МНОГОГЛА́СИЕ

МНОГОГЛА́СИЕ, в Рус. церк­ви 14–17 вв. од­но­вре­мен­ное со­вер­ше­ние раз­ных час­тей бо­го­слу­же­ния. Прак­ти­ко­ва­лось гл. обр. в при­ход­ских хра­мах с це­лью со­кра­ще­ния дли­тель­но­сти служб при со­хра­не­нии пес­но­пе­ний и чте­ний, по­ло­жен­ных по ус­та­ву.

Воз­мож­ны­ми при­чи­на­ми рас­про­стра­не­ния М. яв­ля­лись: пе­ре­ход Рус. церк­ви в кон. 14 в. со Сту­дий­ско­го ус­та­ва на Ие­ру­са­лим­ский, от­ли­чаю­щий­ся про­дол­жи­тель­но­стью бо­го­слу­же­ний; из­ме­не­ния в 16–17 вв. в цер­ков­ном пе­нии, свя­зан­ные с уве­ли­че­ни­ем ко­ли­че­ст­ва про­стран­ных пес­но­пе­ний, рас­пе­тых как зна­мен­ным рас­пе­вом, так и но­вы­ми рас­пе­ва­ми – пу­те­вым, де­ме­ст­вен­ным и боль­шим.

К сер. 16 в. ис­поль­зо­вав­шее­ся по­все­ме­ст­но М. ста­ло осоз­на­вать­ся как не­бла­го­чес­ти­вая тра­ди­ция, пре­пят­ст­вую­щая по­ни­ма­нию бо­го­слу­жеб­ных тек­стов. Не­смот­ря на за­пре­ще­ние М. Сто­гла­вым со­бо­ром 1551, оно про­дол­жа­ло су­ще­ст­во­вать. М. осу­дил пат­ри­арх Гер­мо­ген (1606–12), а пат­ри­арх Ио­а­саф I (1634–1640) при­зы­вал ог­ра­ни­чить его ис­поль­зо­ва­ние 2 го­ло­са­ми, т. е. од­но­вре­мен­но со­вер­шать не бо­лее 2 мо­лит­во­сло­вий. В сер. 17 в. ак­тив­ны­ми про­тив­ни­ка­ми М. бы­ли уча­ст­ни­ки т. н. Круж­ка рев­ни­те­лей бла­го­чес­тия (про­то­по­пы Сте­фан Во­ни­фать­ев, Иван Не­ро­нов, Ф. М. Рти­щев, ар­хим. Но­во­спас­ско­го мон. Ни­кон – бу­ду­щий пат­ри­арх), ко­то­рые в сво­их хра­мах со­вер­ша­ли служ­бу еди­но­глас­но. Од­на­ко со­сто­яв­ший­ся в 1649 по ука­зу ца­ря Алек­сея Ми­хай­ло­ви­ча (так­же сто­рон­ни­ка еди­но­гла­сия) цер­ков­ный со­бор по­ста­но­вил не ме­нять древ­ние тра­ди­ции и со­хра­нить М. Тем не ме­нее мне­ние про­тив­ни­ков М. вско­ре во­зоб­ла­да­ло. Для окон­чат. ре­ше­ния во­про­са пат­ри­арх Ио­сиф (1642–52) в 1650 об­ра­тил­ся к пат­ри­ар­ху Кон­стан­ти­но­поль­ско­му Пар­фе­нию II, ко­то­рый дал од­но­знач­ный от­вет о не­об­хо­ди­мо­сти со­вер­ше­ния служ­бы еди­но­глас­но. В 1651 но­вый со­бор офи­ци­аль­но ут­вер­дил еди­но­гла­сие. Это ре­ше­ние под­твер­жда­ли по­сле­дую­щие цар­ские и пат­ри­ар­шие гра­мо­ты, а так­же Слу­жеб­ник 1651. Не­об­хо­ди­мость на­реч­но­го (т. е. со­от­вет­ст­вую­ще­го про­из­но­ше­нию в уст­ной ре­чи) и еди­но­глас­но­го пе­ния под­твер­дил Боль­шой мо­с­ков­ский со­бор 1666–67. Ду­хов­ный рег­ла­мент 1721 упо­ми­на­ет о М. как о не­бла­го­чес­ти­вом обы­чае, в Пет­ров­скую эпо­ху оно, оче­вид­но, окон­ча­тель­но ис­чез­ло из цер­ков­ной прак­ти­ки.

Ос­тат­ка­ми М. в совр. РПЦ мож­но счи­тать со­вме­ще­ние окон­ча­ния од­но­го мо­лит­во­сло­вия и на­ча­ла дру­го­го (напр., на­ло­же­ние свя­щен­ни­че­ско­го воз­гла­са на окон­ча­ние пес­но­пе­ния), од­но­врем. со­вер­ше­ние служ­бы и ис­по­ве­ди и т. п.