НИРВА́НА

НИРВА́НА (па­ли nibbāṇa, санскр. nirvāṇa – уга­са­ние, по­ту­ха­ние), од­но из клю­че­вых по­ня­тий буд­диз­ма – ос­во­бо­ж­де­ние от тя­гот (духк­ха) пе­ре­ро­ж­де­ния (санcара) и от дей­ст­вия за­ко­на кар­мы, со­став­ляю­щее выс­шую цель всех жи­вых су­ществ. Счи­та­ет­ся, что со­стоя­ние при­жиз­нен­ной Н. (Н. «с ос­тат­ком», т. е. с про­дол­же­нием жиз­ни до ис­чер­па­ния кар­мич. по­след­ствий про­шлых ро­ж­де­ний), а за­тем и окон­ча­тель­ной Н. (Н. «без ос­тат­ка», или па­ри­нир­ва­ны) бы­ло дос­тиг­ну­то Буд­дой Шакь­я­му­ни в ре­зуль­та­те про­хо­ж­де­ния 8 (или 9) сту­пе­ней дхья­ны (кон­цен­тра­ции соз­на­ния) и от­кры­тия в опы­те про­бу­ж­де­ния (бод­хи) че­ты­рёх бла­го­род­ных ис­тин. По­ня­тие Н. как пре­кра­ще­ние сан­са­ры из­вест­но в ад­жи­ви­ке, джай­низ­ме, а так­же в ин­ду­из­ме.

Эти­мо­ло­гия сло­ва «Н.» свя­за­на с сис­те­мой об­ра­зов, глав­ным из ко­то­рых яв­ля­ет­ся пла­мя как сим­вол че­ло­ве­че­ских стра­стей (же­ла­ния и от­вра­ще­ния); Н. час­то упо­доб­ля­ют по­га­ше­нию или са­мо­про­из­воль­но­му уга­са­нию это­го пла­ме­ни, в ре­зуль­та­те ис­ся­ка­ния пи­таю­ще­го его «то­п­ли­ва». Хо­тя Н. час­то ото­жде­ст­в­ля­ют с бод­хи, эти по­ня­тия обо­зна­ча­ют раз­ные ас­пек­ты «ос­во­бо­ж­де­ния»: бод­хи сбли­жа­ет­ся с по­зна­ва­тель­ным опы­том и опи­сы­ва­ет­ся как со­вер­шен­ное по­ни­ма­ние, ино­гда да­же все­зна­ние, Н. со­от­но­сит­ся с «эк­зи­стен­ци­аль­ным» опы­том – уми­ро­тво­ре­ни­ем и ус­по­кое­ни­ем.

В уче­нии ран­не­го буд­диз­ма, пред­став­лен­ном в па­лий­ском ка­но­не (см. Ти­пи­та­ка), Н. не­ред­ко ото­жде­ст­в­ля­ет­ся с «ис­ко­ре­не­ни­ем» аф­фек­тов (кле­ша, ашая), эго­цен­трич. взгля­дов (сат­кая-дитт­хи), с со­стоя­ни­ем по­коя (са­мат­ха), уми­ро­тво­рён­но­сти (шан­ти), пре­дель­но­го со­сре­до­то­че­ния (са­мад­хи). В этом кон­тек­сте Н. вы­сту­па­ет си­но­ни­мом мыс­лен­ной кон­цен­тра­ции в про­ти­во­по­лож­ность обыч­но­му рас­се­ян­но­му со­стоя­нию ума. В бо­лее фун­дам. зна­че­нии Н. яв­ля­ет от­сут­ст­вие ха­рак­те­ри­стик сан­сар­но­го бы­тия (ро­ж­де­ния, ста­рос­ти, бо­лез­ни, смер­ти, не­удов­ле­тво­рён­но­сти, аф­фек­тов) и опи­сы­ва­ет­ся как «не­из­мен­ная», «не­обу­слов­лен­ная», «при­но­ся­щая бла­жен­ст­во». Со­став­ляя ко­неч­ную цель всех буд­дий­ских прак­тик, Н. есть вы­ход за пре­де­лы лю­бой из них, она – вне про­стран­ст­ва, вре­ме­ни и всех форм сан­сар­но­го су­ще­ст­во­ва­ния, в т. ч. и че­ло­ве­че­ской жиз­ни. Это транс­цен­дент­ный опыт, не имею­щий ни­ка­ких ин­ди­ви­ду­аль­ных, лич­но­ст­ных ха­рак­те­ри­стик, о дос­тиг­шем Н. боль­ше нель­зя ска­зать ни то, что он су­ще­ст­ву­ет, ни то, что он не су­ще­ст­ву­ет, ибо это со­стоя­ние вне к.-л. оп­по­зи­ций. При этом буд­дий­ские мыс­ли­те­ли вся­че­ски со­про­тив­ля­лись то­му, что­бы ин­тер­пре­ти­ро­вать Н. как чис­тое от­сут­ст­вие, ни­что (имен­но так по­ни­ма­ли Н. мно­гие ев­роп. мыс­ли­те­ли, ви­дев­шие в буд­диз­ме фор­му ни­ги­лиз­ма), для них Н. есть не­кое аб­со­лют­ное бы­тие, не под­вер­жен­ное за­ко­ну из­мен­чи­во­сти (ани­тья).

Со­глас­но раз­ви­той в ма­хая­не док­три­не тат­ха­га­та-гарб­ха, со­вер­шен­ная Н. Буд­ды счи­та­ет­ся из­на­чаль­но при­су­щей всем жи­вым су­ще­ст­вам. В мад­хь­я­ма­ке Н. ото­жде­ст­в­ля­ет­ся с шунь­я­той, дхар­ма­ка­ей (не­из­мен­ной сущ­но­стью Буд­ды; см. Три­кая) и дхар­ма-дха­ту (ко­неч­ной ре­аль­но­стью). Н. яв­ля­ет­ся здесь не ре­зуль­та­том про­цес­са, а выс­шей веч­ной ре­аль­но­стью, по­тен­ци­аль­но со­дер­жа­щей­ся в обыч­ном су­ще­ст­во­ва­нии. Ос­но­вы­ва­ясь на этой идее то­ж­де­ст­ва Н. и сан­са­ры, по­сле­до­ва­те­ли буд­дий­ско­го тан­триз­ма (см. Вад­жрая­на) счи­та­ют, что че­рез ряд ме­ди­та­тив­ных прак­тик (ото­жде­ст­в­ле­ние адеп­та с те­лом, ре­чью и мыс­лью Буд­ды) и да­же че­рез че­ло­ве­че­ские стра­сти, ес­ли очи­стить соз­на­ние от при­вя­зан­но­сти к их объ­ек­там, мож­но дос­тичь нир­ва­ны.