БОРИ́С И ГЛЕБ

БОРИ́С И ГЛЕБ (в кре­ще­нии Ро­ман и Давид) (?–1015), рус. кня­зья, млад­шие сы­но­вья Вла­ди­ми­ра Свя­то­сла­ви­ча, пер­вые по вре­ме­ни ка­но­ни­за­ции рус. свя­тые. Из ди­на­стии Рю­ри­ко­ви­чей. Ско­рее все­го, бы­ли сы­новь­я­ми ки­ев­ско­го кня­зя от «бол­га­ры­ни», хо­тя, на ос­но­ва­нии кос­вен­ных дан­ных, не­од­но­крат­но вы­сказы­ва­лось пред­по­ло­же­ние, что Б. и Г. бы­ли сы­новь­я­ми Вла­ди­ми­ра Свя­то­сла­ви­ча от бра­ка с ви­зант. ца­рев­ной Ан­ной. Су­дя по име­нам Б. и Г., вер­сия о болг. про­ис­хо­ж­де­нии их ма­те­ри за­слу­жи­ва­ет пред­поч­те­ния. Со­глас­но «Ска­за­нию о Бо­ри­се и Гле­бе» (11 в.) и «По­вести вре­мен­ных лет», при жиз­ни от­ца Бо­рис за­ни­мал кня­же­ский стол в Рос­то­ве, а Глеб – в Му­ро­ме. Од­на­ко в «Чте­нии о жи­тии Бо­ри­са и Гле­ба» (11 в.) ме­стом кня­же­ния Бо­ри­са на­зван Вла­ди­мир-Во­лын­ский, где он обос­но­вал­ся по­сле же­нить­бы, а Глеб, со­глас­но это­му ис­точ­ни­ку, на­хо­дил­ся по ма­ло­лет­ст­ву при от­це в Кие­ве. Сде­лать ре­ши­тель­ный вы­бор в поль­зу той или иной вер­сии за­труд­ни­тель­но. Воз­мож­но, в по­след­ние го­ды сво­его прав­ле­ния (ок. 1012 – 1013) Вла­ди­мир Свя­то­сла­вич пла­ни­ро­вал пе­ре­дать ки­ев­ский стол Бо­ри­су, что оз­на­ча­ло бы ко­рен­ную лом­ку тра­диц. по­ряд­ка сто­ло­нас­ле­дия. От­час­ти это под­тверж­да­ет­ся тем, что тог­да он дер­жал Бо­ри­са при се­бе. По­доб­ное ре­ше­ние Вла­ди­ми­ра Свя­то­сла­ви­ча мог­ло объ­яс­нять­ся цар­ским про­ис­хо­ж­де­ни­ем Бо­ри­са. Од­на­ко пла­ны ки­ев­ско­го кня­зя на­толк­ну­лись в 1013–14 на ак­тив­ное про­ти­во­дей­ст­вие его стар­ших сы­но­вей – при­ём­но­го Свя­то­пол­ка Вла­ди­ми­ро­ви­ча и род­но­го Яро­сла­ва Вла­ди­ми­ро­ви­ча. По­сле кон­чи­ны Вла­ди­ми­ра Свя­то­сла­вича (15.7.1015) ки­ев­ский стол по пра­ву стар­шин­ст­ва за­нял Свя­то­полк. Бо­рис уз­нал об этом, ко­гда воз­вра­щал­ся во гла­ве от­цов­ской дру­жи­ны из по­хо­да на пе­че­не­гов. Дру­жин­ни­ки пред­ло­жи­ли Бо­ри­су под­дер­жать его в борь­бе за ки­ев­ский стол, од­на­ко он от­ка­зал­ся, по­сле че­го б. ч. дру­жи­ны по­ки­ну­ла его. По дан­ным жи­тий­ных ис­точ­ни­ков, Бо­рис и его дру­жин­ни­ки бы­ли уби­ты в вос­кре­се­нье 24 ию­ля в ста­не Бо­ри­са в уро­чи­ще Аль­та (Ал­та, Ал­то, Лто, Льто) (да­та и ме­сто вы­зы­ва­ют не­ко­то­рые со­мне­ния). Его те­ло бы­ло дос­тав­ле­но в Вы­шго­род и по­гре­бе­но у ц. Св. Ва­си­лия.

Глеб был убит 5.9.1015 близ устья р. Смя­дынь, у Смо­лен­ска. По раз­ным дан­ным, ли­бо его об­ма­ном вы­зва­ли из Му­ро­ма, ли­бо он бе­жал из Кие­ва на се­вер и был на­стиг­нут убий­ца­ми. Его те­ло по­хо­ро­ни­ли на мес­те ги­бе­ли. Че­рез не­ко­то­рое вре­мя (воз­мож­но, в 1017 или 1020) по при­ка­зу ки­ев­ско­го кн. Яро­сла­ва Вла­ди­ми­ро­ви­ча оно бы­ло най­де­но и пе­ре­за­хо­ро­не­но ря­дом с ос­тан­ка­ми Бо­ри­са в Вы­шго­ро­де.

Святые Борис и Глеб. Икона из Зверина монастыря в Великом Новгороде. 1335. Музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина (Москва). Архив «Православной энциклопедии»

Не­ко­то­рое вре­мя мо­ги­лы Б. и Г. на­хо­ди­лись в заб­ве­нии и не­бре­же­нии. Вско­ре ц. Св. Ва­си­лия сго­ре­ла, но все ико­ны и бо­го­слу­жеб­ную ут­варь уда­лось спа­сти, что бы­ло при­пи­са­но за­ступ­ни­че­ст­ву Б. и Г. На мес­те сго­рев­шей церк­ви, по-ви­ди­мому во 2-й пол. 1040-х гг., бы­ла вы­строе­на но­вая пя­ти­гла­вая де­рев. цер­ковь во имя Б. и Г., ко­то­рую ос­вя­ти­ли 24 июля, ку­да в тот же день пе­ре­не­сли мо­щи Б. и Г. На этот день, к ко­то­ро­му при­уро­чи­ва­лось убие­ние Бо­ри­са, был ус­та­нов­лен и еже­год­ный празд­ник свя­тых Б. и Г. 20.5.1072 со­стоя­лось пе­ре­не­се­ние мо­щей Б. и Г. в но­вую цер­ковь, по­стро­ен­ную ки­ев­ским кн. Изя­сла­вом Яро­сла­ви­чем. На 20 мая был ус­та­нов­лен ещё один день по­ми­но­ве­ния Б. и Г. В сер. 1070-х гг. Свя­то­слав Яро­сла­вич на­чал стро­ить но­вый храм в Вы­шго­ро­де, од­на­ко по окон­ча­нии строи­тель­ст­ва (ве­ро­ят­но, в 1080–90-х гг.) он рух­нул. В 1112 его вос­ста­но­вил на свои сред­ст­ва сын Свя­то­сла­ва – кн. Олег Свя­то­сла­вич, по­сле че­го 2.5.1115 вновь со­стоя­лось пе­ре­не­се­ние мо­щей стра­сто­терп­цев, не ус­ту­пав­шее по тор­жест­вен­но­сти со­бы­ти­ям 1072. На этот день бы­ло так­же ус­та­нов­ле­но празд­но­ва­ние па­мя­ти Б. и Г. (в 15–16 вв. оно окон­ча­тель­но вы­тес­ни­ло празд­но­ва­ние 20 мая). По­ми­мо мо­щей Б. и Г. в Вы­шго­ро­де хра­ни­лись и др. бо­ри­со­глеб­ские ре­ли­к­вии, в ча­ст­но­сти меч Бо­ри­са, в 1155 уве­зён­ный во Вла­ди­мир кн. Ан­д­ре­ем Юрь­е­ви­чем. Храм в Вы­ш­го­ро­де был раз­ру­шен в 1240 во вре­мя на­ше­ст­вия мон­го­ло-та­тар на Ки­ев, то­гда же бы­ли ут­ра­че­ны мо­щи кня­зей.

С 11 в. по­лу­чи­ло ак­тив­ное рас­про­стра­не­ние хра­мо­строи­тель­ст­во в честь Б. и Г. К нач. 1070-х гг. на мес­тах их ги­бе­ли бы­ли по­строе­ны де­рев. церк­ви, ко­торые со вре­ме­нем сме­ни­лись ка­мен­ны­ми: в 1117 ки­ев­ский кн. Вла­ди­мир Все­во­ло­до­вич за­ло­жил ка­мен­ную цер­ковь в уро­чи­ще Аль­та, а в 1145 его внук смо­лен­ский кн. Рос­ти­слав Мсти­сла­вич – на Смя­ды­ни; поч­ти сра­зу при них воз­ник­ли мо­на­сты­ри (на Аль­те – ра­нее 1073, со­жжён по­лов­ца­ми в 1154; на Смя­ды­ни – не позд­нее 1138, су­ще­ст­во­вал до нач. 18 в.). До 1123 был по­стро­ен Бо­ри­со­глеб­ский со­бор в Чер­ни­го­ве; ка­мен­ные хра­мы поя­ви­лись в Ря­за­ни (ве­ро­ят­но, в 1120–30-х гг.), Ки­дек­ше (ок. Суз­да­ля, 1152), По­лоц­ке (сер. 12 в.), Нов­го­ро­де (ныне Ве­ли­кий Нов­го­род; 1167–73), Го­род­не (совр. Грод­но; 1180–90-е гг.) и др., при мно­гих из них позд­нее сло­жи­лись мо­на­сты­ри. По­свя­ще­ние хра­мов и мо­на­сты­рей Б. и Г. не пре­кра­ща­лось и в по­сле­дую­щее вре­мя (сре­ди них – Бори­со­глеб­ский мо­на­стырь­ в Торж­ке, Бори­со­глеб­ский мо­на­стырь­ близ Рос­то­ва). На ико­нах в со­от­вет­ствии с тра­ди­ци­ей Бо­рис изо­бра­жа­ет­ся мо­ло­дым, обыч­но с не­боль­шой тём­ной бо­ро­дой и уса­ми, а Глеб – юным, без­бо­ро­дым, с длин­ны­ми ло­ко­на­ми, ни­спа­даю­щи­ми на пле­чи. Б. и Г. по­чи­та­лись как це­ли­те­ли и как за­ступ­ни­ки Рус. зем­ли и не­бес­ные по­мощ­ни­ки рус. кня­зей.