МОСКО́ВСКИЙ ПРОТОКО́Л 1929

МОСКО́ВСКИЙ ПРОТОКО́Л 1929, со­гла­ше­ние о дос­роч­ном вве­де­нии в дей­ст­вие до­го­во­ра об от­ка­зе от вой­ны как ин­ст­ру­мен­та нац. по­ли­ти­ки (Па­риж­ский пакт, см. Кел­ло­га – Бриа­на пакт 1928). В за­ру­беж­ной лит-ре из­вес­тен так­же как «про­то­кол Лит­ви­но­ва». Ини­циа­то­ром под­пи­са­ния М. п. вы­сту­пи­ло сов. пра­ви­тель­ст­во, за­ин­те­ре­со­ван­ное в наи­бо­лее бы­ст­ром вве­де­нии в дей­ст­вие Па­риж­ско­го пак­та (к кон. 1928 СССР был един­ст­вен­ной стра­ной, ра­ти­фи­ци­ро­вав­шей его) с це­лью умень­ше­ния рис­ка воо­руж. столк­но­ве­ния на вос­то­ке Ев­ро­пы. 29.12.1928 сов. пра­ви­тель­ст­во об­ра­ти­лось к пра­ви­тель­ст­вам Поль­ши и Лит­вы с пред­ло­жени­ем под­пи­сать М. п. Польск. пра­ви­тель­ст­во в от­вет­ной но­те от 10.1.1929 по­ста­ви­ло под­пи­са­ние про­то­ко­ла в за­ви­си­мость от уча­стия в нём др. го­су­дарств, пре­ж­де все­го Ру­мы­нии, ко­то­рую свя­зывал с Поль­шей га­ран­тий­ный до­го­вор 1926. Не­смот­ря на от­сут­ст­вие ди­пло­ма­тич. от­но­ше­ний ме­ж­ду СССР и Ру­мы­ни­ей и не­ре­шён­ность во­про­са о Бес­са­рабии, сов. пра­ви­тель­ст­во со­гла­си­лось на уча­стие в про­то­ко­ле Ру­мы­нии, от­ме­тив, что этот факт не оз­на­ча­ет ли­к­ви­да­ции су­ще­ст­вую­щих ме­ж­ду го­су­дар­ст­ва­ми спор­ных во­про­сов. Ли­тов. пра­ви­тель­ст­во, един­ст­вен­ное сре­ди при­бал­тий­ских стран при­сое­ди­нив­шее­ся к Па­риж­ско­му пак­ту, со­гла­си­лось под­пи­сать про­то­кол в слу­чае уча­стия в нём Поль­ши и Ру­мынии. Оно пред­при­ня­ло так­же ди­пло­ма­тич. ша­ги для обес­пе­че­ния при­сое­ди­не­ния к про­то­ко­лу Эс­то­нии и Лат­вии. Фин­лян­дия на сов. пред­ло­же­ние о под­пи­са­нии про­то­ко­ла от­ве­ти­ла от­ка­зом. Тем вре­ме­нем Поль­ша всту­пи­ла в кон­такт с др. уча­ст­ни­ка­ми Па­риж­ско­го пак­та с це­лью вы­яс­не­ния их по­зи­ции по во­про­су о под­пи­са­нии М. п. По­лу­чив от них в це­лом по­ло­жи­тель­ные от­ве­ты, Поль­ша вы­ра­зи­ла го­тов­ность при­сту­пить к пе­ре­го­во­рам о под­пи­са­нии про­то­ко­ла. М. п. под­пи­сан 9.2.1929 пред­ста­ви­те­ля­ми СССР (М. М. Лит­ви­нов), Поль­ши, Ру­мы­нии, Лат­вии и Эс­то­нии. Он ус­та­нав­ли­вал, что Па­риж­ский пакт всту­па­ет в си­лу в от­но­ше­ни­ях ме­ж­ду го­су­дар­ст­ва­ми, под­пи­сав­ши­ми М. п., сра­зу же по­сле его ра­ти­фи­ка­ции ими и не­за­ви­си­мо от ра­тифи­ка­ции пак­та др. го­су­дар­ст­ва­ми – уча­ст­ни­ка­ми пак­та. Про­то­кол объ­яв­лял­ся от­кры­тым для при­сое­ди­не­ния к не­му др. стран. Он под­ле­жал ра­ти­фи­ка­ции, че­рез не­де­лю по­сле ко­то­рой ра­ти­фи­ка­ци­он­ные гра­мо­ты долж­ны бы­ли быть сда­ны на хра­не­ние пра­ви­тель­ст­ву СССР. Со дня сда­чи ра­ти­фи­ка­ци­он­ных гра­мот М. п. всту­пал в си­лу (по­след­ние из ра­ти­фи­ка­ци­он­ных гра­мот бы­ли пе­ре­да­ны Поль­шей и Ру­мы­ни­ей 30.3.1929). К про­то­ко­лу так­же при­сое­ди­ни­лись Тур­ция (27.2.1929), Иран (3.4.1929) и Лит­ва (5.4.1929). М. п. спо­соб­ст­во­вал ук­ре­п­ле­нию ре­гио­наль­ной безо­пас­но­сти, а так­же соз­дал бла­го­при­ят­ные ус­ло­вия для пе­ре­го­во­ров СССР с Поль­шей, Лат­ви­ей, Эс­то­ни­ей и Фин­лян­ди­ей о за­клю­че­нии до­го­во­ров о не­на­па­де­нии и ней­тра­ли­те­те (под­пи­са­ны в 1931–32).