БЕЛОРУ́ССКИЙ ЯЗЫ́К

БЕЛОРУ́ССКИЙ ЯЗЫ́К, язык бе­ло­ру­сов. Один из гос. язы­ков Рес­пуб­ли­ки Бе­ло­рус­сия. Рас­про­стра­нён так­же в Рос­сии, Ук­раи­не, Лит­ве, Лат­вии, Эс­то­нии, Поль­ше, Ка­зах­ста­не, Ка­на­де, США, Ар­ген­ти­не. Об­щее чис­ло го­во­ря­щих на Б. я. св. 4,3 млн. чел. (2000, оцен­ка), из них в Бе­ло­рус­сии 3,683 млн. чел. (37% нас.; 1999, пе­ре­пись), 7,403 млн. чел. (74% нас.) на­зва­ли Б. я. род­ным; в Рос­сии на Б. я. говорят ок. 174 тыс. чел. (2010, пе­ре­пись); в Поль­ше ок. 200 тыс. чел. (2002, оцен­ка).

Белорусский алфавит.

Б. я. – один из сла­вян­ских язы­ков (вост.-слав. груп­па). Вос­хо­дит к древ­не­рус­ско­му язы­ку. Вы­де­ля­ют­ся 2 осн. бе­ло­рус. диа­лек­та: сев.-вос­точ­ный (вклю­ча­ет по­лоц­кую и ви­теб­ско-мо­ги­лёв­скую груп­пы го­во­ров) и юго-за­пад­ный (ох­ваты­ва­ет грод­нен­ско-ба­ра­но­вич­скую и слуц­ко-мо­зыр­скую груп­пы го­во­ров), раз­ли­чаю­щи­е­ся ти­па­ми ака­нья и яка­нья. Су­ще­ст­ву­ют так­же пе­ре­ход­ные, или сред­не­бе­ло­рус., го­во­ры, осо­бо вы­де­ля­ет­ся груп­па т. н. по­лес­ских го­во­ров, ко­то­рые по мн. фо­не­тич. и грам­ма­тич. чер­там бли­же к сев. го­во­рам укр. язы­ка. В ос­но­ве совр. лит. Б. я. ле­жат сред­не­бе­ло­рус. го­во­ры, в ко­то­рых со­вме­ща­ют­ся отд. чер­ты, при­су­щие со­сед­ним го­во­рам сев.-вост. и юго-зап. диа­лек­тов.

В об­лас­ти фо­не­ти­ки для лит. Б. я. харак­тер­ны: про­из­не­се­ние не­сло­го­во­го «у» на мес­те эти­мо­ло­гич. «в» и «л» (праўда, воўк); на­ли­чие про­те­тич. зву­ков – «в» пе­ред губ­ны­ми глас­ны­ми (во­ка ‘глаз; око’, ву­ха ‘ухо’), «а», «i» пе­ред со­че­та­ния­ми со­глас­ных (ар­жа­ны ‘ржаной’, iмгла ‘мгла’); че­ре­до­ва­ние со­че­та­ний «ро», «ло», «ле», в ко­то­рых «о», «е» про­изо­ш­ли из ре­ду­цир. «ъ», «ь», с «ры», «лы», «лi» в по­ло­же­нии ме­ж­ду со­глас­ны­ми (кроў – крывi, глот­ка – глы­таць, бляск – блiшчаць); на­ли­чие зву­ков «ы», «i» на мес­те ста­рых на­пря­жён­ных «ъ», «ь» (злы, ма­ла­ды; бi ‘бей’, пi ‘пей’; мый ‘мой’, рый ‘рой’, шый ‘шей’); дзе­ка­нье и це­ка­нье, т. е. по­яв­ле­ние аф­фри­кат «дзь», «ць» на мес­те мяг­ких д’, т’ (дзiва ‘диво’, цiхi).

В об­лас­ти мор­фо­ло­гии Б. я. свой­ст­вен­ны: раз­ли­че­ние ро­до­вых форм в скло­не­нии чис­лит. «два» – два, дзве, абод­ва, абед­зве (двух, дзвюх, абод­вух, абе­дзвюх…); от­па­де­ние «й» в кон­це при­ла­га­тель­ных, при­час­тий и по­ряд­ко­вых чис­ли­тель­ных в фор­ме им. п. муж. ро­да (цу­доўны ‘чудесный’, летнi, пра­чы­та­ны, трэцi); не­упот­ре­би­тель­ность стра­дат. при­час­тий наст. вр. и ог­ра­ни­чен­ное (сфе­рой тер­ми­но­ло­гии) упот­реб­ле­ние дей­ст­вит. при­час­тий наст. вр. (вя­ду­чае ко­ла ‘ве­ду­щее колесо’); от­сут­ст­вие эле­мен­та «н» в ме­сто­име­ни­ях 3-го ли­ца при скло­не­нии (пра яго ‘про него’, без яе ‘без неё’, аб iх ‘о них’). В об­лас­ти син­так­си­са: пред­поч­те­ние опи­сат. кон­ст­рук­ций при­ча­ст­ным обо­ро­там; упот­реб­ле­ние пред­ло­га паўз с вин. п. в зна­че­нии ‘вдоль; ми­мо’ [пра­язд­жа­лi паўз ра­ку ‘про­ез­жа­ли вдоль (ми­мо) реки’]; упот­реб­ле­ние пред­ло­га «па» в со­че­та­ни­ях с предл. п. мн. чис­ла (па га­ра­дах i сё­лах ‘по го­родам и сёлам’); спе­ци­фич. гла­голь­ное уп­рав­ле­ние – упот­реб­ле­ние при гла­го­лах ти­па дзя­ка­ваць ‘бла­го­да­рить’, да­ра­ваць ‘про­стить’, пра­ба­чыць ‘из­ви­нить’ до­пол­не­ния в фор­ме дат. п. [напр., дзя­ка­ваць (ка­му) ‘бла­го­да­рить (ко­го)’], упот­реб­ле­ние при гла­го­лах смя­яц­ца, здзе­ка­вац­ца, кпiць и др. до­пол­нения в форме род. п. с пред­ло­гом «з» (смя­яц­ца з та­ва­ры­ша ‘сме­ять­ся над то­ва­ри­щем’). В об­лас­ти лек­си­ки – на­ря­ду со сло­ва­ми, вос­хо­дя­щи­ми к др.-рус. язы­ку, упот­реб­ля­ет­ся ряд спе­ци­фи­че­ски бе­ло­рус. слов: вет­разь ‘парус’, га­рэ­за ‘озорник’, апошнi ‘по­след­ний’, сцiплы ‘скромный’, грувас­цiць ‘громоздить’, кемiць ‘соображать’, па­кры­се ‘понемногу’, шмат ‘много’ и др.

В 14–16 вв. на тер­ри­то­рии Бе­ло­рус­сии ис­поль­зо­вал­ся зап.-рус. (ста­ро­бе­ло­рус.) книж­но-лит. язык, от­ра­жав­ший мн. осо­бен­но­сти разг. бе­ло­рус. го­во­ров. Он пред­став­лен пе­ре­вод­ной кон­фес­сио­наль­ной лит-рой, па­мят­ни­ка­ми юри­дич. и до­ку­мен­таль­но-де­ло­вой пись­мен­но­сти, ле­то­пи­ся­ми, ме­ст­ны­ми хро­ни­ка­ми и др. Совр. лит. Б. я. сло­жил­ся на ос­но­ве жи­вой нар. ре­чи в кон. 18–19 вв. В его раз­ви­тии и со­вер­шен­ст­во­ва­нии боль­шую роль сыг­ра­ло твор­че­ст­во Я. Ку­па­лы и Я. Ко­ла­са.

В ос­но­ве совр. бе­ло­рус. пись­ма ле­жит ки­рил­ли­ца (гра­ж­дан­ский шрифт); в 16–19 вв. и не­сколь­ко поз­же упот­реб­ля­лись так­же ла­ти­ни­ца польск. мо­ди­фи­ка­ции и араб. гра­фи­ка, ко­то­рой ме­ст­ные та­та­ры пе­ре­да­ва­ли бе­ло­рус. тек­сты, со­хра­нив­шие­ся под на­зва­ния­ми Аль-Ки­та­бов, Ха­маи­лов, Теф­си­ров. Наи­бо­лее ран­няя письм. фик­са­ция Б. я. – До­го­вор По­лоц­ка с Ри­гой (1330), Жа­ло­ван­ная гра­мо­та кня­зя Ви­тов­та Ва­си­лию Ка­ра­чев­ско­му (1386), Су­деб­ник ко­ро­ля Ка­зи­ми­ра Ягел­лон­чи­ка (1468) и др. Ши­ро­кое раз­ви­тие бе­ло­рус. пись­мен­ность по­лу­чи­ла в 15–16 вв.: Зап.-рус. Че­тья (1489), Псал­тырь, Биб­лия Ф. Ско­ри­ны (1517–19), Ли­тов. ста­тут (1529, 1566, 1588), Бар­ка­ла­бов­ская ле­то­пись (кон. 16 в.) и др.