ПЕКИ́НСКИЙ ТРАКТА́Т 1860

ПЕКИ́НСКИЙ ТРАКТА́Т 1860 («До­пол­ни­тель­ный до­го­вор, за­клю­чён­ный 2-го но­яб­ря 1860 го­да в Пе­ки­не ме­ж­ду Его Ве­ли­че­ст­вом Им­пе­ра­то­ром Все­рос­сий­ским и Его Ве­ли­че­ст­вом Бо­гдо­ха­ном Ки­тай­ским»), рос.-кит. до­го­вор о гра­ни­цах и тор­гов­ле. Под­пи­сан в Пе­ки­не 2(14) но­яб. кит. пред­ста­ви­те­лем прин­цем Гу­ном (И Си­нем) и Н. П. Иг­нать­е­вым (взял на се­бя по­сред­ни­че­ст­во в мир­ных пе­ре­го­во­рах, за­вер­шив­ших анг­ло-фран­ко-ки­тай­скую вой­ну 1856–60, и вза­мен по­ста­вил Ки­таю ус­ло­вие оп­ре­де­лить рос.-кит. гра­ни­цу). П. т. со­сто­ял из 15 ста­тей. В осн. за­кон­чил раз­ме­же­ва­ние вост. уча­ст­ка рос.-кит. гра­ни­цы, по­ло­жил на­ча­ло де­мар­ка­ции зап. уча­ст­ка этой гра­ни­цы (центр. уча­сток был оп­ре­де­лён Кях­тин­ским до­го­во­ром 1727). Под­твер­ждал и раз­ви­вал по­ло­же­ния Ай­гун­ско­го до­го­во­ра 1858 и Тянь­цзинь­ско­го трак­та­та 1858: вост. уча­сток гра­ни­цы от слия­ния рек Шил­ка и Ар­гунь про­хо­дил на вос­ток по р. Амур (ле­вый бе­рег от­хо­дил к Рос­сии, пра­вый ос­та­вал­ся во вла­де­нии Ки­тая) до устья р. Ус­су­ри. При раз­гра­ни­че­нии ос­та­вав­ших­ся в 1858–60 в об­щем вла­де­нии двух стран тер­ри­то­рий по р. Ус­су­ри её пра­вый бе­рег до устья р. Сун­га­ча при­зна­вал­ся вла­де­ни­ем Рос­сии, а ле­вый бе­рег – Ки­тая. Да­лее гра­ни­ца бы­ла ус­та­нов­ле­на по р. Сун­га­ча, оз. Хан­ка, р. Бе­лен­хэ (Тур); она упи­ра­лась в р. Ту­мынь­цзян (Ту­ман­ган, Ту­ман­ная), от­ре­зок ко­то­рой от рос.-кит. гра­ни­цы до устья фак­ти­че­ски ста­но­вил­ся гра­ни­цей ме­ж­ду Рос­си­ей и Ко­ре­ей. Зап. уча­сток рос.-кит. гра­ни­цы оп­ре­де­лял­ся в об­щих чер­тах вви­ду от­сут­ст­вия на­дёж­ной кар­то­гра­фич. ос­но­вы: гра­ни­ца долж­на бы­ла прой­ти от Зап. Са­ян в на­прав­ле­нии озёр Зай­сан и Ис­сык-Куль по ясно вы­ра­жен­ным ес­теств. ори­ен­ти­рам и «ли­нии ны­не су­ще­ст­вую­щих ки­тай­ских пи­ке­тов» до Па­ми­ра, где про­хо­ди­ла гра­ни­ца Ко­канд­ско­го хан­ст­ва. По­сле об­сле­до­ва­ния при­гра­нич­ной тер­ри­то­рии в Ус­су­рий­ском крае и зап. уча­ст­ка гра­ни­цы пред­ста­ви­те­ли обе­их сто­рон (ко­мис­са­ры) долж­ны бы­ли со­гла­со­вать окон­ча­тель­ную ли­нию гра­ни­цы. Впо­след­ст­вии к П. т. бы­ли при­ло­же­ны про­то­ко­лы с опи­са­ния­ми гра­ниц в Ус­су­рий­ском крае [Хан­кай­ский от 4(16).6.1861] и в Центр. Азии [Чу­гу­чак­ский от 25.9(7.10).1864].

П. т. под­роб­но ре­гу­ли­ро­вал рос.-кит. тор­гов­лю. На всём про­тя­же­нии вост. уча­ст­ка гра­ни­цы раз­ре­ша­лась сво­бод­ная бес­по­шлин­ная ме­но­вая тор­гов­ля. Кит. куп­цам доз­во­ля­лось тор­го­вать по­все­ме­ст­но в Рос­сии, а рос. куп­цам – в Ки­тае, ус­та­нав­ли­ва­лось, что «рус­ские куп­цы в Ки­тае, а ки­тай­ские в Рос­сии со­сто­ят под осо­бым по­кро­ви­тель­ст­вом обо­их пра­ви­тельств». П. т. ре­гу­ли­ро­вал сис­те­му кон­суль­ской юрис­дик­ции, оп­ре­де­лял по­ря­док сно­ше­ний рос. и кит. по­гра­нич­ных вла­стей, под­твер­ждал по­ло­же­ния Тянь­цзинь­ско­го до­го­во­ра об экс­тер­ри­то­ри­аль­ном ста­ту­се рос. и кит. куп­цов (под­ле­жа­ли су­ду по за­ко­нам сво­ей стра­ны), рег­ла­мен­ти­ро­вал по­ря­док поч­то­вых сно­ше­ний, ут­вер­ждал пра­во рос. куп­цов иметь в Ки­тае осо­бую поч­ту.