждение сложившейся точки зрения обнаруживают и в трудах, созданных с учётом слухов и мнений французских авторов в 1-й половине 19 в., но обнародованных по цензурным соображениям значительно позднее («Двор и царствование Павла I: портреты, воспоминания, анекдоты» Ф. Г. Головкина; «Записки» А. М. Тургенева; «Записки о моей жизни» Н. И. Греча). Сведения о вызове Салтыкова в Россию императором Петром III с целью добиться от него признания отцовства Павла Петровича и о встречах мужчин в марте – апреле 1762 г. носят легендарно-конспирологический характер: данная версия противоречит документам, основана на сочинении Рюльера и не подлежащих верификации отрывках из «депеш» от 14 и 25 апреля 1762 г., приписанных французскому полномочному министру в Российской империи барону Л. О. де Бретёйлю (эти два отрывка, содержащие по нескольку фраз, известны только по публикации в книге «Русский двор сто лет назад», создание которой связывается с именем А. И. Тургенева, издана в Берлине в 1858 на французском языке, перевод на русский язык – 1907, 2-е издание – 2005).

Версия об отцовстве Салтыкова, в частности, нашла отражение в романе В. С. Пикуля «Фаворит» (первое издание – 1984), многосерийных телевизионных фильмах – «Екатерина» А. Н. Баранова и Р. А. Сабитова (2014), «Екатерина. Взлёт» Д. В. Иосифова (2016, на экранах с 2017) и «Великая» И. Г. Зайцева (2015).

В 2009 г. российская исследовательница М. А. Крючкова предложила принципиально новый взгляд на Салтыкова как на мнимого любовника, использовавшегося великой княгиней Екатериной Алексеевной для сохранения в тайне настоящего – графа З. Г. Чернышёва.