Крачко́вский Игна́тий Юлиа́нович [4(16).3.1883, Вильно, Российская империя – 24.1.1951, Ленинград, СССР], российский и советский арабист, основоположник школы советской арабистики, автор академического перевода Корана на русский язык, знаток средневековой и новоарабской художественной литературы.

Его отец, Ю. Ф. Крачковский (1840–1903), обучался в Виленском духовном училище, а затем в Литовской духовной семинарии, которую окончил с отличием, и был направлен для продолжения обучения в Санкт-Петербургскую духовную академию. В 1865 г. окончил академию, после чего быстро поднялся по карьерной лестнице, дойдя до чина действительного статского советника. В 1888–1902 гг. был председателем Виленской археографической комиссии. В 1903 г. скоропостижно скончался от паралича сердца. Мать Крачковского была дочерью виленского протоиерея А. А. Пщолко (ум. 1901). В браке с Ю. Ф. Крачковским у них было четверо детей, младшим из которых был Игнатий Юлианович.

Образование

Окончил Виленскую 1-ю гимназию с золотой медалью и в 1901 г. поступил на факультет восточных языков Санкт-Петербургского университета на арабско-персидско-турецко-татарский разряд. Учился у тюрколога П. М. Мелиоранского (1868–1906), исламоведа А. Э. Шмидта, ираниста В. А. Жуковского (1858–1918), археолога и востоковеда Н. И. Веселовского, арабиста Н. А. Медникова, востоковедов В. Р. Розена и В. В. Бартольда, египтолога и эфиописта Б. А. Тураева. Именно лекции и семинары Тураева, занятия с ним эфиопским языком, курсы по истории Абиссинии и истории абиссинской письменности побудили Крачковского предпочесть семитологию иранистике и выбрать наиболее близкую к абиссиноведению специальность – арабистику.

Крачковский не ограничивался выбранной специальностью и смежными дисциплинами, но также прослушал целый ряд курсов на историко-филологическом и юридическом факультетах. В частности, он посещал лекции по русской истории, древней и современной русской литературе, по истории литературы стран Запада; прослушал курс по психологии, энциклопедии права; учил испанский и португальский языки. В студенческие годы Крачковский впервые опубликовал научный текст – это была рецензия на книгу профессора Московской духовной академии С. С. Глаголева «Ислам».

В 1905 г. окончил университет с дипломом 1-й степени. Его выпускное сочинение «Царствование халифа ал-Мехдия по арабским источникам», состоявшее из двух томов общим объёмом 419 страниц, получило золотую медаль.

В 1906 г. Крачковский «оставлен при Петербургском университете по Кафедре арабской словесности для приготовления к профессорской деятельности» (т. е. стал магистрантом) (Винников. 1949. С. 6).

Намечая план работы в магистратуре, Крачковский заложил в него командировку в Сирию, к которой основательно готовился. Он занимался изучением арабского языка «с лингвистической точки зрения» (Цит. по Долинина. 1994. С. 54), в области истории арабской литературы сосредоточился главным образом на поэзии, изучал также историю доисламской Аравии (преимущественного Йемена).

Первые 2 года обучения в магистратуре Крачковский много занимался с Розеном, который пригласил его в Восточное отделение Русского археологического общества. Из примечаний «медального» сочинения Крачковского Розен рекомендовал к печати 3 статьи, одна из которых была посвящена арабскому поэту Абу аль-Атахии. Он также предложил Крачковскому представить эти материалы на заседании Восточного отделения Русского археологического общества. Как пишет его ученица А. А. Долинина в книге «Невольник долга», этим докладом Крачковский «не только заложил фундамент одного из основных направлений своей научной деятельности – исследования классической арабской поэзии, но и начал решать ещё одну важную задачу своего творчества – задачу популяризации арабской культуры в России» (Долинина. 1994. С. 62).

За 2 года в магистратуре Крачковский подготовил к печати 11 работ, 10 из которых были опубликованы в 1907–1911 гг.

В 1908 г. в возрасте 58 лет от воспаления лёгких умер Розен, что стало для Крачковского тяжёлой утратой. По словам Крачковского, Розен был «не только надёжным руководителем в науке, он был настоящим отцом по духу, умевшим оказать и нравственную поддержку, успокоить и утешить в тяжкие минуты невзгод или душевных страданий...» (Крачковский. 1908. С. 88).

Во время своего обучения в магистратуре, в июне 1908 г., Крачковский отправился в командировку в Сирию, Палестину и Египет, которая продлилась 2 года. Собранные материалы легли в основу его исследований арабской поэтики и риторики, истории арабской литературы Нового и Новейшего времени, русско-арабских литературных связей, а также использовались им при разработке университетских курсов по арабской диалектологии, теории арабской поэтики, христианско-арабской литературе, арабской литературе 19–20 вв. Во время этой поездки он познакомился с В. А. Фармаковской (1884–1974), ставшей впоследствии его супругой.

Преподавательская и научная деятельность в 1920–1930-х гг.

Крачковский вернулся в Петербург в 1910 г. сложившимся учёным-филологом сразу на 2 должности: приват-доцента факультета восточных языков и хранителя образованного при факультете Восточного семинария имени барона В. Р. Розена (1910–1917).

В течение последующих 40 лет преподавательской деятельности он читал многочисленные курсы по арабскому языку и литературе, а также ранее не преподававшиеся курсы по современной арабской литературе и современным арабским диалектам Сирии, Палестины, Египта и Северной Африки.

Вернувшись из командировки, Крачковский сразу включился в активную научную жизнь. В. В. Бартольд пригласил его к сотрудничеству в журнал «Мир ислама», для которого Крачковский подготовил обзор современной египетской прессы и журнала «Аль-Машрик». В качестве приложения к «Миру ислама» в 1912 г. был опубликован его первый перевод из современной арабской литературы – книга «Новая женщина» Касима Амина (1865–1908). В том же 1912 г. написал более 15 статей для журнала «Христианский Восток». В 1912 г. Крачковский женился на Фармаковской.

В 1914 г. Крачковский с супругой и её матерью отправился в Европу, главным образом для работы с рукописями в Лейденском университете. Там же он познакомился с европейскими востоковедами, в частности со знаменитым голландским специалистом X. Снук-Хюргронье и венгерским учёным И. Гольдциером.

В конце 1914 г. вышла из печати монография Крачковского «Абу-л-Фарадж ал-Вава Дамасский. Материалы для характеристики поэтического творчества», которую он представлял в качестве магистерской диссертации. Это была первая в русской арабистике монография, дававшая столь многогранное исследование творчества поэта. Защита диссертации состоялась 30 мая 1915 г. Рецензентами были Медников и Шмидт. Крачковскому была единогласно присуждена степень магистра арабской словесности. Эта работа положила «начало русского арабистического литературоведения как самостоятельной дисциплины» (Долинина. 1994. С. 141).

В 1916 г. Крачковский начал работу в Азиатском музее, где занимался изучением богатейшей коллекции арабских рукописей.

В 1917 г. Крачковский приступил к следующему большому труду – монографии о средневековой арабской поэтике на основе издания, перевода и исследования «Китаб ал-бади» («Книга о новом») Ибн аль-Мутазза. Примерно в это же время Крачковскому пришла идея ещё одного направления научной деятельности – написание биографий арабистов, т. е. изучение истории востоковедения.

В 1919 г. Крачковский начал заведовать мусульманским отделом Азиатского музея.

Осенью 1918 г. декан восточного факультета Н. Я. Марр ходатайствовал в совете университета об учреждении кафедры исламоведения, как пишет А. А. Долинина, «специально, чтобы предоставить Крачковскому профессорскую должность» (Долинина. 1994. С. 152–153).

2 ноября 1918 г. Крачковскому было присвоено звание профессора, а 22 ноября 1918 г. на совете университета приняли единогласное решение об учреждении кафедры. Однако просуществовала она недолго (ликвидирована в 1921), возможно потому, что исламоведом в полном смысле этого слова был только Шмидт и именно он обеспечивал преподавание на кафедре мусульманского права и других исламоведческих предметов (Беккин. 2018. С. 15–234). Однако в 1920 г. он был направлен в Ташкент с целью развития Туркестанского государственного университета и остался в этом городе, посвятив себя организационной, преподавательской и научной деятельности.

9 ноября 1921 г. Крачковский избран в действительные члены Российской академии наук. Спустя год он был избран академиком-секретарём Отделения исторических наук и филологии и оставался им в течение 8 лет, до 1929 г.

В 1922 г. Крачковский был арестован по обвинению в шпионаже в пользу Финляндии, к которому не был причастен. По приговору его должны были сослать в Вятскую губернию. Благодаря ходатайству коллег и друзей удалось добиться пересмотра дела и освобождения учёного.

12 января 1923 г. он вернулся домой, а 16 января уже присутствовал на заседании Восточной коллегии «Всемирной литературы».

В 1920-х гг. педагогическая деятельность Крачковского достигла своего расцвета. Так, в 1921 г. Крачковский начал вести в университете новый курс «Чтение Корана с научным комментарием», который позволил вплотную заняться переводом Корана, о котором он задумывался ранее; в 1923 г. – введение в арабскую филологию и курс арабской исторической литературы; в 1924 г. – арабскую грамматическую литературу; в 1925 г. – арабскую философскую литературу и арабскую художественную литературу; в 1926 г. – теорию арабской поэтики. Все эти курсы он читал до 1929 г.

С 1920 по 1938 гг. Крачковский также преподавал в Центральном институте живых восточных языков. Он заведовал кафедрой арабского языка, вёл курсы лекций по исламоведению, новой арабской литературе, арабской философской литературе, египетскому диалекту, диалектам Магриба, читал со студентами современную прессу арабских стран, руководил аспирантами.

Важной вехой в судьбе Крачковского стала работа в издательстве «Всемирная литература» (1919–1925), где под его руководством развивалось арабское направление.

В 1927 г. арабская кафедра университета была почти закрыта и представлена лишь двумя преподавателями: профессором Крачковским и доцентом В. А. Эберманом (1899–1937). Как пишет А. А. Долинина, это могло быть связано с подозрительным отношением к арабскому письму, распространившемуся на арабскую культуру и арабский язык, которое было вызвано переходом ряда языков на латинский алфавит (Долинина. 1994. С. 217). В тот момент Крачковский посчитал необходимым организовать кружок арабистов имени барона Розена. Официально эта инициатива не была поддержана, но Крачковскому тем не менее удалось реализовать свою идею. Он стал организовывать собрания ленинградских арабистов у себя дома. За 2 года было проведено 50 заседаний. Заседания начинались с небольших сообщений и обмена информацией, затем шёл научный доклад или реферат, в завершение давался краткий обзор или аннотация новых изданий по арабистике (Долинина. 1994. С. 227). Этот неофициальный кружок позволил сохранить «учёную атмосферу» и способствовал освоению его участниками исследовательских, критических и библиографических навыков.

Параллельно с заседаниями на квартире Крачковский продолжал поднимать вопрос об учреждении Кабинета арабской филологии на базе Института востоковедения Академии наук. В 1930 г. Арабский кабинет был учреждён. В нём, помимо заведующего – Крачковского, предусматривалось место только для одного сотрудника, им стал Я. С. Виленчик (1902–1939). Несмотря на все сложности налаживания работы Арабского кабинета, Крачковский старался сохранить в нём атмосферу прежнего Азиатского музея, а также высокий научный уровень востоковедения. В 1934–1938 гг. Кабинет пополнился кадрами, в частности В. И. Беляевым (1902–1976) и Т. А. Шумовским.

В 1928–1929 гг. Крачковский подготовил предисловие к «Грамматике литературного арабского языка» Н. В. Юшманова (1928) и к «Хрестоматии разговорного арабского языка (сирийское наречие)» Д. В. Семёнова (первая попытка составления такого пособия в мире, 1929). Также под редакцией и с предисловием Крачковского вышло пособие «Образцы новоарабской литературы» К. В. Оде-Васильевой (1928) и «Словарь» (1929) к нему.

В этот период Крачковский активно занимался темой новоарабской литературы и историей арабистики. Так, в рамках деятельности кабинета была начата работа по составлению словаря русских арабистов. Он был готов к концу 1940 г., но так и не был опубликован.

Среди тем 1930-х гг., закреплённых за Крачковским в рамках работы Арабского кабинета, значились: составление критической библиографии работ об арабских источниках для истории Восточной Европы и редактура перевода «Введению в историю» Ибн Хальдуна; работа по новоарабской литературе и подготовка критической библиографии; редактирование арабско-русского словаря; редактирование словаря народного арабского языка Сирии и Палестины; редактирование библиографии материалов по арабскому языку и фольклору Сирии и Палестины; подготовка к печати первой арабской поэтики Ибн аль-Мутазза; редактирование списка арабских рукописей в Ленинграде по точным и естественным наукам; редактирование перевода литературного памятника «Тысяча и одна ночь» и трактата «Ожерелье голубки» Ибн Хазма.

В предвоенные годы Крачковский начал сотрудничать с Всесоюзным географическим обществом. С 1939 по 1945 гг. он был председателем Отделения истории географических знаний, входил в редакционную коллегию журнала «Известия Всесоюзного географического общества». В эти годы он начал работать над фундаментальным трудом «Арабская географическая литература».

В 1934 г. Крачковскому удалось возобновить регулярные научные собрания по типу прежнего кружка в Ассоциации арабистов при Институте востоковедения АН СССР.

Работа во время 2-й мировой войны

После начала Второй мировой войны в 1941 г. Крачковскому предложили эвакуацию, но он отказался. В городе оставались его сотрудники и ученики, ему также надо было закончить историю арабской географической литературы, начатую до войны.

6 января 1942 г. в связи с эвакуацией и отъездом ряда сотрудников Крачковский был утверждён и. о. директора Института востоковедения РАН; заседания, лекции и занятия продолжались. Сам Крачковский вёл занятия в Институте востоковедения и в университете (до его эвакуации). С июля 1941 г. по июль 1942 г. учёный написал 14 глав монографии об арабских географах. С июля 1941 г. также занимался вычиткой арабско-русского словаря Х. К. Баранова.

Весной 1942 г. Крачковский заболел дизентерией, во время которой обострился хронический колит. Благодаря поддержке и связям друзей, находившихся за пределами Ленинграда, удалось добиться поступления необходимой медицинской помощи и продуктов питания, что помогло справиться с болезнью.

В июне 1942 г. Институт востоковедения был эвакуирован, Крачковский не хотел уезжать, но врачи настояли, т. к. в результате перенесённой болезни учёный был очень слаб. Эвакуационное свидетельство было выписано в Боровое, но Крачковский хотел остаться в Москве, чтобы не прерывать работу.

В 1942–1943 гг. Крачковский находился в Москве. Главным итогом его научной деятельности за это время стала книга «Над арабскими рукописями» (опубликована в 1945). Кроме выполнения научной и литературной работы, Крачковский читал лекции по истории арабской литературы для студентов и вольнослушателей в Государственной публичной исторической библиотеке. Кроме того, он организовал московскую группу Института востоковедения, которая впоследствии стала основой переведённого из Ленинграда в Москву института (до войны специального востоковедного института в Академии наук в Москве не существовало).

В августе 1944 г. Крачковский вернулся в Ленинград. Осенью 1944 г. открылся восточный факультет. В. М. Алексеев (1881–1951), Крачковский, В. В. Струве, А. А. Фрейман (1879–1968) хранили традиции дореволюционного факультета восточных языков. В 1944–1945 гг. Крачковский был и заведующим, и единственным преподавателем, и лаборантом арабской кафедры. В 1945 г. из Ташкента вернулся В. И. Беляев, в августе 1946 г. – Т. А. Шумовский (после заключения и последующей работы по найму в трудовом лагере в Красноярском крае).

В эти годы среди студентов и аспирантов Крачковского были О. Б. Фролова (1926–2015) и А. А. Долинина, которая впоследствии написала книгу о его жизни и деятельности – «Невольник долга».

С конца 1944 по 1946 гг. Крачковский тратил много сил на корректуры арабско-русского словаря X. К. Баранова (корректура военных лет пропала). Помимо редакторской работы, учёный написал к нему предисловие. До издания этого словаря в мировой арабистике не было пособия, по которому можно было бы изучать лексику современного арабского языка. Этот словарь и ныне является настольной книгой арабиста.

Помимо работы со словарём Х. К. Баранова и пособиями, Крачковский обращался к «Очеркам по истории русской арабистики» (опубликованы в 1950).

В октябре 1950 г. добился организации группы арабистов при рукописном секторе Института востоковедения и возобновления в её рамках научных заседаний в Ленинграде.

24 января 1951 г. Крачковский скончался от паралича сердца.

Награды и членство в научных обществах

Награждён медалью «За оборону Ленинграда» за сохранение культурных ценностей, являющихся национальным богатством страны (1944); орденом Ленина за самоотверженную работу по сохранению в условиях блокады г. Ленинград в институтах, музеях и библиотеках АН СССР научных и культурных ценностей, являющихся национальным богатством страны (1944); медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» (1945); вторично орденом Ленина за выдающиеся заслуги в развитии науки в связи с 220-летием АН СССР (1945). Также ему была присуждена Государственная (Сталинская) премия СССР в области науки и техники за книгу «Над арабскими рукописями» (посмертно; 1951).

Был избран членом Арабской академии наук в Дамаске (Сирия, 1923), Азиатского общества (Франция, 1928); почётным членом Всеукраинской научной ассоциации востоковедения (1926), Немецкого общества востоковедов (Германия, 1934), Исламской исследовательской ассоциации (Индия, 1935), Иранской академии языка и литературы (1944), Королевского Азиатского общества Великобритании и Ирландии (1946), Азиатского института в Нью-Йорке (1947); иностранным членом Общества востоковедов (Польша, 1928), Польской академии наук (1946), Фламандской королевской академии наук, литературы и искусства (Бельгия, 1946).

Был членом многих российских научных сообществ, учёных советов институтов и учреждений культуры. Действительный член Русского географического общества (с 1909, в 1938–1945 – вице-председатель Всесоюзного географического общества), Академии наук (1921), Таврического общества истории, археологии и этнографии (1924); назначен действительным членом Российского института истории искусств по разряду словесных искусств (1921); член Совета Географического общества (1927–1941); член Лингвистического общества и член его совета (1929–1930); избран членом совета Закавказского филиала АН СССР (1932); избран в члены Неофилологического общества при Петербургском университете (1911); председатель Ассоциации арабистов при Институте востоковедения АН СССР (1934–1939); член учёного совета Института востоковедения АН СССР (1938 до кончины); член учёного совета Государственной публичной исторической библиотеки (Москва, 1944); заведующий кафедрой арабской филологии восточного факультета (1944–1950); член учёного совета восточного факультета Ленинградского государственного университета (с 1944 до кончины); член учёного совета Ленинградского отделения Института истории АН СССР (с 1946 до кончины); избран почётным членом секции коллекционеров ленинградского Дома учёных имени А. М. Горького (1948).

Наследие

В 1955–1960 гг. было опубликовано 6-томное собрание его избранных сочинений, куда вошла и «Арабская географическая литература» (VII–XIX вв.), и материалы по Ибн аль-Мутаззу, и переведённые на русский язык статьи, печатавшиеся в зарубежных сборниках и журналах, а также в «Энциклопедии ислама». Отдельным изданием в 1963 г. вышел перевод Корана с рабочим комментарием Крачковского и приложениями (описание материалов Крачковского, использованных при подготовке издания, и несколько вариантов конспектов лекций по Корану).