ОПРИ́ЧНИНА

ОПРИ́ЧНИНА (от др.-рус. «оп­риш­ный» – от­дель­ный, осо­бый), осо­бое адм.-терр. об­ра­зо­ва­ние в со­ста­ве Рус. гос-ва – лич­ное вла­де­ние ца­ря Ива­на IV Ва­силь­е­ви­ча Гроз­но­го и его се­мьи в 1565–72; име­ла собств. со­ци­аль­но-по­ли­тич. ин­сти­ту­ты, ор­га­ны управ­ле­ния, во­ен. си­лы, слу­жи­лую ор­га­ни­за­цию и фи­нан­сы. По за­мыс­лу ца­ря, яв­ля­лась гл. ору­ди­ем в его борь­бе за ук­ре­п­ле­ние лич­ной вла­сти, ус­та­нов­ле­ние пол­но­го кон­тро­ля над Бо­яр­ской ду­мой, по­ли­тич. и цер­ков­ной эли­та­ми, в про­ти­во­стоя­нии с ли­ца­ми, ко­то­рые в его гла­зах бы­ли «из­мен­ни­ка­ми и пре­да­те­ля­ми». Соз­да­на по ука­зу, да­ти­руе­мо­му в ис­то­рио­гра­фии пе­рио­дом не ра­нее 5 янв. и не позд­нее 15 февр. 1565. О. по­сле­до­ва­тель­но от­де­ля­лась в тер­ри­то­ри­аль­ном от­но­ше­нии от ос­таль­ной час­ти го­су­дар­ст­ва – зем­щи­ны. В ис­то­рио­гра­фии под О. неред­ко по­ни­ма­ют весь ком­плекс внут­ри- и внеш­не­по­ли­тич. со­бы­тий в стра­не и ро­ли в них ца­ря.

Вве­де­ние О. ста­ло ре­зуль­та­том на­рас­тав­ше­го с кон. 1550-х гг. кри­зи­са в от­но­ше­ни­ях Ива­на IV с большей ча­стью Бо­яр­ской ду­мы, по­ли­тич. и цер­ков­ной элит, груп­пи­ро­вав­ших­ся во­круг Из­бран­ной ра­ды. В зна­чит. сте­пе­ни кри­зис был вызван сфор­ми­ро­вав­шей­ся у Ива­на IV к нач. 1560-х гг. оцен­кой сво­ей вла­сти как не­ог­ра­ни­чен­ной ни­ка­ки­ми по­ли­тич. тра­ди­ция­ми и юри­дич. нор­ма­ми пра­ва, его по­ни­ма­ни­ем собств. са­краль­ной ро­ли «за­щит­ни­ка ве­ры». По­ли­тич. кри­зис, со­про­во­ж­дав­ший­ся каз­ня­ми и опа­ла­ми в 1560 – нач. 1564, ост­ро про­явил­ся ле­том 1564, ког­да Ос­вя­щен­ный со­бор во гла­ве с ми­тро­по­ли­том Афа­на­си­ем и мн. чле­ны Ду­мы по­да­ли ца­рю кол­лек­тив­ное че­ло­би­тье с прось­бой вос­ста­но­вить прак­ти­ку су­деб­ных раз­би­ра­тельств в от­но­ше­нии об­ви­няе­мых пред­ста­ви­те­лей зна­ти и лиц вы­со­ко­го ста­ту­са в их при­сут­ст­вии, а так­же во­зоб­но­вить пра­во «пе­ча­ло­ва­ния» цер­ков­ных ие­рар­хов за опаль­ных. От­вет ца­ря, вос­при­няв­ше­го это об­ра­ще­ние как по­ку­ше­ние на его пра­во «воль­но­го» са­мо­держ­ца, по­сле­до­вал че­рез пол­го­да: в дек. 1564 он отъ­е­хал с семь­ёй и каз­ной в Алек­сан­д­ров­скую сло­бо­ду. 3.1.1565 в Мо­ск­ву дос­та­ви­ли цар­ские по­сла­ния, где он от­ка­зы­вал­ся от тро­на за се­бя и сво­их сы­но­вей. В гра­мо­те в ад­рес ие­рар­хов царь в ка­че­ст­ве при­чи­ны на­звал мно­го­числ. «из­ме­ны» дум­ных и на­чаль­ст­вую­щих лиц (гл. обр. во вре­ме­на его дет­ст­ва и от­ро­че­ст­ва) и по­пус­ти­тель­ст­во им цер­ков­ных иерар­хов. В об­ра­ще­нии к жи­те­лям Мо­ск­вы (пер­вый по­доб­ный слу­чай в рус. ис­то­рии) царь пи­сал об от­сут­ст­вии у не­го «гне­ва и опа­лы» на них. Воз­мож­ное от­ре­че­ние ца­ря от пре­сто­ла в гла­зах цер­ков­ной и по­ли­тич. элит гро­зи­ло тя­же­лей­шим по­ли­тич. кри­зи­сом. В си­лу это­го, а так­же в ре­зуль­та­те дав­ле­ния мо­ск­ви­чей пред­ста­ви­те­ли зна­ти и ду­ховен­ст­ва от­пра­ви­лись в Алек­сан­д­ров­скую сло­бо­ду с прось­ба­ми к Ива­ну IV вер­нуть­ся к вла­сти. В ито­ге царь вновь «взял свои го­су­дар­ст­ва», со­хра­нив вер­хов­ную власть над всей тер­ри­то­ри­ей и на­се­ле­ни­ем стра­ны, и по­лу­чил со­гла­сие пра­вить «яко же ему год­но» и сво­бо­ду «в жи­во­те и в каз­ни» из­мен­ни­ков по сво­ему лич­но­му ре­ше­нию.

В ука­зе о вве­де­нии О. (её ар­ха­ич­ным про­то­ти­пом ста­ла оп­рич­ни­на ру­бе­жа 14 и 15 вв. – осо­бая часть уде­ла ве­ли­ких кня­гинь, осо­бен­но вдов, ко­то­рой они рас­по­ря­жа­лись пол­но­стью са­мо­стоя­тель­но) Иван IV, уст­ра­ня­ясь от те­ку­ще­го управ­ле­ния зем­щи­ной, ос­та­вил за со­бой ре­ше­ние наи­бо­лее важ­ных ди­пло­ма­тич. и во­ен. во­про­сов (в со­ве­те с зем­ски­ми дум­ны­ми чи­на­ми), а вме­сте с тем роль за­щит­ни­ка бу­ду­щих оп­рич­ни­ков и од­но­вре­мен­но по­зи­цию ар­бит­ра в не­из­беж­ных кон­флик­тах ме­ж­ду О. и зем­щи­ной.

Формирование опричной территории

Иван IV вклю­чил в О. неск. ви­дов зе­мель и тер­ри­то­рий: ок. 20 двор­цо­вых и об­роч­ных во­лос­тей в цен­тре, на се­ве­ро-за­па­де и в Ср. По­вол­жье, ко­то­рые долж­ны бы­ли обес­пе­чить ца­ря, оп­рич­ный двор и вой­ско с.-х. и про­мы­сло­вой про­дук­ци­ей; прак­ти­че­ски все го­ро­да и по­се­ле­ния с раз­ви­той со­ле­до­бы­чей как внут­ри О. (Соль-То­тем­скую, Соль­вы­че­годск, Со­ли­га­лич), так и в ок­ру­же­нии зем­ских зе­мель (Ста­рую Рус­су, Ба­лах­ну), при­но­сив­шие весь­ма боль­шие до­хо­ды; По­мо­рье и сев. го­ро­да (Под­ви­нье с Хол­мо­го­ра­ми, Ва­гу, Кар­го­по­лье, Ве­ли­кий Ус­тюг со все­ми во­лос­тя­ми, Во­ло­гду с уез­дом), важ­ные в ма­те­ри­аль­но-фи­нан­со­вом от­но­ше­нии и для кон­тро­ля над мар­шру­том рус.-англ. тор­гов­ли, имев­шей стра­те­гич. зна­че­ние; 10 го­ро­дов с уез­дами, из­бран­ных по двум кри­те­ри­ям – на­ли­чию от­но­си­тель­но мно­го­чис­лен­ной и с ка­че­ст­вен­ным со­ста­вом слу­жи­лой кор­по­ра­ции по­ме­ст­ных де­тей бо­яр­ских, а так­же рас­по­ло­же­нию в зна­чи­мых в гео­по­ли­тич. или во­ен. от­но­ше­ни­ях рай­онах (на за­па­де – Вязь­му и Мо­жайск, на юго-за­па­де – Ко­зельск, Лих­вин, Ме­дынь, а так­же Ма­лый Яро­сла­вец, Бе­лёв и две тре­ти Пе­ре­мыш­ля, в цен­тре и в За­волжье – Суз­даль с Шу­ей и Га­лич со все­ми при­го­ро­да­ми). В сто­ли­це в О. во­шли тер­ри­то­рия от Чер­то­лья до ле­вой сто­ро­ны Ни­кит­ской ул. вклю­чи­тель­но (за ис­клю­че­ни­ем ря­да мо­на­сты­рей и их сло­бод), неболь­шая часть Мо­с­ков­ско­го Крем­ля и ряд сло­бод в др. час­тях го­ро­да. Ле­том 1566 в О. во­шли при­кам­ские вла­де­ния Стро­га­но­вых; в 1567 – Ко­ст­ро­ма, Ста­ри­ца, Ве­рея, часть Бо­ров­ско­го у., но­вые сло­бо­ды в Мо­ск­ве. В Алек­сан­д­ров­ской сло­бо­де рас­ши­ря­лась и ук­ре­п­ля­лась оп­рич­ная ре­зи­ден­ция (в т. ч. за счёт но­вых дво­ров-уса­деб чле­нов оп­рич­но­го дво­ра), в Во­ло­где в 1565–69 строи­лись со­бор и цар­ская ре­зи­ден­ция, в Мо­ск­ве на тер­ри­то­рии совр. Ма­неж­ной пл. воз­ве­дён оп­рич­ный двор (вес­на 1566 – янв. 1567; был об­не­сён вы­со­кой ка­мен­ной сте­ной с 3 во­ро­та­ми и рез­ны­ми скульп­ту­ра­ми львов и ор­лов, по­вёр­ну­тых в сто­ро­ну зем­щи­ны). В 1568 для обес­пе­че­ния без­о­пас­но­сти цар­ских ре­зи­ден­ций в Алек­сан­д­ров­ской сло­бо­де (глав­ная с кон. 1567) и Во­ло­где в О. вклю­че­ны час­ти Пе­ре­славль-За­лес­ско­го и Бе­ло­зер­ско­го уез­дов; в янв. 1569 – Рос­тов­ский, Яро­слав­ский и По­ше­хон­ский уез­ды (это за­мет­но уве­ли­чи­ло оп­рич­ное вой­ско, рас­ши­ри­ло оп­рич­ный по­ме­ст­ный фонд и обес­пе­чи­ло пря­мые мар­шру­ты в По­дви­нье и Во­ло­гду че­рез зем­ли О.); в том же го­ду – моск. Си­мо­нов мон. и тор­го­вая Мо­с­ков­ская ком­па­ния. В 1570 в О. взя­ты Бе­жец­кая и Обо­неж­ская пя­ти­ны, Тор­го­вая сто­ро­на в Нов­го­ро­де, где на­ча­ли воз­во­дить оче­ред­ную цар­скую ре­зи­ден­цию.

Корпус опричников

(«на­ка­зую­ще­го ме­ча» в ру­ках ца­ря) по­вто­рял тра­ди­цион­ную к 1560-м гг. ие­рар­хич. струк­ту­ру и пред­став­лял со­бой двор и со­во­куп­ность слу­жи­лых ря­до­вых оп­рич­ни­ков из го­ро­дов. Оп­рич­ный двор (из­на­чаль­но не бо­лее 100–150 чел.) со­сто­ял из пе­ре­ве­дён­ных в О. или же вновь на­зна­чен­ных дум­ных, выс­ших при­двор­ных и двор­цо­вых чи­нов (в пер­вое вре­мя не­мно­го­чис­лен­ных), а так­же столь­ни­ков, стряп­чих, дво­рян и жиль­цов. Вес­ной 1565 по жё­ст­ким кри­те­ри­ям про­из­ве­де­ны пер­со­наль­ный вы­бор чле­нов оп­рич­но­го дво­ра под лич­ным кон­тро­лем ца­ря и от­бор ря­до­вых оп­рич­ни­ков ко­мис­си­ей, со­сто­яв­шей из бо­я­ри­на А. Д. Бас­ма­но­ва (из ро­да Бас­ма­но­вых), оруж­ни­че­го кн. А. И. Вя­зем­ско­го, ясель­ни­че­го и дум­но­го дво­ря­ни­на П. В. Зай­це­ва. Вы­яс­ня­лись слу­жеб­ная со­стоя­тель­ность де­тей бо­яр­ских, их род­ст­вен­ные и брач­ные свя­зи, зна­ком­ст­ва и па­тро­наль­но-кли­ент­ские от­но­ше­ния. Оп­рич­ни­ки осо­бой клят­вой обя­зы­ва­лись не иметь ни­ка­ких свя­зей с ли­ца­ми лю­бо­го ста­ту­са из зем­щи­ны и до­но­сить обо всех став­ших им из­вест­ны­ми «из­ме­нах» и «не­прав­дах». Указ о вве­де­нии О. оп­ре­де­лял чис­лен­ность всех оп­рич­ни­ков в 1 тыс. чел., но эта циф­ра бы­ла, ско­рее все­го, пре­вы­ше­на уже к ле­ту 1565. По­сте­пен­но со­став оприч­но­го дво­ра уве­ли­чил­ся (до 300–350 чел. в кон. 1560-х – нач. 1570-х гг.), в нём, в част­но­сти, вы­рос­ло пред­ста­ви­тель­ст­во дум­ных и вы­со­ко­ста­тус­ных чи­нов [в Ду­ме ока­за­лись не позд­нее 1566 боя­ре З. И. Очин-Пле­ще­ев, Ф. И. Ум­ной-Ко­лы­чев, И. А. Бу­тур­лин (из ро­да Бу­тур­ли­ных), околь­ни­чий В. И. Ум­ной-Ко­лы­чев, крав­чий Ф. А. Бас­ма­нов, Д. И. Го­ду­нов и др.]. Рос­ла и чис­лен­ность ря­до­вых оп­рич­ни­ков (до 7–8 тыс. чел., из них оп­рич­ных стрель­цов – до 1,5 тыс. чел.).

Во вре­мя дли­тель­но­го пре­бы­ва­ния в Алек­сан­д­ров­ской сло­бо­де (осо­бен­но с кон. 1567) царь и его ок­ру­же­ние упо­доб­ля­лись мо­на­ше­ской об­щи­не, Иван IV вы­сту­пал в ро­ли стро­го­го игу­ме­на, за­бо­тив­ше­го­ся о «чис­то­те ис­тин­ной ве­ры» сво­их ино­ков. Мо­на­ше­ское пла­тье ос­тава­лось верх­ней оде­ж­дой оп­рич­ни­ков и в ми­ру (под ним они но­си­ли каф­та­ны и од­но­ряд­ки из до­ро­гих вост. и ев­роп. тка­ней). Со­ба­чья го­ло­ва и мёт­лы (или по­ме­ло) в кон­ном сна­ря­же­нии оп­рич­ни­ков сим­во­ли­зи­ро­ва­ли их пре­дан­ность ца­рю и не­ук­ро­ти­мость в «очи­ще­нии пра­во­слав­но­го цар­ст­ва» от пре­да­те­лей и вра­гов. Под­ра­зу­ме­ва­лось, что оп­рич­ни­ки упо­доб­ля­ют­ся «гнев­ным ан­ге­лам» не­бес­ной ра­ти св. ар­хан­ге­ла Ми­хаи­ла, от­прав­ляю­щим «греш­ные» ду­ши цар­ских из­мен­ни­ков в ад.

Ин­сти­ту­ты управ­ле­ния в оп­рич­ни­не. Ак­тив­ное уча­стие Ива­на IV в уст­рое­нии О. оп­ре­де­ли­ло от­но­си­тель­ную не­мно­го­чис­лен­ность ин­сти­ту­тов управ­ле­ния в ней на на­чаль­ном эта­пе. Во гла­ве оп­рич­ной каз­ны сто­ял ка­зна­чей У. Л. Пи­вов (царь об­ло­жил зем­щи­ну ог­ром­ным на­ло­гом-кон­три­бу­ци­ей в 100 тыс. руб. «на свой подъ­ём»), По­стель­но­го при­ка­за (вы­пол­нял, в част­но­сти, функ­ции лич­ной кан­це­ля­рии, ор­га­на уп­рав­ле­ния лич­ной каз­ной ца­ря) – по­стель­ни­чий В. Ф. Нау­мов, Ко­ню­шен­но­го ве­дом­ст­ва – ясель­ни­чий П. В. Зай­цев. Служ­ба­ми по обес­пе­че­нию по­треб­но­стей мо­нар­ха и его се­мьи, оп­рич­но­го дво­ра, функ­цио­ни­ро­ва­ния цар­ских ре­зи­ден­ций, а так­же на­се­ле­ни­ем двор­цо­вых зе­мель в О. управ­ля­ли спец. двор­цо­вые уч­ре­ж­де­ния. По­зе­мель­ны­ми, фи­нан­со­вы­ми и су­деб­ны­ми во­про­са­ми на оп­рич­ных тер­ри­то­ри­ях, не вхо­див­ших в со­став двор­цо­вых, ве­да­ли оп­рич­ные дья­ки (Д. Во­ло­ди­ме­ров, П. Гри­горь­ев). На 1-м эта­пе раз­ви­тию и ук­ре­п­ле­нию сис­те­мы при­ка­зов в О. спо­соб­ст­во­вал рост чис­лен­но­сти кор­пу­са оп­рич­ни­ков, на 2-м эта­пе – рас­ши­ре­ние и ус­лож­не­ние функ­ций при­ка­зов в О., а так­же ук­ре­п­ле­ние её по­ли­тич. зна­че­ния в це­лом. В Алек­сан­д­ров­ской сло­бо­де воз­ве­ли для них осо­бые зда­ния, в неск. раз уве­ли­чи­лось чис­ло дья­ков и по­дья­чих. В оп­рич­ной ду­ме всё бо­лее со­сре­до­та­чи­ва­лось ре­ше­ние внеш­не­по­ли­тич. во­про­сов; при­ём и от­пуск ца­рём за­ру­беж­ных по­слов и по­слан­ни­ков всё ча­ще про­ис­хо­дил в Алек­сан­д­ров­ской сло­бо­де. Вое­вод­ски­ми на­зна­че­ния­ми, сро­ка­ми служ­бы, ко­то­рую в 1568–71 на юж. и зап. гра­ни­цах ре­гу­ляр­но не­сли оп­рич­ные от­ря­ды, ве­дал оп­рич­ный Раз­ряд.

Первый этап опричнины (1565 – ноябрь 1567)

Од­но­вре­мен­но и вслед за от­бо­ром лю­дей в О. осу­ще­ст­в­ля­лись пе­ре­се­ле­ния: из оп­рич­ных уез­дов вы­во­ди­лись вла­дель­цы по­мес­тий и вот­чин (в прин­ци­пе они долж­ны бы­ли по­лу­чать и час­то по­лу­ча­ли по­ме­стья в уез­дах зем­щи­ны), не по­пав­шие в О., их зем­ли от­да­ва­лись в ка­че­ст­ве по­ме­ст­ных дач оп­рич­ни­кам. По­след­ние со­хра­ня­ли свои вот­чи­ны не толь­ко в оп­рич­ных, но и в зем­ских уез­дах, име­ли бо­лее вы­со­кие нор­мы по­ме­ст­ных ок­ла­дов и де­неж­но­го жа­ло­ва­нья. 600–700 чел. (с учё­том чле­нов се­мей) дво­ро­вых де­тей бо­яр­ских из уез­дов, по­пав­ших в О., а так­же из ря­да зем­ских уез­дов по цар­ско­му ука­зу от мая 1565 со­сла­но с семь­я­ми в Ка­зан­ский край с кон­фи­ска­ци­ей их вот­чин. Зна­чит. часть со­слан­ных со­став­ля­ли пред­ста­ви­те­ли зна­ти – ти­ту­ло­ван­ной (рос­тов­ские, ста­ро­дуб­ские, яро­слав­ские Рю­ри­ко­ви­чи и кня­зья Обо­лен­ские) и не­ти­ту­ло­ван­ной (ли­ца из 8 ста­ро­мос­ков­ских и ста­ро­твер­ских ро­дов). Все­го оп­рич­ные пе­ре­се­ле­ния и ссыл­ки ох­ва­ти­ли вес­ной – ле­том 1565 бо­лее 6,5 тыс. чел. (с учё­том чле­нов се­мей, но без учё­та хо­ло­пов) из чис­ла вы­со­ко­ста­тус­ных лиц, дво­ро­вых и го­ро­до­вых де­тей бо­яр­ских. Не­мно­го­чис­лен­ные оп­рич­ные каз­ни и опа­лы зи­мой – вес­ной 1565 кос­ну­лись пре­им. пред­ста­ви­те­лей ти­ту­ло­ван­ной ари­сто­кра­тии. Зи­мой по при­ка­зу ца­ря был на­силь­ст­вен­но по­стри­жен в мо­на­хи и за­то­чён в мо­на­стырь кн. Д. И. Обо­лен­ский-Те­леп­нёв Ёрш, в фев­ра­ле каз­не­ны вы­даю­щий­ся вое­на­чаль­ник, боя­рин кн. А. Б. Гор­ба­тый вме­сте с сы­ном Пет­ром и тес­тем околь­ни­чим П. П. Го­ло­ви­ным (из ро­да Го­ло­ви­ных), не­мно­го позд­нее – не­дав­ний фа­во­рит ца­ря, крав­чий кн. П. И. Го­рен­ский с дву­мя двою­род­ны­ми брать­я­ми, в мар­те оп­рич­ни­ка­ми убит кн. С. В. Ло­ба­нов-Рос­тов­ский.

На пер­вом эта­пе О. царь ещё до­ве­рял зем­ской ду­ме, по­ру­чая ей опе­ра­тив­ное управ­ле­ние важ­ны­ми во­ен. де­ла­ми (под при­гля­дом оп­рич­ни­ков) во вре­мя сво­их дли­тель­ных (ок. 4 мес) по­ез­док по стра­не. Вме­сте с тем рас­ши­ря­лись функ­ции и пре­ро­га­ти­вы оп­рич­ных уч­ре­ж­де­ний, а так­же со­вет­ни­ков Ива­на IV в О.: они уча­ст­во­ва­ли в 1566–67 в рус.-ли­тов., рус.-швед. и рус.-англ. пе­ре­го­во­рах и в рус. по­соль­ст­вах (от­дель­но и со­вме­ст­но с зем­ски­ми дум­ца­ми; во вре­мя сек­рет­ных бе­сед с по­сла­ми ца­ря со­про­во­ж­да­ли толь­ко оп­рич­ни­ки).

Вес­ной 1566 царь сде­лал не­ко­то­рые ус­туп­ки зем­щи­не, что бы­ло свя­за­но с не­бла­го­при­ят­ным хо­дом Ли­вон­ской вой­ны 1558–83: ос­во­бо­дил из за­клю­че­ния боя­ри­на кн. М. И. Во­ро­тын­ско­го, в мае раз­ре­шил вер­нуть­ся из Ка­зан­ско­го края со­слан­ным в опа­лу (по­ло­ви­на но­во­по­се­лен­цев по­лу­ча­ла об­рат­но кон­фи­ско­ван­ные вот­чи­ны, ос­таль­ные – в те­че­ние не­сколь­ких лет). Вско­ре по­сле за­се­да­ний Зем­ско­го со­бо­ра 1566 ок. 300 чле­нов зем­ско­го дво­ра раз­но­го ста­ту­са по­да­ли Ива­ну IV че­ло­бит­ную с на­стоя­тель­ной прось­бой от­ме­нить О., под­чёр­ки­вая воз­рос­шую со­ци­аль­ную рознь и не­тер­пи­мые на­си­лия оп­рич­ни­ков. При­мер­но то­гда же со­стоя­лись вы­бо­ры но­во­го ми­тро­по­ли­та (преж­ний, Афа­на­сий, в от­сут­ст­вие ца­ря в Мо­ск­ве и без его раз­ре­ше­ния ос­та­вил ка­фед­ру и уда­лил­ся в Чу­дов мон.): пер­вая кан­ди­да­ту­ра ар­хи­еп. Ка­зан­ско­го Гер­ма­на из-за его тре­бо­ва­ний от­ме­ны О. бы­ла от­верг­ну­та ца­рём, в ито­ге из­бран Фи­липп (Ко­лы­чев). Он от­ка­зал­ся «всту­пать­ся в оп­рич­ни­ну» и до­бил­ся вос­ста­нов­ле­ния пра­ва «пе­ча­ло­ва­ния за опаль­ных», ко­то­рым, ви­ди­мо, вско­ре вос­поль­зо­вал­ся: из под­пи­сав­ших че­ло­бит­ную царь при­ка­зал каз­нить толь­ко 3 чел., ос­таль­ных ос­во­бо­дил по­сле 5-днев­но­го тю­рем­но­го за­клю­че­ния (из них ок. 50 чел. бы­ли на­ка­за­ны ба­то­га­ми).

Осе­нью 1567 в на­ча­ле цар­ско­го по­хо­да в Ли­во­нию, ко­то­рый в слу­чае удач­но­го ис­хо­да дол­жен был при­вес­ти к за­ня­тию ган­зей­ских пор­тов в Ли­во­нии и вы­ве­де­нию из вой­ны Вел. кн-ва Ли­тов­ско­го (ВКЛ), Иван IV по­лу­чил ин­фор­ма­цию о том, что не­ко­то­рые дум­ные и вы­со­ко­ста­тус­ные ли­ца из зем­щи­ны яко­бы на­ме­ре­ва­ют­ся от­стра­нить его от вла­сти. По од­ной вер­сии, его хо­те­ли пе­ре­дать польск. ко­ро­лю Си­гиз­мун­ду II во вре­мя это­го по­хо­да; по дру­гой – за­ме­нить на тро­не удель­ным кн. Вла­ди­ми­ром Ан­д­рее­ви­чем (он сам и от­дал ца­рю буд­то бы со­став­лен­ный по его же прось­бе «за­го­вор­щи­ка­ми» не­кий спи­сок из не­сколь­ких де­сят­ков лиц; пер­вым стоя­ло имя боя­ри­на И. П. Фё­до­ро­ва). Иван IV с ца­ре­ви­чем Ива­ном Ива­но­ви­чем и с тем же кн. Вла­ди­ми­ром Ан­д­рее­ви­чем фак­ти­че­ски бе­жа­ли с те­ат­ра во­ен. дей­ст­вий под ох­ра­ной оп­рич­ных от­ря­дов и сроч­но вер­нулись в Алек­сан­д­ров­скую сло­бо­ду. Про­вал по­хо­да 1567 стал ру­бе­жом ме­ж­ду пер­вым и вто­рым эта­пом оп­рич­ни­ны.

Второй этап опричнины (1568–72)

Глав­ным де­лом оп­рич­ных уч­ре­ж­де­ний и оп­рич­ни­ков с 1568 стал ро­зыск и без­жа­ло­ст­ное унич­то­же­ние цар­ских «из­мен­ни­ков». Внутр. по­ли­ти­ка Ива­на IV при­об­ре­ла су­гу­бо ка­ра­тель­ный ха­рак­тер. С зи­мы 1567/68 рез­ко уве­ли­чи­лись мас­шта­бы каз­ней. Сна­ча­ла оп­рич­ни­ки уби­ли бо­лее 40 чел. (неск. дья­ков, чле­нов зем­ско­го дво­ра ср. уров­ня, стре­лец­ких го­лов), об­ви­нён­ных в за­паз­ды­ва­нии до­став­ки ар­тил­ле­рии и в др. рас­це­нён­ных как пре­ступ­ные ошиб­ках при ор­га­ни­за­ции по­хо­да в Ли­во­нию 1567. Уже то­гда ста­ли при­выч­ны­ми каз­ни «ви­нов­ных» с семь­я­ми, в т. ч. с ма­ло­лет­ни­ми деть­ми. Не­мно­го позд­нее раз­вер­ну­лась мас­штаб­ная ре­прес­сив­ная ак­ция по де­лу боя­ри­на И. П. Фё­до­ро­ва: раз­гро­му под­верг­лись его мно­го­числ. вот­чи­ны в разл. уез­дах. Оп­рич­ни­ки уби­ва­ли слуг и хо­ло­пов боя­ри­на с их семь­я­ми, ме­ст­ных зем­ле­вла­дель­цев, свя­щен­ни­ков, так или ина­че свя­зан­ных с уп­ра­ви­те­ля­ми име­ний Фё­до­ро­ва; за­тем ре­прес­сии рас­про­стра­ни­лись на ши­ро­кий круг его даль­них род­ст­вен­ни­ков и зна­ко­мых. Иван IV лич­но 11.9.1568 за­ко­лол Фё­до­ро­ва кин­жа­лом в цар­ском двор­це в Мо­с­ков­ском Крем­ле, оп­рич­ни­ки вы­бро­си­ли его те­ло на тер­ри­то­рию зем­щи­ны ря­дом с от­хо­жим ме­стом, за­пре­тив по­гре­бе­ние. Все­го по при­бли­зи­тель­ным под­счё­там к кон­цу осе­ни 1568 по пря­мым при­ка­зам ца­ря (или в со­от­вет­ст­вии с их смыс­лом) оп­рич­ни­ка­ми уби­то без след­ст­вия и су­да, без при­час­тия и за­упо­кой­ных вкла­дов и во мно­гих слу­ча­ях без по­гре­бе­ния до 650–700 чел. 

Уже пос­ле пер­вых каз­ней по «де­лу Фёдо­ро­ва» ста­ла яс­на по­зи­ция ми­тро­по­ли­та: впер­вые Фи­липп при­люд­но осу­дил О. в Ус­пен­ском со­бо­ре Мо­с­ков­ско­го Крем­ля в мар­те 1568, по­сле че­го оп­рич­ни­ки уби­ли не­сколь­ко стар­цев из ок­ру­же­ния ми­тро­по­ли­та. Но­вые об­ли­че­ния, уг­ро­за пуб­лич­но про­клясть оп­рич­ни­ков ле­том – осе­нью 1568, отъ­езд Фи­лип­па в моск. мо­на­стырь Ни­ко­лы Ста­ро­го без офиц. ухо­да с ка­фед­ры со­про­во­ж­да­лись но­вы­ми каз­ня­ми лиц из его ок­ру­же­ния. В на­ча­ле но­яб­ря над Фи­лип­пом со­сто­ял­ся со­бор­ный суд, бы­ло объ­яв­ле­но о яко­бы об­на­ру­жен­ном на­ру­ше­нии им мо­на­стыр­ско­го ус­та­ва в быт­ность игу­ме­ном Со­ло­вец­ко­го мон., за что он был ли­шён са­на. Оп­рич­ни­ки 8 но­яб. во вре­мя ли­тур­гии в Ус­пен­ском со­бо­ре, за­чи­тав по­ста­нов­ле­ние Ос­вя­щен­но­го со­бо­ра, со­рва­ли с Фи­лип­па ми­тро­по­ли­чье одея­ние.

За­хват ли­тов. вой­ска­ми на 2 нед в янв. 1569 Из­бор­ска был вос­при­нят как ре­зуль­тат из­ме­ны, оп­рич­ни­ки каз­ни­ли ок. 20 чел. (из чис­ла псков­ских по­дья­чих, го­ро­жан, слу­жи­лых лю­дей гар­ни­зо­на), в опа­лу бы­ли со­сла­ны до 500 се­мей пско­ви­чей и до 150 се­мей нов­го­род­цев. Вме­сте с тем рас­ши­ре­ние тер­ри­то­рии О. в 1568 и осо­бен­но в нач. 1569 ста­ло до­пол­нит. ис­точ­ни­ком уси­ле­ния со­ци­аль­ной на­пря­жён­но­сти в стра­не в ус­ло­ви­ях эпи­де­мий и не­уро­жа­ев 1569–70. На­си­лия оп­рич­ни­ков над зем­ца­ми по иму­ще­ст­вен­ным, зе­мель­ным и иным по­во­дам ста­ли по­все­днев­ной нор­мой в ус­ло­ви­ях пол­ной пра­во­вой не­за­щи­щён­но­сти зем­цев и прак­тик ме­ст­ных адм.-су­деб­ных ор­га­нов как оп­рич­ных, так и зем­ских (все де­ла ре­ша­лись в поль­зу оп­рич­ни­ков).

По­се­тив ле­том 1569 Во­ло­гду, царь при­ка­зал каз­нить не­ра­ди­вых, по его мне­нию, строи­те­лей Крем­ля и их ру­ко­во­ди­те­лей. То­гда же был по­лу­чен до­нос на удель­но­го кн. Вла­ди­ми­ра Ан­д­рее­ви­ча, ко­то­рый яко­бы с по­мо­щью цар­ско­го по­ва­ра хо­тел от­ра­вить Ива­на IV ры­бой из цар­ских ло­вель на Вол­ге (этот до­нос сов­пал с рас­ска­зом вер­нув­ших­ся из Шве­ции рус. по­слов о свер­же­нии в 1568 ко­ро­ля Эри­ка XIV его брать­я­ми). В сент. 1569 кн. Вла­ди­мир Ан­д­рее­вич с семь­ёй и дво­ром был сроч­но вы­зван из Ниж­не­го Нов­го­ро­да в Алек­сан­д­ров­скую сло­бо­ду, на по­след­ней пе­ред ней ос­та­нов­ке оп­рич­ни­ки за­чи­та­ли ему при­го­вор: по при­ка­зу ца­ря 9.10.1569 кн. Вла­ди­мир Ан­д­рее­вич вме­сте с же­ной Ев­до­ки­ей Ро­ма­нов­ной (уро­ж­дён­ной княж­ной Одо­ев­ской) и до­че­рью при­ня­ли яд. 11 окт. (по др. дан­ным, 20 окт.) бы­ла умер­щв­ле­на «ды­мом» мать Вла­ди­ми­ра Ан­д­рее­ви­ча ино­ки­ня Ев­до­кия, с нею вме­сте по­гиб­ло ок. 20 чел. (в т. ч. 12 её боя­рынь-ста­риц). В те же дни и позд­нее по «де­лу» кн. Вла­ди­ми­ра Ан­д­рее­ви­ча оп­рич­ни­ки уби­ли до 140 чел., в т. ч. го­ро­жан из Ниж­не­го Нов­го­ро­да.

В на­ча­ле осе­ни 1569 был ли­шён са­на ря­зан­ский вла­ды­ка Фи­ло­фей, оп­рич­ни­ки уби­ли ряд лиц из его ок­ру­же­ния, игу­ме­нов ря­да ря­зан­ских и ни­же­го­род­ских мо­на­сты­рей. Не­мно­го позд­нее царь кон­фи­ско­вал око­ло по­ло­ви­ны вот­чин Ря­зан­ской ка­фед­ры, часть вот­чин ста­ро­бо­яр­ских ря­зан­ских ро­дов и ряд мо­на­стыр­ских вла­де­ний. Эти зем­ли бы­ли от­да­ны в по­ме­стья как ком­пен­са­ции за кон­фис­ко­ван­ные вла­де­ния вы­се­лен­цам из но­вых оп­рич­ных уез­дов и воз­вра­щён­ным из ссыл­ки опаль­ным.

Оп­рич­ный тер­рор дос­тиг апо­гея во вре­мя по­хо­да Ива­на IV на Нов­го­род и Псков (дек. 1569 – февр. 1570) и во вре­мя каз­ней в Мо­ск­ве (июль – авг. 1570). По­во­дом к по­хо­ду по­слу­жи­ли по­ка­за­ния нов­го­род­ско­го по­дья­че­го на пыт­ках по «де­лу» кн. Вла­ди­ми­ра Ан­д­рее­ви­ча, а так­же при­слан­ная из Нов­го­ро­да не­кая «поль­ская па­мять». Ка­ра­тель­ная экс­пе­ди­ция го­то­ви­лась втай­не как мас­штаб­ная во­ен. опе­ра­ция. По хо­ду про­дви­же­ния оп­рич­ни­ки уби­ва­ли всех про­ез­жав­ших, по­гро­мам, на­чи­ная с твер­ско­го ру­бе­жа, под­верг­лись го­ро­да и сё­ла. В Тве­ри сна­ча­ла унич­то­жи­ли или кон­фи­ско­ва­ли иму­ще­ст­во мо­на­сты­рей и хра­мов, за­тем раз­гро­ми­ли по­са­ды. Оп­рич­ни­ки каз­ни­ли лиц ду­хов­но­го со­сло­вия (Г. Л. Ску­ра­тов-Бель­ский за­ду­шил в твер­ском От­ро­че мон. быв. ми­тро­по­ли­та Фи­лип­па по­сле его от­ка­за бла­го­сло­вить по­ход), ме­ст­ных при­каз­ных, де­тей бо­яр­ских и куп­цов, а так­же ещё на­хо­див­ших­ся на пу­ти в ссыл­ку пско­ви­чей и плен­ных ли­тов­цев. 2.1.1570 пе­ре­до­вой от­ряд оп­рич­ни­ков при­был к Нов­го­ро­ду, ок­ру­жив его за­ста­ва­ми. При тор­же­ст­вен­ной встре­че нов­го­род­ца­ми на мос­ту че­рез Вол­хов Иван IV 8 янв. пуб­лич­но об­ви­нил ар­хи­еп. Пи­ме­на, его ок­ру­же­ние, нов­го­род­ские вла­сти и куп­цов-гос­тей, а так­же го­ро­жан в це­лом в на­ме­ре­ни­ях пе­ре­дать Нов­го­род и Псков Си­гиз­мун­ду II, «из­вес­ти» са­мо­го ца­ря, а трон пе­ре­дать кн. Вла­ди­ми­ру Ан­д­рее­ви­чу. Бы­ла опе­ча­та­на каз­на ар­хи­епи­ско­па, а так­же всех нов­го­род­ских и при­го­род­ных мо­на­сты­рей и хра­мов. С 9 янв. на­ча­лись до­зна­ние, суд и каз­ни, про­дол­жав­шие­ся 4 нед. Че­рез пыт­ки про­шли ду­хов­ные и свет­ские ли­ца ар­хи­епи­скоп­ско­го дво­ра, вклю­чая ря­до­вых де­тей бо­яр­ских из ок­ру­же­ния вла­ды­ки, пред­ста­ви­те­ли бе­ло­го ду­хо­вен­ст­ва го­ро­да, прак­ти­че­ски весь со­став нов­го­род­ской при­каз­ной из­бы и др. ор­га­нов управ­ле­ния (дья­ки и по­дья­чие), ме­ст­ные по­ме­щи­ки, ра­нее слу­жив­шие кн. Вла­ди­ми­ру Ан­д­рее­ви­чу, а так­же бо­га­тей­шие гос­ти го­ро­да (Сыр­ко­вы, Та­ра­ка­но­вы, Ям­ские), у ко­то­рых бы­ли от­ня­ты ог­ром­ные сред­ст­ва, по­пол­нив­шие оп­рич­ную каз­ну. В те­че­ние 7 дней царь с оп­рич­ни­ка­ми объ­е­хал 27 мо­на­сты­рей, кон­фи­ско­вал их каз­ну, ко­локо­ла, цен­ную ут­варь; мно­го­числ. обо­зы с цер­ков­ным иму­ще­ст­вом тя­ну­лись в Алек­сан­д­ров­скую сло­бо­ду неск. ме­ся­цев (часть иму­ще­ст­ва позд­нее, в кон. 1571 и в 1572, царь вер­нул и при­ка­зал от­лить но­вые ко­ло­ко­ла для Со­фий­ско­го со­бо­ра в Нов­го­ро­де). Од­но­вре­мен­но в янв. – на­ча­ле февр. 1570 от­ря­ды оп­рич­ни­ков «вы­во­ди­ли из­ме­ну» в нов­го­род­ских по­гос­тах и го­ро­дах – Ла­до­ге (ны­не Ста­рая Ла­до­га), Ко­ре­ле (ны­не При­озерск), Ореш­ке (ны­не Шлис­сель­бург), в Иван­го­ро­де. В Нар­ве 400 оп­рич­ни­ков унич­то­жи­ли за­па­сы зер­на, со­ли, др. иму­ще­ст­во рус. куп­цов (с них взя­то 8 тыс. руб. и 100 зо­ло­тых чаш и куб­ков), ра­зо­ри­ли рус. дво­ры (нем. жи­те­лей го­ро­да не тро­ну­ли), ог­ра­би­ли двор на­ме­ст­ни­ка и аре­сто­ва­ли зем­ско­го вое­во­ду. 6–12 февр. оп­рич­ни­ки гро­ми­ли нов­го­род­ский по­сад. 13 февр. Иван IV вы­звал в свой ла­герь по пред­ста­ви­те­лю «с ка­ж­дой ули­цы», объ­я­вил им про­ще­ние и воз­ло­жил всю от­вет­ст­вен­ность «за кровь» и на­ка­за­ния на ар­хи­еп. Пи­ме­на и его «злых со­вет­ни­ков». По-ви­ди­мо­му, в это же вре­мя в Нов­горо­де был каз­нён гла­ва Пуш­кар­ско­го при­ка­за боя­рин В. Д. Да­ни­лов. Че­рез неск. дней царь с оп­рич­ни­ка­ми уже был в Пско­ве, где гл. удар ре­прес­сий при­шёл­ся на мо­на­сты­ри и при­каз­ной ап­парат. По при­бли­зи­тель­ным под­счё­там, за вре­мя по­хо­да 1569–1570 оп­рич­ни­ки уби­ли 2,7–3 тыс. чел. С учё­том лиц, име­на ко­то­рых не от­ра­зи­лись по разл. при­чинам в си­но­ди­ках об опаль­ных, циф­ру каз­нён­ных сле­ду­ет зна­чи­тель­но уве­ли­чить. Кро­ме то­го, неск. со­тен опаль­ных и чле­нов их се­мей бы­ли от­прав­ле­ны в тюрь­мы Мо­ск­вы и Алек­сан­д­ров­ской сло­бо­ды (боль­шин­ст­во из них каз­ни­ли ле­том 1570). Пи­мен был пуб­лич­но об­ла­чён в оде­ж­ды ско­мо­ро­ха, по­са­жен за­дом на­пе­рёд на ко­бы­лу с гус­ля­ми в ру­ках и в со­про­во­ж­де­нии оп­рич­ни­ков от­прав­лен в Мо­ск­ву. Ос­вя­щен­ный со­бор в ию­ле 1570 ли­шил его са­на и ото­слал в за­клю­че­ние в Ни­коль­ский мон. близ Ве­нё­ва. Око­ло го­да оп­рич­ни­ки до­би­ва­лись вы­пла­ты ог­ром­ной кон­три­бу­ции (13 тыс. руб.) с мо­на­хов, а так­же с на­стоя­те­лей хра­мов в Нов­го­ро­де.

Об­су­ж­де­ние пла­нов по­хо­да на Нов­го­род, форм его ор­га­ни­за­ции и про­ве­де­ния впер­вые вы­яви­ло серь­ёз­ные не­со­гла­сия в оп­рич­ной эли­те. Ещё до по­хо­да от­стра­не­ны от дел крав­чий Ф. А. Бас­ма­нов (умер в тюрь­ме) и его отец боя­рин А. Д. Бас­ма­нов (вско­ре убит вме­сте со вто­рым сы­ном). То­гда же пы­та­ли, а за­тем со­сла­ли в за­клю­че­ние оруж­ни­че­го и околь­ни­че­го кн. А. И. Вя­зем­ско­го. Ве­ро­ят­но, вес­ной 1570 каз­не­ны ещё ок. 10 вид­ных оп­рич­ни­ков (бра­тья оп­рич­ный боя­рин З. И. Пле­ще­ев и вое­во­да И. И. Пле­ще­ев, двое со­ро­ди­чей кн. Вя­зем­ско­го, оп­рич­ные по­дья­чие и др.).

Све­де­ния, по­лу­чен­ные на до­про­сах с пыт­ка­ми аре­сто­ван­ных в Нов­го­ро­де лиц, за­ста­ви­ли ца­ря по­доз­ре­вать, что те­перь из­мен­ни­ков нуж­но ис­кать в Мо­с­ков­ском Крем­ле, сре­ди зем­ской при­каз­ной эли­ты. За июль – авг. 1570 в цен­тре Мо­ск­вы бы­ло каз­не­но от 220 до 250 чел., в т. ч. зем­ский ка­зна­чей Н. А. Фу­ни­ков-Кур­цов, пе­чат­ник И. М. Вис­ко­ва­тый, гл. дья­ки По­ме­ст­но­го, Раз­бой­но­го и др. при­ка­зов, де­сят­ки моск. по­дья­чих, вид­ные вое­во­ды из кня­же­ских фа­ми­лий, аре­сто­ван­ные по де­лу Пи­ме­на и на­хо­див­шие­ся в моск. тюрь­мах нов­го­род­ские дья­ки и по­дья­чие, ар­хи­епи­скоп­ские бо­яре, при­каз­ные, де­ти бо­яр­ские и др.; ок. 180 нов­го­род­цев царь по­ми­ло­вал. В рас­пра­вах в при­сут­ст­вии Ива­на IV, разъ­ез­жав­ше­го в бое­вых дос­пе­хах на ко­не сре­ди тол­пы 25 ию­ля, уча­ст­во­ва­ли его бли­жай­шие со­вет­ни­ки из О. – брат не­дав­но умер­шей ца­ри­цы, кн. М. Т. Чер­кас­ский (в оп­рич­ных раз­ря­дах он все­гда пи­сал­ся вы­ше всех бо­яр), Г. Л. Ску­ра­тов-Бель­ский, В. Г. Гряз­ной, П. В. Зай­цев и др.

Под­пи­са­ние 22.6.1570 не­вы­год­но­го, по мне­нию ца­ря, пе­ре­ми­рия с воз­ник­шей на ос­но­ва­нии Люб­лин­ской унии 1569 Ре­чью По­спо­ли­той, от­каз англ. ко­ро­ле­вы Ели­за­ве­ты I Тю­дор от пред­по­ла­гав­ше­го­ся со­юз­но­го до­го­во­ра, за­клю­че­ние Штет­тин­ско­го ми­ра 1570 ме­ж­ду Шве­ци­ей и Да­ни­ей, а так­же про­вал вес­ной 1571 оса­ды Ре­ве­ля, вед­шей­ся рус. ар­ми­ей и вой­ска­ми дат. гер­цо­га Маг­ну­са (гла­вы вновь соз­дан­но­го вас­саль­но­го Ива­ну IV Ли­вон­ско­го ко­ро­лев­ст­ва), серь­ёз­но ос­ла­би­ли ди­пло­ма­тич. и во­ен. по­ло­же­ние Рус. гос-ва. Май­скую ка­та­ст­ро­фу 1571 (крым­ский хан Дев­лет-Ги­рей I сжёг Мо­ск­ву, его от­ря­ды ра­зо­ри­ли ок. 15 уез­дов и 26 го­ро­дов и ед­ва не за­хва­ти­ли в плен са­мо­го ца­ря) во мно­гом пре­до­пре­де­ли­ла ин­фор­ма­ция рус. пе­ре­беж­чи­ков (в т. ч. оп­рич­ни­ка из Га­ли­ча Б. Су­ма­ро­ко­ва и осо­бен­но оп­рич­ни­ка из Бе­лё­ва К. Ти­шен­ко­ва). Это по­тряс­ло ос­но­вы О. и при­ве­ло к но­вым ре­прес­си­ям лиц из оп­рич­ных вер­хов. Ме­ж­ду 19 и 21 мая 1571 оп­рич­ни­ки за­ру­би­ли кн. М. Т. Чер­кас­ско­го, опа­са­ясь его бег­ст­ва к ха­ну Дев­лет-Ги­рею I, ле­том каз­не­ны П. В. Зай­цев, боя­рин кн. В. И. Тём­кин-Рос­тов­ский с сы­ном, дво­рец­кий ца­ре­ви­ча Ива­на Ива­но­ви­ча боя­рин В. П. За­харь­ин-Яков­ля (оп­рич­ни­ки уби­ли так­же его род­ст­вен­ни­ков зем­ских бо­яр И. П. и С. В. За­харь­и­ных-Яков­лей), крав­чий Ф. И. Сал­ты­ков, дум­ный дво­ря­нин И. Ф. Во­рон­цов, а так­же до 10 оп­рич­ни­ков из ста­тус­ных чи­нов оп­рич­но­го дво­ра. При­мер­но в то же вре­мя на­силь­ст­вен­но по­стри­же­ны в мо­на­хи оп­рич­ные боя­ре Л. А. Сал­ты­ков (вско­ре убит) и И. Я. Чо­бо­тов, нес­коль­ко позд­нее в 1572 доб­ро­воль­ный по­стриг пред­по­чёл оп­рич­ный боя­рин Ф. И. Ум­ной-Ко­лы­чев. Ро­зыск и на­ка­за­ния осу­ще­ст­ви­ло Сы­ск­ное ве­дом­ст­во в О., воз­глав­ляв­шее­ся дум­ным дво­ря­ни­ном Г. Л. Ску­ра­то­вым-Бель­ским, став­шим ближай­шим со­вет­ни­ком Ива­на IV в О. и ли­де­ром груп­пы оп­рич­ных дум­ных дво­рян, по­лу­чив­ших дум­ные чи­ны в О. не ра­нее 1570 (гл. обр. за ус­пе­хи в ро­ли ка­ра­те­лей-па­ла­чей) и близ­ких ему по не­знат­но­му про­ис­хо­ж­де­нию и преж­не­му не­вы­со­ко­му со­слов­но­му ста­ту­су (пе­чат­ник Р. В. Ол­ферь­ев-Без­нин, В. Г. Гряз­ной, В. Г. Зю­зин, И. С. Че­ре­ми­синов). В том же 1571 со­став оп­рич­ной ду­мы был урав­но­ве­шен ли­ца­ми ари­сто­кра­тич. про­ис­хо­ж­де­ния, пе­ре­ве­дён­ны­ми в О. из зем­щи­ны с имев­шим­ся у них дум­ным чи­ном (боя­ре кн. П. Д. Прон­ский, кн. И. А. Шуй­ский) или по­лу­чив­ши­ми дум­ный чин в 1570–72 в О. (боя­ре кня­зья Н. Р. Одо­ев­ский, С. Д. Прон­ский, В. А. Сиц­кий, Ф. М. Тру­бец­кой, П. Т. Шей­дя­ков; околь­ни­чие Н. В. Бо­ри­сов-Бо­роз­дин, кн. О. М. Щер­ба­тов).

Со­бы­тия 1570–71 про­яви­ли глу­би­ну со­ци­аль­но-эко­но­мич. и по­ли­тич. кри­зи­са в об­ще­ст­ве и го­су­дар­ст­ве, вы­зван­но­го су­ще­ст­во­ва­ни­ем О. Царь Иван IV по­пы­тал­ся сгла­дить ост­ро­ту про­ти­во­ре­чий в функ­цио­ни­ро­ва­нии зем­ских и оп­рич­ных при­ка­зов, в ор­га­ни­за­ции во­ен. служ­бы и придвор­ной жиз­ни, в прак­ти­ке по­зе­мель­но­го обес­пе­че­ния зем­ских и оп­рич­ных слу­жи­лых лю­дей. Так, в 1570–72 со­кра­ти­лись мас­шта­бы оп­рич­ных вы­се­ле­ний, не позд­нее 1572 оп­рич­ни­ки (в т. ч. вы­со­ко­ста­тус­ные) ста­ли по­лу­чать по­местья на тер­ри­то­ри­ях зем­щи­ны (в ча­ст­но­сти, в Ше­лон­ской пя­ти­не), что сви­детель­ст­во­ва­ло об от­хо­де от стро­гих по­зе­мель­ных по­ряд­ков, су­ще­ст­во­вав­ших в О. С осе­ни 1571 зем­ские и оп­рич­ные дум­ные и вы­со­ко­ста­тус­ные чи­ны, при­каз­ные дья­ки и, ви­ди­мо, дво­ро­вые де­ти бо­яр­ские оп­рич­но­го и зем­ско­го дво­ров фик­си­ру­ют­ся вме­сте в раз­ря­дах цар­ских по­хо­дов. Но­вых свой­ст­вен­ни­ков по сво­ему треть­ему бра­ку (Со­ба­ки­ных), а так­же по пер­во­му бра­ку ца­ре­ви­ча Ива­на Ива­но­ви­ча (Са­бу­ро­вых) царь в кон. 1571 жа­ло­вал в зем­ские дум­ные чи­ны. В нач. 1572 в Нов­го­ро­де, где Иван IV ук­рыл­ся с семь­ёй и близ­ким ок­ру­же­ни­ем по­сле со­жже­ния Мо­ск­вы Дев­лет-Ги­ре­ем I, царь объ­е­ди­нил каз­ну – зем­скую (вы­ве­зен­ную из Мо­ск­вы) и оп­рич­ную (вы­везен­ную из Алек­сан­д­ров­ской сло­бо­ды). В кон­це фев­ра­ля – на­ча­ле мар­та вер­нул­ся в Алек­сан­д­ров­скую сло­бо­ду, а за­тем в Мо­ск­ву. В зем­ско-оп­рич­ной ар­мии под ко­ман­до­ва­ни­ем зем­ско­го боя­ри­на кн. М. И. Во­ро­тын­ско­го, ко­то­рую со­би­ра­ли вес­ной 1572 на юж. по­гра­ни­чье, де­ти бо­яр­ские из зем­ских и оп­рич­ных уез­дов бы­ли вме­сте вклю­че­ны в ка­ж­дый полк ра­ти.

Отмена опричнины и её результаты

В на­ча­ле ию­ня 1572 царь при­был в Нов­го­род, где на­ме­ре­вал­ся ук­рыть­ся в слу­чае но­во­го по­ра­же­ния от крым­ских войск. Ту­да 6 авг. Ива­ну IV дос­та­ви­ли из­вес­тие о по­бе­де над крым­ски­ми та­та­ра­ми в Мо­ло­дин­ской бит­ве 1572 объ­е­ди­нён­но­го зем­ско-оп­рич­но­го вой­ска. Неск. дней в Нов­го­ро­де дли­лись тор­же­ст­ва и ско­рее все­го в се­ре­ди­не ав­гу­ста Иван IV при­нял ре­ше­ние об от­ме­не О. (при­мер­но то­гда же по не­яс­ным мо­ти­вам пуб­лич­но каз­не­ны неск. оп­рич­ни­ков из сви­ты ца­ря). Весь­ма ве­ро­ят­но, что он 1.9.1572 из­дал указ о за­пре­те са­мо­го сло­ва «О.». Впо­след­ст­вии царь ис­поль­зо­вал прин­цип раз­де­ле­ния дво­ра и тер­ри­то­рии стра­ны. Од­на­ко удел кня­зя Мо­с­ков­ско­го Ива­на Ва­силь­е­ви­ча в «прав­ле­ние» вел. кня­зя всея Ру­си Си­ме­о­на Бек­бу­ла­то­ви­ча (1575–76) и осо­бый двор Ива­на IV от­ли­ча­лись от О. и фор­маль­но, и по ря­ду важ­ных ха­рак­те­ри­стик (от­сут­ст­вие мас­со­вых ре­прес­сий, ме­нее мас­штаб­ные пе­ре­ме­ще­ния лиц и др.). 

О. да­ле­ко не в пол­ной ме­ре дос­тиг­ла за­яв­лен­ных ца­рём це­лей (в т. ч. в его собств. гла­зах). Скры­тая, а в по­след­ние го­ды Ли­вон­ской вой­ны по­рой и от­кры­тая оп­по­зи­ция («из­ме­ны» в по­ни­ма­нии Ива­на IV) со­хра­ня­лась и да­же уси­ли­ва­лась. О. уд­вои­ла ин­сти­ту­ты со­ци­аль­ной ор­га­ни­за­ции ари­сто­кра­тии, зна­ти и осн. мас­сы слу­жи­ло­го со­сло­вия, тем са­мым на­ру­шив сло­жив­шие­ся в кон. 1540-х – 1550-х гг. прин­ци­пы их по­строе­ния и функ­цио­ни­ро­ва­ния. При этом тра­ди­ци­он­но ме­нее ста­тус­ные «удель­ные» струк­ту­ры в лич­ной О. ца­ря по­лу­чи­ли при­ори­тет­ное и при­ви­ле­ги­ров. зна­че­ние. Со­ци­аль­ная мо­биль­ность в рам­ках оп­рич­но­го дво­ра ока­за­лась не впол­не при­выч­ной – уси­ли­лось зна­че­ние лич­ных кон­так­тов с мо­нар­хом. Это, а так­же кри­те­рии оцен­ки служ­бы (для Ива­на IV они во мно­гом ог­ра­ни­чи­ва­лись ус­пе­ха­ми в ка­ра­тель­ной дея­тель­но­сти) при­ве­ли к вы­дви­же­нию в кон­це О. на пер­вый план дво­рян выбор­ных. Со­от­но­ше­ние пред­ста­ви­те­лей дан­ной сре­ды с ти­ту­ло­ван­ной и не­ти­ту­ло­ван­ной зна­тью в дум­ных и вы­со­ко­ста­тус­ных чи­нах дво­ра в прин­ци­пе не из­ме­ни­лось и в О., но оп­ре­де­ли­лись но­вые ус­ло­вия и фак­то­ры по­вы­ше­ния со­ци­аль­но­го ста­ту­са и карь­ер­но­го рос­та. Оп­рич­ный тер­рор за­мет­но со­кра­тил чис­ло и чис­лен­ность ари­сто­кра­тич. фа­ми­лий (осо­бен­но ти­ту­ло­ван­ной зна­ти), ча­стич­но об­но­вил ге­неа­ло­гич. со­став дум­ной и вы­со­ко­ста­тус­ной сре­ды, но не су­мел из­менить прин­ци­пов её взаи­мо­дей­ст­вия с но­си­те­лем вер­хов­ной вла­сти (это в пол­ной ме­ре про­яви­лось по­сле смер­ти Ива­на IV). Да­же в О. прак­ти­че­ски все важ­ней­шие во­ен. и внеш­не­по­ли­тич. ре­ше­ния при­ни­ма­лись ца­рём на со­вме­ст­ных за­се­да­ни­ях зем­ских и оп­рич­ных дум­цев.

Су­ще­ст­вен­но сни­зи­лась об­ществ. роль РПЦ, осо­бен­но в её от­но­ше­ни­ях с мо­нар­хом. Впер­вые с кон. 15 в. про­изош­ли в за­мет­ных мас­шта­бах кон­фи­ска­ции ду­хов­ных вот­чин. Иван IV фак­ти­че­ски от­ме­нил не­ко­то­рые по­ста­нов­ле­ния Сто­гла­во­го со­бо­ра 1551.

О. про­де­мон­ст­ри­ро­ва­ла функ­цио­ни­ро­ва­ние са­мо­дер­жав­ной вла­сти в об­ли­чии тер­ро­ри­стич. дес­по­тии. Не­со­мнен­но, что О. са­ма по се­бе и в го­су­дар­ст­ве в це­лом спо­соб­ст­во­ва­ла ук­ре­п­ле­нию и раз­ви­тию при­ка­зов, осо­бен­но фи­нан­со­вых и свя­зан­ных с обес­пе­че­ни­ем во­ен. де­ла. Вме­сте с тем по­ли­ти­ка О., рас­ту­щая со­ци­аль­ная и эко­но­мич. не­ус­той­чи­вость в го­ды О. за­тор­мо­зи­ли, а час­тич­но све­ли на нет раз­ви­тие ме­ст­ных адм.-су­дебных ин­сти­ту­тов на ба­зе со­слов­но­го пред­ста­ви­тель­ст­ва, пре­ж­де все­го от уезд­ных слу­жи­лых кор­по­ра­ций (имен­но в го­ды О. в центр. уез­дах стра­ны поя­ви­лись пер­вые вое­во­ды в ка­че­ст­ве ин­сти­ту­та ме­ст­но­го управ­ле­ния).

1570–71 ста­ли вре­ме­нем за­пус­те­ния и обез­лю­де­ния мн. ре­гио­нов стра­ны. Оп­рич­ные ка­ра­тель­ные экс­пе­ди­ции на­ря­ду с го­ло­дом, эпи­де­мия­ми и на­ло­го­вым гнётом бы­ли при­чи­ной раз­ви­вав­ше­го­ся аг­рар­но­го кри­зи­са. Тща­тель­ный от­бор в оп­рич­ни­ки и пе­ре­се­ле­ния на­нес­ли чрез­вы­чай­но силь­ный удар по ус­той­чи­во­сти сис­те­мы зем­ле­вла­де­ния. О. за­кре­пи­ла прин­ци­пи­аль­ные из­ме­не­ния в фор­мах зе­мель­ной соб­ст­вен­но­сти зна­ти и слу­жи­ло­го со­сло­вия: в боль­шин­ст­ве рай­онов стра­ны ро­до­вая и бла­го­при­об­ре­тён­ная вот­чи­на со­хра­ня­лась в не­боль­ших раз­ме­рах. Она не толь­ко подвер­га­лась кон­фи­ска­ции по разл. по­во­дам с по­сле­дую­щим пе­ре­во­дом в раз­ряд по­ме­ст­ных зе­мель, но и в зна­чит. объ­ё­ме пе­ре­хо­ди­ла к мо­на­сты­рям в фор­ме вкла­дов или про­даж, осо­бен­но на­чи­ная с 1568 (со­еди­ня­ясь с по­стри­гом, та­кой вклад мог обес­пе­чить вот­чин­ни­ка до кон­ца жиз­ни; в 1572 пра­ви­тель­ст­во пред­при­ня­ло ме­ры по ог­ра­ни­че­нию по­сту­п­ле­ния вот­чин в оби­те­ли). Не­ус­той­чи­вой ста­ла и по­ме­ст­ная сис­те­ма, т. к. ре­аль­ные раз­ме­ры жа­луе­мых по­мес­тий за­час­тую бы­ли зна­чи­тель­но мень­ше по­ла­гав­ше­го­ся по ок­ла­ду слу­жи­ло­му че­ло­ве­ку (пре­ж­де все­го это бы­ло ха­рак­тер­но для уез­дов зем­щи­ны). Ре­гу­ляр­ные пе­ре­се­ле­ния фор­ми­ро­ва­ли у слу­жи­лых лю­дей чув­ст­во не­уве­рен­но­сти в продол­жи­тель­но­сти вла­де­ния дан­ным кон­крет­ным по­ме­сть­ем, что в ито­ге по­ро­ж­да­ло хищ­нич. экс­плуа­та­цию кре­сть­ян­ско­го тру­да и рас­ши­рен­ное ис­поль­зо­ва­ние на паш­не хо­ло­пов. При­ви­ле­гии оп­рич­ни­ков спо­соб­ст­во­ва­ли прак­ти­ке на­сильств. и не­за­кон­но­го сво­за кре­сть­ян в их вла­де­ния, что в ус­ло­ви­ях на­сту­пив­ше­го аг­рар­но­го кри­зи­са бы­ло осо­бен­но бо­лез­нен­ным.

Мощ­ный удар эко­но­ми­ке стра­ны на­нес­ли кон­три­бу­ция при вве­де­нии О., вклю­че­ние в её со­став наи­бо­лее фи­нан­со­во зна­чи­мых про­мы­слов (в пер­вую оче­редь со­ле­до­бы­чи), а так­же вос­ста­нов­ле­ние Мо­ск­вы по­сле май­ских со­бы­тий 1571. По­ми­мо пря­мых на­ло­го­вых льгот и де­неж­ных ссуд, в сто­ли­цу бы­ли сроч­но на­силь­ст­вен­но пе­ре­се­ле­ны бо­га­тые куп­цы и ре­мес­лен­ни­ки из боль­шин­ст­ва го­ро­дов стра­ны (от Нов­го­ро­да, Во­ло­гды до Му­ро­ма). Эта ме­ра край­не отри­ца­тель­но ска­за­лась на раз­ви­тии го­ро­дов в це­лом, её след­ст­вия не бы­ли це­ли­ком пре­одо­ле­ны до кон. 16 в.

О. усу­гу­би­ла для слу­жи­ло­го со­сло­вия и все­го на­се­ле­ния стра­ны не­га­тив­ные по­след­ст­вия вед­ших­ся Рус. гос-вом в пе­ри­од её су­ще­ст­во­ва­ния во­ен. дей­ст­вий.