«НАКА́З» ЕКАТЕРИ́НЫ II 1767

«НАКА́З» ЕКАТЕРИ́НЫ II 1767, со­чи­не­ние рос. им­пе­рат­ри­цы, на­пи­сан­ное в ка­че­ст­ве на­став­ле­ния для де­пу­та­тов Уло­жен­ной ко­мис­сии 1767–1768/69 (см. в ст. Уло­жен­ные ко­мис­сии). Со­сто­ял из 20 ос­нов­ных и 2 до­пол­нит. глав. По под­счё­там ис­сле­до­ва­те­лей (Н. Д. Че­чу­ли­на и др.), бо́льшая часть тек­ста – за­им­ст­во­ва­ния (от пря­мо­го ци­ти­ро­ва­ния до пе­ре­ска­за мыс­ли) из трак­та­тов Ш. Л. Мон­тес­кьё «О ду­хе за­ко­нов» и Ч. Бек­ка­риа «О пре­сту­п­ле­ни­ях и на­ка­за­ни­ях». По сло­вам Ека­те­ри­ны II, в «Наказе» ей при­над­ле­жит толь­ко «рас­пре­де­ле­ние со­дер­жа­ния и то тут, то там строч­ка или сло­во», она «обоб­ра­ла» Мон­тес­кьё «для бла­га сво­ей им­пе­рии». Со­став­ле­ние «На­ка­за» в ис­то­рио­гра­фии при­ня­то оце­ни­вать как по­пыт­ку Ека­те­ри­ны II по­ло­жить в ос­но­ву рос. за­ко­но­да­тель­ст­ва идеи эпо­хи Про­све­ще­ния. В «Наказе» обос­но­вы­ва­лась иде­аль­ная фор­ма прав­ле­ния для Рос­сии – са­мо­дер­жав­ная мо­нар­хия. По мыс­ли Ека­те­ри­ны II, ни­ка­кая дру­гая власть «не мо­жет дей­ст­во­вать сход­но с про­стран­ст­вом столь ве­ли­ко­го го­су­дар­ст­ва», бу­дет «вред­на» и да­же «в ко­нец ра­зо­ри­тель­на» для не­го. За­да­ча мо­нар­ха – не от­ни­мать у под­дан­ных «ес­те­ст­вен­ную воль­ность», а на­прав­лять их дей­ст­вия к «по­лу­че­нию са­мо­го боль­шо­го ото всех до­б­ра». Гл. ин­ст­ру­мен­том гос. управ­ле­ния Ека­те­ри­на II счи­та­ла за­кон. Она раз­де­ли­ла по­ня­тия «за­ко­ны» (не­из­мен­ны, при­ни­ма­ют­ся в ма­лом ко­ли­че­ст­ве, в чёт­ких и про­стых фор­му­ли­ров­ках, что­бы ка­ж­дый под­дан­ный ис­пол­нял пред­пи­са­ния за­ко­но­да­те­ля) и «ука­зы» (под­за­кон­ные ак­ты, со вре­ме­нем мо­гут от­ме­нять­ся). В об­лас­ти уго­лов­но­го пра­ва в «Наказе» гла­вен­ст­во­ва­ли идеи о не­об­хо­ди­мо­сти пре­ду­пре­ж­де­ния пре­сту­п­ле­ния, а не на­ка­за­ния пре­ступ­ни­ка; не­из­беж­но­сти на­ка­за­ния и со­раз­мер­но­сти его со­вер­шён­но­му пре­сту­п­ле­нию; вред­но­сти для об­ще­ст­ва смерт­ной каз­ни и про­ти­во­ес­те­ст­вен­но­сти пы­ток; пре­зумпции не­ви­нов­но­сти; под­чёр­ки­ва­лась гу­ма­ни­стич. цель на­ка­за­ния – ис­прав­ле­ние лич­но­сти пре­ступ­ни­ка. Ека­те­ри­на II за­яв­ля­ла так­же о ра­вен­ст­ве всех «гра­ж­дан» пе­ред за­ко­ном и трак­то­ва­ла сво­бо­ду как «спо­кой­ст­во ду­ха» ка­ж­до­го от соз­на­ния собств. безо­пас­но­сти. С её точ­ки зре­ния, за­ко­ны, с од­ной сто­ро­ны, долж­ны пре­дот­вра­щать зло­упот­реб­ле­ния по от­но­ше­нию к за­ви­си­мо­му на­се­ле­нию, с дру­гой – пре­ду­пре­ж­дать «опас­но­сти», ко­то­рые мо­гут от не­го ис­хо­дить. Ека­те­ри­на II обо­зна­чи­ла со­слов­ную струк­ту­ру рос. об­ще­ст­ва: дво­рян­ст­во, «сред­ний род лю­дей» (ли­ца, за­ни­мав­шие­ся ре­мёс­ла­ми, тор­гов­лей, нау­кой, иск-вом и пр.), кре­сть­я­не («хле­бо­паш­цы», «зем­ле­дель­цы»). От­ме­ну кре­по­ст­но­го пра­ва, по её сло­вам, «вдруг» счи­та­ла не­свое­вре­мен­ной. Обос­но­ва­ла так­же на­след­ст­вен­ные при­ви­ле­гии дво­рян: «из­древ­ле» при­ня­то, что лю­ди, ко­то­рые «доб­ро­де­тель­нее дру­гих» и «за­слу­га­ми от­ли­ча­лись», поль­зу­ют­ся «раз­ны­ми пре­иму­ще­ст­ва­ми». Од­но­вре­мен­но Ека­те­ри­на II под­чёр­ки­ва­ла, что дво­рян­ское дос­то­ин­ст­во мож­но по­лу­чить от го­су­да­ря бла­го­да­ря гражд. и во­ен. «доб­ро­де­те­лям» или ут­ра­тить его, со­вер­шив разл. пре­сту­п­ле­ния (гос. из­ме­на, раз­бой, во­ров­ст­во, лже­сви­де­тель­ст­во и др.). В об­лас­ти фи­нан­сов вы­сту­па­ла за ак­тив­ный внеш­не­тор­го­вый ба­ланс и про­фи­цит бюд­же­та (в дей­ст­ви­тель­но­сти был де­фи­цит­ным). Гос. до­хо­ды, по её мне­нию, сле­ду­ет фор­ми­ро­вать гл. обр. из на­ло­го­вых по­сту­п­ле­ний. От­ме­ча­ла эко­но­мич. не­эф­фек­тив­ность об­ро­ка по срав­не­нию с бар­щи­ной, кри­ти­че­ски оце­ни­ва­ла прак­ти­ку рас­про­стра­не­ния от­ход­ни­че­ст­ва. Ека­те­ри­на II оп­ре­де­ли­ла по­ря­док зна­чи­мо­сти рас­хо­дов на гос. ну­ж­ды: обес­пе­че­ние обо­ро­но­спо­соб­но­сти го­су­дар­ст­ва (ар­мия, флот), под­дер­жа­ние внутр. по­ряд­ка (по­ли­ция, су­ды), соз­да­ние ин­фра­струк­ту­ры (бла­го­ус­т­рой­ст­во го­ро­дов, строи­тель­ст­во до­рог, ка­на­лов и пр.) и со­дер­жа­ние имп. дво­ра. «Наказ» стал ос­но­вой для Ус­та­ва бла­го­чи­ния 1782, Жа­ло­ван­ной гра­мо­ты го­ро­дам 1785, Жа­ло­ван­ной гра­мо­ты дво­рян­ст­ву 1785. За­ко­но­дат. ак­том не яв­лял­ся, од­на­ко на «Наказ» на­рав­не с за­ко­на­ми ссы­ла­лись гос. и об­ществ. дея­те­ли (напр., Н. С. Морд­ви­нов, вы­сту­пая про­тив вы­не­се­ния смерт­но­го при­го­во­ра де­каб­ри­стам).

В 18 в. «Наказ» пе­ре­ве­дён на лат., англ., нем., франц. (од­на­ко во Фран­ции был за­пре­щён), но­во­гре­че­ский и др. язы­ки. Мно­го­крат­но (пол­но­стью и час­тич­но) из­да­вал­ся в Рос­сии и за ру­бе­жом (1-е изд. – 1767–68).