О́ККАМ

О́ККАМ (Ockham, Occam) Уиль­ям [ок. 1288, Ок­кам, близ Лон­до­на – 9.4.1348(?), Мюн­хен], англ. ло­гик, фи­ло­соф, бо­го­слов, пред­ста­ви­тель позд­ней схо­ла­сти­ки. Мо­нах-фран­ци­ска­нец. В 1310–24 учил­ся и за­тем пре­по­да­вал в Окс­фор­де. В нач. 1320-х гг. об­ви­нён в ере­си и вы­зван в Авинь­он, где то­гда на­хо­дил­ся пап­ский двор, для су­деб­но­го раз­би­ра­тель­ст­ва. Во вре­мя сво­его пре­бы­ва­ния в Авинь­о­не (1324–28) во­вле­чён в кон­фликт ме­ж­ду гла­вой фран­ци­скан­ско­го ор­де­на Ми­хаи­лом Че­зен­ским и па­пой Ио­ан­ном XXII; при­няв сто­ро­ну Ми­хаи­ла, О. вме­сте с ним бе­жал в Мюн­хен под по­кро­ви­тель­ст­во про­тив­ни­ка па­пы, имп. Лю­до­ви­ка IV Ба­вар­ско­го. В по­след­ние го­ды жиз­ни О. ак­тив­но уча­ст­во­вал в дис­кус­сии о пре­де­лах ком­пе­тен­ции цер­ков­ных вла­стей в свет­ских де­лах. Осн. со­чи­не­ния: «Ком­мен­та­рий к I кни­ге "Сен­тен­ций" Пет­ра Лом­бард­ско­го», «Сум­ма всей ло­ги­ки», «Во­про­сы на сво­бод­ную те­му», «Диа­лог» и др.

От­ли­чит. чер­той твор­че­ст­ва О. яв­ля­ет­ся кри­тич. от­но­ше­ние к вы­со­кой схо­ла­сти­ке 13 в., пред­ста­ви­те­ли ко­то­рой стре­ми­лись осу­ще­ст­вить син­тез ари­сто­те­лиз­ма и хри­сти­ан­ско­го бо­го­сло­вия. Осу­ще­ст­в­ляя пе­ре­смотр тра­ди­ци­он­ной (пре­им. ари­сто­те­ли­ан­ской) он­то­ло­гии, О. по­ста­вил под со­мне­ние са­му воз­мож­ность по­доб­но­го син­те­за. Гл. ме­то­до­ло­гич. прин­ци­пом ста­ла т. н. брит­ва Ок­ка­ма, имев­шая сле­дую­щие фор­му­ли­ров­ки: «Мно­же­ст­вен­ность не сле­ду­ет до­пус­кать без не­об­хо­ди­мо­сти» и «Не су­ще­ст­ву­ет ос­но­ва­ния для то­го, что­бы объ­яс­нять с по­мо­щью мно­гих до­пу­ще­ний то, что мо­жет быть объ­яс­не­но с по­мо­щью мень­ше­го чис­ла до­пу­ще­ний». При этом О. до­пус­кал ис­клю­че­ние из это­го пра­ви­ла: «Без долж­но­го ос­но­ва­ния сле­ду­ет до­пус­кать толь­ко то, что ли­бо са­мо­оче­вид­но, ли­бо по­зна­ёт­ся че­рез опыт, ли­бо до­ка­за­но ав­то­ри­те­том Свя­щен­но­го Пи­са­ния» (In Sent., I, d. 30, q. 1).

Про­во­дя чёт­кую гра­ни­цу ме­ж­ду фи­ло­со­фи­ей как сфе­рой ес­теств. по­зна­ния и бо­го­сло­ви­ем как сфе­рой ве­ры, О. счи­тал, что б. ч. по­ло­же­ний хри­сти­ан­ской тео­ло­гии мо­жет быть до­ка­за­на в её собств. рам­ках, но при этом ос­тав­лял воз­мож­ность для ра­цио­наль­но­го бо­го­по­зна­ния и ис­поль­зо­ва­ния фи­ло­со­фии как ин­ст­ру­мен­та тео­ло­гии.

Для фи­ло­со­фии О. важ­ней­шее зна­че­ние име­ла его при­вер­жен­ность но­ми­на­лиз­му в ре­ше­нии во­про­са об уни­вер­са­ли­ях. Со­глас­но О., мир со­сто­ит толь­ко из еди­нич­ных суб­стан­ций и их ка­честв. Та­ких объ­ек­тов, как «че­ло­век во­об­ще» или «че­ло­веч­ность», в объ­ек­тив­ной ре­аль­но­сти не су­ще­ст­ву­ет: об­щее есть «мыс­лен­ный об­раз» (fictum), «акт мыш­ле­ния» (actus intelligendi) и при­сут­ст­ву­ет толь­ко в соз­на­нии че­ло­ве­ка. Упот­реб­ле­ние в ло­ги­ке и ес­теств. язы­ке об­щих тер­ми­нов и имён О. объ­яс­ня­ет с по­мо­щью тео­рии суп­по­зи­ций («за­ме­ще­ний», или «под­ста­но­вок»): об­щие тер­ми­ны (напр., «че­ло­век» и «жи­вое су­ще­ст­во» в вы­ска­зы­ва­нии «че­ло­век есть жи­вое су­ще­ст­во») за­ме­ща­ют и обо­зна­ча­ют в вы­ска­зы­ва­нии не ка­кую-то ре­аль­ную «об­щую при­ро­ду», а еди­нич­ный объ­ект, «это­го вот» че­ло­ве­ка. При та­кой по­ста­нов­ке во­про­са про­бле­ма ин­ди­ви­дуа­ции ока­зы­ва­ет­ся псев­до­проб­ле­мой: бес­смыс­лен­но спра­ши­вать о том, как «об­щая при­ро­да» ин­ди­ви­дуа­ли­зи­ру­ет­ся в еди­нич­ных ве­щах, ес­ли та­ко­вой при­ро­ды во­об­ще не су­ще­ст­ву­ет. Тео­рия суп­по­зи­ций ис­поль­зу­ет­ся О. и при ре­ше­нии во­про­са о сущ­но­сти и су­ще­ст­во­ва­нии, ка­ко­вые по­ня­тия, с его точ­ки зре­ния, за­ме­ща­ют в вы­ска­зы­ва­нии один и тот же объ­ект – ре­аль­но су­ще­ст­вую­щую вещь.

В во­про­се о при­ро­де и ха­рак­те­ре че­ло­ве­че­ско­го по­зна­ния О. от­час­ти со­гла­шал­ся с Дун­сом Ско­том, раз­ли­чая ин­туи­тив­ное и аб­ст­ракт­ное зна­ние. Од­на­ко по­сколь­ку об­ще­го ре­аль­но не су­ще­ст­ву­ет, то аб­ст­ра­ги­ро­ван­ное зна­ние есть зна­ние не об­ще­го, но еди­нич­но­го, а аб­ст­ра­ги­ро­ван­ным оно яв­ля­ет­ся толь­ко в том смыс­ле, что от­вле­че­но от су­ще­ст­во­ва­ния и не-су­ще­ст­во­ва­ния кон­крет­ной ве­щи. Бли­зок О. к Дун­су Ско­ту и в во­про­се о ес­теств. по­зна­нии Бо­га. Так, он при­зна­ёт обос­но­ван­ность ско­ти­ст­ской тео­рии «уни­во­ка­ции» (од­но­знач­но­сти) су­ще­го. При­ни­мая в це­лом до­ка­за­тель­ст­во су­ще­ст­во­ва­ния Бо­га как «пер­вой при­чи­ны», он счи­тал, од­на­ко, что оно долж­но вес­тись от «со­хра­няю­щих» при­чин и вос­хо­дить к пер­вой со­хра­няю­щей при­чи­не, обу­слов­ли­ваю­щей со­хра­не­ние в бы­тии всех су­ще­ст­вую­щих ве­щей.

Со­глас­но О., все­мо­гу­ще­ст­во Бо­га не ог­ра­ни­че­но ни­чем, кро­ме за­ко­на не­про­ти­во­ре­чия. С этим ут­вер­жде­ни­ем не­по­сред­ст­вен­но свя­за­но и эти­че­ское уче­ние О. В со­от­вет­ст­вии со сво­им аб­со­лют­ным мо­гу­ще­ст­вом (potentia absoluta) Бог мо­жет по­ве­леть че­ло­ве­ку всё, что угод­но, да­же то, что про­ти­во­ре­чит за­по­ве­дям и ес­теств. за­ко­ну, и ес­ли бы Он дей­ст­ви­тель­но по­же­лал это­го, то со­от­вет­ст­вую­щие дей­ст­вия че­ло­ве­ка бы­ли бы бла­ги­ми и дос­той­ны­ми. Од­на­ко в сфе­ре нрав­ст­вен­но­сти Бог, как пра­ви­ло, дей­ст­ву­ет со­об­раз­но сво­ему «упо­ря­до­чен­но­му мо­гу­ще­ст­ву» (potentia ordinata). Соз­дав че­ло­ве­ка та­ким об­ра­зом, что оп­ре­де­лён­ные дей­ст­вия вред­ны или про­тив­ны че­ло­ве­че­ской при­ро­де, Бог пред­пи­сал и по­ве­лел че­ло­ве­ку де­лать толь­ко то, что яв­ля­ет­ся для не­го бла­гом. И хо­тя в оп­ре­де­лён­ной си­туа­ции Бог мо­жет ос­во­бо­дить че­ло­ве­ка от со­вер­ше­ния этих дей­ст­вий, при нор­маль­ном по­ло­же­нии ве­щей че­ло­век дол­жен эти дей­ст­вия со­вер­шать. По­это­му в сфе­ре нрав­ст­вен­но­сти су­ще­ст­ву­ет оп­ре­де­лён­ный ес­теств. по­ря­док, ус­та­нов­лен­ный Бо­гом, и ра­зум че­ло­ве­ка в со­стоя­нии по­стичь этот по­ря­док без по­мо­щи сверхъ­ес­те­ст­вен­но­го От­кро­ве­ния.

С эти­ми идея­ми свя­за­но и по­ли­тич. уче­ние О. Ес­теств. за­кон, вне­дрён­ный Бо­гом в че­ло­ве­че­скую при­ро­ду, не дол­жен на­ру­шать­ся людь­ми ни при ка­ких об­стоя­тель­ст­вах. Как пол­но­ту вла­сти им­пе­ра­то­ра, так и пол­но­ту вла­сти па­пы О. трак­то­вал ис­клю­чи­тель­но как их пра­во со­вер­шать всё то, что не про­ти­во­ре­чит ес­те­ст­вен­но­му (и, ко­неч­но, бо­же­ст­вен­но­му) за­ко­ну. Сле­дуя еван­гель­ской мак­си­ме «от­да­вать ке­са­ре­во ке­са­рю, а Бо­жие Бо­гу», О. на­стаи­вал на том, что Цер­ковь не долж­на вме­ши­вать­ся в де­ла свет­ских пра­ви­те­лей: «Им­пе­ра­тор име­ет власть над вре­мен­ны­ми, а па­па – над ду­хов­ны­ми цен­но­стя­ми» (Breviloq., d. III, q. 7). О влия­нии О. на по­сле­дую­щее раз­ви­тие схо­ла­сти­ки см. Ок­ка­мизм.