«ИЛИА́ДА»

«ИЛИА́ДА» (’Ιλιάς), др.-греч. эпич. по­эма, при­пи­сы­вае­мая Го­ме­ру; наи­бо­лее ве­ро­ят­ное вре­мя соз­да­ния – се­ре­ди­на – 2-я пол. 8 в. до н. э. Сло­же­на гек­замет­ром (ок. 15700 строк). Ан­тич­ны­ми фи­ло­ло­га­ми бы­ла раз­де­ле­на на 24 кни­ги (пес­ни).

В ос­но­ве по­эмы – пре­да­ние о Тро­ян­ской вой­не; её назв. про­ис­хо­дит от вто­ро­го на­име­но­ва­ния Трои – Или­он. Со­бы­тия «И.» ох­ва­ты­ва­ют 51 день по­след­не­го го­да оса­ды Трои гре­ка­ми. Осн. те­ма по­эмы – гнев Ахил­ла: ос­корб­лён­ный пред­во­ди­те­лем греч. вой­ска ахей­ским ца­рём Ага­мем­но­ном, он от­ка­зы­ва­ет­ся вое­вать (1-я кн.); тро­ян­цы пе­ре­хо­дят в на­сту­п­ле­ние и при­бли­жа­ют­ся к ла­ге­рю гре­ков (12–13-я кн.); гиб­нет Пат­рокл, друг Ахил­ла (16-я кн.); в от­ме­ст­ку Ахилл уби­ва­ет Гек­то­ра, сы­на тро­ян­ско­го ца­ря При­ама (22-я кн.). По­сле тор­же­ст­вен­ных по­хо­рон Пат­рок­ла (23-я кн.) Ахилл ос­тав­ля­ет гнев и в кон­це 24-й кн. воз­вра­ща­ет те­ло Гек­то­ра его от­цу. Вме­сте с людь­ми в пе­ри­пе­ти­ях сю­же­та уча­ст­ву­ют и бо­ги, так­же раз­де­лив­шие­ся на 2 ла­ге­ря: од­ни под­дер­жи­ва­ют гре­ков, дру­гие – тро­ян­цев. Со­бы­тия по­эмы ох­ва­ты­ва­ют весь кос­мос др.-греч. че­ло­ве­ка, от вы­сот Олим­па до глу­бин Океа­на. Мн. эпи­зо­ды не свя­за­ны с осн. те­мой, что да­ва­ло по­вод сто­рон­ни­кам ана­ли­тич. под­хо­да (см. Го­ме­ров­ский во­прос) счи­тать их по­зд­ней­ши­ми встав­ка­ми. Та­ко­вы, напр., «Спи­сок ко­раб­лей» (2-я кн.) и «До­ло­ния» (10-я кн.). Од­на­ко имен­но бла­го­да­ря этим от­сту­п­ле­ни­ям в «И.» ши­ро­ко пред­став­ле­на др.-греч. ми­фо­ло­гия. Оп­по­нен­ты ана­ли­ти­ков, уни­та­рии, ус­мат­ри­ва­ют в «И.» цен­траль­но-сим­мет­рич­ную ком­по­зи­цию, сви­де­тель­ст­вую­щую о еди­ном ав­тор­ст­ве и эс­те­тич. це­ло­ст­но­сти по­эмы. Так, эпи­зод в на­ча­ле 1-й кн. (ста­рец Хрис при­хо­дит в ахей­ский ла­герь, что­бы вы­зво­лить из пле­на дочь) со­от­вет­ст­ву­ет эпи­зо­ду в кон­це 24-й кн. (пре­ста­ре­лый При­ам при­хо­дит ту­да же за те­лом сы­на).

В цен­тре по­эмы – Ахилл как оли­це­тво­ре­ние во­ин­ской доб­ле­сти и чес­ти. Ха­рак­тер ге­роя вы­яв­ля­ет­ся в двух кол­ли­зи­ях: со­ци­аль­ной (ос­корб­лён­ная честь про­ти­во­пос­тав­ле­на во­ин­ско­му дол­гу) и эк­зи­стен­ци­аль­ной (тра­гич. судь­ба и по­пыт­ка её из­бе­жать, об­ме­няв не­тлен­ную по­смерт­ную сла­ву на бес­слав­ную жизнь). По­тря­сён­ный смер­тью Пат­рок­ла, Ахилл вы­би­ра­ет долг и судь­бу; он соз­на­тель­но идёт на смерть, по­лу­чая веч­ную сла­ву ге­роя. Вы­рос­шая из тра­ди­ции во­ин­ско­го эпо­са, «И.» пе­ре­рос­ла в дра­му че­ло­ве­ка как смерт­но­го су­ще­ст­ва, про­ти­во­стоя­ще­го бес­смерт­ным бо­гам. Тра­ге­дий­ный па­фос «И.», осоз­нан­ный уже в ан­тич­но­сти, сыг­рал важ­ную роль в вы­ра­бот­ке эс­те­тич. ка­те­го­рий тра­ги­че­ско­го и воз­вы­шен­но­го.

В «И.» со­че­та­ют­ся раз­ви­тая сис­те­ма по­этич. фор­мул, ти­пич­ная для им­про­ви­зац. фольк­лор­ной по­эзии, и слож­ная ком­по­зи­ция, ха­рак­тер­ная для фик­си­ро­ван­ных лит. тек­стов. При этом дей­ст­вия, про­ис­хо­дя­щие од­но­вре­мен­но в раз­ных мес­тах, опи­сы­ва­ют­ся как по­сле­до­ва­тель­ные («за­кон хро­но­ло­ги­че­ской не­со­вмес­ти­мо­сти» Ф. Ф. Зе­лин­ско­го).

Текст «И.» из­вес­тен по мно­го­числ. ср.-век. ру­ко­пи­сям (св. 70) и ци­та­там у ан­тич­ных ав­то­ров. Кро­ме то­го, в Егип­те най­де­но св. 1500 па­пи­рус­ных фраг­мен­тов «И.» (ино­гда очень крат­ких), да­ти­руе­мых 3 в. до н. э. – 6 в. н. э. Все эти ис­точ­ни­ки да­ют в це­лом один и тот же текст. В Но­вое вре­мя «И.» не рас­смат­ри­ва­лась пер­во­на­чаль­но как ис­то­рич. ис­точ­ник, од­на­ко от­кры­тия Г. Шли­ма­на, а так­же по­сле­дую­щие рас­коп­ки по­се­ле­ний кри­то-ми­кен­ской куль­ту­ры под­твер­ди­ли ис­тин­ность мн. фак­тов, от­но­ся­щих­ся к опи­сы­вае­мой эпо­хе или вре­ме­ни соз­да­ния по­эмы; од­на­ко сле­ду­ет учи­ты­вать, что в хо­де уст­ной пе­ре­да­чи про­изош­ла кон­та­ми­на­ция разл. ис­то­рич. со­бы­тий, так что в тек­сте «И.» име­ет ме­сто слож­ная амаль­га­ма эпи­зо­дов греч. ис­то­рии при­бли­зи­тель­но за пять ве­ков.

«И.» бы­ла важ­ней­шим тек­стом, изу­чав­шим­ся в ан­тич­ной шко­ле. Уже в пе­ри­од клас­сич. ан­тич­но­сти она бы­ла при­зна­на об­раз­цом по­этич. твор­че­ст­ва. Ари­сто­тель осо­бо от­ме­чал ком­по­зи­ци­он­ное мас­тер­ст­во, с ко­то­рым со­бы­тия и ха­рак­те­ры объ­е­ди­не­ны в по­эме в еди­ное це­лое («По­эти­ка», 8, 23). В эпо­ху Сред­не­ве­ко­вья Зап. Ев­ро­па не зна­ла «И.», в то вре­мя как в Ви­зан­тии её про­дол­жа­ли чи­тать и пе­ре­пи­сы­вать. Сре­ди пе­ре­во­дов «И.» на рус. яз. об­раз­цо­вым при­знан пе­ре­вод Н. И. Гне­ди­ча (1829); су­ще­ст­ву­ют так­же пе­ре­во­ды Н. М. Мин­ско­го (1896) и В. В. Ве­ре­сае­ва (1949).